Ну вот говорили про Ольгу Ворон, что у неё рассказ шибко сильный — мне было любопытно его прочитать, правда. Да, меня позвал Моргенштерн, так бы я даже не зашёл, но если я буду знать заранее, что рассказ слаб (ну вот как в последнем случае, когда ты же и написал, что читать его не стоит), зачем я буду тратить время?
А, понимаете, даже если «корованы» войдут в язык, меня это мало радует. Ну, изуродовали слово «караваны», что толку? Что нового оно описывает? Нет, это не то. Во всяком случае, я не об этом говорю.
Скажем, изобрели устройство, которое умеет печатать. Называем как? Они — printer, печатник. Мы? Принтер. И народ будет шипеть и плеваться, если назвать его печатником. Будут вспомнить, обязательно, мокроступы.
Далее, смотрите. Мы первыми полетели в космос. Это был наш прорыв и мы могли дать ему своё имя. Назвали всё равно из древне-греческих корней, космонавтами. У нас не слишком-то принято использовать русский для названий, вот в чём дело.
По цитате — латинский, конечно, широко включён в английский. В целом-то я согласен с посылом, но не могу применить его к нашей беседе.
Соглашусь с Евгением. Круги очень жизнеспособны, собираем такой круг, набираем рассказы, последовательно критикуем, в конце — лавры лучшему критику и автору.
А почему вы не хотите выдерживать размера? Это осознанное решение?
Сбивается ритм (не размер, а именно ритм) — У них семья (ударение падает на «у»), окон И матерей (на «и»).
Сравнения красивые, образы живые, размер напевный, но не хватает продуманности, строгости — ничему из перечисленного, и отличное в потенциале стихотворение остаётся, к сожалению проходным. Ленитесь вы, что ли?
Честно сказать, это тот случай, когда лёгкий, очень мелодичный, песенный размер затмевает собою, собственно, смысл. А смысл мил и ненавязчив. Потому, простите, много не скажу — милые, лёгкие, песенные, лирические стихи, а в лирике я не силён
Скрытый текстПомню эту картинку стиходромным заданием. Я хотел, но не смог написать на неё сам, потому что, стоило взглянуть, в голове всплывало:
И вам чужд тот безумный охотник,
Что, взойдя на нагую скалу,
В пьяном счастье, в тоске безотчетной
Прямо в солнце пускает стрелу
.
А вы написали, и у вас получилось хорошо, я рад!
Яркое стихотворение, преисполненное романтизмом — я люблю такое. Начало особенно хорошо, вот сказали духи шаману, а тот передал воинам, что не жить, пока птица жива — всё, этого достаточно, ничего другого не нужно. Это хорошо передаёт дух родо-племенного строя, как по мне. Опять же, удачный размер (правда, удачный, к тому же необычный, действительно — рваный) передаёт дикость, дисгармоничность, вольность порыва.
А вот концовка, как хотите, повисает. Как ни крути, неясно, что именно заставило воина переменить своё мнение, увидеть в птице не врага, а оправдание бытия. «Крылатая тень красоты неземной» — хорошо, конечно, но мало. Усилить бы, в этом смысле, кульминацию, чтобы конец действительно был единственно возможным решением.
Теперь по исполнению… Третья строфа, первая строчка выпадает из ритма. Сохраняя ритм, нужно бы сказать как-то так:
стрелы в колчане, И лук, тетива.
То есть, тут всё же нужна недостающая гласная.
Далее, общая ошибка-не ошибка, но погрешность. Смотрите, ритм вы выбрали сложный, сходу его не уловить. Потому хотелось бы, чтобы соблюдался он строго и не гулял внутри стихотворения. Нечётные строки задают ударение на первую гласную, и потому невольно ждёшь в чётных того же. В первой строфе чётные:
Отправляться в далекий поход.
Если белая птица умрет.
очень хороши. Тут очень ясно стоит ударение на третьей гласной.
А вот дальше, глядите:
Сладкий морок бесплодной мечты.
В летний полдень найдешь ее ты»
Так и хочется прочитать ямбом: слАдкий мОрок, лЕтний пОлдень.
Не знаю, как формализовать, но вот «если белая» читается слитно, в одно слово, а «летний полдень» никак в одно слово не хочет сливаться. Я советую поискать более благозвучной замены.
И дальше похожие есть места. Хотя, чем дальше, тем, на самом деле, проще — если читатель уже поймал ритм на первых строфах, дальше он его удержит.
Вот, а ещё можно отступы сделать. Например писать как-то так:
А вот так — да, так можно. Вот такой полуворовской жаргон очень даже неплохо рождает новые слова. Но, боюсь, этого не хватит. «Откаты» и «отморозки», конечно, обогатили русский язык, но согласимся, что это явления из одной сферы и все прочие, более достойные уважения, словотворчество не затрагивает.
Пишу сообразуясь исключительно с собственным вкусом и чувством прекрасного. По мне стихотворение слишком разрозненно, оно распадается на отдельные строчки. В нём сохраняется, безусловно, некая цельность: проведён мотив гадальной книги (будущее) фотоальбома (прошлое). А вот мысли я не понял.
Ясно, что у вас идут параллельно два мужских и женских образа: «флибустьер и граф», «дама с горчинкой» с одной стороны, и для них приготовлен звон бокалов, с другой же любитель пива и «женщина с перцем», которым — суп с капустой и звон стеклотары.
Не складывается у меня цельной картины, увольте. С одной стороны смотрю — выходит, будто женщина вглядывается в гадальную книгу, и оттуда, из будущего доносится то "-Тур вальса, мадам?", то запах капусты. Что будет — неясно, всё вероятно и мнимо.
С другой стороны, пьедестал и плаха, защита «нашей судьбы» от «абстракции страха», да и пиво в конце, говорят о том, что герой — мужчина.
Хорошо, может, двое их, гадающих, вне времени, на распутье? То ли стары, то ли юны, то ли прожили, то ли не жили, а мимо них проносятся картины возможных жизней? Романтизм тоже даёт пощёчину, приглашая сразу в дортуары, к чему, дескать, прелюдии вальса?
Словом, видите, я честно пытаюсь понять, что вы имели в виду, и не совсем понимаю. Потому предложил бы вам не это править, конечно, но в будущем чуть больше заботиться о связности высказывания.«Понятно» — далеко не всегда просто и скучно.
Вот, а ещё…
Неужели — едва появится «абстракция страха», как тут же кроме «клуба любителей пива» ничего не остаётся? Трусоват лирический герой, да и груб. Такого хотели?
Сказать по чести, в таком тоне не слишком хочу. Я же начал с того, что мне лень спорить просто так, а вы к словам придираетесь.
Главный мой довод — язык должен уметь создавать новые слова. Описывать окружающий его мир. Именно самостоятельно, внутри себя, по своим правилам, рождать нужные слова. Я считаю, что русский (почти) утратил эту способность. Мы просто пользуемся английскими словами, которые пишем кириллицей.
Слушайте, в заглавном сообщении я привёл некий набор доводов, дающих обоснование моей точке зрения. Вы на них не отвечаете. У нас разговор в итоге, как детский спор "-да! -нет! -да! нет!"
Не подменяйте понятий. Хуже стало от его смерти, а не от его изменения. Вообще, вам не кажется, что описания жизни чего бы то ни было как-то мало простого «меняется» или " не меняется".
Вот девочка растёт и становится красивой девушкой, она меняется.
А вот уже она делается старухой, её сгибает болезнь, волосы седы, лицо в морщинах. Она меняется.
Все ли изменения к лучшему? Все ли — к худшему? Вы же пытаетесь обобщить там, где этого сделать нельзя, не подменим понятий.
Прежде всего, благодарю вас за отзыв и труд! Отзыв содержателен и вдумчив, и за это вам особая моя благодарность.
Но позвольте мне задавать вам несколько вопросов.
Вы уже излагали в дневнике эту свою мысль о единственном стихотворении поэта, так что мне не впервой её от вас слышать, и, увы, я не мог с нею согласиться даже когда не примеривал ещё на себя. Вспомним имя Блока, и разве на ум придёт только одно стихотворение? Двенадцать; незнакомка; ночь, улица, фонарь, аптека; о доблестях, о подвиге, о славе; всё ли спокойно в народе? — и это вот то, что на слуху, что известно, что вошло в язык и пробирает до сих пор.
Кого бы я ни вспомнил из хорошо известных мне поэтов, я не могу выбрать одного и только одного стихотворения. Вот Самойлов — это кони в океане, да. Но беда в том, что, помимо коней, я знаю не больше пяти его сочинений, так уж получилось, всё прочитать не могу. И так везде. Я могу назвать то самое одно только если я знаю всего-то… одно. Или пять. Но если я читал и перечитывал их труды — нет.
Вы пишите, что я усвоил один приём стихосложения, и пользуюсь им, добиваясь некоторых успехов. А можете попытаться назвать этот приём словами? Ясно, что это вряд ли возможно, если говорить о точном названии, но — указать, намекнуть?
Теперь о вашем совете. Вы знаете, он созвучен моим мыслям. Я пришёл к похожим выводам несколько месяцев назад — да, нужно слушать и читать других. Разумеется, читал и раньше, но нужно больше, расширять охват, искать тех, кто понравится… знаете, мне очень мало, кто нравится из поэтов, увы. Почти всегда я читаю с холодным сердцем. Может быть именно поэтому я так сильно подражаю тем немногим любимым.
Ещё раз благодарю за отзыв, а ответный, на стихи Кэй, я в выходные напишу.
Что, взойдя на нагую скалу,
В пьяном счастье, в тоске безотчетной
Прямо в солнце пускает стрелу
А вы написали, и у вас получилось хорошо, я рад!