У меня эйдетическая память на свои вещи. Мне проще в этом смысле.
Я помню и как, и что, и почему.
Но чистить старые тексты всё равно приходится. Если они не застыли как цемент. Но у меня часто застывает — «не тронь!». Я обычно стараюсь как раз до этого чувства и доходить при написании — чтобы уже нельзя было поправить. Ни слова.
Просто я обычно читаю лучше… Но меня раньше писали исключительно в студии — поэтому сравнивать есть с чем. И поэтому я в мобе не опубликовал.
А эмоции — очень сильный стих у Вас, очень. Единственное но — логика чуть скачет вперед-назад, поэтому интонацию удержать сложно — эмоционал разрывает нервы, а нужно всё-таки оставаться в рамках осознания того, что делаешь…
На конкурсах чтецов с такими сильными стихами главным было самому не зарыдать. И текст проговаривался многократно, сутками. Чтобы не потерять ничего. Чтобы ровненько.
А в этой записи меня несло стихом. Так нельзя.
По поводу же «жжет» — так хороший стих, особенно на накале, должен жечь, обязан. Если не делает этого — горе написавшему…
Скорее «дарчик». Я в этот костер подкладывал дров, пока не сорвался. У меня был срыв…
ОффтопикМеня, там, с верху, пытаются переделать
Надеюсь, что им, верхним, известны мои пределы
Надеюсь —
вскрытие
обернётся
ростом
Надеюсь, что обернутся быстро — а то душа зарастет коростой или чем там ещё с нею.
Что выживу, не рассыплюсь
Ни прахом, ни чем-нибудь мелким, таким, когда сломан, не обращусь в полуночную тыкву — «привета» не промычать знакомым.
Топтать бы росу, в рассвете утопленную без остатка
И знать — ты теперь с нею, что рядом шагает сладко,
И знать — ты теперь больше
И знать что теперь свыше
Коль в крике хрипишь кровью
Небесные… те услышат
1 место — номер 8. За магию, силу, легкость. За возможность представить себе эту хрупкость. За художника и его боль. За незавершенность и возможность подумать. За маленькое чудо.
Ну, я считаю, что в воздухе нет ничего кроме воздуха и примесей. Всё — лишь работа подсознания и сознания.
Потому…
А подготовка нужна отнюдь не всем. Я был знаком с человеком, который не читая, ничем не интересуясь, будучи незнакомым с культурой даже по верхам, писал намного лучше меня. Играючись писал. Безо всяких приходов, в любое время. Будучи сонным, укуренным, пьяным, только что со сна. Когда угодно, без подготовки, без задних мыслей.
То был его великий дар. Но ему было не интересно. Скучно. Слова для него были абсолютно послушным, бессмысленным животным. Он писал только когда его просили, в основном на спор. Левой пяткой. Без правки, сразу начисто. Зачеркнуть хоть слово? Зачем? Думать — ЗАЧЕМ? Он мог одновременно разговаривать, пить, слушать музыку. Я думаю, если бы это было физически возможно, ему бы и секс не был помехой. И ядерный гриб за окном — тоже.
Он так и не стал писать. Такого автора мир потерял…
И он не единственный. Я знавал ещё девушку, с голосом изумительной чистоты, природно поставленным — это колоратурное сопрано, будучи совершенно необученным, вполне могло поставить на уши Метрополитен опера… Ни одной грязной ноты, бесконечное дыхание, никаких усилий. Она даже рот до конца не открывала.
И тоже не стала петь.
Они оба не придавали этим уникальным своим умениям ровно никакого значения…
А я как ненормальный учился петь, учился писать. «У вас никогда не получится», твердил весь свет…
Есть две стороны: что придет и как придет. Вот со вторым компонентом как раз-таки просто — действительно на конечный результат оказывает влияние багаж автора. Личность, словарь, знания, опыт.
А вот «что»… Уникальное «что» зверь даже более редкий, чем потрясающее исполнение. Я про него. И только.
Надеюсь, что им, верхним, известны мои пределы
Надеюсь —
вскрытие
обернётся
ростом
Надеюсь, что обернутся быстро — а то душа зарастет коростой или чем там ещё с нею.
Что выживу, не рассыплюсь
Ни прахом, ни чем-нибудь мелким, таким, когда сломан, не обращусь в полуночную тыкву — «привета» не промычать знакомым.
Топтать бы росу, в рассвете утопленную без остатка
И знать — ты теперь с нею, что рядом шагает сладко,
И знать — ты теперь больше
И знать что теперь свыше
Коль в крике хрипишь кровью
Небесные… те услышат