Вот у меня были жесточайшие сомнения про мои работы, что это недостаточно про Гамлета, недостаточно про театр, недостаточно про Пастернака и двадцатый век…
Отчего же не то, его тема очень пересекается с Гамлетом. Но тут трагедия Гамлета, плюс театр, актерство, плюс судьба самого Пастернака, не желающего играть роль в жестоком двадцатом веке… Задача усложняется в квадрате…
Почему-то узнаю, но не могу сказать, почему именно.
А стихотворение — еще сложнее. Чтобы зритель понимал, что и Шекспир с Гамлетом, и Пастернак со стихотворением, где герой не хочет играть свою роль, причем, не какой-то герой, — а Гамлет. Не хочет, потому что такой вот выдался двадцатый век, где Пастернак не хочет играть роль… История Гамлета через призму пастернаковского стихотворения, через драму самого Пастернака, через хаос двадцатого века — задача сложнее в квадрате…
Вот правда, мы же понимаем, что это может быть хоть немножко, но Гамлет (и даже немножко с Пастернаком):
Многие работы хороши, но… где же здесь Гамлет? Где же Пастернак с жестоким двадцатым веком? Как зритель поймет, что это именно про Гамлета, да еще и про Гамлета через призму пастернаковского восприятия?
С тем же успехом можно сказать, что на рисунке что-то совсем другое.
Гамлет только на последней работе.
Чесслово, никого не хочу обидеть…
Тогда и это Гамлет с черепом бедного Йорика:
Оффтопик
(а изначально по задумке дом снимал шляпу)
И это Гамлет — крылатые часы среди бескрылых:
Оффтопик
И это Гамлет, эх, улететь бы из Датского Королевства:
Оффтопик
И это Гамлет, вместо черепа время:
Оффтопик
И это, получается, про Гамлета:
Оффтопик
И это Гамлет в своих покоях решает быть, или не быть:
Оффтопик
Тут тоже что-то гамлетовское…
Оффтопик
И это Гамлет:
Оффтопик
А тут Офелия плачет о смерти брата…
Оффтопик
Тоже что-то такое беднойориковское…
Оффтопик
И это… что-то театральное…
Оффтопик
Это я все к чему… перелопатила кучу литературы, вариантов, поняла, что картину про Гамлета — именно про Гамлета, без вариантов — не потяну. А оказывается, можно было подойти проще…
…проще всего будет определить по какому-то несоответствию, которое сразу бросается в глаза: например, если вы увидите Лондон в красных и синих тонах, то вас, скорее всего, обманывают – на самом деле в колорите этого города преобладают зеленые и коричневые цвета. Если вы находитесь в Индии, постарайтесь разыскать реку Ганг: если вода в реке будет кристально чистой и свежей, то вас обманули: в настоящей реке вода мутная, и в ней плавают разбухшие трупы.
Если вы оказались в каком-то городе, и увидели популярную достопримечательность – не спешите заносить этот город в разряд нереальных, фальшивых. Некоторые определяют подлинность города по толпам туристов – якобы, в настоящих городах туристов полным-полно, а в ненастоящих их нет. На самом деле – ничего подобного, фальшивые города точно так же полны туристов, иногда даже их больше, чем в обычном городе. Чтобы проверить наверняка, присмотритесь к прохожим, загляните в их лица, поговорите с ними, задайте пару каких-нибудь непривычных вопросов, именно непривычных – потому что города-обманки легко узнают вопрос на уровне как пройти туда-то и туда-то. Не бойтесь спросить – какая сегодня фаза луны? – или – вы видели сегодня звезды? – или – как вы думаете, если бы я превратился в сову, то какой бы совой я стал? Поймите, людям не все равно, где они находятся – и они с радостью помогут вам.
Постарайтесь выбраться в районы, про которые ничего не сказано в туристических путеводителях: в настоящем городе вы обязательно найдете уютные спальные районы, в фальшивом же мире в лучшем случае натолкнетесь на мрачные гетто.
Обратите внимание на еще один момент – куда бы вы ни пошли в фальшивом городе, вы обязательно будете видеть какую-нибудь башню, которая является символом этого города – Эйфелеву башню, Елизаветинскую башню, а иногда в фальшивом Риме можно встретить даже Пизанскую башню.
…когда вы поймете, что оказались в фальшивом городе, вы должны немедленно…
— Уважаемый Таймбург, почему и как вы решили стать городом?
— Ну, знаете… у меня было много желаний… было время, я мечтал стать кораблем и плавать по морям, по волнам…
— …право, не представляю вас в роли корабля…
— Я тоже… по крайней мере, сейчас… но тогда я вдохновенно представлял себя кораблем, плывущим через океаны…
— Но все-таки кораблем вы не стали…
— Знаете, я столько всего хотел, что сейчас уже и не вспомнить. Одно время я мечтал быть месяцем на небе, всерьез готовился к этому, даже сдал экзамены…
— И… что же?
— Я думаю, вы уже догадались, что случилось.
— А… что?
— Я слишком поздно спохватился, что вакансия месяца в небе всего одна, и она уже занята.
— Да, не повезло вам…
— Знали бы вы, какое это было сильнейшее разочарование! Я был в отчаянии… правда, юность тем и прекрасна, что горести и беды быстро забываться. Меня разрывали противоречия, то я мечтал быть уличным фонарем, устало скрипеть на ветру, освещать дорогу путникам, то мне хотелось быть светом в окне под самой крышей, то мечталось мне стать одинокой башней высоко над городом, а иногда мне снилось, что я – мост над рекой, тонкий, изогнутый мост, а иногда я видел себя причудливой оградой или деревом, а то и улочкой, которую будешь искать – не найдешь, можно только заметить случайно, проходя мимо…
— И вы не знали, что выбрать…
— Вот именно… метался и разрывался между мечтами, еще и старшие подливали масла в огонь, ах, надо выбрать что-то одно, непременно-непременно… И знаете… я не сдался. Я сказал себе, что пойду за своей мечтой до самого конца.
— И вы…
— И я решил стать всем сразу. Фонарями, улицами, светом в окнах, мокрыми от дождя крышами, мостами над рекой, деревьями, посеребренными первым снегом…
— …стать городом…
— Вот именно. Причем, тогда я совершенно не знал, что такое город, тогда вообще никто не знал, что существуют какие-то города, я был первым городом в мире. Тут бы для драматизма сказать, что меня отговаривали, но этого не было – всем было просто наплевать, что я делаю. Тут бы еще добавить, что ко мне сию же минуту пришел головокружительный успех – и это тоже будет неправдой, всем по-прежнему было глубоко наплевать. Прошло немало времени, прежде чем ко мне потянулись первые туристы, даже не туристы – одинокие странники, которые искали ночлега… Они возвращались домой, рассказывали обо мне, окутывали меня легендами и мифами, заботливо укрывали слухами, придумывали обо мне то, чего нет… И вот так мало-помалу я стал знаменитостью…
— И все-таки… вас не оставляет чувство, что, делая свой выбор, вы что-то упустили, что-то потеряли?
— Знаете, вы верно подметили… оно и сейчас меня не оставляет, это ощущение… и вот сейчас я как раз намеревался наверстать упущенное…
— В смысле?
— В прямом смысле… я стану месяцем.
— Но вы же…
— Что я?
— Вы же… город…
— И что, почему город не может быть месяцем? Знаете, надоело мне это слушать, ты не можешь быть сразу домом и улицей, ты не можешь быть сразу светом в окне и одиноким фонарем на углу! Я буду месяцем и городом – и точка!
— Позвольте… уважаемый Таймбург… как же так… как же мы без вас… господин Таймбург!
.
— …это подлинная запись вашего интервью?
— Клянусь честью.
— И вы, уважаемый Букбург, полагаете…
— …я не полагаю, я видел собственными глазами, как город стал луной и поднялся в небо.
— И… и где нам сейчас прикажете искать Таймбург?
— Боюсь, что нигде. Мы потеряли его окончательно и бесповоротно.
— Удивительно… значит, мы можем увидеть Таймбург высоко в небе… сегодня ночью…
— Будем надеяться.
— Это что же получается, уважаемый Букбург… теперь вы будете столицей?
— Боже мой, никак не думал, что на меня ляжет такая ответственность… но что поделать, похоже, у меня нет выбора…
.
— …почтенный Букбург, у меня для вас плохие новости…
— Что такое?
— Мы нашли Таймбург.
— Разве это плохая новость?
— К сожалению, да.
— Отчего же?
— Мы нашли Таймбург на дне океана.
— Хотите сказать… он упал с небес, и…
— Да, к сожалению…
— Уж-жасно… быть не может, какая потеря… какая огромная потеря…
— Почтенный Букбург…
— Да?
— А что вы скажете об этом?
— Это… это что?
— Это ваше сообщение Таймбургу… в котором вы приглашаете его сделать театральную инсценировку… интервью с городом, который хотел стать луной…
— Как… как вы нашли это?
— Ну, знаете, это было не так-то и сложно… Что, уважаемый Букбург, поговорим с полицией, или сможем договори…
Интересно, почему Вы называете троллингом мой вопрос про работы — а где же здесь Гамлет и Пастернак?
И выше указано, почему я не прислала ни одной своей работы, потому что они недостаточно подходили к теме конкурса.
Так вот именно, что я не знаю, какие. Но какие-то есть. И я пытаюсь понять — какие?
Вот именно. То есть, все-таки есть какие-то критерии, по которым мы понимаем, что это в тему, а это нет.
Вот у меня были жесточайшие сомнения про мои работы, что это недостаточно про Гамлета, недостаточно про театр, недостаточно про Пастернака и двадцатый век…
Отчего же не то, его тема очень пересекается с Гамлетом. Но тут трагедия Гамлета, плюс театр, актерство, плюс судьба самого Пастернака, не желающего играть роль в жестоком двадцатом веке… Задача усложняется в квадрате…
Почему-то узнаю, но не могу сказать, почему именно.
А стихотворение — еще сложнее. Чтобы зритель понимал, что и Шекспир с Гамлетом, и Пастернак со стихотворением, где герой не хочет играть свою роль, причем, не какой-то герой, — а Гамлет. Не хочет, потому что такой вот выдался двадцатый век, где Пастернак не хочет играть роль… История Гамлета через призму пастернаковского стихотворения, через драму самого Пастернака, через хаос двадцатого века — задача сложнее в квадрате…
Вот правда, мы же понимаем, что это может быть хоть немножко, но Гамлет (и даже немножко с Пастернаком):
… а это никаким местом не Гамлет:
Но тогда и это Гамлет, а почему нет:
И это Гамлет, шахматно-дворцовые интриги:
И это бедный Йорик:
И это призрак отца Гамлета:
И это Гамлет, мечется в хаосе:
И это — пешка в игре:
И тут дворцовые интриги:
И это Гамлет в раздумьях:
Ну а это вообще 100% Гамлет без вариантов:
Многие работы хороши, но… где же здесь Гамлет? Где же Пастернак с жестоким двадцатым веком? Как зритель поймет, что это именно про Гамлета, да еще и про Гамлета через призму пастернаковского восприятия?
С тем же успехом можно сказать, что на рисунке что-то совсем другое.
Гамлет только на последней работе.
Чесслово, никого не хочу обидеть…
Тогда и это Гамлет с черепом бедного Йорика:
(а изначально по задумке дом снимал шляпу)
И это Гамлет — крылатые часы среди бескрылых:
И это Гамлет, эх, улететь бы из Датского Королевства:
И это Гамлет, вместо черепа время:
И это, получается, про Гамлета:
И это Гамлет в своих покоях решает быть, или не быть:
Тут тоже что-то гамлетовское…
И это Гамлет:
А тут Офелия плачет о смерти брата…
Тоже что-то такое беднойориковское…
И это… что-то театральное…
Это я все к чему… перелопатила кучу литературы, вариантов, поняла, что картину про Гамлета — именно про Гамлета, без вариантов — не потяну. А оказывается, можно было подойти проще…
Спасайся, кто может…
… с одними и теми же часами…
В одной и той же шляпе!
Тесновато городу в аквариуме…
Очень может быть… Или какое-то зашифрованное послание ему…
Это не челлендж. Это внеконкурс.
1. Рыба
2. Пучок
3. Громоздкий
4. Радио
5. Лезвие
6. Грызун
7. Причудливый
8. Зубы
9. Бросок
10. Надежда
11. Отвратительно!
12. Скользкий
13. Дюна
14. Броня
15. Застава
16. Ракета
17. Шторм
18. Ловушка
19. Головокружительный
20. Коралл
21. Сон
22. Повар
23. Разрыв
24. Копать
25. Приятель
26. Скрывать
27. Музыка
28. Плавающий
29. Обувь
30. Зловещий
31. Ползать
zen.yandex.ru/media/vesti_fomalgaut/zadacha-treh-kart-5e2d532e1a860800af3bcc31
…проще всего будет определить по какому-то несоответствию, которое сразу бросается в глаза: например, если вы увидите Лондон в красных и синих тонах, то вас, скорее всего, обманывают – на самом деле в колорите этого города преобладают зеленые и коричневые цвета. Если вы находитесь в Индии, постарайтесь разыскать реку Ганг: если вода в реке будет кристально чистой и свежей, то вас обманули: в настоящей реке вода мутная, и в ней плавают разбухшие трупы.
Если вы оказались в каком-то городе, и увидели популярную достопримечательность – не спешите заносить этот город в разряд нереальных, фальшивых. Некоторые определяют подлинность города по толпам туристов – якобы, в настоящих городах туристов полным-полно, а в ненастоящих их нет. На самом деле – ничего подобного, фальшивые города точно так же полны туристов, иногда даже их больше, чем в обычном городе. Чтобы проверить наверняка, присмотритесь к прохожим, загляните в их лица, поговорите с ними, задайте пару каких-нибудь непривычных вопросов, именно непривычных – потому что города-обманки легко узнают вопрос на уровне как пройти туда-то и туда-то. Не бойтесь спросить – какая сегодня фаза луны? – или – вы видели сегодня звезды? – или – как вы думаете, если бы я превратился в сову, то какой бы совой я стал? Поймите, людям не все равно, где они находятся – и они с радостью помогут вам.
Постарайтесь выбраться в районы, про которые ничего не сказано в туристических путеводителях: в настоящем городе вы обязательно найдете уютные спальные районы, в фальшивом же мире в лучшем случае натолкнетесь на мрачные гетто.
Обратите внимание на еще один момент – куда бы вы ни пошли в фальшивом городе, вы обязательно будете видеть какую-нибудь башню, которая является символом этого города – Эйфелеву башню, Елизаветинскую башню, а иногда в фальшивом Риме можно встретить даже Пизанскую башню.
…когда вы поймете, что оказались в фальшивом городе, вы должны немедленно…
— Уважаемый Таймбург, почему и как вы решили стать городом?
— Ну, знаете… у меня было много желаний… было время, я мечтал стать кораблем и плавать по морям, по волнам…
— …право, не представляю вас в роли корабля…
— Я тоже… по крайней мере, сейчас… но тогда я вдохновенно представлял себя кораблем, плывущим через океаны…
— Но все-таки кораблем вы не стали…
— Знаете, я столько всего хотел, что сейчас уже и не вспомнить. Одно время я мечтал быть месяцем на небе, всерьез готовился к этому, даже сдал экзамены…
— И… что же?
— Я думаю, вы уже догадались, что случилось.
— А… что?
— Я слишком поздно спохватился, что вакансия месяца в небе всего одна, и она уже занята.
— Да, не повезло вам…
— Знали бы вы, какое это было сильнейшее разочарование! Я был в отчаянии… правда, юность тем и прекрасна, что горести и беды быстро забываться. Меня разрывали противоречия, то я мечтал быть уличным фонарем, устало скрипеть на ветру, освещать дорогу путникам, то мне хотелось быть светом в окне под самой крышей, то мечталось мне стать одинокой башней высоко над городом, а иногда мне снилось, что я – мост над рекой, тонкий, изогнутый мост, а иногда я видел себя причудливой оградой или деревом, а то и улочкой, которую будешь искать – не найдешь, можно только заметить случайно, проходя мимо…
— И вы не знали, что выбрать…
— Вот именно… метался и разрывался между мечтами, еще и старшие подливали масла в огонь, ах, надо выбрать что-то одно, непременно-непременно… И знаете… я не сдался. Я сказал себе, что пойду за своей мечтой до самого конца.
— И вы…
— И я решил стать всем сразу. Фонарями, улицами, светом в окнах, мокрыми от дождя крышами, мостами над рекой, деревьями, посеребренными первым снегом…
— …стать городом…
— Вот именно. Причем, тогда я совершенно не знал, что такое город, тогда вообще никто не знал, что существуют какие-то города, я был первым городом в мире. Тут бы для драматизма сказать, что меня отговаривали, но этого не было – всем было просто наплевать, что я делаю. Тут бы еще добавить, что ко мне сию же минуту пришел головокружительный успех – и это тоже будет неправдой, всем по-прежнему было глубоко наплевать. Прошло немало времени, прежде чем ко мне потянулись первые туристы, даже не туристы – одинокие странники, которые искали ночлега… Они возвращались домой, рассказывали обо мне, окутывали меня легендами и мифами, заботливо укрывали слухами, придумывали обо мне то, чего нет… И вот так мало-помалу я стал знаменитостью…
— И все-таки… вас не оставляет чувство, что, делая свой выбор, вы что-то упустили, что-то потеряли?
— Знаете, вы верно подметили… оно и сейчас меня не оставляет, это ощущение… и вот сейчас я как раз намеревался наверстать упущенное…
— В смысле?
— В прямом смысле… я стану месяцем.
— Но вы же…
— Что я?
— Вы же… город…
— И что, почему город не может быть месяцем? Знаете, надоело мне это слушать, ты не можешь быть сразу домом и улицей, ты не можешь быть сразу светом в окне и одиноким фонарем на углу! Я буду месяцем и городом – и точка!
— Позвольте… уважаемый Таймбург… как же так… как же мы без вас… господин Таймбург!
.
— …это подлинная запись вашего интервью?
— Клянусь честью.
— И вы, уважаемый Букбург, полагаете…
— …я не полагаю, я видел собственными глазами, как город стал луной и поднялся в небо.
— И… и где нам сейчас прикажете искать Таймбург?
— Боюсь, что нигде. Мы потеряли его окончательно и бесповоротно.
— Удивительно… значит, мы можем увидеть Таймбург высоко в небе… сегодня ночью…
— Будем надеяться.
— Это что же получается, уважаемый Букбург… теперь вы будете столицей?
— Боже мой, никак не думал, что на меня ляжет такая ответственность… но что поделать, похоже, у меня нет выбора…
.
— …почтенный Букбург, у меня для вас плохие новости…
— Что такое?
— Мы нашли Таймбург.
— Разве это плохая новость?
— К сожалению, да.
— Отчего же?
— Мы нашли Таймбург на дне океана.
— Хотите сказать… он упал с небес, и…
— Да, к сожалению…
— Уж-жасно… быть не может, какая потеря… какая огромная потеря…
— Почтенный Букбург…
— Да?
— А что вы скажете об этом?
— Это… это что?
— Это ваше сообщение Таймбургу… в котором вы приглашаете его сделать театральную инсценировку… интервью с городом, который хотел стать луной…
— Как… как вы нашли это?
— Ну, знаете, это было не так-то и сложно… Что, уважаемый Букбург, поговорим с полицией, или сможем договори…
… а может и вовсе вспорхнуть с колеса года, если догадается превратить дома в крылья…
И не только перемещения, но и превращения из города в город.
По-хорошему, он должен не по прямой идти, а по кругу, по колесу года, и каждое время года — отдельный город, как в рассказе…