WAS/Walking Sinneries. Часть 1

Самоубийство в пятилетнем возрасте

Я стоял у забора, над которым нависали ветви несозревшей яблони. По другую сторону забора на дерево начали карабкаться какие-то уличные пацаны.Я не понимал зачем они срывают недозревшие, горькие плоды и спешно их грызут.Куда сейчас спешить? "Сюда!" — послышался крик.Ну, раз послышался, может не меня зовут."Сюда иди!" — расслышал я голос воспитательницы и прошёл по двору детского сада, чтобы посмотреть на её обеспокоенное лицо."Ты чего тормозишь?" — спросила она — "Ребята уже все разошлись, а ты чего...?" — спросила она, раздвигая руки в стороны."Я ничего.". Воспитательница была приятным и душевным человеком.Когда я просыпал полдник, она будила меня и говорила, что я проспал полдник.Я не печалился по этому поводу, так как мысли порой были вкуснее еды.

Но сегодня мне снились необычайно ужасные сны и я проснулся раньше обычного для себя времени.Тихий час проходил в несколько этапов: безмолвие, полушёпот, обряд сатанизма.Оглядев комнату, я заметил, что один из моих друзей, спавший на кровати у окна, повесился над подоконником.Он был смелым, немного умным парнем и умел признавать свои ошибки, но сейчас остался беспомощен и быстро двигал ногами.На прогулках он бегал быстрее всех.Я посмотрел на этого парня ещё с минуту, а потом пошёл в зал, где обедали воспитательницы.Они не хотели отвлекаться от трапезы, но я был тем ещё провокатором и мне хотелось заставить их плясать также резво, как и мой друг, который бегал быстрее всех на прогулке.Но с большей резвостью они не заплясали, а начали кричать друг на друга, когда всё таки навестили спящих детей. Спали все, кроме Мистера Бегуна.Он закончил свой трек на воображаемой беговой дорожке и сейчас валялся на полу, упав с разорвавшейся верёвки, переплетённой из обрывков простыни.Мне было необычайно грустно и я не спал.Я ждал когда кто-нибудь заберёт меня домой.

Мне казалось, что я поступил отважно, не оцепенев от страха при виде повесившегося Мистера Бегуна, поэтому я перекрестился и убедился в важности своего подвига.Я попросил у воспитательницы немного торта, который она то и дело укладывала себе за щеку, но она поделилась со мной только чаем.Я особо не печалился, хотя чай грел только желудок, но не мою надежду в лучшее.В мысленном пространстве всегда оставалось неотапливаемое помещение.

Я думал о том, кто заберёт меня домой.Но никто не пришёл.Мне припомнилась забавная собачка из мультика, которая успокаивала главного героя истории, лишевшегося дома, говоря, что настоящий дом в твоём сердце, братан! Уйти домой из детского сада с кем то из взрослых, а не одному было обычной формальностью.Не рано, но позднее меня отпустили домой одного.И летний вечер показался особенно прохладным, от него исходило ощущение вечности, чувство настолько колоссальной потерянности, которая добирается только до самых расстроенных чувств.И хотя он пошёл дальше, его расстроенный дух, подобно снимку видеокамеры отпечатал мгновения его наивысшего разочарования, и с годами вспышка начала медленно рассеиваться и добралась до сознания ребёнка, пробудив того от более менее радостного существования мрачными картинами прошлого.А пока что догорал тихий вечер четверга.Хотелось присесть и выпить чаю.

Его любимой кружкой была та, на которой был рисунок со стаями птиц, в основном с попугаями.Я часто смотрел на этот рисунок и представлял руины старого храма в глубине джунглей.Забравшись в них, я начинал играть в прятки сам с собой и в конце концов терялся во тьме, запутавшись в бурных зарослях.Меня кусало множество змей и я умирал среди вечного покоя руин.Но умерев много раз, я поднимался и слушал крики разношерстных попугаев, которые ловили эхо моих страдальческих рёвов и повторяли их. Змеи, напавшие на меня, умирали, а я больше не боялся их.Шёл дальше, вглубь местности, и прыгал в воду, а утопая, следил за поднимающимися к поверхности водоёма пузырьками воздуха.Шар — это фигура идеальной формы и пузырьки были совершенством. Десятки фигур жизненной энергии отступали от меня быстро и безвозвратно.А потом я пил чай.

Вернувшись домой, ребёнок прошёл в кухню и посмотрел на часы, чтобы узнать оставшееся время до прихода взрослых.Узнал.Уже скоро должны придти, каждая минута ожидания была тяжела.До прихода взрослых он обычно оставался на кухне и боялся идти в другие помещения.Голова была настолько плотно забита облаками, что я попросту забывал, где расположены выключатели, а в темноту идти боялся.Кухня была небольшой.Маленький шаттл, в котором можно запереться, пока ты один.Запираться нужно было на замок, потому что через некоторое время после моего возвращения просыпались настоящие хозяева квартиры.Они вытягивали свои тела из стен, царапая обои (бабушка думала, что их поцарапал наш кот), и проползали под дверьми закрытых комнат, двигаясь в сторону кухни, ощущая мою ауру.Голубоватую, цвета слёз, и беспомощную.Дверь кухни тоже не утыкалась в пол, поэтому я заставлял это пространство посудой, слушая недовольные ворчания по ту сторону.Это было в раннем детстве, когда я ещё не догадывался о том, что монстры могут прятаться прямо за моей спиной, но сейчас ребёнок считал себя победителем.Он мысленно вручил себе две медали за сделанные сегодня хорошие дела, но они были даже не шоколадными.В этом плане он был реалистом.Лишний вес получают не за честную работу.

Мальчик хлебнул ещё чая.Это был хороший, крепкий чай."Слава британским колониям!" — кричали англичане, гордясь богатством своей страны.И англичане тоже присаживаются за чаепитие, как только я берусь за чайник.Я их в своих чертогах хорошо обустроил. Мало у меня тут завсегдатаев, всего лишь один.

Я зову его :"Эй, Вилл!" и он недовольно бурчит, отвлекаясь от своей газеты :"I am.".Это Вильям.Он суровый мужчина, ушедший на войну и вернувшийся живым.Когда его мать узнала, что он идёт на войну, она спросила :"Что ты оставишь после себя, Вилл?" и он ей ответил: "Will'I'am!".Он решил оставить о себе ничего, кроме памяти.Вильям стал профессором, он читал серьёзные вещи.А биография у него ещё серьёзней.

Я нашёл Вильяма среди игрушек, в наборе игрушечных солдатиков.У солдатиков есть своя цель.Они всегда стремятся увидеть солнце ещё один раз и каждый раз когда добираются до этого созерцания, понимают, что оно не может быть лишним.И часто лишь закат провожает их в новый, полный злобных усмешок над жизнью, путь, а притягательное "завтра" остаётся миражом, к которому начинаешь привыкать из-за отчаяния положения, понимая, что вместо того, чтобы позавтракать утром, до которого чудом доживёшь, выше шанс, что на следующий день позавтракают тобой.Какие-нибудь пёстрые, как и фальшивые, приторные заголовки новостной сводки, птицы, к примеру — попугаи.

Интересные у Даго были игрушки, интересно кого он откопал среди них, кроме Вильяма? Сюжетная интрига, читатель весь во внимании.

Я восхищался его упорством, но мой демонёнок неустанно смеялся над энтузиазмом старого профессора."Ведь не важно что ты делаешь на Земле, исход всегда одинаков для всех. — говорил демонёнок — Когда-нибудь ты исчезнешь и память о тебе сотрётся.".Вильям не слушал демонёнка, потому что был крепок.Его избивали в детстве и пережив это, он стал крепче любого Шотландского виски, алкоголь его не брал.Его решимость могла расплавить только лава.Я же часто соглашался с демонёнком, но приходил и к отличной от его позиции мысле."Надо просто жить моментами, а когда становится очень плохо, — думать о своей реинкарнации в прекрасную птицу.К примеру — в прекрасного попугая.И переродившись в попугая, я полечу в джунгли, чтобы повторять рёв утоплёнников.Пока ты смеёшься над чужим горем, жить становится чуть приятнее.Яркие моменты очень хорошо запоминаются и остаются в памяти на долгие годы, особенно если тебе осталось жить только ими.Ребёнок выпил ещё чаю, продолжая смотреть на часы.

Вильям особо не пил, но ему нравилось коллекционировать стаканы.Его избивали в детстве, но он в отчаянии продолжал выхватывать из рук своего отца стакан из под Шотландского виски. Его отца раздавили долги и молотки коллекторов, поэтому Вильям не успел в полной мере дать отцу отпор, но мысленно он возвращался в их семейный дом, подходил к его пьяной роже и вырывал стакан из под Шотландского виски у него из рук вместе с рукой. А потом он продолжал читать газету, поправляя свои очки, сделанные на заказ. Его мать тоже работала на заказ, уходя к любому, кто порядочно закладывал ей в кошель.Вильям был готов умереть самым одиноким человеком на планете Земля, чем хоть раз прикоснуться к тому, что связано с детьми.И от такого трагичного расклада вселенских карт (а чаще всего именно за ними его отец пропивал деньги)закурил даже демонёнок.Я нашёл Вильяма среди игрушечных фигурок.А потом выпил ещё чаю.

Но чай закончился.Вместо бубнежа Вильяма, бороздящего новостные сводки, теперь слышалось жужжание холодильника.Функция холодильника заключается в том, чтобы замораживать всё, что ты в него положишь.Люди привыкли оставлять в холоде не только определённые продукты, но и свои чувства.К весне холодильник нарочно ломался, чтобы ты заплатил за его место в этом маленьком мирке двушки, расщедрился на его починку.Кто-то чинил морозилку, не поддаваясь изменениям.Другие сдавались и выходили на улицу, поддаваясь уговорам зверей, скребущих стенки черепа.Но маленький грустный ребёнок, вернувшийся из детского сада, ещё не успел понять готов ли он рвать и метать.Но он продолжал о чём то смутно мечтать, ещё не впитав в себя достаточно эмоций, чтобы иметь почву для сильных негодований или желаний, а просто вытягивал руку, чтобы ухватиться за что-нибудь.

Кто-то вытянул руку к дверной ручке квартиры и дёрнул её несколько раз.Входная дверь квартиры была закрыта на замок, но менее страшно от этого не становилось.Звуки незваного гостя, упорно выпрашивающего гостеприимства, — настоящий кошмар для детского сознания.Но я был сообразительным малым и не стал выходить из кухни, догадавшись, что эти звуки издают монстры, дабы выманить меня из укрытия.Звуки прекратились, но тишина ещё некоторое время пугала.

Я встал, чтобы положить кружку в посудомойку и посмотреть на блестящую сталь посуды, скопленной в ней.Особенно красиво блестели ножи, они выглядели строго и завлекающе.Я взял один из них и поднёс острие себе к животу.Не решился продвигать его в плоть, но начал двигать его взад и вперёд перед футболкой, напряжённо дыша.Поразительные ощущения.Ты хочешь сделать что-то решительное, покончить с сомнениями раз и навсегда, но не можешь пошевелиться.Голову давит ещё больше сомнений, чем обычно, дыхание сбивается, ты не выдерживаешь и прекращаешь попытки, возвращаешься в жизнь, накрытый солнцем.К свету, испепеляющим твой холод днём и оставляющим наедине с похоронным маршем в голове после заката.Бесплодные попытки исправить врождённое и понимание бессмысленности суицида.Круг, удерживающий жизненную энергию в стабильности.

Послышался звук вставленных в замок входной двери ключей, открывающейся двери."Послышалось, наверное.".

— Эй, есть живые? — прозвучал женский голос.

Мальчик вышел из оцепенения, но забыл, что нужно говорить.

— А у меня конфеты! — начала дразнить вошедшая девушка.

"Конфеты? Конфеты!"— подумал ребёнок и поднялся со стула, который заскрипел от быстрого сдвига моего настроения.Я освободил проход от посуды и выбежал в коридор, снося дверь и кидаясь в объятия Хио, почти повалив её.Она закричала от неожиданности, но не стала ругаться.Вот это выдержка!

— Стой, Даго, пощади меня хоть на этот раз! — проговорила Хио, пытаясь освободиться от объятий.Я просто не мог выпустить её. Она была лучше всего в мире и появлялась как будто из ниоткуда, как будто выпала из облаков, чтобы временно озарить всех вокруг светом, но не солнечным, который оставлял меня в холоде после заката, а другим, особым свечением, не покидающим меня даже в самом тёмном углу моей вселенной.Это свечение, подобно дискошару на дискотеке, разбивалось на полный спектр цветов, которые проходили сквозь меня, оставляя греющие отпечатки на внутренних органах и разгоняли сердцебиение на усиленный ритм.Я чувствовал себя гонщиком Формулы-1 и я был гонщиком Формулы-1.Мои мысли миновали все моря планеты за доли секунд, всю галактику.Нервы сворачивались, как спутавшиеся провода наушников, неустанно пульсируя.Я был самым успешным бизнесменом страны и сжигал котлы денег, познав все секреты счастья в одном прикосновении.Я был полностью материализован рядом с ней, не упуская ни секунды встречи попусту.Я был.

— Нет, не отпущу! — выпалил Даго, не слыша себя.В ушах был шум, мешающий расслышать Хио чётко.Зрение дало слабину, глаза заполнились разноцветными пятнами и я смотрел сквозь пространство, не разбирая ничего, кроме этой гуаши, прогрессирующей и размывающей реальность.И что было реальным? И что осталось действительным? Я не был раньше и возник только пару минут назад, в чьём-то теле, служащим прикрытием, формальностью, которую диктовала сама материя.До того, как я превратился в осязаемое явление, я был потоком слёз своры каких-то грустящих созданий.Они сидели на самом краю всего, а внизу был только туман, и они не могли прийти к решению.Но после прыжка всё стало кристально ясно.Их больше нет, они всё забыли и теперь они здесь.Я был лужой слёз, слившейся на Землю.Я замёрз, меня разбили на куски льда, и я собрался в новую субстанцию, в ледяной монолит.Я был разбросан по частям и получил возможность собраться.И теперь я был новой плотью и наслаждался потоками текущих пульсов.

Хио не сопротивлялась, а присоединилась к моему безумию за кампанию.Мы поднялись с лавочки в прихожей и стали танцевать. Наши пальцы переплетались, выбивая какую-то особую ритмику.Хио даже не успела переодеться, а скидывала верхнюю одежду по ходу вальса, по итогу оставшись в водолазке и джинсах. Пока мы танцевали, я время от времени давил ей на запястье, прощупывая пульс, чтобы убедиться, что она не исчезает.Слишком упорные убеждения ведут к принятию даже самых больших заблуждений.Но я был рад заблудиться, уйти на любую глубину.Время от времени пальцы Хио становились бескостными, ощущаясь как подтаявший пластилин.Мой рассудок по прежнему таял. Я сказал Хио, что у меня помутнело в глазах и она помогла мне избавиться от этого эффекта, наложенного на лицо.Взяла йогурт из кухонного ящика и размазала его по моим векам.Нанесла новую маску, чтобы отслоить старую.К этому моменту мы добрались до дивана в спальной и я откинулся на него, начиная дрожать.Дрожь продолжалась и продолжалась, выбивая накопившийся в мозге жар.Когда Даго наконец открыл глаза, увидел Хио, облокачивающуюся на спинку мебели.Он разглядел её чётко.

— Чечётка!.. — сдавленно проговорил он.

— Что? — переспросила Хио.

— Ты… Ты снова чётка! Я вижу тебя!

— А знаешь почему ты не видел меня до этого?

— Нет.

— Ты был напуган тем, что выбежав из кухни, попадёшь в ловушку к монстру, который выманил тебя, используя мой голос.

Голос Хио имел притягательную силу.Он был тихим, часто доходил до шёпота или тихого стона.Звук мелкого ручья, растворяющий рассудок.

— Это мои страхи.День и ночь сменяются без моего выбора.

— Я могу показать где расположены все выключатели.

— Не надо.Тьмы достаточно, чтобы я мечтал о свете.

— А если ты выйдешь на солнце, — оно выбьет тень из твоего тела. Это доказывает, что ты не призрак.

— Это явление, которое можно увидеть только здесь. В моей вселенной я остаюсь приведением, а не человеком.

— Странный ты тип, Да-гё. — проговорила Хио, привычно коверкая моё имя.

— Разве ты не монстр, Хио? — я смотрел на неё четким, холодным взглядом. — Ты же садистка.Пулемёт, который может расстрелять весь жилой район, но избирательно целится в Дженгу моего головного мозга, чтобы выбить проигрышный брусок и свести меня с ума.

— Ты хороший человек, Да-гё.Тебе не нужно играть роль, ты более менее что-то схватываешь.Интересное сравнение с башней.Ты не помнишь эти времена сейчас, но наверное слышал что-то про Вавилон, находясь на Земле.

— Да, читал про него в школьной библиотеке.Байка про людей, поссоренных Богом.Они начали говорить на разных языках, потом на разных диалектах, затем некоторых людей начали пытать, вырывая им языки, чтобы те не сболтнули лишнего.

Мы перешли на протяжный французский поцелуй.Хио была нежной, страстной, настоящей королевой Огненного Царства.Я такое только в фильмах видел.Такое жаркое, пробирающее до холодных мурашек так, что Даго мог видеть её выражение лица в эти моменты, сплетение ротовых мышц.Зубы, покусывающие губы, пытающиеся сделать надрыв кожи в порыве конвульсий безжалостно разбирающей на части рассудок любви.

"Но была ли это настоящая любовь?" — думала Малефисента, заворожённая первым поцелуем с принцем.То была ранняя, светлая версия её души, когда она ещё не знала, что ей врежут по самые лопатки.Но мне было слишком всё равно на последствия, во мне завёлся дух юного экстремизма чувств.Нужно было довести всё до крайней точки, а затем попрыгать на оставшихся клетках в классиках и упасть с орбиты планеты в бездну с небытиём, выставляющим на тебя бесчисленные множества глаз.Сгореть в порыве конвульсий безжалостно разбирающей на части рассудок любви, чтобы затем сгореть повторно, испепелить душу, провинившуюся за собственное существование и потерю самоконтроля.Личность стала мешурой, сдерживающей зверей, скребущих по черепу.Надо уничтожить себя, раствориться во вспышках фейерверков, выбивающих из тела тень, и растворить оболочку в кислоте, также безжалостно и естественно, как толчки природы усиливают движение зверинца головного мозга, пробивающих консервы, высвобождая чистую, не забитую ничем, кроме наиприятнейших извращений, энергию.Поезд мыслей суицидника, усевшегося на рельсах.Он наблюдает за приближающимся светом фар и перед приближением конца света проговаривает:"Я тебя!", а потом его сбивают, как кегли.Реклама Скиттлз говорила мне попробовать радугу и от вновь нахлынувшего жара перед глазами расползаются жидкие мазки гуаши.

Одного йогурта, взятого из морозилки, тут было бы мало.Было бы мало даже двух йогуртов.Даго не знал когда стоило остановиться, а теперь не понимал как остановить плавление перегруженной нервной системы.Хио выглядела размытым пигментом в кадре.Красная точка записи не останавливалась, оператор бессмертен.Жизнь не переставала двигаться даже в агонии.Ты горишь заживо, но продолжаешь делать домашнюю работу.Хио потянулась ко мне, говоря, что обработает образованные раны.Зачем ранам получать образование? Чтобы узнать об инфекциях, которые могут вползти в них? Обычно это задача взрослых.Их важные фигуры собираются на сцене и устраивают разговоры о важном.С пеной у рта. У Хио в руке оказался нож из посудомойки, которым она нарезала кожу на внешней стороне своей ладони.Я услышал тихие всхлипы.Она сильно надрезала кожу, чтобы ослабить тепло своего тела и прижалась к Даго.Теперь её тело было еле тёплым.Кровь стекала с порезанного пальца, а она двигала им по моему лбу, глабели, векам.Девушка всё ещё всхлипывала, с её глаз стекал тёплый, слезливый дождь.

Я сказал ей: "Спасибо." и мы сидели сколько то времени, свернувшись на диване, медленно переплетая наши пальцы между собой.Кровь, стекающая с пораненного пальца, стала ледяной, как я в прошлой жизни.Даго его перебинтовал.Хио двигалась медленно, как будто ею занялся раскадровщик, похоже возвращаясь к прежнему биоритму.

— Почему те создания, стоящие на краю, плакали? — спросил Даго.

— Обиделись, наверное.Те из них, кто упустит шанс успешно пройти испытательный срок, станет следить и немного помогать тем, кто честно пытается исправить себя.

— Я был отражением их обиды.Но я не помню из-за чего они злились. Помню только их скорбные лица.

— Тебе не нужно это вспоминать.Я могу скрасить твои сны, чтобы ты переключил мысли на другой лад.

— Это так просто сделать?

И Хио прошептала, наклоняясь ко мне :

— Я очень постараюсь, чтобы это прошло быстрее.

Я знал, что она имела в виду.Тот сон, который видел я ночь за ночью.Те же скорбные лица созданий, стоящих на краю всего.

— Но что если я приду к новому разочарованию, живя на Земле? — спросил Даго — Я осознаю, что ты не всегда будешь рядом.

— Ты догадливый, Да-гё.Не стану говорить, что ты поймёшь всё сам, но такое убеждение можно услышать от фигур.

— И в чём тогда успокоение?

— В домашней работе.Ты всё ещё не сделал алгебру.

— Хио, я сейчас в детский сад хожу, не торопи события.

— Фигурам нравится делать подсчёт живых консервов, начиная с детей.Будь готов к этому.

— Тогда я не хочу быть консервом!

— Всё в твоих руках.

— Ты тоже.

И затем я крепко обнял её.И мы расцепили руки.

— Я тебя тоже! — выкрикнул Даго напоследок, поняв, что не успеет услышать ответа, если задаст нужный вопрос первым.Хио улыбнулась и исчезла.Ребёнок проснулся и стал глядеть на одеяло, на котором растянулись солнечные лучи разгорающейся в воздухе пятницы.Я пробудился не от сна, просто вернулся чуть ниже.Недолго полежал в кровати, а потом пошёл в прихожую.Никто так и не пришёл.Входная дверь была закрыта, но кто-то сдвинул замок.

Проходя по коридору, Даго услышал шум из другой комнаты и замер от ужаса.Ему не послышалось.Он услышал шум из другой комнаты.Лучше бы ему послышалось.Но в этом он не мог себя переубедить.Решил заварить чаю и набраться смелости сходить в эту комнату.Получить медаль за храбрость.Мотивация игрушечных солдатиков.Они всегда стремятся увидеть солнце ещё один раз и каждый раз когда добираются до этого созерцания, понимают, что оно не может быть лишним.И часто лишь закат провожает их в новый, полный злобных усмешок над жизнью, путь, а притягательное "завтра" остаётся миражом, к которому начинаешь привыкать из-за отчаяния положения, понимая, что вместо того, чтобы позавтракать утром, до которого чудом доживёшь, выше шанс, что на следующий день позавтракают тобой.Какие-нибудь пёстрые, как и фальшивые, приторные заголовки новостной сводки, птицы, к примеру — попугаи.Интересные у Даго были игрушки, интересно кого он откопал среди них, кроме Вильяма? Сюжетная интрига, читатель весь во внимании.

Даго отхлебнул чаю и всё такой же испуганный направился к комнате, держа кружку наготове.Вильям рассказывал ему, что его отец всегда держал кружку наготове, дабы приструнить кого угодно, если понадобиться.Но удара молотка не выдержала пьяная голова.Ха-ха!

В этой комнате были задёрнуты шторы, так что я быстро пробежал к окну и открыл их.Шум доносился из-под одеяла на кровати, поставленной у стены.Шум воздуха, выходящего при выдохе, но выдыхал будто не человек, а автомобильная труба выхлопы.Я откинул одеяло и увидел кассету.Её валики крутили плёнку, воспроизводя звуки дыхания.Даго взял кассету и остановил плёнку.Сел на кровать, прислушиваясь к звукам сверху.Соседи не шумели, устали делать ремонт.Выглянул в окно, на улице раннее утро.Была пятница, домашнюю работу можно, как всегда, отложить до воскресения.В пять лет детей нагружают непомерно, их заставляют вставать по утрам.А в виде домашней работы заставляют сделать нечто невозможное: "то, что можешь сделать только ты!".Но в пять лет я ещё блуждал в сумраке чувств.

Было всего шесть утра; слишком рано, чтобы выходить на прогулку.Даго вернулся на кухню.На полу была разбросана посуда.Я не заметил её, когда приходил делать чай.Сердце тревожно забилось.Через несколько минут собрал все серебрянки и положил их обратно в посудомойку; не зря её купили.И тут ребёнка пробила самая тревожная мысль из имеющихся: входная дверь была закрыта не на замок.Он приметил это только сейчас, но что может находиться по ту сторону дверного проёма? Сюжетная интрига, читатель весь во внимании.Но ребёнок понимал, что рассказ заканчивать рано.Ещё даже не успела закончится привычная пятидневка, но что выжидает суббота? Я отворил входную дверь полностью и вышел.

Проход по ступенькам к выходу из подъезда перегораживало одно недоразумение: заснувший алкаш под сто кило.Я такое не только в фильмах видел.Выглядела эта груда пропитой жизни немощно, но угрожающе; как медведь, которому кажется, что он самый сильный зверь, оставшийся в лесу.Но этот лес сгорел, а всех животных вокруг он распугал ещё до пожара.Даго решил, что переждёт дома ещё с полчаса, прежде чем предпринять вылазку на улицу.Может к этому времени и медведь пропадёт.Вильям говорил Даго, что у алкоголиков есть общая черта: они пытаются вернуться туда, где им не рады, несмотря ни на что.Они и правда не смотрят почти ни на что; так только, как-то по памяти добираются до берлоги, и нормально.Балтика и жигули роднее жены.Раунд.

Даго не мог закрыть входную дверь на замок, как ни старался, и по итогу он сдался.Вернулся в кухню и посмотрел на часы.Они тоже почему-то сдались: стрелки по кругу больше не метались.Заглянул в посудомойку: посуда всё ещё грязная, хотя машинку я включал.И зачем её купили, если не работает? На дне кружки, из которой Даго пил чай, были сложены листья заварки.На подоконнике стоял пластиковый горшок с денежным деревом.В верхнем слое земли этого горшка мальчик прятал шоколадные медальки.Как будто тебя награждают чем-то ненужным, сохраняя при этом серьёзное лицо.Соседи сверху по-прежнему не шумели.Даго посетила несуразная мысль: он может подняться к соседям, а зайдя в их квартиру, найти кассеты, раскиданные по комнатам, имитирующие движение человеческой суеты."Да, так всё и будет" — представил себе Даго — "На входной двери их квартиры повешен механизм с лезкой, включающей проигрывание плёнки.Кассеты будут издавать звуки живых людей, чтобы я испугался проходить дальше прихожей, но я всё равно пройду, потому что Даго — смекалистый и отважный мальчик.И тогда я найду лишь кассеты, множество кассет, раскиданных по квартире.Я пойму, что на самом деле вокруг меня не было никого, ни единого живого человека, только фигуры и фонограмма, рассеивающаяся и вклинивающаяся в подсознание, заставляющая воспринимать манекены, дёргающиеся на нитках, за что-то адекватное.".Смелые мысли для пятилетнего; опять ужастиков насмотрелся, только они голову теперь в голову и лезут.

Полчаса прошли и Даго вновь оказался на лестничной клетке.Алкаш всё ещё лежал на ступеньках.Мальчик сел рядом с ним, не понимая о чём думать.Он чувствовал запах перегара, прохладу тёмного подъезда.Хотелось выйти наружу, пройтись по знакомым местам, наслаждаясь теплом поздней весны, но Даго не двигался.У алкаша был разбит лоб, на одной из ступенек засохла накопившаяся лужа крови.Маленький Даго поднялся и вернулся в свою комнату.Форточка на одном окне была открыта, часть рабочего стола обгорела вместе с обоями.На полу комнаты валялись раскрытые упаковки сигарет и спичек.Несколько из них, вытащенные и использованные, были откинуты в сторону.Маленький Даго заплакал, представляя себя незначительной точкой на пейзаже пустоты.

Люди в одежде.

Я проснулась ранним утром без будильника.Разбила телефон из-за неудачного селфи на четырнадцатом этаже.Он поспешил на встречу с асфальтом, а я могла лишь смеяться в пьяном угаре.Сердце билось, напоминая о моём существовании.Пыталась думать о чём-то сквозь фильтр похмелья, нанесённый на лицо.Странное дело для девушки — использовать мозги, а тут ещё похмелье мысли мутит.Какой-то нескончаемый ужас.Прошлым вечером я прибегнула к помощи лекарств, поэтому огни вечернего города казались особенно яркими.Нервная система временами была на взводе и я выбиралась на крышу двадцатиэтажки, в которой живу, чтобы подуспокоиться.Я хочу описать то, что представляла себе во время этого трипа.Ощущения, правда что, незабываемые.

Всё чисто по Фрейду, йоу! Новая рубрика, открытая старой доброй шизой.Человеческие кошмары скапливаются в голове и ждут падения дневной цензуры, чтобы по полной отжигать в ночном эфире.Стоя на крыше и смотря на здания вокруг, мне представлялись люди, летящие с высоток.Карнизы зданий были точками отсчёта.Готовность юных чемпионов прыгнуть с трамплина и погрузиться на холодную глубину.Перед прыжком каждый человек отчасти раздевал себя.Благотворительный фонд в основном составляли кроссовки, ремни и верхняя одежда.Поразительная щедрость перед моментом жесточайшей гибели — уничтожением самого себя.А затем шаг в направлении рифов холодной бездны.В задних мыслях всегда остаётся ледник, который не можешь пробить даже ты.

Не очень приятное у меня было настроение.Гипертония и суицидальные наклонности это ещё так, не пройдёт, но пойдёт, но мне как-то совсем уж одиноко становилось.Я уж и пела и пила, не помогло.Будто я незавершённый пазл, понимаете? Какой-то одной детали как будто бы не хватает для полного счастья."Вставил бы я в тебя одну деталь, ты бы одним счастьем залилась".Ну конечно, один разврат в голову и лезет! И самое обидное, что не только вам, но и мне лишь бы поскабрёзничать.Сама себя извратила и даже не нарочно! Но гордость всё-таки давит грудь, поэтому ещё удерживаюсь от полного личностного краха.

Закончила первый курс шараги пару недель назад и в первый же день обретённой свободы сметелила от всех однокурсников.Все стали противны.Пацаны все какие-то идиоты; сидят в собственной голове сутками напролёт, еле их вытащишь из неё.Подруги у меня были, но и они насточертели; только болтают и в нервных конвульсиях крутятся, как ненормальные.Я то, конечно, ангел во плоти по сравнению с ними.К сигаретам только руки тянутся уж очень часто, хоть я и пытаюсь бросить курить.Проще было бы бросить себя с моста, но лёгкие пути для неудачников.

Я достаточно нигилистичный человек; без притворства, прям натуральный такой ледник.Но иногда меня совсем уж разносит, причём даже без рюмки.Я растворяюсь в своих фантазиях и они иногда пробивают меня на приятную дрожь.Взять, к примеру, мои попытки бросить курить.Мне хочется, чтобы кто-нибудь связал мне руки, дабы я не могла взяться за старую привычку.А если бы я начала сопротивляться, то получила бы порку и начала бы кричать так, что смутились бы все соседи в округе.Мне вообще нравится смущать людей.Какая разница, что эти престарелые валенки себе под нос бурчат? Передохнут все и дело с концом.Но вашего конца мне не надо.Говоря о недостающем пазле, я имела в виду что-то более личное; не разрядку, а некоторое душевное наполнение, нечто такое.

Когда мне было двенадцать лет, я завела парня.Да, завела, как собачку.Он был очень уверенным в себе, поэтому краснел особенно часто.Попытка удержать уверенность перед таким нестабильным элементом, как человеческие отношения.Мне нравилось как он пытался поддержать разговор на самые простые темы, до которых можно додуматься с ходу.Он был похож на робота, игравшего по инструкции и я совсем его не любила, так как эти электрические помехи только раздражали.Будучи ангелом во плоти, я разумеется получала много любовных писем.Хорошая подставка под Балтику тройку.Иногда я даже осмеливалась открыть эти "сердечные телеграммы".Строчки текста были теми же электрическими помехами, но меня поражал словарный запас, до которого доходили некоторые, прямо-таки окрылённые химией чувств, преследователи.Я всё ждала, когда пули из обоймы с подписью: " Реализм" пробьют их консервные банки.Но те мальчишки оставались безнадёжными идеалистами.Но вспоминая о них спустя время, я всё же соглашалась с одной из их мыслью, за которую они, понимая и принимая весь абсурд, сжирали себя живьём.Безответная любовь прекрасна.

Жить без сахара трудно, но терпимо.Я была не самой послушной девочкой и обменивала крышки из-под разных напитков на кубики сахара, раздаваемые уличными детьми.У них был кайфовый, сладкий вкус и мне очень нравилось их сосать.Простите, что-то я расчувствовалась.

Я была непослушным, но не самым злым ребёнком, стремящимся к добрым делам.Я подбирала котят с улицы и приносила их домой, чтобы поиграться, хоть и забывала о них через час другой, но зато они оставались на сохранение моей бабушки.И не только ей, но и другим пенсионерам из соседнего подъезда.В один из дней моей "пушной рассылки" я заметила, что все квартиры соседнего подъезда были переполнены принесёнными мною котятами, но мне удалось отыскать квартиру, не занятую ими.Я постучала в дверь этой квартиры, та оказалась открытой.В одной из комнат, в кресле, сидел старик, который почти не двигался.Я поздоровалась с ним, он что-то пробормотал.Затем я поднесла котёнка к его лицу и начала рассказывать ему о породе этого зверька.Старик так и не поднялся со своего места, но я заметила, что он неровно дышит в присутствии кота и пришла к мысли о том, что мой подарок ему понравился, потому что обычно люди дышат так к тем, кого любят.На следующий день я пошла искать новых котят в другом дворе, а когда вернулась обратно, увидела машину реанимации, стоящую неподалёку. И тогда я понесла найденного котёнка в следующий подъезд.

Когда наша семья поехала на юг, чтобы навестить дальних родственников, я не смогла взять с собой уличных зверят.Наш дедушка, живший в одной деревеньке, предпочитал всем остальным животным собак.Они были переданы ему на сохранение ещё его отцом и были преданный ему.Дедушка был крепким мужиком, но осознавая свой нарастающий с годами маразм, начал поддаваться капризам, подолгу не вставая со своего кресла-качалки и уходя в бокетто.Капризы его посещали чаще осенью, во время года, когда хочется ни то повеситься, ни то кофе выпить, чтобы раскочегарить жар сердце, разбитого неудачным свиданием пятидесятилетней давности.И в таком настроении дед часто не накалывал достаточно дров, чтобы отопить свой этаж.

Он ещё по молодости купил себе двухэтажный дом, в котором и остался жить, но дальше первого этажа так и не продвинулся.Да и по той же молодости не догадался завести себе жену, чтобы она могла рыкнуть и оттяпать у него половину имущества.Впрочем, если она и оттяпала себе что-нибудь, к примеру — второй этаж дома, так было бы даже лучше.Появилось бы место куда можно относить хлам.А раз под жильё был задействован только первый этаж, значит всё, что я скопил на его территории, было не хламом, а естественно необходимым.

Проблему с дровами разрешили всё те же собаки, переданные по наследству.Псы спускались к речной косе, текущей под деревенькой, после того, как там проходил шторм, набирая разбросанных сучков и разных деревяшек.Бывало, что дед нанимал негритянка из соседнего посёлка и тот вырубал сорняки в его заду.Ой, то есть в саду.Сорняки в дедовском саду разрослись нехило, а этот негритёнок, за время работы в саду, нормально так выбил себе ганов и дал бы прикурить многим своим сверстникам, но вдоволь обкуривался и без их подачек.

Ну а потом, короче, дед почти сдох, родственники с не меньшей, чем у собак, прытью готовились оттяпать его наследство, а его собак перестреляли "шоколадки" после того, как тот негритёнок-рубщик разболтал своим дружкам о том, как эти собаки покусали его.Шоколадка не фуфлыжил, собаки его и правда однажды покусали.А то понаехали разные, что мы, терпеть их должны? Но смелых не любят.

Ну а потом, короче, дед уже совсем изнемог и сдох.Придя на его похороны, я заплатила музыкантам, чтобы они сыграли его любимые песни.Блюз звучал протяжно и вязко.Все были одеты в праздничные костюмы.Было за чей счёт выпить и повод для сборов придумали.Расчувствовавшись, человек не щадит денег.Вспоминали ещё о жене деда, которую похоронили до него.Люди в чёрном сновали по залу, стирая друг другу память выпивкой и произнося какие-то волшебные слова.А в какой-то момент в зал зашли два реальных чёрных, которые когда-то работали с дедом в одной шахте.Чёрные люди в чёрном сновали по залу и пили.Они хорошо говорили на русском, но за "Спартак" болеть ещё не научились.Падлы чёрные.Но с другой стороны им и своих болезней хватает, так что не суть.

Я ушла с похорон родителей пораньше, потому что надо было домашку доделать.Блюз мне понравился.

Сердце билось, напоминая о существовании.

Позднее утро субботы бросалось яркими желаниями.

Похмелье отходило в сторону, оставляя в ясности.

Таблетки спасают от всего, фармацевтика тащит.

Побочек нету, предупреждение — уловка, клякса.

Не хотелось топить себя в алкашке.

Да!

Но одиночество, как фарфор, меня разбивает.

Руки сами повелись на нужный взмах

Нужный взмах!

И мой дух откинулся в прах.

Прах!

Сделала чай.

Выручай! ( Выручай! )

Его цветочный аромат перебивает мыслей несвязных смрад.

Выпиваю его, ощущая тепла накат.

Повернула кран, чтобы ванна набиралась

И всё ещё не одеваясь

Не одеваясь!

Прошла на балкон

Чтобы посмотреть вид из его окон.

Люди, одетые в приличный и не очень шмот, шли вперёд.

Шли вперёд!

Меня немного рассмешило то

То!

Что я не смогла подогнать под себя хоть какие-нибудь мантии.

Заглянула в стиралку — всё не то.

Всё не то!

Накупила, как обычно, не то.

Всё не то!

Бренды — ничто

Ничто? Ничто.

Если ценишь красоту, а не дороговизну цветастой фуфайки.

Йоу!

Я одену майку.

Майку?

Или утоплюсь, одев тот же пиджак, что носила на выпускном.

А потом заброшу тряпки в стиралку

В стиралку!

И сделаю бэкфлип с двадцатиэтажки.

Раунд!

Утопиться и правда хотелось.Не со зла к себе, просто без особой причины.Я залезла в набранную ванну и стала то погружаться в воду, то выныривать обратно.Мне нравился этот эффект мгновенного физического страдания, испытываемый, когда захлёбываешься.Эта беспомощность, не отпускающая ни на секунду.И вдохнув воздух после этого путешествия на несколько сантиметров ниже, появляется неподдельное оживление.Ты следишь за поднимающимися к водной поверхности пузырьками воздуха, за идеально симметричными шарами, выходящими из альвеол.Не важно, что происходит с твоим телом, если ты ещё способен дышать — говорят пузырьки — дыша, ты испускаешь идеал, доказательство движения жизненной энергии, показывая своё превосходство над неживым."А потом твой корабль тонет и всем, кроме тебя, до лампочки.Но я тоже хочу коснуться тепла этого подвешенного на вселенские нити круга!" И они отвечают: "Мечтать не вредно.".А я со злости кричу этим безэмоциональным фигурам, нависающим надо мной, пока они ещё могут меня расслышать: "А человеком быть ещё как вредно! Так и оставайтесь на своей Земле, глупые дураки!!!".И я достигаю дна всех морей мира, находя выход в самой тёмной глубине из существующих.Дисперсирую в нирвану, чтобы смотреть на Землю, забитую этими глупыми, придурашными фигурами глазами птицы из другой галактики.

Мы все летаем здесь, во флёре вечности.Нам спокойно и приятно.А вы и дальше продолжайте крутиться внутри своих разгорячённых чёрт пойми чем черепушек.Я просто ангел во плоти, смиритесь.

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ,

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ,

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ,

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ,

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ,

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ,

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ,

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ,

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ,

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ,

СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ, СМИРИТЕСЬ

Конец 1 части.