Карусель

После школы Клава никуда не стала поступать, потому как считала, что и так всё знает, а учатся только дураки заумные, которые не понимают, как жить. У Клавы было всё для счастливой жизни — светлые густые волосы, ноги, и формы были что надо. «Как мужикам нравится...» — хвасталась она подругам. А при таких-то данных жизнь уже удалась. Ещё Клавдия любила независимость, и потому сразу после школы устроилась на завод железобетонных изделий, потом работала кондуктором, вахтёром в общаге, и к сорока годам решила раскрасить свою жизнь праздником — устроилась Клавдия сторожем в парк культуры.

За всё это время Клава не смогла обзавестись семьей. И ей нравилось приходить на работу в парк, когда уже все расходились, жизнь затихла, но присутствие праздника оставалось витать в воздухе.

У Клавы была подруга и звали её Нинка. Улыбчивая была Нинка и любила крепкое словцо. Вворачивала она эти словечки везде и казалось ей, что она победитель по жизни, потому как люди старались быть подальше от Нинки, после того, как она начинала говорить и улыбаться вставными передними рандолевыми зубами. Дружили они давно, бывало, что и одних мужчин они любили по очереди, одним словом были они уже как родные. И вот, после недели работы Клавы сторожем Нинка и говорит:

— Ну чё, подруга, давай хоть на каруселях покатаемся. У тебя же все ключи от аттракционов есть.

— Да, конечно, давай! — отвечала Клава. — Приходи, как стемнеет — покатаемся.

Нинка пришла пораньше, ходила и выбирала карусель, на которой ей хотелось бы прокатиться и выбрала несколько, но первым делом решила, что кататься они начнут с такой карусели, которая постепенно набирает обороты, переходя из вертикального положения в горизонтальное. Понравилось Нинке, как визжит и кричит народ, кружась в неестественном положении.

И вот, как только парк опустел и стало темнеть, Нинка с пакетиком семечек была уже рядом с этим аттракционом, дожидаясь Клавку.

— Клавка, ну ты где? — закричала Нина. — Давай, иди уже сюда! Вот на этом будем кататься! — как маленькая говорила Нина.

Клава, что-то осматривая и оглядываясь, спешила к подруге.

— Ну, как будем кататься-то? Сначала ты, а потом я? — спросила Клава.

— Не, ты что, надо вместе! Вместе интересней! Эта карусель разгоняется медленно, поэтому ты успеешь запрыгнуть рядом со мной. Включишь и запрыгнешь. Ох, накатаемся! — потерла руки Нинка.

Клава открыла замок, сняла цепь, пропустила Нинку на аттракцион. Та заняла место, специально выбранное для того, чтобы подруга успела заскочить после запуска карусели. Включить карусель было проще пареной репы. Там было всего два тумблера — над одним были буквы ВКЛ, над другим — ВЫКЛ. «Университетов никаких заканчивать не надо, чтобы разобраться как, да что.» — усмехнулась Клава. Двигатель зашумел, Клавка бегом бросилась к карусели и, счастливая, запрыгнула рядом с подругой на сиденье.

— Пристегнись, — деловито сказала Нинка и они покатили, всё быстрее и быстрее переходя в горизонтальное положение.

Что с ними происходило потом трудно описать, да только через две минуты им захотелось на землю. А кто же их на землю-то вернёт? Некому нажать на тумблере «ВЫКЛ». Мотало их около часа, пока какие-то гуляющие неподалеку ребята не были привлечены то ли воем, то ли стоном. (Это уже был не крик, кричать они не могли). Это были студенты технического ВУЗа. Быстро сообразив, что происходит, они остановили карусель и вызвали скорую. На следующий день, когда их выпускали из больницы, мелькнула у Клавы мысль, что, может надо было пойти учиться, да тут же затерялась под голосом Нинки, предлагающей взять пиво и отметить новый день рождения.