Стих пятый.

Было герою тридцать от роду годов,

И на праздновании победы,

Выступала горсть шутов.

Те плясали, высмеивали житейские беды.

Радостны все были,

И улыбки в пьянстве плыли,

И лишь король безмолвно размышлял.

Мысли его никто не замечал,

А воевода лишь веселиться приглашал.

Все мёртвым сном спали,

Да утра участники ждали.

Король же, сидел всё в саду,

Рассуждая о смерти, и что ждёт его в аду.

Он грешен, воевал и убивал,

Города чуждые сжигал.

Разумеется, он делал всё во благо своих,

И во благо своих убивал он чужих.

Тут рядом шут гулял,

Листвою жухлой шуршал.

"Сидите, величество ваше, высокий король?

Не спиться чего? Захворали коль?"

Говорил непринуждённо с высшим чином,

И с землями многими господином,

Шут озорной и даже наглый.

Правитель стоял, взгляд бросил усталый:

"Чего надобно, просить ли пришёл?"

Шут неспеша отвечал, взгляд свой отвёл:

"Мне не надобно, высочайший, ничего!

Наши земли богаты, и хватает всего!

Я лишь вопросом задаюсь,

Да вот, озвучить, извините, боюсь."

Отвечал Король через время:

"Раз начал, юнец, не тащи тяжкое бремя."

Оглянулся, снял колпак, да начал рассказ:

"У народа такой сказ,

Что раз нету жены,

Прости меня бог, прокляты вы,

И нету в вашем сердце любви!

Сложно жить с этим слухом,

Так утихомирь же голоса мои,

Не давайте упасть духом!"

Король дышал и думал минутка пару.

"Мне без разницы, какие люди сеют на меня отраву,

Я в любовь не верую, любовь не возвышаю.

Я искал во тьме ночной, тебе честно отвечаю,

Ту самую, верную.

Но понял я спустя года,

Не нужен мне никто и ни одна.

Я не люблю, вот такие вот дела,

И одному мне хорошо, сполна."

Шут чуть рядом постоял,

Посмеялся, но не критиковал.

Владыка улыбнулся даже краем,

Наблюдая за собачьим рядом лаем.

Ветер так и унесёт молодые годы,

И в рассвете сил, пока нет невзгоды,

Он оставался на престоле,

Не деля ни с кем свои доли.