Куст смородины, или История одного вызова

"У природы нет плохой погоды!

Каждая погода — — благодать.

Дождь ли, снег… Любое время года

надо благодарно принимать..."

Яшин недовольно покосился на висящий под потолком телевизор, раздражённо хмыкнул. Благодать, ага. В окно выглядывать не хочется, не то что на улицу выходить. Тяжёлая серость неба давит уже неделю, назойливая мелкая морось лезет в лицо, не позволяет поднять глаз от такого же безрадостного асфальта. Уличные фонари вместо привычного многим поколениям столичных жителей уютного жёлтого имеют теперь бело-синий цианотичный оттенок, будто городу не хватает воздуха. Спать хочется настолько, что в метро приходится стоять — если опустишься на освободившееся место, запросто уедешь до конечной. Зато сейчас, пока нет вызова, можно скинуть обувь, вытянуться на продавленном диване и прикрыть глаза в надежде, что хотя бы во сне покажут что-то поярче и повеселее.

В этот раз не повезло — там тоже был промозглый ноябрь. Зато к дождю прилагалась старая бабушкина дача с маленьким зелёным домиком под рубероидной крышей, зарослями колючего шиповника и вечнозелёными туями. А в глубине сада, почти у самого забора, алел крупными спелыми ягодами смородиновый куст. Откуда они взялись на пороге зимы? Какая разница. Сейчас он протянет руку, сорвёт ближайшую гроздь, ощутит кисло-сладкий вкус и будто снова окажется в детстве, где пахнет жареными пирожками с картошкой, парным молоком, где нет бед, проблем и забот. А перед сном, когда он с разбегу нырнет в мягкие объятия только что взбитой перины, бабушка непременно расскажет продолжение любимой сказки про рыбу-шар и её маленьких шарят.

— Двадцать шестая бригада, доктор Яшин, вызов! Два-шесть, вызов!

Какой же противный голос у этого матюгальника! Маленький, серенький, неприметно затаившийся над дверью — а так вопит! Денис помотал головой, стряхивая сон, тяжело поднялся и, сунув ноги в растоптанные ботинки, побрёл в диспетчерскую.

— Мужчина, пятьдесят, упал, травма руки, — пробежав глазами наряд, он поморщился. — Там же травмпункт в двух остановках. Нет, надо обязательно скорую дёрнуть!

Диспетчер Настя лишь пожала плечами из-за стеклянной стены с красными цифрами 03 над окошком. Мол, моё дело вызов передать, твоё — отработать. Если есть претензии — кабинет главврача прямо по коридору.

К начальству Яшин не пошёл. Поторопив играющего в домино водителя, сбежал со второго этажа в гараж, где стояла видавшая виды "Газелька" двадцать шестой бригады.

Возле машины топтался долговязый парнишка в белом халате — практикант из медучилища. Обычно Яшин старался отмазаться от сомнительного удовольствия возить с собой это бесплатное приложение, но сегодня педагогической нагрузкой осчастливили всех, и его, разумеется, тоже.

— Денис Витальевич, здравствуйте, меня зовут… — затараторил было студент, но Яшин жестом остановил его. Бросил коротко:

— В салон забирайся, потом познакомимся. Проверь шины и бинты, они под носилками.

Утренний час пик ещё не закончился, город стоял в пробках, поэтому водитель Семён, недовольно бурча, выбрался в левый ряд и включил сирену. Под её мерные завывания Денис снова задремал. Смородина была на месте. Только теперь ностальгические воспоминания сменились чувством неясной тревоги. Будто внутри куста сидит кто-то страшный, колючий, шипит злобно, а протянешь руку к ягодам — непременно вцепится. Хотелось развернуться и бежать, но ноги словно приросли к земле. Чудовище уже готово былоброситься, Яшин нутром чувствовал это, аж мурашки по коже побежали. Неожиданно в лицо ударил порыв холодного ветра, взъерошил волосы и… разбудил. Машина уже въезжала во двор, а ветер — свежий, настоящий — задувал в открытое окно закурившего крепкий Camel Семёна.

— Приснится же хрень всякая… — Денис помассировал виски и неохотно выбрался из уютной кабины. Вручил студенту оранжевый чемодан — должна же от него быть хоть какая-то польза; сам пошёл к подъезду налегке.

***

— Я цветы поливал. Встал на табурет, чтобы до кактусов на шкафу дотянуться, ну и не удержался. Теперь вот рука болит сильно, и пальцами пошевелить не могу.

Пациент, невзрачный лысоватый мужчина, сидел в мягком кресле, баюкая пострадавшую конечность. Ничего страшного осмотр не показал — банальнейший перелом лучевой кости в типичном месте. Накладывай шину, обезболивай анальгином и вези в тот самый травмпункт. Однако, Яшин не спешил — вернулось ощущение тревоги из сна. Очень уж не нравилась ему чрезмерная бледность пациента. Наложив на здоровую руку чёрную манжету тонометра, он измерил давление. Так и есть, низкое. Подобные переломы к шоку не приводят, нужно искать причину.

— Сгоняй в машину, принеси кардиограф, водитель знает, — негромко сказал Денис стажёру. Тот посмотрел удивлённо, но спорить не стал и быстро вышел из комнаты. — Владимир Иванович, а вы расскажите ещё раз, почему с табуретки-то падать вздумали? Оступились или голова, скажем, закружилась?

— Вот-вот, голова! — пациент растерянно кивнул. — В глазах потемнело, я и...

— Боли в груди, животе были?

— Нет, вчера только щемило немного, я решил, что на погоду.

Вошёл студент с прибором. Яшин помог больному перебраться на кровать, привычными движениями наложил ему на руки и ноги разноцветные скобы электродов, к груди прицепил присоски, нажал кнопку "Запись". Из щели с жужжанием поползла лента кардиограммы. Линия на ней изгибалась кошачьей спинкой — верный признак инфаркта. Вот тебе и травма руки. Вот тебе и куст смородины.

— Ого! — раздался из-за спины голос практиканта. — Как в учебнике!

— Тихо, отличник! — Денис прервал его, опасаясь, что парень озвучит страшный диагноз и тем самым дополнительно напугает пациента. — Капельницу собрать сумеешь?

Дальше он делал всё быстро и почти автоматически. Наложил жгут, аккуратно вколол в вену иглу катетера, потянул её на себя — теперь внутри только мягкая трубочка, стенку не проколет. Присоединил капельницу, велел студенту держать флакон повыше, чтобы лилось струей. Боли сейчас нет, но она неизбежно появится, нужно это предупредить. Достал из железной коробочки морфин, набрал в шприц, аккуратно спрятал ампулу обратно — строгая отчётность, не дай бог потерять. Очень медленно, плавно давя на поршень, ввёл препарат. Снова измерил давление, выдохнул облегчённо — держит. Улыбнулся ободряюще.

— Сердечко у вас слегка забарахлило, Владимир Иваныч. Давайте вот как сделаем — я сейчас приглашу ещё одного доктора, и мы вместе с ним решим, как вас лучше полечить.

Денис вышел в прихожую, по памяти набрал на служебном мобильнике номер спецпульта. Сказал негромко:

— Доброго денёчка, двадцать шестая на связи. Нужна кардиореанимация, инфаркт с шоком. Да-да, именно так. Перелом тоже есть, травматологи потом посмотрят. Отлично, жду! Ох, да ёш твою за ногу!

С Владимиром Ивановичем было неладно. Он вдруг захрипел, обмяк, стал заваливаться набок.

— Пульса нет! — испуганно сообщил практикант, приложив пальцы к сонной артерии больного.

— Ясное дело, у него клиническая смерть! Голову придержи! — Яшин сдёрнул вмиг потяжелевшее тело на пол, с размаху ударил сцепленными в замок руками по грудине. — Начинай качать!

Парень не подвёл, принялся ритмично надавливать на грудную клетку. Денис метнулся к чемодану, набрал адреналин, впрыснул через катетер. Сунув студенту дыхательный мешок, сменил того на массаже. Минута… Вторая… Под пальцами забилась жилка, сначала нерешительно, потом всё увереннее. Лицо больного, до сего момента серое и безжизненное, порозовело, он открыл глаза и испуганно уставился на врача.

— А почему я на полу? Я упал, да? Опять голова закружилась, ничего не помню...

— Обморок с вами случился, ничего страшного! — говорить правду иногда совершенно не обязательно. — А вот и обещанный доктор приехал, очень вовремя!

***

Реанимобиль, взрёвывая сиреной, унёс Владимира Ивановича в больницу. А Денис изумлённо огляделся — от давешней серости не осталось и следа. Ярко сияло солнце, в лужах отражалось синее небо, а неугомонные воробьи устроили шумную разборку в зарослях шиповника.

— Ну что, студент, поздравляю с первым спасением! — Яшин протянул стажёру руку. — Молодец, справился! Как там тебя зовут, говоришь?

— Арсений, — парень смущённо улыбнулся. — Доктор, а как вы поняли, что у него не только перелом, но ещё и инфаркт?

— Смородина помогла… — рассмеялся Денис. — А ещё тщательный сбор анамнеза. Забирайся в кабину, по дороге расскажу.

И, цапнув с передней панели рацию, сказал:

— Центр, два-шесть освободились.

— Пишем вызов, два-шесть! — ответил динамик голосом Насти. — Проспект Мира, женщина, шестьдесят три года, травма руки...