Желтые нарциссы

В фойе музыкального училища с утра был переполох. В этот день был юбилей у директора. Завхоз работники то и дело таскали подарки, постоянно приезжали курьеры. Главный педагог по вокалу периодически созывала своих учеников, звала хор на генеральную репетицию. Один охранник — пожилой и полный мужчина с седыми и густыми усами сидел недовольно и отстраненно. В один момент курьер занес шикарный букет желтых благоухающих свежих нарциссов, охранник сразу завопил: «Не нужно, не нужно нам ваших желтых нарциссов! Уберите их! Они ни к чему». Поведение охранника у всех вызвало недоумение, шикарный букет по — быстрому завернули и унесли на верх. Один из студентов не смог перебороть свое любопытство и обратился к угрюмому охраннику с вопрос.

— Что вам так не понравилось в желтых нарциссах? По-моему, шикарный букет.

— Юноша, молодой человек, или как там вас интеллигенцию? Эти ваши желтые нарциссы еще с давних пор терзают мне душу. Тьфу ты!

Студент заинтересовался еще больше, он призадумался, через минуту задал еще один вопрос.

— Дарили их любимой девушке, которая вас отвергла?

— Тьфу ты! Юнец! Есть вещи и пострашней этой вашей ребяческой любви. Это долгая история, история, о которой уже все давно, увы, забыли...

Охранник почесал свой седой ус, нахлобучил свои угрюмые глаза. Он долго мешкался, говорил что-то невнятное. Посмотрел на любопытного студента, тот его съедал своими интересующимися глазами.

— Ладно, юнец! Никому я еще не рассказывал этого. Вся эта история происходила в далеком 2004 году. Заседание суда. Стоит прекрасный молодой человек, златокудрый, с блестящими голубыми глазами, с важной и главенствующей интонацией. «Да, я убил! — утверждающе говорил он — и я не сожалею о содеянном!». Все в зале суда ахнуло… Убить молоденькую девушку, талантливую студентку, подающую надежды. Так нагло и безжалостно сбросить ее с балкона. И все из-за простого поперечного слова. Мда… Даже в суде он выглядел прекрасно. Сидел со спокойным выражением лица, бегал своими хитрыми глазками, осматривал всех пришедших. Пару раз ухмыльнулся. А когда отвечал перед людьми, перед судом принял такое важное положение, мол, я не виноват, ни о чем не сожалею, все прошло, довольно, заслуженно. Казни на них нет! Казни! Вообще, всегда был надменным юношей, самолюбование — вот страшный грех. Себялюбие и безразличие к другим, к чужой жизни — самое страшное сочетание в человеке.

Тут охранник протер глаза, попытался скрыть нахлынувшие на него слезы.

— В тот день был День рождение у судьи. Как сейчас помню, подарили ей букет шикарных желтых нарциссов. Любомир — так звали того молодого человека — еще сказал: «Какой шикарный букет!». Меня аж сразу отвернуло. Что ему приятно, то мне противно, решил я для себя. С тех пор никак не могу видеть их. Мда… Что толкает людей на столь безжалостные поступки? Ради одного слова «лицемер» сбросить молодую прекрасную девушку с балкона… Эх… Долго мы ее помнили. Но у людей коротка память… Бог им всем судья.

Охранник бережно высморкался, две минуты посидел за своим столом, затем его позвали отойти в столовую. Студент ждал своего поручения, обдумывая слова охранника. Было в них что-то трогательное, что-то необычное, неизвестное, загадочное, нераскрытое. Он долго представлял себе ту девушку, Любомира, и те самые нелюбимые им уже желтые нарциссы.