Перерождение

Над городом нависли тучи. Дождь лил, не переставая уже третий день подряд, то превращаясь в мелкую морось, то снова набирая силу. По асфальту рекой текла вода. Автомобили разбрызгивали в стороны лужи на дорогах. Сам воздух был влажным и мокрым. Все в этом городе было пропитано дождем, — дома, каждый двор, дороги с несущимися по ним автомобилям, тротуары, парки с их скамейками — все то, чего только мог коснуться дождь. И даже сами люди с их подобием защиты — зонтами и плащами — были насквозь пропитаны той атмосферой непрекращающегося дождя. Каждый житель этого города ощущал на себе тоску дождливого дня, вечера или ночи. Каждый ждал конца этому бесконечному небесному потопу, проклиная дождь, ругая его, ненавидя, умоляя, прося. Находясь дома, на работе или в пути и выглядывая из окон квартир, офисов, кафе, автомобилей, каждый мечтал, наконец-то, увидеть столь долгожданное солнце, казалось оставившее этот город навсегда.

Но все эти мысли, эмоции, желания были лишь мигом в быстром темпе проносящейся человеческой жизни. И человек, потревоженный, разбуженный от короткого небытия неожиданным телефонным звонком, визгом тормозов по мокрому асфальту, сигналами автомобилей, окриками других людей, снова возвращается в реальность, к своим повседневным заботам и обязанностям. И в попытке нагнать упущенное время человек снова спешит, торопится, боится опоздать, наполняет движением и жизнью огромный город, заполняя его улицы бесконечной суетой. Город со своими пересекающими друг друга улицами, непрерывно мигающими светофорами, и прочей иллюминисцирующей различными цветами какофонией, постоянно движущимся во все стороны потоком автомобилей, серыми силуэтами зданий, витринами магазинов и офисов, усеянный всевозможной рекламой, продолжает жить. Дождь, всего лишь миг назад полностью завладевший людскими душами, исчез, омрачив столь привычную жизнь тоской и унынием.

Глава 1. Случайность или судьба?

Молодой человек, погруженный в свои мысли, навеянные дождем, шел по тротуару большого города под огромным зонтом, укрывающим его от непогоды. Дорога от работы до дома была ему хорошо знакома, люди, проходящие мимо, напротив, не имели для него никакого значения — все как всегда очень знакомо и похоже. Мысли его не останавливались на чем-то одном, проносясь по всей его жизни, охватывая все и сразу.

Мысли о работе, захватившей все его последнее время. А ведь он никогда не мечтал о карьере. Все получилось как-то само собой — захватило однажды и потянуло в водоворот, лишая его возможности остановиться и подумать, а так ли ему это надо. Он оказался достаточно резвым и прытким среди своих сослуживцев, что и позволило ему оказаться на шаг впереди остальных. Будущее его казалось светлым и обеспеченным.

Мысли о друзьях, которые были для него некой отдушиной в этом быстром водовороте жизни, наполненной чередой событий, за ходом которых даже мысль не могла поспеть. Друзья всегда были с ним, были ему поддержкой и опорой в трудную минуту. Вместе с ними он отдыхал и развлекался. За это он их ценил и был им благодарен. Так же как они относились к нему, так же и он отвечал им взаимностью. За годы дружбы он понял, что она куда важнее работы и дохода. К его счастью, одно другому не мешало.

Мысли о девушках, которые имели свой вес в его жизни и были сосредоточием чувств и эмоций, которые время от времени захватывали его внезапно с неимоверной силой. Он очень быстро насыщался этими эмоциями, и потому его отношения с прекрасным полом были короткими и заканчивались, не успев даже достигнуть своего пика. Чаще всего он был инициатором прекращения отношений. Но иногда и он оставался не удел, откинутый в сторону девушкой, желающей получить от жизни все и сразу. И вот тут его выручали друзья, уводя его от скверных мыслей, не давая даже пожалеть себя самого. Хотя стоило ли оно того, учитывая его легкомысленное отношение к любви.

И, конечно же, мысли о его детстве и его родителях. Детство его прошло в слишком тихом и слишком спокойном городке, среди его друзей, одноклассников и родителей. Детство, наполненное мечтами и фантазиями, которым не суждено было сбыться, а потому со временем откинутыми в сторону. Мечты сменились простым желанием поскорее уехать из этого тихого и скучного города, годного разве что для жизни тех, кто познал все ее радости и прелести, и теперь стремился к покою и размеренному ритму; или, наоборот, разочаровался в жизни и, не способный больше бороться с постоянными ударами и вызовами, пытается спрятаться от гнета больших городов. Родители его, напротив, считали, что их город, как и все другие провинции, — являются колыбелью всего человеческого, что только может остаться в каждом из ныне живущих. Большие города, по их мнению, только портили людей, делая их жестче. Он никогда не понимал родителей, не разделял их взглядов на этот счет. Зато они любили своего единственного сына и пытались понять его стремления и желания, убежденные, что со временем он поймет и согласится с ними. И поэтому они не были ему преградой, когда после окончания школы он изъявил желание уехать в «настоящий» город, чтобы поступить в институт и продолжить там жить.

Как давно это было. С тех пор прошло уже одиннадцать лет, а он только сейчас, укрытый от дождя зонтом, среди незнакомых людей, проходя все те же перекрестки и тротуары, впервые задумался об этом. Впервые за столько лет он вспомнил свое детство, вспомнил о том, что говорили и о чем думали его родители.

Как давно я их не видел. — Думал он. — Сколько времени прошло? Уже больше года… Как они поживают? Чем занимаются? Как же так получилось? Я совсем забыл о них. Что же я за сын? Это плохо. Надо будет их навестить. И как можно быстрее…

Поток нахлынувших на него мыслей был прерван резким и пронзительным сигналом проезжающего мимо автобуса. Он вздрогнул от неожиданности, очнулся и замер на месте. Что это было? — промелькнуло у него в голове, — Что со мной?

Он стоял неподвижно уже несколько минут, постепенно возвращаясь в реальность, озираясь по сторонам, словно оказался в незнакомом ему месте. Но все было по-прежнему. Тот же город, та же улица, машины, люди. На него никто не обращал внимания, проходя мимо, плавно огибая его слева и справа. А он стоял и продолжал озираться по сторонам, переводя взгляд на машины, застрявшие в пробке, потом снова на людей. Голова его ворочалась во все стороны. Оборачивался назад, то пробегая взглядом поверх голов, то вглядываясь в мелькавшие тут и там лица. Со стороны могло показаться, что он что-то или кого-то ищет в толпе.

На самом деле он был в полной растерянности. Глядя на всех этих людей, всматриваясь в их лица — в каждом из прохожих он видел себя, точнее свое отражение, задумчивое, загруженное повседневными делами и заботами, проблемами на работе, в семье, в отношениях. Выражения лиц несло в себе какое-то беспокойство. Все как один вдруг напомнили ему себя самого, которого он никогда и не видел-то со стороны, увлеченный постоянными делами.

Только сейчас он заметил, что тяжело дышит, как будто всю дорогу бежал и только теперь решил остановиться. Он был в замешательстве, в голове его пульсировала какая-то паника, которую он никогда прежде не испытывал. Он не знал, что происходит. Но понимал, что срочно нужно успокоиться, поэтому сделал несколько глубоких вдохов и на несколько секунд закрыл глаза, стараясь отстраниться от постоянного мелькания проходящих мимо людей. Когда он открыл глаза, то снова окинул взглядом происходящее вокруг в попытке все же отыскать что-то непонятное.

И отыскал. Глаза его остановились на вывеске, которую он никогда прежде не замечал. Хотя это и не было удивительно — в большом городе постоянно что-то появляется новое, а что-то привычное исчезает. Вывеска, закрепленная на небольшом карнизе, выдержанная в черно-белом цвете, недвусмысленно гласила «КАФЕ», причем белыми были буквы, выведенные изгибами на черном фоне.

Уж как-то просто — подумалось ему, разглядывавшему эту черно-белую нелепицу на фоне ярких и красочных витрин любого другого, подобного этому, заведения. Тем не менее, он решил зайти в кафе, хотя бы затем, чтобы немного прийти в себя после всех тех откровений, которые свалились на него за последние несколько минут.

Он протолкался через толпу к входу. Металлическая дверь не имела никаких украшений, вывесок или еще чего-то подобного. За дверью начинался узкий коридор, уходящий вниз. Стены и потолок были выкрашены в черный цвет с огромными белыми силуэтами цветов различных форм и очертаний, переплетающимися в каком-то непонятном и в то же время завораживающем рисунке. Два светильника, расположенные на противоположных сторонах, над дверными арками, тускло освещали коридор, придавая этой цветовой ограниченности законченный вид, местами смягчая контуры, а где-то, напротив, придавая недвусмысленную четкость силуэтам. Художественное соединение цвета и света придавало коридору некую загадочность, подталкивающую посетителя, пришедшего сюда впервые, к вопросу: «Что же дальше?»

А действительно, что дальше? Лестница внизу коридора заканчивалась короткой площадкой и плотными опять же черными занавесками, скрывающими от взгляда обстановку и атмосферу самого кафе. Из-за занавесок доносилась легкая, мелодичная музыка, которая успокаивающе действовала на молодого человека. Стоя на крою площадки, он обернулся еще раз взглянуть на черно-белую фантазию неизвестного художника.

Отодвинув одну занавеску свободной рукой и сделав несколько шагов вперед, он оказался в ярко освещенном помещении, которое казалось слишком ярким после тускло освещенного коридора. Он действительно оказался в кафе, как и гласила вывеска у входа, не смотря на так загадочно выкрашенный коридор, после которого ожидаешь увидеть не менее загадочный мир, но никак ни такое привычное, выдержанное в стандартных рамках убранство современного кафе. Слева у противоположной стены расположилась барная стойка, за которой обосновалась молодая девушка-бармен в белой блузке и черной бабочке. За девушкой на стене висело огромное зеркало с расположенными на нем в беспорядке стеклянными полками. Отражения от зеркал многократно преломлялись, становясь похожими на мозаику в калейдоскопе, постоянно меняющуюся при очередном повороте трубки. Коридор, из которого он только что вышел, разделял все помещение на два отдельных зала. Основной зал располагался по правую сторону от коридора, по левую — бар и еще один, маленький, зал. Круглые аккуратные столики, возле которых стояли по два-три стула с высокими спинками, находились на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы посетители могли разговаривать, не боясь быть услышанными за соседним столом и не нарушая личного пространства остальных.

Осмотр обстановки был прерван подошедшей молодой девушкой-официанткой, которая появилась внезапно возле вновь вошедшего посетителя и предложила снять плащ и передать ей мокрый зонт. Повернув голову, молодой человек увидел перед собой совсем еще юную девушку в белой блузке и строгой черной юбке. Он удивленно посмотрел на нее и слегка улыбнулся, растерянный от такого внимания. Какое-то время он так и стоял в замешательстве, глядя на девушку.

Очнувшись от собственных раздумий, он все же снял с себя плащ и передал его вместе с зонтом девушке, тем самым разрядив долгую и неловкую ситуацию, в которую он сам себя загнал. В руках он продолжал держать портфель, который сочетался по цвету с его черным с синеватым отливом костюмом. Из-под пиджака выглядывала бежевая рубашка с расстегнутым воротником. На ногах такие же черные туфли.

— Вас проводить к столику? — спросила девушка, которая продолжала стоять рядом.

— Нет, спасибо, — опять улыбнулся он и посмотрел на нее.

Девушка слегка кивнула головой и, улыбнувшись, сделала шаг назад, развернулась и направилась к завешанному такими же черными занавесками дверному проему на противоположной стене заведения.

Он медленным шагом прошел к бару. Сел на высокий стул, на соседний — положил свой портфель. Глазами он продолжал блуждать по обстановке.

— Добрый вечер! — поприветствовала посетителя девушка за стойкой. — Что желаете?

Только сейчас он взглянул на девушку, которая с улыбкой смотрела на него, ожидая ответной реакции. Она тоже была молода и мила, как и та официантка, которая он встретил у входа. В чертах ее лица угадывалась некая женственность, которая проявляется только с определенным жизненным опытом.

— Добрый вечер! Пока ничего, — с улыбкой ответил он, продолжая разглядывать прекрасное лицо, застывшее в полуметре от него. — Я хотел бы сначала осмотреться.

— Да, конечно. Если что-то нужно, я буду здесь. — Быстро ответила девушка и опустила глаза вниз, продолжив заниматься своими делами.

Молодой человек слегка покачал головой, посмотрел на часы на правой руке, которые показывали половину седьмого, и повернулся в сторону основного зала. В кафе было почти пусто, две молодые пары сидели через столик друг от друга. В главном зале стояли в три ряда столики, над каждым из которых свисал ажурный светильник. Два из них горели, освещая только те столы, за которыми сидели молодые люди, погружая остальной зал в полумрак, рассеиваемый слабым светом маленьких ламп, расположенных вдоль всей стены. Между светильниками на одинаковом расстоянии на стене висели картины, изображения на которых трудно угадывались с этого края кафе. Стены и потолок помещения были окрашены в красные и белые круги огромных размеров, наложенные друг на друга в виде аппликации — еще одно оригинальное видение неизвестного дизайнера-художника. Неподалеку от бара расположился вход в кафе и такой же проем, завешанный черными плотными занавесками, на противоположной стене. По обе стороны этого прохода на стене висели два огромных зеркала во всю высоту зала, обрамленные резными рамами. За его спиной — пришлось обернуться, чтобы увидеть — оказался второй, маленький зал, в котором стояли только два столика. Правый из них располагался ближе к барной стойке, другой — по диагонали в противоположном углу зала, как раз рядом с одним из окон, расположенных на противоположной стене под самым потолком. Ажурные светильники тоже были выключены и этот зал освещали только три бледных лампы вдоль стены. Между ними тоже висели картины. С трудом угадывались силуэты, предметы, узоры, очертания этих картин, выдержанных в черно-белой цветовой гамме.

Не таким уж привычным и обычным было это кафе, как могло показаться на первый взгляд. Наглядевшись вдоволь, он наконец-то повернулся к девушке, которая продолжала увлеченно заниматься чем-то, что было доступно и понятно только ей. Она как будто бы и забыла о его существовании. Его это нисколько не смущало. На ее блузке он разглядел бейдж с ее именем и обратился к ней:

— Наталья, у вас есть чай?

— Да, конечно, — подняла она глаза на посетителя и улыбнулась. — Черный, зеленый или фруктовый?

— Черный. И ложку сахара.

— Что-нибудь к чаю?

— Что-нибудь на ваше усмотрение, — ответил он. — Скажите, за какой столик я могу присесть?

— Любой в вашем распоряжении.

Молодой человек поблагодарил девушку, встал со стула, взял портфель, развернулся и направился к ближайшему столику. Девушка проводила его взглядом до столика и сразу же принялась за заказ.

Стол отстоял на достаточном расстоянии от бара, чтобы можно было не обращать внимания и не отвлекаться на то, что там происходило. Он сел на стул, спиной к бару, подсознательно стараясь отстраниться от окружающего. Портфель оставил на полу. Скрестил пальцы рук вместе и, подавшись немного вперед, облокотился на стол, стараясь найти достаточно удобную для себя позу.

То, что произошло с ним на улице, не выходило у него из головы. И постоянно возвращаясь мысленно к случившемуся, он хотел разобраться со своими ощущениями, что раньше он делал очень редко. Постепенно он погрузился в свои размышления и не заметил, как официант, молодой человек в белой рубашке и черных брюках, подошел к нему с подносом. Он молча снял с подноса и поставил на стол перед посетителем чашку горячего чая на маленьком блюдце, аромат которого разносился по воздуху. На середину стола была поставлена плетеная корзинка с печеньями и мармеладом. Официант собирался включить светильник над столиком, но предвидя это, молодой человек движением руки остановил его.

Поблагодарив официанта за заказ, он взял чашку в руку, поднес ее к лицу и глубоко вдохнул нежный аромат чая. Этот чай не был похож на ту бурду, которую он постоянно пил в офисе. Какое-то время он наслаждался распространяющимся тонким ароматом горячего чая и только потом сделал первый маленький глоток обжигающего напитка. Официант тем временем незаметно исчез, оставив его в одиночестве и полумраке в окружении своих мыслей и воспоминаний.

Продолжая медленными глотками пить чай, молодой человек смотрел в окно напротив себя. По стеклу медленно стекали капли дождя, искажая и размывая картину происходящего за окном. Но даже через завесу капель были хорошо различимы мелькающие туда и обратно ноги прохожих, влекомых куда-то постоянными делами, заботами, запланированными встречами, непредвиденными ситуациями. В вечном движении продолжающие свое шествие по жизни.

Мы постоянно находимся в движении, забывая хотя бы на миг остановиться и рассмотреть то, что происходит вокруг нас. Движение — это жизнь… как будто остановка означает смерть, — подумал он и усмехнулся своим словам. — А ведь только остановившись, я смог увидеть то, что меня окружает. Люди, погруженные в свои мысли, говорящие по телефону, проходящие мимо и не замечающие меня. Машины, стоящие длительное время в пробках. Водители и пассажиры, занятые разговорами друг с другом или по телефону. Одни и те же сигналы и звуки. Мигающие светофоры. Вывески всевозможных реклам, пестрящие разными красками и огнями. И никому нет ни до кого и ни до чего дела.

Как я похож на каждого вокруг себя в стремлении везде успеть. Постоянно куда-то спешу, что-то делаю. Каждый день я прохожу одним и тем же путем от дома до работы, от работы до дома, не замечая того, что происходит вокруг. Как долго существует это кафе, которое я только заметил, и где я сейчас сижу? Как часто я вижу одних и тех же прохожих, но не обращаю на них внимание? Ведь большинство из этой толпы каждое утро и вечер проходят здесь, как и я, идя на работу или возвращаясь с нее. Но никто никого не замечает. Люди вокруг меня словно и не существуют, как и я для них. Словно каждый живет в своем собственном мире, отгороженном от всего остального. Мир вокруг нас подобен декорациям, лишенных жизни, желаний, страстей, стремлений, надежд. А ведь все мы о чем-то мечтаем, что-то желаем.

Вдруг молодой человек вспомнил свои мечты и стремления, когда только закончил школу. К тому времени он точно знал, что хочет уехать в большой город, ни столько из-за желания учиться в институте, как он сказал своим родителям, сколько из-за стремления избавиться от философских размышлений о жизни своей матери и постоянных нравоучений своего отца. Они не были плохими родителями, но в своем стремлении уберечь его от всего плохого казались слишком назойливыми. А он хотел свободы: вырваться из постоянного присмотра, почувствовать полную независимость от чьего бы то ни было мнения, самому делать выбор, принимать решение. В его представлении город был тем самым местом, где его мечта о свободе могла осуществиться. Поэтому он так стремился поскорее уехать с опостылевшего за долгие годы тихого провинциального городка. И действительно, уехав от родителей, он ощутил свободу, о которой он так долго мечтал. Он мог делать, что хотел и когда хотел, не отчитываясь не перед кем, кроме себя.

В детстве его мечты были более фантастичны и не имели ничего общего с той реальностью, которая его окружала. Ребенком он мечтал быть астронавтом, то есть тем, кого и сейчас-то не существует. Он мечтал летать к звездам, быть первооткрывателем в космосе для всех остальных жителей его планеты. Исследовать новые миры, возвращаться домой и рассказывать об увиденном всем остальным. Быть единственным в своем роде.

Позже он хотел быть выдающимся ученым, сделавшим ни одно выдающееся открытие, какое он даже сам не мог представить. Были и простые мечты, в которых он хотел быть сначала пожарным, потом водителем скорой помощи.

Все эти воспоминания всплыли сами собой, внезапно и впервые за последние годы. Он и забыл, что когда-то был ребенком…

От мыслей его отвлек женский голос, который, казалось, доносился издалека, из реальности, которую он оставил на время путешествия в свое прошлое. Он повернул голову влево. Перед ним стояла молодая девушка среднего роста, одетая в бежевого цвета тунику с тонкой врезкой черного узора вдоль всего левого края. Туника облегала стройную фигуру девушки. Чулки телесного цвета с еле приметным узором, который едва просматривался в полумраке помещения, придавали изящество ее стройным ногам. Бежевые легкие летние туфли на низком каблуке под цвет туники. Темно-русые волосы были собраны в пучок на затылке. На лице легкая улыбка тонких губ. Большие карие глаза, в которых читался интерес, застыли на его лице. И даже когда он обернулся к ней, взгляд ее не дрогнул. В них не было ни страха, ни смущения. Ощущалась внутренняя сила. Глаза ее притягивали, и, взглянув в них, он уже не мог оторваться.

На миг она опустила глаза вниз, чтобы он пришел в себя. Когда, наконец, он смог отвести в сторону от нее свой взгляд, ему показалось, прошла целая вечность. На самом же деле прошло чуть больше минуты, в которую уместилась целая жизнь. Он знал, что лишь ее желание отпустить его позволило вернуться ему в реальность.

Он растерялся, пораженный собственной слабостью. Он всегда полагал, что способен противостоять женским чарам. Так и было до этого дня. Ему всегда удавалось держать дистанцию с девушками, молодыми, красивыми. Он не позволял себе сближаться слишком близко, ограничиваясь удовлетворением только своих желаний. При этом полагал, что и его спутницам так же хорошо, по крайней мере, на тот момент. Он не строил длительные планы, не выстраивал воздушные замки. Его интересовало только настоящее.

Хватило несколько секунд, чтобы мужская логика возобладала над эмоциями. Это было минутное помутнение, — вспыхнула в его голове мысль. Организм сработал машинально, почуяв опасность и тревогу. Спокойные до этой минуты глаза вдруг с опаской сощурились. Когда он снова посмотрел на девушку, она также стояла с опущенным вниз глазами. Казалось, она рассматривала белую чашку, которую держала обеими руками, обхватив ее своими тонкими пальцами. Может о чем-то задумалась? Ее длинные ресницы слегка подрагивали.

Девушка подняла глаза на молодого человека. Взгляд ее оставался таким же спокойным. Только улыбка исчезла с ее лица. Она знала или, по крайней мере, догадывалась, что он только что пережил и ощутил. Ее способность притягивать к себе мужчин была ей давно известна. И время от времени она этим пользовалась, особенно когда не желала оставаться одна. Когда ей просто хотелось пообщаться, девушка интуитивно выискивала собеседника. Она полагала, что мужчины — собеседники куда интереснее, чем женщины, что не раз подтверждалось в результате ее выбора. Поэтому собеседником, как правило, оказывался молодой мужчина 25-35 лет, который на ее взгляд выделялся среди всех прочих. Как она это делала? — женская интуиция часто подтверждается фактами.

В этот раз все вышло совершенно случайно. Она уже собиралась уходить, но прежде по привычке хотела лично поблагодарить бармена за кофе, вкус которого был как всегда на высоте. И тут она увидела молодого человека в строгом костюме, который в одиночестве сидел в полумраке маленького зала. Взгляд его был устремлен куда-то вперед — какое знакомое чувство отрешенности от реальности. Неподвижный словно изваяние, погруженный в собственные мысли — он сразу привлек к себе ее мысли. Не желая сегодня ни с кем общаться, тем не менее, она спустя недолгого раздумья направилась к его столику. Ее потянуло к нему, вопреки всякой логике, но в согласии с ее интуицией.

Во взгляде ее чувствовались спокойствие и безмятежность. Сомнения и беспокойство улетучились. Он не мог произнести ни слова

— Могу я составить вам компанию? — наконец-то нарушилась затянувшаяся немая сцена. Голос ее был приятным и тихим.

Глаза его забегали после очередного выхода из забытья. — Да, конечно, — он пригласил ее движением руки, указывая на свободный стул по другую сторону стола. Он сам себя не узнавал — словно другой человек.

Девушка размеренными и уверенными движениями подошла к стулу и присела напротив молодого человека. Она поставила пустую чашку на стол, по-прежнему держа ее обеими руками. Она посмотрела в сторону барной стойки, за которой стояла девушка-бармен, готовая услужить каждому посетителю. Девушка за столиком еле приметным движением указала пальцем правой руки на чашку кофе и кивком головы попросила повторить заказ. Бармен кивнула в ответ, показывая, что поняла, и принялась сразу же исполнять заказ.

После этого она снова повернулась к молодому человеку, который, как ей показалось по взгляду, направленному на ее пустую чашку, легко уловил ее жесты и понял ее пожелания. Он не сказал ни слова, а только посмотрел ей в глаза и слегка улыбнулся.

— Денис, — только и произнес он.

— Диана, — ответила девушка и улыбнулась в ответ. — Скажите, Денис, о чем вы думали до моего появления. — Спросила она спустя несколько секунд. Может быть это и могло показаться нетактичным, но тогда вся эта сцена была не типичной. Не было смысла вот так начинать знакомство и на середине останавливаться из-за каких-то условностей.

— Думал?! — растерялся Денис, не сразу сообразив, о чем говорит девушка.

— Да. Когда я увидела вас, вы сидели, не шелохнувшись и устремив взгляд в окно.

— А вы очень наблюдательны. Действительно так и было.

— Не требуется никакой наблюдательности, когда говоришь о вещах, которые тебе так знакомы. — Серьезно ответила девушка и сосредоточила свой взгляд на лице молодого человека. Она любила наблюдать за людьми, когда они были чем-то увлечены.

Наступила длительная пауза. Девушка спокойно ожидала ответа, давая время на раздумье. А молодой человек усиленно старался сообразить, что же все-таки сказать ей. Он вспомнил свои мысли, которые вихрем проносились у него в голове, когда он сидел за столиком один. Но не знал с чего начать и стоит ли вообще что-то говорить. Ведь подобное с ним происходило впервые, когда отгороженный от внешнего мира невидимой завесой, он полностью погрузился в раздумья. Глаза его бегали по столу, скорее произвольно. Не определившись со словами, он решил рассказать все без утайки.

Пусть разбирается с хаосом в моей голове, тем более она сама попросила об этом. Он оторвал взгляд от стола, и еще раз посмотрел через правое плечо собеседницы в окно. Дождь прекратился, по каплям на стекле бликами играло вечернее солнце. Он слегка улыбнулся.

— Дождь перестал, — констатировал факт Денис, опустил глаза на девушку, которая, как ему показалось, все это время неотрывно наблюдала за ним. И все-таки она странная. Ни такая как все — подумал молодой человек и начал излагать свои мысли:

— Там, на улице, со мной что-то произошло. — Он говорил медленно, чтобы самому не сбиться с мысли. — Каждый день я хожу этой дорогой, на работу и с работы. И иногда я по пути погружаюсь в собственные мысли касаемо работы, друзей, моих отношений с девушками. — Ох, зачем же я это сказала, — И совсем редко я вспоминаю о семье. А сегодня мысли прямо нахлынули на меня, мысли о семье и моем детстве. Не знаю, сколько я шел, погруженный в свои мысли, но в какой-то момент я очнулся, вернулся в реальность. Я встал как вкопанный, пытаясь привести себя в чувства. Мимо проходили люди с серьезные лицами, погруженные в свои думы, и не замечающие никого вокруг себя. Все они как один были похожи на меня своим безразличием к окружающему. Все они… все мы замкнуты на собственных мыслях и не замечаем, что происходит вокруг нас. Загруженный делами, бесконечными проблемами, каждый замыкается в своем маленьком мирке. А что происходит вокруг нас, мы не замечаем. От этих мыслей мне стало жутко, словно узнал о себе что-то совсем скверное, отчего сам себе я стал противен.

Он замолчал, стараясь осмыслить еще раз, что же с ним все-таки произошло. Его тревожила мысль о том, как воспримет все это его новая знакомая. Девушка продолжала хранить молчание.

— А потом я оказался здесь в попытке отвлечься от этих жутких мыслей. — Закончил свой короткий рассказ Денис. Теперь замолчал он, и поднял глаза на девушку, ожидая увидеть ее реакцию на сказанное им.

Диана понимала, что ей нужно что-то сказать. Вряд ли она могла поддержать его чем-то. Только что? Какое-то время они просто смотрели друг другу в глаза, каждый думая о своем.

— Да, есть о чем подумать, — наконец произнесла девушка. Она хотела быть такой же искренней, как и Денис. Чтобы слова ее не были слишком банальными. — Мой отец говорит, что в мире ничего просто так не происходит. У всего есть какие-то причины. И я с ним согласна.

— Может быть, все дело в дожде. Он навивает мрачные мысли.

— Вряд ли. Дождь лишь спровоцировал вас на определенные мысли. Но ведь это ваши мысли, Денис. — Девушка замолчала, отвела взгляд в сторону и, не смотря на собеседника, продолжила. — Если вас это на самом деле беспокоит, тогда вы еще не раз вернетесь к своим мыслям, которые вы пережили там, на улице. Возможно, вы наткнулись на область своего внутреннего я, которая спрятана глубоко в каждом из нас, и которая редко кем поднимается наружу. И однажды вы найдете ответы на свои вопросы, если сами того захотите.

Диана говорила спокойно. Голос ее был тихим, но твердым. Казалось, все это она говорила себе, погрузившись в собственные мысли. Денис внимательно наблюдал за девушкой, и еще внимательнее слушал. Она не была похожа ни на кого, с кем он раньше общался. Она была уверена в себе, уверена в том, о чем говорила. Закончив говорить, девушка снова подняла глаза на молодого человека.

— Вы необычная девушка, — только и смог выдавить из себя Денис.

— Спасибо, — снова улыбнулась она. — Денис, думаю, мы узнали друг о друге достаточно, чтобы перейти на «ты».

— Да, конечно, — сразу же согласился Денис.

— Тогда давай сменим тему…

Они разговаривали еще долго на разные темы, узнавали друг друга, были откровенны и открыты. Если же кому-то из них что-то не нравилось, они легко переводили разговор в другое русло. Они смеялись, они шутили, они были серьезными. За это время к ним несколько раз подходил официант для того, чтобы принять новый заказ. За окном сумерки вступили в свои права, растворив в полумраке силуэты прохожих. В кафе стало очень шумно, почти все столы были заняты новыми посетителями. Но молодые люди как будто не замечали никого вокруг себя, увлеченные друг другом. Они потеряли счет времени. Но все когда-нибудь заканчивается, и этому вечеру суждено было заканчиваться.

— Денис, — произнесла девушка расстроенным голосом, — вечер подходит к концу. Мне нужно уходить.

Молодой человек замер в растерянности. Ведь все было хорошо, вечер был великолепным. И тут внезапно ледяным душем для него оказались ее последние слова. Он не хотел так резко обрывать этот вечер.

— Может быть сменим обстановку и продолжим этот вечер где-то еще? — постарался хоть как-то удержать девушку Денис.

— Я провела очень хороший вечер и нисколько не жалею, что задержалась здесь так долго, — спокойно произнесла Диана. — Но все когда-нибудь заканчивается. К тому же это не последний вечер, — она улыбнулась и встала из-за стола.

Молодой человек встал следом. Они вместе подошли к выходу.

— Диана, когда мы еще встретимся? — спросил Денис. А в голове его пульсировала совсем другая фраза: Позволь проводить тебя. Но его закоренелые принципы не позволяли произнести это вслух. Никогда прежде он не испытывал подобного влечения ни к одной девушке. Только вот переломить себя он не мог.

— Через неделю… здесь и в это же время, — добродушно ответила девушка. И предугадывая его негодование, попробовала успокоить его сразу, — Не нужно торопиться. Мне нужно время. И тебе тоже нужно подумать, Денис.

Произнося это, Диана машинально поправила воротник его рубашки, тем самым дав уверенность его надеждам на определенное будущее. Ей действительно было хорошо и легко рядом с ним. Но она не любила торопиться.

Он посмотрел на ее руку, так естественно поправившую его рубашку. Он понимал, что и она была заинтересована им. Ему это льстило, но еще больше его это радовало. Только вот возразить ей он не мог, не хватало доводов.

— Слишком много времени для размышлений, — только и ответил молодой человек.

Тем временем, молодая девушка поднесла Диане плащ. Денис помог ей одеться. Он попытался еще раз хоть как-то повлиять на ход событий.

— Диана, а что если у нас не получится встретиться через неделю. Что если судьба сыграет с нами злую шутку. Хотя бы обменяемся номерами телефонов.

— Денис, а ты веришь в судьбу? — повернувшись к нему, спросила девушка, взглянув прямо в глаза молодому человеку. Он был немного выше ее, отчего Диане приходилось смотреть снизу вверх.

— Да. Нет. Не знаю. — Растерялся Денис. Он и сам не знал, верил ли он в судьбу на самом деле. Никогда раньше об этом не задумывался. Он опять оказался повержен доводами этой необыкновенной девушки.

— Вот видишь, — улыбнулась девушка все той же милой улыбкой, — говоришь о судьбе, а сам не знаешь, есть ли она на самом деле. Я не верю в судьбу, но я верю в людей. Денис, спасибо за прекрасный вечер.

— И тебе спасибо, Диана.

Девушка развернулась и направилась к выходу. Молодой человек проводил ее взглядом до тех пор, пока она не исчезла за ширмой. Так он стоял еще какое-то время, устремив взгляд на проход. Потом, очнувшись от размышлений, он развернулся и направился к столику, на котором стояли две чашки на маленьких блюдцах и корзинка с печеньями. Возле правой ножки стола стоял его портфель, про который он совсем забыл. Находясь в отрешенном состоянии, Денис поднял с пола свой портфель, подошел к барной стойке, достал портмоне, рассчитался и вышел из кафе. Он не помнил, как девушка подала ему плащ, который он накинул, и зонт, который он почти было забыл, но о котором вежливо ему напомнила все та же девушка.

Выйдя на свежий воздух, он, наконец, пришел в себя и вернулся на эту обетованную землю. Город уже освещали сотни разноцветных огоньков, мелькавших всюду, куда только падал взгляд молодого человека. Он замер, закрыл глаза и сделал глубокий вдох еще влажного после дождя воздуха, наслаждаясь таким, казалось бы, обычным чувством восторга от этого прекрасного вечера. Он поднял глаза к небу. Может город уже и погрузился в атмосферу ночи, небо над головой еще окрашивалось последними лучами солнца, которое уже скрылось за горизонтом. Кое-где виднелись полосы облаков, окрашенные в алый цвет по краям, переходящий в ярко-красный оттенок в середине. Казалось, все вокруг сегодня было необыкновенным. Он шел домой, прокручивая в голове события сегодняшнего вечера.

Позже, тем же вечером, он выбрался со своими друзьями в клуб, где они регулярно проводили свободные выходные. Как никогда ему нужно было развеять свои мысли, от которых кругом шла голова. Музыка, выпивка и новые знакомства сделали свое дело — он веселился и отдыхал, мозг отдыхал от мыслей. И не важно, что завтра ему будет плохо, и голова будет раскалываться, — Денис это прекрасно понимал, — но он предпочитал жить сегодняшним днем. Завтрашний день для него являлся далеким будущим, куда он никогда не заглядывал. Безусловно, работа требовала от него определенных навыков выстраивания планов на будущее, но когда вопрос грядущего касался его личного времени, тут он был категоричным к каким-либо планам. Жизнь текла своим чередом, и он плыл по течению, довольствуясь тем, что у него есть. А было у него достаточно для того, чтобы ощущать себя более-менее счастливым, по крайней мере, в настоящем.

Глава 2. Проснуться после долгого сна

Следующим утром, лежа в своей постели, он ощущал беспрерывную пульсацию в висках и не стихающий гул в ушах. Голова раскалывалась, мысли путались, память подводила его. Глаза он не открывал, опасаясь яркого солнечного света, пробивающегося сквозь открытое окно. Где-то вдали доносилось жужжание машин, резкие, прерывистые сигналы, шум ремонтных работ — все смешивалось в кашу монотонных, раздражающих звуков. Но как бы долго он не старался бороться со всеми этими напастями, все же ему пришлось открыть глаза и пустить в свою жизнь реальность, не такую радужную, какой она была вчера.

Глаза привыкли к свету после долгой спасительной темноты. Он огляделся. Он лежал на спине в своей постели, хотя и не помнил, как сюда попал. Слева от него, накрытая по пояс белой простыней, лежала обнаженная девушка — стройная, длинные светлые волосы разлетелись по подушке. Отвернувшись от него, лежа на животе, она спала. Лица он ее не видел, но был уверен, что она была красивая, потому что это первое, что он выискивал в девушках и к чему испытывал слабость. Красивое лицо и стройное тело — этим ограничивались его предпочтения. Что было у нее в голове — не имело никакого значения. Ведь все его отношения с противоположным полом умещались в несколько дней. От длительных, облаченных обязательствами, отношений он уже давно отвык, и не стремился к этому. Он очень ценил свободу и дорожил ей.

Было ли что-нибудь у него с этой девушкой, он тоже не помнил. Да уж, такого со мной давно не было. — Промелькнуло у него в голове, — Больше не хочу такого счастья. Он знал, что память к нему вернется позже, когда голова его прояснится. Тем не менее, удовольствия от этого было мало. Он мог припомнить еще пару подобных ситуаций в своей жизни, но и этого было достаточно, чтобы впредь такого не повторять.

Он с трудом поднялся с кровати, голова сразу же закружилась. Слегка пошатываясь, прошел в ванную комнату, чтобы принять тонизирующий душ. После, слегка взбодрившись, укутанный до пояса в белое полотенце, прошел на кухню. Девушка по-прежнему лежала в постели, повернувшись на бок, укрывшись простыней до груди. Лицо округлое, маленький носик, закрытые глаза, подведенные фиолетовой тушью, тонкие губы, — не было ни одного изъяна, к которому можно было бы придраться. Ангел во плоти. Много он повидал таких ангелов, но никто из них не смог хоть на короткое мгновение удержать его возле себя.

После нескольких манипуляций возле кофеварки, Денис держал в руке чашку крепкого кофе и медленными глотками пил обжигающий горло напиток. Стоя возле окна, он смотрел на улицу. Его взгляд устремился в одну точку, а в голове прокручивались моменты вчерашнего гудежа. Словно мозаику, он выкладывал момент за моментом, восстанавливая в памяти события. Кое-что ему так и не удалось вспомнить. Из задумчивости его вывел резкий пронзительный визг автомобильных тормозов. Он посмотрел на настенные часы, которые показывали 11:20. Отойдя от окна, налил еще одну чашку кофе и отправился в спальню, где продолжала так же безмятежно спать молодая девушка.

— Пора вставать, спящая красавица. — Без какого-либо выражения произнес Денис, прикоснувшись к ноге девушки. Она сразу же зашевелилась, потягивая руками. — Дверь в ванную напротив спальни, полотенце слева от входа, на кухне тебя ожидает кофе.

— Спасибо, — произнесла девушка, слегка улыбаясь и потягиваясь на кровати. Потом, укутавшись в простыню, встала и исчезла за дверью. Ее легкая, быстрая походка и приподнятое настроение говорили о хорошем самочувствии, чего нельзя было сказать о нем. Пока девушка принимала душ, Денис успел одеться и допить кофе. Ему было значительно лучше, чем в постели, но голова продолжала гудеть. Когда девушка вышла из ванны, одетая в ярко-фиолетовое короткое платье, он сидел на диване, подперев голову рукой. Она прошла на кухню, бросив мимолетный взгляд на Дениса и слегка улыбнувшись, взяла чашку в руку, сделала глоток, развернулась и подошла к дивану. Денис молча наблюдал за девушкой. Без макияжа она оставалась такой же красивой.

— Как тебя зовут? — спокойно спросила девушка.

— Денис, — так же без эмоций ответил он.

— А меня Ксюша. Вообще-то меня никогда не интересуют имена. Я не обольщаюсь на счет порядочности, честности и привязанности. Жизнь одна, и если мне хочется что-то сделать, я делаю. — Она снова улыбнулась. В глазах ее читалась искренность и открытость. — Не так часто встретишь такое внимание со стороны сильного пола, особенно сутра. Хочу поблагодарить тебя, Денис, за гостеприимство. Поэтому и спросила твое имя.

А она не только красивая, но и далеко не глупая — Пожалуйста, Ксюша. — Он с трудом улыбнулся в ответ. — И тебе спасибо за вечер. Я собираюсь перекусить что-нибудь. Ты со мной?

С этим вопросом он встал с дивана и подошел к девушке, чтобы забрать пустую чашку. Он не хотел никого не видеть и ни с кем разговаривать — сейчас ему нужен был только покой. Но долг хозяина обязывал его быть гостеприимным.

— Нет, Денис, я не завтракаю. Спасибо за приглашение. — Она видела его состояние и понимала, что компания ему сейчас не нужна. Хотя, пожалуй, она была бы не прочь продолжить их знакомство.

Они вместе вышли из дома, попрощались и разошлись в разные стороны. Очередное знакомство закончилось. Денис спустился по улице к реке. Город жил своей суетливой жизнью. Машины, люди, здания — все настолько привычное и обыденное.

На берегу в нескольких кварталах от дома расположилось летнее кафе с приличной кухней. Он выбрал столик в углу террасы, с которого открывался великолепный вид на реку, дугой раскинувшуюся между двумя крутыми берегами. Посередине русла расположился небольшой остров, одна сторона которого была усажена деревьями и кустарниками, а на другой стороне расположился песчаный пляж и небольшая деревянная пристань, к которой были привязаны лодки. Плеск воды, смех и крики доносились с острова, нарушая тишину. День только начинался, а солнце уже накалило воздух.

А только вчера шел дождь — подумал Денис. Тротуар. Чувство растерянности. Кафе. Знакомство. — В памяти молнией пронеслись картины прошлого вечера. Каким-то непонятным и неестественным был тот вечер. События, не имевшие под собой ничего общего, сплелись в какой-то замысловатый клубок. Он долго вспоминал образ девушки, пытаясь восстановить в памяти мельчайшие детали, черты, не упустив ничего из виду. Но сколько бы ни старался он увидеть в ней что-то необычное, исключительное, то, что ее отличало бы от остальных девушек, которых он встречал раньше, ничего не выходило. Но что-то в ней все-таки притягивало, что-то неосязаемое, невидимое, непостижимое теми чувствами, на которые мы так часто полагаемся. То, что он в ней разглядел, находилось за гранью привычного. Вот только что?..

От мыслей его отвлек официант, тихо подошедший сзади. Молодой человек в белой футболке и шортах цвета хаки остановился возле посетителя в ожидании заказа. Он знал, что его заметили, но не хотел нарушать уединение гостя, пока тот сам того не пожелает.

Денис повернул в его сторону голову и слегка улыбнулся, увидев знакомое лицо. — Привет, Андрей. Жаркий сегодня день, не правда ли?

— Привет, Денис. Правда. А только вчера был дождь, — повторил вслух молодой человек мысли Дениса.

— Ты умеешь читать мысли? — Наигранно серьезно спросил официанта Денис.

— Нет, — улыбнулся, Андрей, — просто, я такой же человек, как и все.

— Мне тоже, что и всегда.

— Да, конечно, — сказал Андрей и удалился.

Знакомство двух молодых людей длилось уже несколько лет и ограничивалось летней площадкой этого кафе. Привычка Дениса по выходным дням завтракать именно здесь и усидчивость Андрея на одном месте, — другие официанты почему-то здесь долго не задерживались, — делали их встречи регулярными на протяжении нескольких месяцев в году, начиная с поздней весны и заканчивая серединой осени, пока теплые дни позволяли наслаждаться видом на реку и атмосферой уединения от городской суеты. Они были абсолютно разными. И единственной точкой соприкосновения их интересов были редкие разговоры, даже скорее разговор одного и внимательное выслушивание другого. Андрей был на четыре года младше Дениса, но его рассуждения как психолога, и скорее даже как философа, выделяли его среди остальных знакомых Дениса. Денис был человеком дела, он не любил долго размышлять и рассуждать, но любил слушать, тем более, если разговор был на понятном и доступном для обычного человека, к каким он сам себя относил, языке. Андрей же, напротив, любил рассуждать и мысли его выстраивались в вполне понятную последовательность, логическую цепочку. Вот эта отличительная особенность и объединяла молодых людей.

Спустя несколько минут молодой человек в белой футболке на подносе нес горячий кофе и круасаны к столику, за которым сидел Денис. Расставив содержимое подноса на столике возле посетителя, официант поинтересовался, нужно ли еще что-нибудь.

— Да, Андрей. Мы можем поговорить?

В кафе больше никого не было, как часто бывало в это время. Поэтому молодой официант, молча сел напротив посетителя. — Я слушаю.

— У тебя есть девушка? — поинтересовался Денис.

— Да, — улыбнувшись, ответил Андрей.

— Ты любишь ее? — Денису было незнакомо это чувство, и даже чуждо. Никогда он никого не любил и не стремился любить. Ему это было не нужно. Об этом он только слышал от других. Никто толком не мог рассказать, что это «любить». И вот он снова хотел услышать, что же это такое.

— Нет, — резко и неожиданно быстро ответил Андрей, словно ждал этого вопроса.

— Тогда почему ты с ней?

— Сейчас нам хорошо вместе. Но она знает меня, а я знаю ее. Мы знаем, что в любой момент кто-то из нас может влюбиться в кого-то другого. Поэтому не думаем о будущем, а живем одним днем. Жизнь слишком короткая, чтобы откладывать в долгий ящик то, что можно сделать сегодня. И мы делаем, а не тешим себя грезами и мечтами. — Он замолчал на несколько секунд, что-то обдумывая. Глаза его были опущены вниз, на стол. Взгляд его застыл на невидимой более никому точке. — Хотя может статься так, что мы так и проживем всю жизнь вместе. И даже, может, полюбим друг друга. Точнее наконец-то поймем, что любим. Кто знает…

Понимаешь, Денис, любовь невозможно заказать или предугадать. Она просто появляется из ниоткуда. И ты даже не понял, когда ты успел влюбиться. Любовь — это желание быть рядом с ней, волнение, стремление, надежда и негодование, радость и печаль, улыбка и слезы, наслаждение и разочарование, грусть, тоска, ревность, непонимание, бессилие, и снова вера, попытки понять, простить, принять таким, какой есть. Любить — значит идти, шаг за шагом двигаться вперед, оступаться, падать и снова вставать, преодолевая любые невзгоды, только чтобы быть рядом. Все, что человек умеет и делает, чувствует и ощущает — все это в какой-то момент, в какой-то степени является любовью.

Андрей замолчал, еще какое-то время смотрел на стол. А потом поднял глаза на собеседника в ожидании каких-то высказываний с его стороны. Денису нечего было сказать в ответ. Он не любил дискутировать на подобные темы, которые он считал абстрактными только потому, что не мог их выразить в форме хоть каких-нибудь понятных примеров и фактов. Его интересовали простые и понятные формы, доступные для его логических умозаключений. Что же касается чувств — для него это была область, сокрытая постоянным туманом, полная неизвестности, неопределенности, не имеющая границ и четкости. Зачем я вообще завел этот разговор? — подумал он, а вслух произнес:

— Как-то все это просто звучит. — И на самом деле мысль Андрея была проста и понятна, словно самая простая математическая задача. Денис невзначай улыбнулся, — слишком просто, чтобы быть правдой.

— Для меня, чем проще, тем лучше. Жизнь подобна уравнению: когда ты знаешь переменные, тебе не трудно узнать и результат. Тогда все понятно и вроде все на своих местах. Но стоит появиться неизвестной переменной, и ты уже не знаешь ответ. Тогда я пытаюсь ее узнать, чтобы все снова стало простым и понятным. И так каждый раз… Жизнь и без того сложная штука, чтобы ее дальше усложнять.

В этот момент на террасу кафе ворвалась шумная толпа из молодых людей и девушек, смеясь и подшучивания над кем-то из своей компании. По купальникам и голым торсам было ясно, что они шли с пляжа, по пути заглянув в заведение, чтобы перекусить или освежиться после палящего солнца.

— Я пойду, — произнес Андрей, смотря в глаза собеседника и вставая со стула.

— Да, конечно, — встрепенулся Денис, выходя из задумчивости, — спасибо, Андрей.

— И тебе спасибо. — Андрей взял поднос и пошел к столику, за которым уже успели разместиться новые посетители. Денис еще какое-то время молча сидел за столом, созерцая берега реки. Мысли его блуждали где-то далеко отсюда. Потом спокойно встал, вытащил из кармана деньги, отсчитал несколько купюр и оставив их на столе, прижатыми чашкой недопитого кофе, повернулся и направился к выходу.

Глава 3. Пробуждение

Все оставшиеся выходные Денис провел в своей квартире, выходя на улицу только вечерами, чтобы пройтись по залитым огнями улицам города. Подобное с ним случалось редко. Друзьям подобные «выходки» Дениса были знакомы, поэтому, когда в очередной раз они до него дозвонились, после короткого разговора, поняв ситуацию, оставили его в покое. Лучшим лекарством в этих случаях являлось время — спустя три-четыре дня Денис снова становился самим собой. Никто не мог объяснить причину вдруг навалившейся на Дениса тоски и меланхоличного настроения. В конце концов, не так уж была важна причина, потому что все это так же внезапно заканчивалось, как и начиналось.

Ну а пока Денис был предоставлен сам себе эти несколько дней, в голове его начинали возникать вопросы, на которые сам же и пытался найти ответы. Чем бы он в эти дни не занимался: смотрел ли телевизор дни напролет, работал, читал книги, гулял по городу — в голове его, не переставая, крутились мысли. Обо всем сразу и ни о чем конкретно. Одна мысль сменяла другую, найденный ответ порождал новые вопросы. Во всем, чтобы не интересовало его, он искал смысл. И в конечном итоге, неудовлетворенный своими поисками, обессилевший от внезапно нахлынувшего мозгового штурма, измученный как никогда, после нескольких бессонных ночей, он проваливался в глубокий сон. После все возвращалось на свои места, мысли куда-то улетучивались, оставляя Дениса в покое до следующего раза, вновь возвращались к нему настроение и вдохновение, желание жить и работать, видеть людей и общаться с друзьями.

Но пока все это еще было только впереди, Денис пребывал в том меланхолично-молчаливом состоянии, погруженный в свои мысли. Утренний разговор с Андреем не оставлял его в покое вот уже несколько часов подряд. Кое в чем молодой человек был прав, сравнивая жизнь с математическим уравнением. Просто и понятно, как Денис и любил. Но за этой простотой скрывалась загадка, которая не давала ему покоя.

Мир, который видел вокруг себя Денис, был куда сложнее любого уравнения. Хотя бы потому, что в нем существует не только он один. Люди, которые его окружают, которых он знает и не знает, знакомые и не знакомые, любой из ныне живущих, напрямую или косвенно, что чаще всего и происходит, влияют на его жизнь. Ниточки, которые незаметной паутиной переплелись вокруг него, были слишком многочисленны, чтобы их можно было просто сбросить со счетов.

Трудно отказаться от того, о чем даже не подозреваешь. Отследить все эти взаимосвязи между людьми, видимые и тем более не видимые, не возможно. Разве может быть невозможное реальным? Человеческий мозг привык воспринимать только то, что можно увидеть, услышать и почувствовать. Для нас этого вполне достаточно, чтобы продолжать жить. А раз мы это «нечто» воспринять не можем, то его просто не существует. Вот так и упрощаем жизнь до тех пор, пока мы не ощутим «гармонию» с окружающим нас миром. Откинув все эти «нечто», мы приводим свою жизнь к общему знаменателю, который для каждого из нас является единственно возможным, и служит отправной точкой во всех начинаниях…

Ведь у меня самого есть все, что может желать самый обычный, непридирчивый обыватель этого города, да и любого другого, пожалуй. Хорошая работа, собственная квартира, машина, друзья, девушки — жизнь, в которой есть свобода выбирать самому. Моя жизнь устроена, и мне она нравится. Разве меня самого волнует, что думают обо мне другие… Хотя, наверное, волнует. Ведь, если подумать, я постоянно пытаюсь угадать, что обо мне думают. Стараюсь выставить себя в лучшем свете. А если не получается?.. Хм, тогда я не обращаю на это внимание. Вот так и получается: стремишься добиться определенного статуса в глазах других людей, а когда этого не удается, просто отказываешься от этого.

Нити, которые, казалось, оплетали его плотной паутиной, он обрывал одним движением. Отбрасывал в сторону то, что переставало иметь значение. Вероятные связи становились миражом, которые в итоге исключались из жизни. — Так ли все просто?.. — Ведь его победам кто-то может завидовать, а кто-то радоваться; его неудачам могут радоваться, а могут сочувствовать. А кого-то это вообще не беспокоит. Для кого-то это может оказаться слишком важным. Чьи-то неудачи могут оказаться чьими-то победами. И подобных взаимосвязей может быть бесконечное множество. Мы их не замечаем, поэтому, полагаем, что их не существует…

Вечером того же дня Денис медленно прогуливался по улице освещенного огнями города, блуждая между перекрестками, улицами и переулками, мимо магазинов и кафе, мимо жилых домов и парков, погруженный в свои мысли.

А ведь все эти улицы и переулки так похожи на те самые нити, которые нас оплетают, связи с другими людьми. Вот только видим мы лишь то, что в нашей досягаемости. — Стоя на очередном перекрестке, он огляделся вокруг, пытаясь увидеть как можно больше улиц и переулков, поворотов и закоулков. — Мои друзья, родители, сослуживцы — самые яркие улицы моего воображаемого города, некоторые мои знакомые — его переулки и примыкающие улицы. Вот и все, что я сейчас вижу. Ни так уж много. Все остальное недосягаемо моему взгляду, а потому можно, считать, что «остального» и не существует вовсе, по крайней мере, в данный момент.

Но каждую улицу пересекает другая, другую — третья, и так далее, ровно настолько, насколько хватает нашей фантазии. — Что это значит? — Лишь то, что мы сознательно или неосознанно влияем на чьи-то жизни, и что на нашу жизнь влияет кто-то, даже если мы не подозреваем о существовании друг друга, или не предполагаем подобных второстепенных связей. «Не видеть» не означает «не существует».

Случайные встречи, новые знакомства, нелепые расставания, ссоры и конфликты порождают новые связи и рушат старые. Каждый блуждает в своем собственном городе, переходя с одной улицы на другую. Мы уверены, что сами выбираем свой путь среди множества возможных. Но не понимаем, что порой находимся в зависимости от кого-то другого и, подобно мотылькам, стремимся к свету, ослепленные своей излишней верой в свободу и независимость.

Верить, что мы сами выбираем свою судьбу — стремление каждого человека. Мы обретаем свободу, уверенные в том, что все в наших руках, что наша жизнь зависит только от нас самих. Мы принимаем решения, мы делаем выбор, мы стремимся к независимости от чего-либо и кого-либо. Чем меньше привязанностей, тем свободнее мы себя ощущаем. Мы снимаем с себя ответственность и обязательства, и ощущаем себя еще более свободными. И «окрыленные» свободой, мы летим по жизни.

Но так ли все на самом деле?

Уверенные в своей правоте, мы шагаем вперед, отбрасывая прочь все, что не укладывается в наши понятия. Мир, который мы придумали сами, ограничен непреступными стенами правил и законов, которые мы сами и воздвигли, наделенные властью мечтать и желать, строить и разрушать, видеть и не замечать. А если учесть, что все уже давно известно, поэтому «нет смысла снова придумывать колесо». Нужно только позаимствовать чью-то идею, взять ее за основу и на ее почве выстраивать свою жизнь. Мы совсем перестали о чем-либо задумываться, осмысливать свои поступки, просто смотреть на жизнь и наслаждаться ей. Нацепив чужие ярлыки, облачившись в маски, мы стремимся к чужим идеалам, мнимым, навязанным нам другими, принимаем чужое за свое. И ослепленные уверенностью в своей правоте и своей свободе, стремимся к цели, маячащей где-то там, на горизонте…

Ночью, лежа в постели в спальне своей квартиры, освещенной бледным сиянием, пробивающимся с улицы сквозь окно и жалюзи, Денис долго не мог уснуть, растревоженный подобными мыслями. Окруженный тишиной холодной комнаты, метаясь по постели из стороны в сторону, обессиленный и измученный, он наконец-то забылся сном, беспокойным и прерывистым.

Глава 4. Осмысление

Следующее утро не принесло ничего нового. Стало легче, и голова прояснилась, но на душе по-прежнему лежал непонятный груз беспокойства. Утреннее солнце пробивалось через окно. День обещал быть таким же теплым, как и предыдущий.

Не открывая глаза, Денис лежал в постели, не желая впускать в свою жизнь это утро, не желая вставать и начинать новый день, не желая ничего. Опустошенный, безразличный ко всему. Ему этот день не предвещал ничего хорошего.

Время шло, минутная стрелка медленно проделывала свой путь на настенных часах, издавая еле уловимое механическое жужжание. Тишина в комнате давила. Предоставленный сам себе, он начал лихорадочно перебирать в памяти события последних дней, свои мысли, свои чувства. Он пытался ухватиться за что-нибудь, что вернуло бы желание жить и радоваться жизни — спасательный круг для утопающего.

Разговор с Андреем, привнесший сумятицу в его привычное отношение к происходящему вокруг; прогулки по городу с нерадостными мыслями и рассуждениями; ночной гудеж, доставивший лишь головную боль и отвратительное состояние на протяжении следующего дня; девушка в его постели, отрывистый разговор с ней и ничего лишнего — все как всегда; странные мысли, нахлынувшие внезапно на тротуаре по пути домой; и, конечно же, знакомство с Дианой...

Неожиданная встреча с необычной девушкой. В тот вечер все казалось странным. Мысли, внезапно нахлынувшие на него и выбившие из колеи привычного и размерного ритма. Необычное кафе со своей притягательной простотой и уютной атмосферой. Сама природа в тот вечер игралась, словно капризное дитя, то насылая на город дождь, то радуя всех лучами заходящего солнца, вдруг выглянувшего из-за туч.

Диана ничем не отличалась от других обаятельных девушек, которых он встречал раньше. Красивая внешность, стройная фигура. Легкий макияж лишь подчеркивал ее естественную красоту. Но было в ней что-то отличное от остальных, необыкновенное, что цепляло, притягивало и не отпускало.

Может быть ее манера поведения? Уверенная в себе, решительная. Именно она сделала первый шаг ко мне навстречу. А ведь она меня не знала: уж я бы ее точно запомнил, если бы видел раньше. На моей памяти никто прежде не поступал так. Девушки, как правило, скромны и застенчивы, или горделивы и убеждены, что парни должны заслужить снисхождения обратить на себя их внимание. Но Диана поступила вопреки всем правилам: первая подошла, первая заговорила. — Денис слегка улыбнулся. Воспоминания о том вечере ему грели душу. — В ней не было застенчивости, она не показывала свою гордость. Она просто действовала, уверенная в том, что делала. Казалось, она знала, что хотела, и просто брала это.

От последних мыслей Денису стало не по себе. Он ощутил себя вещью, которая кому-то приглянулась, и которую захотели примерить. Ему, напротив, хотелось думать, что искра, в тот вечер пробежавшая между ними, которую он хотел всячески опровергнуть, гонимый собственными закостенелыми предрассудками, действительно была, в глубине души веря в это и убеждая самого себя. Разрываемый сомнениями и надеждой, терзаемый самобичеванием за свою слабость и наивность, верящий в искренность того момента и надеясь, он вскочил с кровати, ошпаренный, ужаленный собственными мыслями. Ему необходимо было отвлечься от всего этого, сменить обстановку.

Через час после того как он поднялся с постели, он сидел за рулем своего автомобиля, который, вырвавшись из бетонных джунглей города, несся по автомагистрали. Дорога, плотно загруженная транспортом, уводила его все дальше от города. Из колонок доносились звуки музыки, сменяемые редкими репликами ведущего. Денису наконец-то удалось отвлечься от своих мыслей. Внимание его было занято ситуацией на дороге. Спустя еще полчаса, он спокойно вел свой автомобиль мимо сел и деревень, проезжая поля и перелески. Подобные загородные прогулки приводили Дениса в чувства, развеивали гнетущие мысли. Пару часов за рулем были лучшим лекарством в данной ситуации.

Свернув с автомагистрали, он медленно ехал по проселочной дороге, разглядывая через окно невидимую раннее местность. Встречных машин почти не было. Две-три деревни, которые ему повстречались по пути, были небольшими, всего лишь в одну улицу. Старые заброшенные срубы смешались с кирпичными ухоженными домами, хозяева которых еще как-то следили за порядком и хотя бы изредка здесь проводили время. Скорее всего, это были чьи-то дачи, принимавшие своих постояльцев на выходные или на несколько теплых месяцев, если позволяло время. Заброшенные поля тянулись по обе стороны дороги, зигзагом пролегшей по холмистой местности. Вдали от трассы виднелись редкие пролески, местами вырастая в настоящие лиственные леса. Однажды он даже пересек маленькую речушку. Несмотря на свою монотонность, местность казалась живописной.

Наконец Денис остановил свой автомобиль, выключил двигатель и вышел из машины. Обойдя машину, он уселся на капот и медленно огляделся вокруг. Он находился на вершине холма. Дорога тянулась дальше, то взбираясь на очередной холм, то исчезая в неизвестности. Вокруг слышались пение птиц, шум ветра и шелест травы. Здесь властвовала природа, вдали от цивилизации, от неумолкаемого шума и гама городов. Убаюкивающая, успокаивающая тишина.

— Хорошо, — выдохнул Денис, не в силах удержать восхищение.

За последние два дня он впервые ощутил покой и безмятежность. Голова его освободилась от потока мыслей, он просто созерцал красоту природы. Казалось, не было здесь ничего необычного, те же поля, те же леса, все то, что видел и раньше сотни раз. Но ощущения от увиденного не могли сравниться с тем, что он испытывал до этого. Словно он открыл для себя новый мир, неизведанный, дикий, неподвластный привычным законам и порядкам. Как младенец, впервые увидевший мир, с удивлением рассматривает все вокруг, так и Денис, с упоением созерцал красоту такого привычного мира.

Он вдруг вспомнил свое детство, точнее один лишь момент, о котором, казалось, навсегда забыл. Ему было лет двенадцать, когда он с родителями выбрался загород на пикник. Подобные походы в их семье были не редкостью, поэтому из памяти они быстро стерлись. Как оказалось, кроме одного. Расположившись недалеко от речки, он с отцом ушел собирать дрова, мама осталась устраивать лагерь. Когда он вернулся, то увидел ее, сидящую возле реки и что-то пристально рассматривающую. Он подошел к ней — Мама, что с тобой?

Она спокойно повернулась, посмотрела на него с улыбкой на лице, — Подойди, сынок, ближе. Посмотри на воду.

Он подошел и внимательно всмотрелся в реку. Но как бы он не старался, ничего необычного не увидел. — Я ничего не вижу.

Мама какое-то время еще молчала, а потом заговорила. — Посмотри, как спокойно течет вода. Ее спокойствие завораживает, медленное покачивание и плеск гипнотизируют. Опусти в нее руку и не почувствуешь никакого сопротивления. Она обволакивает твои пальцы, омывает твою руку, убаюкивает, словно мать свое дитя. Она податлива и сильна одновременно. Вода питает землю, вместе с землей дает жизнь деревьям и травам, вместе с растениями кормит животных. В природе все взаимосвязано и гармонично, просто и ничего лишнего. В этой простоте кроется великая сила. Природа позволяет пользоваться своей силой всякому, кому это нужно. Дает кров, пищу, воду, укрывает от непогоды, дарит тепло, спасает от жары, дает надежду, успокаивает, вдохновляет — она может дать тебе то, что ты хочешь. И не требует от тебя ничего взамен. Вот в чем ее сила. Помни это, сынок. И если когда-то тебе понадобится что-нибудь, обрати свой взор и слух к природе. Она тебе поможет и подскажет.

Сознание его вернулось из воспоминаний в реальность так же неожиданно, как и погрузилось в прошлое. Он в считанные доли секунды вспомнил, где он и как тут очутился. Мир вокруг оставался таким же, как и несколько мгновений назад. Он с пристальным вниманием стал рассматривать окружающие его поля, словно пытаясь разглядеть ускользающее от него ведение. Бескрайние поля, разбавленные редкими перелесками, с одной стороны засеянные пшеницей, с другой стороны — заброшенные и поросшие травой и кустарником. Ветер волнами прокатывался по верхушкам колосьев, создавая легкий шум, то накатывающий с очередной волной, то удаляясь прочь. Эти волны гипнотизировали и успокаивали.

Денис прикрыл глаза, дав другим своим чувствам насладится невероятными ощущениями. Кожей он чувствовал порывы теплого ветра, ласкающие его руки, шею и лицо. Слух его улавливал еле различимый в шуме ветра и шелеста колосьев щебет невидимых птиц. Вдыхал, как ему казалось, необыкновенно чистый воздух, старясь дышать как можно глубже. Он расслабился настолько, насколько способен это сделать стоящий на ногах человек. Он ощущал легкое покачивание тела, не в силах сдерживать концентрацию, и перестав сопротивляться новым чувствам. Мысли его развеялись, давая отдых голове, изрядно уставшей за последние два дня от постоянных размышлений.

Он встрепенулся, чувствуя, что голова его под собственной тяжестью начала медленно опускаться к груди. Разминая тело и мышцы, на удивление отдохнувшие за такое короткое время, он пытался собраться мыслями. Он ощущал бодрость и прилив сил, настроение его вернулось. Тем не менее, мир вокруг оставался таким же новым и необыкновенным, каким стал всего лишь несколько мгновений назад, и никуда не исчез.

Что со мной? — новые ощущения и радовали, и пугали одновременно. Радость от новизны ощущений, бодрости и легкости, которые, казалось, он не испытывал никогда раньше. И страх от мысли о том, не сошел ли он сума. Но нет, судя по настроению, отличному самочувствию и работе мозга все с ним было хорошо. — Изменился не мир, а мое отношение к нему.

— Пора возвращаться, — произнес Денис вслух, и с этими словами направился к машине. Заведя двигатель автомобиля, он еще раз внимательно оглядел бескрайние просторы полей, словно прощаясь, улыбнулся, ловя себя на мысли, что мир по-прежнему оставался таким же прекрасным.

Он настроил радио на музыку, которая подходила для его нынешнего состояния. Развернул машину и помчался в обратном направлении, которым приехал сюда час назад. Всю дорогу он просто ехал и слушал музыку, рассматривая в открытое окно проплывающие мимо окрестности. Ему было хорошо, приподнятое настроение никуда не улетучилось. Мир вокруг продолжал его радовать. И не было в его мыслях сомнений, опасений, беспокойства, волнения. Он радовался как ребенок, и нисколько этого не стеснялся. Он был открыт миру, как и мир, который он видел, так же открывал ему себя.

Въехав в город, он ощутил дикое чувство голода, что было не удивительно, если вспомнить, что он сегодня толком ничего и не ел. Остановившись в первым попавшемся на его пути кафе, он плотно поужинал. Солнце уже крылось за зданиями высокоэтажек. В небе красным росчерком оставили свой след редкие облака, окрашенные заходящим солнцем. Пробираясь по улицам вечернего города, он с упоением созерцал проносящиеся мимо него урбанистические картины современного города. Изменился не мир, а мое отношение к нему — снова промелькнула мысль в его голове.

Домой он вернулся, когда над городом уже нависли ранние сумерки, весь город окрасился в разноцветные огни, и вечерняя прохлада окутала каждую улицу и двор. Уставший, но в хорошем настроении, со свежей головой, не включая свет, Денис прошел к дивану и улегся, надеясь еще немного насладиться новыми ощущениями, и постараться осмыслить те перемены, которые с ним сегодня произошли. Но только он положил голову на подушку, как сразу же погрузился в сон. Проснувшись посреди ночи от городского шума, доносившегося из открытого окна, он добрался до своей постели, разделся и снова окунулся в царство морфея, откуда был выдернут резкими звуками несколько минут назад.

Глава 5. Сомнения

Проснувшись от звука будильника, Денис, отдохнувший и бодрый, встал с кровати, проделал привычные утренние манипуляции и в приподнятом настроении отправился на работу. День задался, на работе все ладилось, договоренности выполнялись, отчеты сходились. С рвением выполняя свои обязанности, он и не заметил, как быстро наступило время обеда.

Обедал он чаще всего в ближайшем кафе. Как обычно, он занял столик в самом дальнем углу возле окна и стал ожидать, кто же сегодня составит ему компанию.

Ждать долго не пришлось. С подносом в руках к нему подошла Аня, девушка, занимающая должность секретаря в отделе бухгалтерии их фирмы. Они хорошо знали друг друга, регулярно встречались по роду занятий на самой фирме, поэтому легко и непринужденно могли беседовать на многие темы. Аня была душой компании, готовая всегда помочь всем, поддержать, решить проблему. И при этом она никогда не просила ни от кого благодарности, не хвалилась своими поступками.

— Привет, Денис. — С улыбкой на лице подошла к столику девушка. — У тебя свободно?

— Да, конечно, Аня, присаживайся.

Пока девушка снимала тарелки и столовые приборы с подноса, молодой человек спокойно поглощал свой обед и наблюдал за девушкой.

— Как дела у молодого аналитика? — спросила девушка, наконец-то разобравшись с обилием принесенной посуды. Не смотря на свою стройную фигуру, она любила поесть.

— Нормально, — без всякого выражения ответил Денис. — Как твои дела?

— Ой, Денис, — с радостной улыбкой отозвалась девушка. Ее переполняли эмоции, которыми она хотела с кем-нибудь поделиться, но никак не могла найти подходящий случай, — я влюбилась до беспамятства. Он такой… душка, такой замечательный. — Казалось, она готова была кричать от восторга.

Денис слегка улыбнулся, искренне, без сарказма. Он не знал, что говорить в таких ситуациях, но его переживания или радость за человека были искренними.

— Поздравляю, — только и смог выдавить из себя Денис, слегка улыбнувшись. А девушка словно и не слышала своего собеседника, продолжая рассказывать о том, какая она счастливая, какой он замечательный, и как сильно она его любит. Открытая, добродушная, честная, искренняя, наивная и слишком доверчивая — такой была Аня, такой ее знали все сотрудники фирмы. Ее счастью не было предела, и она с радостью делилась с окружающими ее людьми этим замечательным чувством, готовая с легкостью поделиться с другими своим счастьем и настроением.

Снова эта любовь — промелькнуло у Дениса в голове. Когда девушка наконец-то замолчала, выплеснув захлестнувшие ее эмоции, он спросил ее. — А что такое любовь?

Аня слегка опешила от такого вопроса. Но быстро собралась и попыталась ответить. — Это… когда… тебе хорошо… рядом с ним. Когда чувствуешь себя счастливой. — Только и смогла сказать девушка, не в силах придумать более или менее понятной формулировки. Поняв, что она не может рассказать, что это, она продолжила после короткого раздумья:

— Я не знаю, что такое любовь. Не могу тебе объяснить. Я просто чувствую, что люблю… — Немного расстроившись, произнесла Аня. — Денис, разве ты сам не любил никогда? Не испытывал этого чувства?

Теперь задумался Денис, размышляя, сказать ли девушке правду. Но видя ее искренность, он и сам хотел быть с ней честным. — Нет. Не любил.

Аня снова уставилась на Дениса удивленными глазами. Ее чувства и эмоции легко читались по ее лицу. — Это прекрасное чувство… Когда ты полюбишь кого-нибудь, ты сам это поймешь и почувствуешь. — И не ожидая ответа, сразу же перевела разговор в другое русло, заговорила о работе и делах, стараясь хоть как-то исправить ситуацию и увести своего собеседника от скверных размышлений.

Денис же, напротив, не в силах избавиться от новых размышлений, не мог поддерживать оживленный разговор о чем-то еще, что его сейчас совсем не интересовало, и под предлогом каких-то срочных дел, удалился из кафе, извинившись перед собеседницей.

Он вернулся в свой кабинет с широкими панорамными окнами на оживленную улицу, и, воспользовавшись минутой затишья, погрузился в свои думы, которые, казалось, остались позади, но легко вернувшиеся к нему при первой возможности.

Странно как-то. Аня не знает, что такое любовь, но любит. И Андрей, который не любит, но уверенно говорит о любви. Кто же из них прав? Как можно любить, не зная, что это? И знать что такое любовь, при этом никого не любя? Да уж… все запутано. Как просто и понятно рассказал об этом Андрей. И как трудно это было сделать Ане. Хотя по ее поведению и эмоциям можно уверенно говорить, что она не врет, или, по крайней мере, верит в это сама. А что если она ошибается? Что если ей это только кажется? Как определить, любишь ты или нет? А может Андрей ошибается? Ведь он сам не любит никого. А не испытав чего-то на себе, разве можно это понять и объяснить? Или может быть любил раньше? — Дениса начинало это злить и раздражать. — Куча вопросов, и ни одного ответа.

Мысли его прервали голоса, раздавшиеся из-за двери его кабинета. Сотрудники начали возвращаться с обеда, оживляя своим присутствием на время опустевшие коридоры и кабинеты. Денис постарался отвлечься от нахлынувших на него мыслей, переключившись на работу. В итоге ему это удалось с нескольких попыток. Остаток рабочего дня он провел за работой, которой всерьез увлекся, не заметив, как быстро прошли часы. Кабинеты начинали постепенно пустеть, в коридорах все реже раздавалась голоса людей. Денис навел порядок на своем столе, сделал несколько звонков, договорившись о встречах, и наметив план действий на следующий день, убрал важные документы в ящик под замок и сам отправился домой.

Погода по-прежнему стояла теплая. Светило солнце, порывистый ветер сбивал жару. Выйдя на улицу, Денис глубоко вдохнул в себя воздух, в котором ощущались и пыль, и выхлопные газы снующих мимо машин, но самое главное, ощущался запах свободы после трудового дня.

Все-таки жизнь — интересная штука. Необычная, непонятная и запутанная. — Денис улыбнулся и зашагал по тротуару в направлении дома мимо прохожих, перекрестков, машин и домов. Настроение у него было приподнято. Он так же, как и вчера, с любопытством рассматривал проходящих мимо людей, проезжающие рядом машины. Этот мир оставался для него таким же привычным и понятным, каким он был всегда, и таким же загадочным и новым, каким он увидел его только вчера. Странно, но именно эта путаница и доставляла больше всего удовольствия, вдохнув в его жизнь новые ощущения, новые вопросы, новые интересы. И ему не хотелось расставаться с подобными ощущениями. Ведь до этого жизнь его была слишком понятной, оттого слишком предсказуемой, а потому слишком скучной. Хотя сам это он осознал только вчера.

Походя мимо кафе без названия, в голове его сразу же всплыли события трехдневной давности. Образ девушки, с которой он познакомился в тот вечер, четкой картиной сохранился в его памяти. Необыкновенная девушка. Ему вдруг безумно захотелось увидеть ее, но он знал, по крайней мере, ему так казалось, что сейчас ее там нет. Поговорить вот так же непринужденно, как в тот вечер. Услышать ее голос, увидеть ее лицо, просто побыть с ней рядом.

И действительно, ее там не было. Для нее слово означало не меньше поступка, так ее учили, и так она привыкла с детства. Только вот Денис об этом ничего не знал. Он мог только предполагать и надеяться. Он понимал, что все эти мысли — лишь мимолетный порыв, но ему этого хотелось. Раньше он никогда ничего подобного не хотел, и потому он не торопился избавляться от своих собственных желаний.

На мгновение он остановился возле кафе, но сразу же зашагал дальше. Впереди его ждали еще несколько дней размышлений, стремлений и желаний. Нечего накручивать себя.

Денис вдруг вспомнил слова Дианы: «А ты веришь в судьбу?».

Действительно, верю ли я в судьбу?

Трудно сказать. Одни говорят, у каждого она своя. Любое твое действие, любой твой поступок уже известны где-то там. И что бы ты ни делал, ты не в силах избежать своей судьбы. Остается только проживать свою жизнь тем самым путем, который предначертан тебе свыше.

Другие говорят, что судьба — это отговорка, на которую ссылаются люди всякий раз в случае неудачи, ошибки или провала. Тем самым мы стараемся снять с себя толику ответственности за события. Или же не в силах принять решение, в отчаянии ссылаемся на судьбу, вверяя решение в руки удачи или неудачи.

Скорее всего, есть и те, кто выбирает золотую середину, то вверяя человеческую жизнь в его собственные руки, то отдавая право распоряжаться жизнью судьбе.

И к кому мне себя отнести? Эх, был бы рядом Андрей, он бы мне просто и доходчиво объяснил, а уж мне оставалось бы только выбрать. Видимо я отношусь к четвертой категории людей, которые никогда не задавались над этим вопросом. Наверное, не так уж важно знать ответы на все вопросы. Что-то остается неизведанным всю жизнь.

Погруженный в свои мысли Денис не заметил, как оказался у себя дома. Так и не разобравшись в своих предпочтениях, он решил оставить этот вопрос на время. Он позвонил друзьям, успокоив их. После освежающего душа и плотного ужина, не желая больше погружаться в раздумья, Денис сел перед телевизором и увлеченно стал щелкать на кнопки пульта в поисках чего-нибудь интересного.

Глава 6. Разочарование и заблуждение

Все следующие дни Денис размышлял о разных вещах, событиях, стараясь понять то, что раньше не понимал, переосмыслить привычные на первый взгляд ситуации. Отчасти ему удавалось это сделать. Но чаще всего он так и не мог добраться до сути того или иного вопроса.

Казалось, найденный ответ расставлял все по своим местам, но потом возникали новые вопросы, ответы на которые он так и не мог найти. Иногда в поисках ответов он погружался так глубоко в суть, что первоначальный вопрос терял свое значение на фоне скрытых, всплывающих, казалось, из ниоткуда трудностей, завуалированных готовыми решениями, ответами и типичным для ситуации поведением. Выныривая из глубин неопределенностей и сомнений, Денис все чаще понимал, что не в силах решить тот или иной вопрос. Подавленный своим бессилием, сменив обстановку и немного развеявшись, находил новую тему, и погружался в нее с головой. Точнее было бы сказать, новые темы находили его самого, подкидывая ему веревочки в виде промелькнувшей вскользь мысли или случайно прочитанной фразы, за которые он с нетерпением хватался как ребенок и шел за распутывающимся клубком, уводящим его во все новые и не изведанные, по крайней мере, для него лично, миры.

Среди его размышлений все чаще закрадывались мысли о вечере, с которого началась меняться его жизнь. Каждый день он вспоминал события того вечера, старался найти им объяснения, понять их. Все чаще воспоминания возвращали его к Диане, к ее словам. Он хотел разгадать ее, понять ее, узнать ее жизнь, мечты, стремления. Она была не просто интересна ему. Его влекло к ней невидимой силой.

Ему казалось, еще миг и он сможет, наконец, объяснить самому себе, в чем ее загадка, что так влекло его к ней. Но всякий раз этот момент был упущен по той или иной причине, а иногда и совсем беспричинно, и он также продолжал оставаться в неведении. Чем больше он о ней думал, тем сильнее становилось желание увидеть ее снова.

В данной ситуации человеческая логика была не уместна. Путеводной нитью здесь стали его чувства и эмоции, которые он испытывал, и которые пытался хоть как-то понять. Как только Денис пытался отыскать логические умозаключения, он терял ту еле уловимую связь, которую ему время от времени удавалось нащупать в бескрайнем море возможностей и вероятностей. Но укоренившаяся в нем за последнюю неделю привычка выискивать вопросы на поставленные им же самим вопросы, в отношении событий того самого вечера играла с ним злую шутку.

Диана не поддавалась никаким объяснениям, но чувства и стремления, какие Денис испытывал к ней, были искренними и самыми правдивыми. Впервые он испытывал такое влечение к кому-либо, и ему самому это нравилось. Шанс испытать что-то по-настоящему важное и значимое представился ему впервые, и он не хотел его упускать. Не испытывая ничего подобного раньше, он вдруг понял насколько неполной была его жизнь до того. Жизнь, которую он толком и не знал, при этом убежденный в том, что она полностью устроена и налажена.

Как же я ошибался в своей уверенности. Не думая ни о чем, не испытывая полноту всех чувств и эмоций, я слепо верил в благополучие своего существования… Существование — вот что со мной было до этого. Работа, друзья, холодные отношения с родителями, мимолетные связи с девушками — все это было для меня таким же естественным, как и обязательным. Жизнь, которую я прожил до недавнего момента, толком не испытав и не поняв для себя ничего важного, просто полагая, что так должно быть. Словно прожил чужую жизнь, навеянную заложенными в меня кем-то другим готовыми стереотипами поведения, мышления и ощущений. Пресное, ничего не выражающее и ничего не означающее существование.

Как сильно все изменилось за последние дни…

Подобные мысли сильно огорчали Дениса. Разочарование в самом себе и в своей жизни угнетало, даже не смотря на кардинальные изменения, так сильно повлиявшие на него. И действительно было чему радоваться, и было от чего расстраиваться.

То, с какой силой и полнотой он проживал прошлое и настоящее, каким живым представлял себе вероятное будущее; как он радовался утреннему солнцу и прохладному ветру в разгар летнего дня; любовался вечерними огнями города; не отрываясь, смотрел на закат, окрашенный в багровый цвет; всматривался в лица людей, рассматривая их словно диковинные вещи; испытывал чувства и с упоением размышлял о чем-то — вот что радовало Дениса и доставляло удовольствие. Все это было таким естественным и настоящим.

Но мысли его не всегда были легкими и понятными, а чувства — светлыми. Не на все вопросы находились ответы, и это очень сильно беспокоило, а потому расстраивало еще больше. Жизнь, которая только-только начала расцветать и привносить новые краски и ощущения, была слишком запутанной, непонятной и загадочной. Из раза в раз не найдя ответ, не определившись со смыслом тех или иных событий и вещей, в голове Дениса стала зарождаться мысль, что нельзя познать все, не возможно постичь даже чего-то одного, конкретного, полностью и со всей глубиной. Жизнь куда сложнее, чем могло показаться ему на первый взгляд. Как бы он не старался, всегда находились вопросы, на которые он не знал ответы. События, которые, казалось, имели под собой твердую опору в виде понятных доводов и обоснований, превращались в лабиринт запутанных суждений, множества возможностей и сомнений, стоило только чуть глубже взглянуть на ту или иную ситуацию, задать несколько вопросов и попытаться осознать происходящее. Так привычный мир, обоснованный и понятный, из-за неосмотрительной попытки разобраться в мироустройстве, мог легко превратиться в десятки, сотни, и даже тысячи отдельно взятых событий, моментов и вещей, не связанных привычной логикой человеческого мышления — хаос из самых простых и обычных элементов человеческой жизни.

Глава 7. Смирение

Видимо, в человеке заложен тот предел информации, который он способен воспринять, чтобы уместить все в рамки понятной и приемлемой для него реальности, — подобная мысль, внезапно промелькнувшая в голове Дениса, врезалась в его сознание четким отпечатком. — Ограничившись тем минимумом данных, он выстраивает вокруг себя мир, удобный для него самого. Не стоит углубляться в установленные задолго до него порядки, правила и понятия слишком глубоко, иначе все твое мировоззрение рухнет как карточный домик. Привычный мир перестанет быть таковым. Каждая попытка чуть глубже разобраться в какой-либо ситуации или моменте, всегда несет в себе опасность превратить упорядоченный мир в разрозненный хаос. К тому же не всегда удается разобраться в привычных ситуациях, кажущимися до того простыми и понятными.

Разделить целое на составные части порой бывает также сложно, как из частей собрать единое целое. Понять ту или иную мысль или идею, углубившись в ее суть, бывает куда сложнее, чем ту же мысль или идею сформулировать, создать, воплотить в жизнь. Однажды создав новые понятия, ценности, принципы, человечество берет их за основу, пользуется ими, принимая их на веру, не задавая лишних вопросов. — Он вспомнил Аню. — «Что такое любовь? — Не знаю». А ведь она уверена, что любит. И ей не обязательно знать, как это и что это. Она так чувствует. Все понятно и просто, и не надо разбираться, что же все-таки это такое. Достаточно просто знать. Лишние сомнения могут все испортить.

А ведь в чем-то она права. Зачем ломать привычное мироустройство ради того, чтобы понять происходящее вокруг. Все уже придумано, многие принимают это за основу, даже не предполагая, что может быть иначе. А сомнений и переживаний хватит на каждого и без этого.

Может быть, и мои сомнения напрасны? Ведь раньше меня все устраивало. Для чего усложнять жизнь? Что-то придумывать, когда уже все давно придумано; что-то объяснять, когда все давно понято; что-то искать, когда все уже найдено.

Окончательно понять, что же на самом деле  онхочет, Денис не мог. Некогда уверенный в себе и своем настоящем молодой человек, теперь полностью растерял всю свою уверенность, окружив себя сомнениями и тревогой. Собственными мыслями и вопросами он разрушал столь привычный и понятный мир. Возведенная его собственным подсознанием стена, охранявшая его мир и покой от потрясений, постепенно рушилась. То, что он знал когда-то, и то, что он открыл для себя сейчас — два противоположных полюса одной реальности. С одной стороны понятный и уравновешенный мир, окруженный привычными понятиями и восприятием. С другой стороны — мир, полный сотрясающих мироздание откровенностей, новых идей, сомнений и разрушающих вопросов, подобно урагану, сносящих все на своем пути, разрушая привычные устои и порядки.

Денис метался в неуверенности между двумя этими полюсами, стараясь понять, что же все-таки ему ближе. Он понимал, что дорога у него одна — та, которую он выберет сам. Путь его наметился раньше, несколько дней назад, и нет возможности повернуть все вспять. Попытки усомниться в правильности выбранного пути — это скорее защитная реакция на изменения.

Так что выбор его сводился к двум возможным вариантам: продолжить путь или остановиться. Неизвестное впереди влекло и пугало его одновременно. Но он знал, что осталось у него за спиной — и он точно не хотел туда возвращаться. Отрезав тем самым себе возвращение к прежней жизни, Денис медленными шагами прокладывал себе путь в неизвестность. Впереди его ждали сотни новых вопросов, на которые придется искать ответы. Кое-что он уже знал, но это было каплей в море. Многое было для него непонятным, и возможно, таким и останется.

Что ж, так тому и быть. Возможно, мир так и останется для меня вечной загадкой, но я не хочу больше топтаться на месте, полагая, что все хорошо и жизнь устроена. Свое прошлое я изменить не могу — оно будет служить мне постоянным напоминанием об упущенных возможностях и потраченном впустую времени. Но я могу повлиять на свое настоящее, выбирая свой собственный путь, осознанно, без влияния общепринятых ценностей и желаний. В моей власти управлять своим будущим, по крайней мере, в какой-то степени.

Впереди у него было много дорог, которые ему предстояло пройти, открытий, которые предстояло сделать, ошибок, которые предстояло совершить, побед и поражений — жизнь, полная возможностей, событий, переживаний и эмоций.

Глава 8. Выбор судьбы

Все это было еще впереди. А сейчас ему предстояло встретиться с самой судьбой, как ему самому казалось. Настал день, которого он так долго ждал. При внешнем спокойствии Дениса не покидало волнение и чувство тревоги. На работе он не мог сосредоточиться: несколько раз намеревался с головой уйти в цифры, данные, отчеты и прочие атрибуты своей деятельности, но всякий раз его возвращали в реальность мысли о предполагаемой встрече. Он боялся этой встречи, и боялся, что ее может не быть. Он представлял, как все должно быть, что он скажет, что сделает. Пытался угадать ее ответы и вопросы. Но все было лишь его воображением, не на шутку разыгравшимся в последние дни. Всего этого может вообще не быть, если Диана не придет, обманет меня. Тогда к чему все эти переживания и мысли? Какая-то часть его понимала это. Вот только подсознание, с которым он не мог совладать, продолжало твердить о возможных событиях и последствиях. Все эти воображаемые сценарии подкреплялись его чувствами и желаниями, которые магнитом влекли его к ней. Никогда он не чувствовал себя таким уязвимым, зависимым и слабым. Он потерял уверенность в себе, усомнился в своих способностях.

Я не хочу так просто потерять ее. Я приложу все усилия, чтобы быть рядом с ней, чтобы удержать ее возле себя. Смогу удивить ее, заинтересовать, — Денис пытался вернуть веру в себя, в свои силы и возможности. Раздосадованный, он злился на свое бессилие. Как загнанный зверь, ощетинившись, оскалившись на весь мир, готовый напасть, дать отпор, вгрызться зубами в жертву, лишь бы самому не стать той смой жертвой. Готов был забиться в угол, лишь бы никого не видеть и не слышать, повернуться к миру спиной, провалиться сквозь землю.

Измученный от рвения и упорства, растерзанный собственными мыслями и сомнениями, он затихал, успокаивался, не в силах больше бороться со своими страхами, и готовый принять свою судьбу, какой бы она не была. Пусть будет так, как будет. В конце концов, ни от меня одного все зависит. Много моментов, на которые я не в силах повлиять.

Так его мысли, рассуждения, эмоции, чувства, желания лихорадочно прыгали, метались из одной крайности в другую. Ему трудно было сделать окончательный выбор, потому что ни то, ни другое его не устраивало, во всем были свои изъяны, избавиться от которых не представлялось возможным.

Везде свои недостатки… Есть ли смысл их искать и концентрироваться на них? Просто нужно сократить их до минимума и идти дальше. Нет ничего плохого в том, что дорога, которую я выбрал, слишком извилиста и ухабиста. Это куда лучше прямого, проложенного кем-то другим, пути. Из двух зол я могу выбрать меньшее… — Наконец-то обозначился выход из замкнутого круга, в котором он метался словно белка. Мысли его прекратили хаотичный бег и медленно и верно начали выводить его из лабиринта, в который он сам себя загнал.

Нельзя создать что-то, не прикладывая усилий, не усомнившись и не ошибившись ни разу. Сомнения позволяют лишний раз взвесить все, чтобы выбрать дальнейшее направление, когда мы стоим на развилке возможных путей. Ошибки, если их вовремя обозначить, позволяют остановиться и обдумать еще раз свой выбор, свое понимание ситуации. В противном случае можно вернуться на несколько шагов назад и выбрать другой путь. Ошибки и сомнения — вот два аспекта человеческой жизни, заставляющие нас задуматься, анализировать, если это требуется, и исправлять ситуацию.

В конечном итоге мы оказываемся там, где должны быть. Шаг за шагом, расставляя приоритеты, совершая один выбор за другим, мы движемся к заветной цели, возможно даже еще полностью не сформировавшейся, до конца не определенной. И не важно, какой путь ты выбрал: идешь ли проторенной другими дорогой или блуждаешь в неизвестности, прокладывая собственный путь. Главное, что ты сам веришь в свой выбор, считаешь его верным. Уже одно осознание этого делает тебя счастливым, поддерживает в тебе уверенность и придает тебе силы. Возможно, ты так и не доберешься до желанной цели, и хоть ты горишь желанием достичь ее, удовольствие ты получаешь от самого пути.

Правильный выбор, правильный путь — вот что действительно важно, потому что это происходит здесь и сейчас. Настоящее, которое мы строим сами. Жить только будущим — опрометчиво, потому что предсказать что-то наверняка очень сложно, обязательно что-то пойдет не так, и предугадать это не возможно. Мечта может не осуществиться, желаемое так и останется таковым, не воплотившись в жизнь. Жить одним прошлым — глупо, потому что исправить уже все равно ничего нельзя, можно только вынести из совершенных ошибок уроки, которые помогут остерегаться глупостей в дальнейшем. Единственное, что нам остается — жить сегодняшним днем, здесь и сейчас. Действовать, говорить, думать, чувствовать, продолжая двигаться намеченным путем, получая удовольствие от самого путешествия, наслаждаясь теми тысячами мелочей, которые происходят вокруг нас каждое мгновение, но которые не замечаем.

Прошлое и будущее — неотъемлемые части настоящего, которое мы сейчас проживаем. Вчера и завтра — это начало и конец сегодняшнего дня. Нельзя изменить прошлое, но можно сделать что-то уже сегодня, чтобы исправить или избежать ошибок в будущем.

Насколько ты счастлив в настоящем, настолько ты можешь быть счастливым в будущем. Меняя что-то сегодня, ты меняешь будущее. А прошлое — это фундамент, выстроенный на пробах, ошибках и уроках, которые ты смог из этого вынести, и воспоминания о которых помогают тебе делать выбор сегодня. Наш опыт и наши желания, бесспорно, влияют на наш сегодняшний выбор, но все же огромное значение имеет то, что мы делаем, чувствуем, о чем думаем в настоящий момент.

Перестав, наконец, думать о том, что было и что будет, Денис успокоился. Определившись со своими желаниями, он мог действовать уже сегодня. Сомнения ушли прочь, размышления о возможных вариантах развития событий тоже улетучились. Сейчас он был предоставлен самому себе, предоставлен сегодняшнему дню.

Выйдя с работы, Денис медленно зашагал в сторону кафе. Времени у него было предостаточно, поэтому спешить было некуда. По пути он рассматривал дома, витрины магазинов, рекламные плакаты, всматривался в проходящих мимо людей, прислушивался к их разговорам. В какой-то момент ему удалось уловить сквозь городской шум и гам щебет птиц, прятавшихся где-то в листве деревьев. Он переживал такие же ощущения радости и восторга, какие впервые испытал в тот день за городом, словно открывал этот мир для себя заново. Все-таки жизнь прекрасна. Просто видеть, слышать все это, ощущать, переживать, размышлять. Нам дана возможность творить, менять, выбирать, создавая собственный мир со своими ценностями, желаниями и мечтами.

Он понимал, что своим правом выбирать он ничем не отличается от остальных. Вот только редко кто пользуется этим правом. Большинство из нас продолжают жить по наитию, безоговорочно убежденные в том, что не способны выбирать, поступая иногда вопреки собственным желаниям, забывая о своих мечтах. Всматриваясь в лица людей, вслушиваясь в их отрывистые фразы, во всех он видел себя самого, загруженного повседневными делами, обязанностями, спешащего, опаздывающего, гонимого без остановки обстоятельствами, под которые приходится постоянно подстраиваться. Сумасшедший ритм жизни, изматывающий, изнуряющий, не дающий возможности остановиться хотя бы на мгновение. Желание все и везде успеть, и постоянная нехватка времени лишали всякого возможности задуматься о том, что мы делаем, и как мы живем.

Убежденные в своей правоте, убежденные в отсутствии любой другой возможности, кроме той, которая нам навязана условностями привычного существования, загнанные обстоятельствами и обязательствами в лабиринт, который окружают неприступные стены, мы забываем о том, что мы сами в ответе за свои поступки, за свои мысли и слова, а значит, способны совершать выбор вопреки привычному порядку с согласия своей собственной души и собственных мыслей.

Денису удалось вырваться из собственного лабиринта ограниченных возможностей, в котором он блуждал словно во сне всю свою жизнь, удалось разрушить стены, за которыми он прятался. Стены, которые ограничивали его мировоззрение, которые скрывали от него возможность выбирать самому. Разрушив их, он смог увидеть величие и бескрайность мира, выйти за рамки стандартного восприятия вещей и событий, сбросить с себя оковы навязанных ценностей. Он проснулся после долгого сна и увидел новый мир, выходящий за рамки привычной обусловленности.

В этом мире ценностью могло быть что угодно. Ощущение свободы давало право выбирать самому, какой путь выбрать, что делать, расставлять собственные приоритеты, поступать вопреки общепринятому мнению, разрушать условности. Свобода выбора, свобода действий, свобода мыслей, свобода ощущений. Свобода, ограниченная ни внешними факторами, а лишь собственной фантазией. Привычный мир для Дениса рухнул, и на руинах старых устоев теперь он мог выстраивать, творить собственный мир, совершать новые открытия, управлять собственной жизнью.

Погруженный в свои мысли, Денис незаметно для себя оказался возле кафе с черно-белой вывеской, за дверями которого его ждало очередное испытание, новые возможности, выбор, который ему, и не только ему, предстояло сделать. Он посмотрел на часы — чуть меньше часа до назначенного времени. Делать было нечего, и он решил провести остаток свободного времени внутри, где должно было быть тише и спокойнее, чем здесь, снаружи.

Спустившись по лестнице, отодвинув рукой занавеску, он оказался внутри помещения. Все было по-прежнему, да и что могло измениться за неделю. Два огромных зеркала на противоположной от входа стене, та же легкая, мелодичная музыка, разносящаяся по всему кафе, гармонировала с атмосферой умиротворения и покоя. Наполовину занятые столики в большом зале, бар и столик, где они с Дианой провели первые минуты их знакомства…

За столиком сидела она, откинувшись на спинку стула, в полумраке маленького зала, освещенного солнечными лучами, проглядывающими сквозь маленькое окно у потолка и светом от барной стойки. Денис улыбнулся, увидев Диану, радуясь, что она здесь, не смотря на столь ранний час.

Незаметно подошла девушка в белой блузке и черной юбке:

— Добрый день! Могу я вам чем-нибудь помочь? — с улыбкой и радушием приветствовала гостя официантка.

Да сервис у них хороший. Без внимания не останешься, — подумал Денис, а вслух произнес — Нет, спасибо. Меня уже ждут.

Девушка бросила взгляд в сторону столика, куда смотрел молодой человек, и, слегка поклонившись, с той же улыбкой на лице, отступила шаг назад, развернулась и направилась к другим посетителям. Всего этого Денис не видел, его взгляд был прикован к неподвижно сидящей девушке. Неосознанно, под влиянием невидимых чар, он сделал несколько шагов к столику и замер. Диана не шевельнулась, не заметила его. Он мог спокойно рассмотреть ее: словно изваяние она замерла на стуле, облокотившись на спинку, в черной блузке в белый горошек и облегающих синих джинсах; одна нога согнута, другая вытянута вперед под столом, на ногах черные туфли на высоком каблуке; руки спокойно лежали на столе, кончиками пальцев она обхватила белую чашку, стоявшую на блюдце; русые волосы были аккуратно собраны и заколоты на затылке; лицо ее было спокойным и задумчивым, оно не выражало никаких эмоций или переживаний; губы разомкнуты, рот слегка приоткрыт.

Он не мог ей налюбоваться. Казалось, он готов так стоять и смотреть на нее бесконечно долго. Вот она, сила любви. Влюбился словно мальчишка, а ведь я ее толком не знаю. Хотя для этого не нужно знать человека. Достаточно просто довериться своим ощущениям. Не принадлежав самому себе, Денис замер, превратившись в неподвижного истукана. Выйдя из невольного оцепенения, потеряв счет времени, он, наконец, нарушил тишину:

— Привет.

Диана сразу же обернулась к нему. Он стоял перед ней, улыбаясь, в черном костюме, пиджак расстегнут, в правой руке черный портфель.

— Могу я составить тебе компанию?

Диана улыбнулась в ответ.

— Да. Я для этого сюда и пришла.

— О чем ты думала? — Спросил Денис, усаживаясь напротив девушки. Как и в тот вечер, они сидели друг напротив друга за тем же столиком, только на сей раз они поменялись местами.

— Сделаем сначала заказ, — произнесла в ответ девушка, — а потом я тебе расскажу.

— Да, конечно, — Денис перевел глаза на бар и поднял вверх руку. — Предлагаю сегодня заменить кофе вином, а печенья — чем-то посытнее.

Девушка утвердительно кивнула, — Согласна.

Через мгновение возле столика стоял молодой официант с блокнотом и ручкой в руках. Они сделали заказ, и он сразу же удалился его исполнять.

Диана посмотрела прямо в глаза молодому человеку, опустила свой взгляд и заговорила:

— Знаешь, Денис, я бываю строга к словам, которые произношу сама. Пообещав что-то сделать, я стараюсь выполнить свое обещание. Семь дней — большой срок, за который можно все обдумать, принять решение и передумать. Сейчас, пока тебя не было, я думала, придешь ли ты. Возможно, этот срок оказался для тебя слишком большим и ты не стал ждать… — Она на несколько секунд остановилась. — Я знаю себя, знаю, насколько мной можно увлечься, насколько я сама могу увлечься. Но, тем не менее, ни я одна решаю все, ни я одна делаю выбор. И вдруг твой выбор оказался бы не таким, какой хотела я сама.

Она замолчала. Слишком откровенно, но должно произвести на него определенный эффект. Она была с ним открыта и ждала от него того же. Она привыкла к правде, слышать, говорить ее. Отец всегда учил ее говорить правду, не увиливать, не выкручиваться, быть честной с собой и другими. Смотреть людям в глаза и не бояться отвечать, иметь собственное мнение, жить своей правдой. Человек всегда остается человеком, не смотря на свои ранги и статус — не стоит этого бояться. Единственный момент, когда можно было скрыть правду, если она способна навредить беспомощному, беззащитному человеку, не способному на подлость и коварство ради собственной выгоды. И опять же все это на ее собственное усмотрение, поскольку определить в человеке слабость предстояло только ей самой. Временами отец был безжалостным и жестким по отношению к самому себе и другим, но он никогда не причинял вреда беззащитному.

Всю свою жизнь, сколько она помнила, отец учил ее быть независимой, свободной, всегда ее подталкивал вперед в неизвестность, чтобы она искала свой собственный путь, а сам шел позади, чтобы в трудную минуту помочь ей, поддержать, преодолеть сомнения. Теперь, спустя годы, она сама выискивала таких людей, с удовольствием общалась с ними, выслушивала их правду и рассказывала свою. Она уже не могла остановиться в стремлении искать свой путь, и не хотела.

Сейчас же Диана хотела увидеть ответную реакцию от Дениса. Он не был слабым, и ее правда не могла причинить ему боль. Он ей действительно нравился, еще в их первую встречу она увидела в нем того, кто способен идти собственным путем. Открытость помогает быть честным не только перед другими людьми, но и в первую очередь перед самим собой. Решительность позволяет человеку совершать поступки, даже если они противоречат общепринятой человеческой логике. Осознание происходящего позволяет думать и рассуждать, сомневаться и искать ответы. Не хватало лишь одного — уверенности — самое слабое звено человеческой натуры, которое не удается преодолеть окончательно никому. Все это есть в Денисе, хотя может он и сам не осознавал. Главное — наличие этих черт в человеке. Она хотела понять, способен ли он на волевые поступки, принять осознанное решение, не только осмысливать происходящее, но и рассуждать, исходя из собственных размышлений.

Денис ответил не сразу. Ее слова были для него откровением, которое он никак не ожидал услышать. В глубине души он ликовал, понимая, что не безразличен Диане. Но сейчас надо было что-то сказать, ответить взаимностью, чтобы она перестала сомневаться. — Сказать ей правду, и будь что будет. Затем я и шел сюда. Для чего еще нужна правда, если не говорить ее. — Он смотрел на Диану, размышляя об этом. Она подняла свои глаза и встретилась с ним взглядом. Он сразу же пришел в себя, вернулся в реальность.

Перед их столиком появилась тот же официант с бутылкой вина и двумя бокалами на подносе. Составил все на стол, разлил вино по бокалам и также незаметно удалился. Когда они опять остались одни, Денис заговорил:

— Да, никогда прежде я не думал, что можно так кем-то увлечься, испытывать такие сильные чувства, — он продолжал смотреть ей в глаза. — Всегда был уверен, что моя жизнь устроена, что о большем нечего и мечтать… Но я ошибался… Встреча с тобой перевернула всю мою жизнь, весь привычный мир. Я понял…

Он замолчал, опустил глаза вниз. Было видно, что он ведет внутреннюю борьбу с собственными противоречиями.

— Что? — подтолкнула его девушка.

— Что хочу видеть тебя снова и снова, хочу быть с тобой рядом. — Трудно признаваться самому себе, еще труднее открыть правду кому-то еще. — Не было и дня, чтобы я не думал о тебе. Сначала отрывистые мысли и воспоминания. Но с каждым днем желание снова увидеть тебя только крепло, мысли превратились в размышления, размышления — в сомнения, сомнения — в стремление. Поэтому я здесь…

Он умолк. Глаза его были опущены. Диана наклонилась вперед и своей рукой накрыла его руки, лежащие скрещенными на столе:

— Теперь мы оба знаем, чего хотим. Теперь все в наших руках.

Денис поднял глаза на девушку. Она улыбнулась. Своей рукой он накрыл ее руку.

— Предлагаю выпить за начало нового пути, — произнесла Диана после короткой паузы и свободной рукой подняла бокал вина. Денис последовал ее примеру.

Его переполняло чувство радости, ощущение эйфории. Он был счастлив. Мир вокруг был наполнен счастьем, и Денис в нем купался. Впервые в жизни он был открыт своим ощущениям, своим чувствам. Не скрывался за логическими умозаключениями и привычными суждениями. Он ощущал себя ребенком, приоткрывшим завесу, скрывающую удивительный, чудный мир. Все остальное отступило на задний план: сомнения, объяснения, осмысление. Все это будет потом, позже, а пока он верил в происходящее, хотел верить, и этого было ему достаточно.

Для Дианы все эти признания были приятны — она сама этого желала. Но ее счастье было степенным, взвешенным и осмотрительным. Раньше она не раз была обманута собственными ожиданиями и надеждами, обожжена собственными чувствами и желаниями. Она оступалась, ошибалась, но продолжала искать правду, продолжала верить в то, что делает, продолжала искать ответы, продолжала идти своим путем.

То, что нас не убивает, делает нас сильнее. В каждом испытании, которое выпало на ее долю, она черпала силу, набиралась опыта, постигала неизведанное ранее. Она отчаивалась, но не останавливалась. Она продолжала свой путь, не смотря ни на что.

— Денис, хочу, чтобы ты запомнил кое-что: то, что ты испытываешь сейчас, может сильно отличаться от тех ощущений, которые тебе еще предстоит испытать. Любой путь, который ты выберешь, несет в себе много неизвестного, то, чего ты никак не ожидаешь. Неожиданные повороты, за которыми тебя могут ждать разочарование и сомнения, могут повлиять на твою решимость. Желание дойти до конца, стремление искать ответы — могут иссякнуть. Только ты один можешь найти в себе силу и желание преодолеть все это.

Диана понимала, насколько сейчас он мог быть окрылен своими мечтам, своим стремлением, и как все это может рухнуть в один миг. Она хотела предупредить его, остеречь от скорых выводов, уберечь от разочарований. Но как бы она не хотела ему помочь, Диана не могла этого сделать. Ее помощь могла быть большей помехой, чем неведенье. Ему самому предстояло пройти свой путь, встретить сомнения, страхи, разочарование и преодолеть их.

— Я преодолею любые трудности, если ты будешь рядом, — не задумываясь выпалил Денис.

— Я рядом, — спокойно ответила девушка, и оба они замолчали. Ощущалось напряжение от этого разговора, но его нужно было закончить.

Снова появился официант с подносом в руках. Он расставил на столе заказ и удалился.

— За эту неделю многое изменилось, — начал Денис. — Не знаю, как и почему это произошло, но мой образ жизни стал мне в тягость. Собственная жизнь, которая мне всегда казалась устроенной, налаженной, вдруг перестала меня радовать. Все, что казалось привычным и понятным долгие годы, перестало быть таковым. Я как-будто оказался в совершенно новом мире, привычные вещи теперь казались непонятными, ценности, которыми я дорожил всю жизнь, теперь предстали в совершенно новом свете. Изменилось все.

Сначала меня охватила паника: то, что для меня раньше было таким привычным и понятным; все, начиная от простых вещей и заканчивая привычными взглядами на мироустройство, мыслями о происходящем — теперь казались такими чужими, непонятными, новыми. Я подумал, что сошел с ума. Но в какой-то момент я понял, что мир, который меня окружает, совсем не изменился: те же предметы, те же люди, квартира, работа, город. Изменился я сам, точнее мое отношение к происходящему вокруг, изменились мои мысли. Я как-будто проснулся и увидел все в новом свете, иначе взглянул на привычные ситуации.

И самое главное, я ощутил удовольствие и радость от этой новизны. Мне казалось, что я вернулся в детство, и как ребенок впервые что-то узнает, так и я сам открывал для себя новый мир, полный неизвестного, загадочного и понятного. И на все это надо искать объяснения, все это надо осмысливать. Я не хотел пользоваться привычными шаблонами, стандартными выводами, придуманными когда-то кем-то. Наоборот, мне самому хотелось постичь все это. — А почему именно хотелось? Хочется сейчас и будет хотеться после. — Самому найти ответы, подумать, решить, не прибегая к опыту других людей. Ведь только сейчас я испытываю полноту своих ощущений, желаний, получаю удовольствие от открытий, радуясь таким простым и привычным вещам и моментам, на которые раньше не обращал никакого внимания. Я сейчас ощущаю себя по-настоящему счастливым, и не хочу возвращаться в прежнюю жизнь, монотонную и скучную, лишенную эмоций и наполненную чужими нормами и правилами. Я впервые за столько лет ощутил чувство свободы.

Денис, с некоторой грустью и сосредоточенностью начавший этот разговор, закончил его с таким вдохновением и азартом, словно совершил великое открытие для себя. Глаза его блестели от нестерпимого желания что-то сделать, что-то сказать.

Диана, внимательно слушая молодого человека, увидела в нем разительные перемены за считанные минуты. Он горел желанием творить, создавать, идти дальше, не останавливаясь. — Неужели все это могло произойти за одну неделю? — Она приняла его слова на веру не потому, что он был ей симпатичен, и не потому, что хотела ему верить, но потому, что давно свыклась с мыслью о том, что в жизни возможно все — от самого банального и прозаичного до самого необыкновенного и непостижимого.

В ее голове вдруг возник тот же вопрос, что и при первой встрече:

— Скажи, ты веришь в судьбу? — она хотела узнать, что он думает об этом теперь. Она помнила, каким растерянным он казался в прошлый раз, когда она задала тот же вопрос.

— И да, и нет, — немедля ответил Денис, доверяя своей интуиции и своим размышлениям. — Мне кажется, просто так не происходит ничего. Так называемые случайные встречи, знакомства, самые обычные ситуации, которые с нами происходят, иногда круто меняют нашу жизнь, выворачивают ее наизнанку. И вот ты, законченный холостяк, уже исполняешь роль мужа; или сидишь за столом своего кабинета, хотя месяц назад даже и не смел мечтать об этом; или чудом выживший в автокатастрофе, которую ничто не предвещало; или терпишь неожиданное фиаско, хотя еще вчера был на коне. И таких моментов, значительных и не очень, в жизни каждого человека достаточно. Трудно отнести их к простым случайностям.

Судьба предоставляет нам возможность что-то изменить в своей жизни — на этом ее роль заканчивается. Дальше все зависит от человека. Способны ли мы увидеть выпавший нам шанс, воспользоваться им, не испугаться перемен, по новому взглянуть на привычные вещи, сделать то, что никогда раньше не делал. За нами остается выбор, только мы решаем, как поступать, что говорить. И нечего винить злой рок в своих неудачах, возлагать на судьбу ответственность за свой собственный выбор. Причина заключена в нас самих: сильные мы или слабые, смелые или трусливые. А потому только нам самим отвечать за то, что мы делаем, и что мы не делаем.

Просто, понятно и убедительно. Действительно, с пользой для себя он провел эту неделю. — Диана была приятно удивлена разительной переменой в Денисе. Ее больше поразила не та уверенность, с которой молодой человек это рассказывал, а тот смысл, который он пытался до нее донести.

— Получается, каждое событие, которое произошло с нами в прошлом, может быть судьбоносным?

— Да, если оно повлияло на нашу жизнь. «Судьба» — это понятие, относящееся к нашему прошлому, то, что уже случилось. А потому, зная свое прошлое, мы легко можем определить тот поворотный момент в нашей жизни, который с уверенностью называем «судьбой».

— Значит, мы сами выбираем, что считать своей судьбой?

— Да, за нами остается выбор. А значит не судьба выбирает нас, а мы ее. Мы решаем, бороться или смириться, принять или отвергнуть, идти дальше или остановиться, вернуться.

Денис замолчал, а потом добавил, слегка смущенный своими словами. — Я так думаю. — Для него самого это стало неожиданным откровением.

— Не важно, кто во что верит, — пришел черед Дианы высказать свое мнение. — Гораздо важнее, насколько искренна твоя вера. Находятся ли в согласии твои мысли и ощущения с твоими словами и поступками. Важно, веришь ли ты самому себе, тому, что говоришь и что делаешь. В мире миллионы людей, и вряд ли найдутся хотя бы два человека, ответы которых на все вопросы будут полностью совпадать. А потому нет смысла вверять собственную жизнь в руки кого-то другого. Достаточно просто верить в себя, доверять своим ощущениям, говорить и поступать в соответствии со своими мыслями и желаниями. Тогда ты окажешься на верном пути.

Они разговаривали еще долго. Напряжение спало. Общались легко, непринужденно, словно знали друг друга очень давно. Смеялись и шутили, делились своими мыслями, говорили и слушали. Весь их мир в это время заключался в маленьком пространстве вокруг их столика. Все остальное их не интересовало. Они были увлечены друг другом настолько, что не замечали того, что происходило вокруг них. Посетителей стало больше — не было ни одного свободного столика, официанты постоянно сновали между столами, принимая и разнося заказы. К звукам музыки присоединился неумолкаемый гомон посетителей, разносящийся по всему помещению. Естественного освещения с улицы уже было недостаточно, поэтому горели люстры на потолке и светильники возле каждого столика. Время от времени по залу разносился резкий звук чьего-то смеха, слышались громкие слова, разрывающие монотонный гул. Тихая и уютная атмосфера кафе разительно преобразилась, наполнившись суетой и шумом.

Осознанно или нет, человек привносил в то место, где находился, частичку собственного мира, шумного, суетливого, вечным багажом висевшим у него за спиной.

— Может быть, прогуляемся? — спросил Денис у девушки, вырванный из состояния блаженства очередным криком кого-то из посетителей.

— Хорошо, — приняла Диана его предложение.

Молодой человек жестом подозвал официанта, попросил счет, расплатился и они направились к выходу. У выхода Диана остановилась, чего-то ожидая. Денис молча ждал, рассматривая посетителей в зале. Из проема между зеркалами вышла молодая официантка, неся в руке зонт. Увидев это, Денис обернулся к маленькому окну над потолком, по стеклу которого медленно стекали капли дождя. Судя по мелким и редким каплям, дождь был не сильным. А ведь на небе сегодня не было и намека на дождь.

Диана коснулась его руки и слегка потянула ее, приглашая его следовать за ней. Денис повернулся к девушке — она направилась к выходу, раздвинула одной рукой занавеску и быстро исчезла за ней. Размышляя о том, как ей удается заранее предвидеть погоду, он пошел за ней.

— Сегодня к вечеру обещали дождь, — поднимаясь по лестнице, не дожидаясь вопроса с его стороны, произнесла девушка.

— Не думал, что можно предсказывать погоду настолько точно. Как правило, синоптики часто ошибаются.

— Прогноз прогнозу рознь. — С этими словами Диана распахнула дверь перед собой, и свежий воздух, пропитанный дождем, ворвался в узкий коридор, обдав прохладой молодых людей.

Девушка раскрыла зонт, подождала Дениса, передала зонт ему в руку, другой рукой взяла его портфель, и, взяв его под руку, легко и непринужденно прижалась к нему поближе. И они медленно пошли вдоль улицы, уносимые собственными мечтами и желаниями. Движения ее были спокойными и уверенными. Она излучала тепло и нежность. Он же был счастлив оказаться с ней настолько близко, насколько позволяла ситуация. Он радовался дождю, который сблизил их сейчас, укрывшихся от его капель под маленьким зонтом.

***

Они неспешно шли по широкому тротуару мимо молчаливо стоящих домов, мимо снующих взад и вперед машин; мимо прохожих, торопящихся поскорей укрыться от дождя; мимо светящихся разноцветными огнями реклам и витрин, освещающих улицы вечернего города; мимо бесконечной суеты этого мира.

Дождь снова вернулся в этот город, поливая улицы, дома, парки с их извечными скамейками, разогнав с мокрых улиц людей, так боящихся промокнуть, торопящихся поскорее скрыться в сухих квартирах, в шумных барах и кафе, в своих машинах, без устали движущихся по дорогам города. Дождь проникал в каждую щель, в каждый доступный проем незапертых дверей и окон, дотягивался своими каплями и брызгами до прохожих, скрывающихся под своими зонтами, еще не успевших спрятаться от непогоды. Дождь снова завладел душами людей, вселяя в них тоску и уныние.

И только парень с девушкой, вместе укрывшись под одним зонтом, не замечали вокруг себя ничего: ни суеты торопливо стремящихся прохожих, ни шума сигналящих и ревущих своими моторами машин, ни самого дождя. Их души слились воедино, наполненные теплом и светом, нежностью, желанием, трепетом. Они были счастливы сейчас и здесь, прижимаясь друг к другу как можно ближе. Они оставили позади свое прошлое, перестали мечтать о будущем. Они жили настоящим — коротким мигом их жизни. Все остальное для них исчезло — были только они одни в данное мгновение, которое превратилось для них в целую вечность.

Они все дальше удалялись от двери с черно-белой вывеской, растворяясь в дождливых сумерках, теряя четкие очертания, сливаясь в единый, еле различимый в темноте силуэт, пока не исчезли вовсе. Никто из них не знал, что будет дальше. Никто не мог предсказать будущее. Их это не волновало. Сейчас они шли вместе одним путем, а насколько он будет длинным и долгим, предстояло им еще узнать...