Пролог

В стране, раздираемой гражданской войной вследствие государственного переворота и свержения президента, неподалеку у границы находилась обычная деревушка с парой улиц, вдоль которых жались деревянные одноэтажные дома. Местные жители знали о том, что происходит в столице, лишь благодаря новостям, идущим по телевизору. Впрочем, их это волновало не то что бы совсем уж сильно: в их жизни были и посерьезнее заботы, будь то ведение хозяйства, воспитание детей и даже элементарный спор по поводу того, чья собака курицу загрызла. От старой власти особых благ они не получали, а от новой пока не видели существенных изменений в собственной жизни. Как говорили некоторые: «шумят-то в столице, а у нас, в глубинке, тишина…»

Но в этот день всё было совсем не так, как обычно. Время близилось к ночи, а в деревне до сих пор горел свет во всех окнах. Заливались громким лаем собаки, не переставая на секунду и постепенно переходя на хрип. Слышались женские крики и плач, прерываемые грубым мужским хохотом и звуком ударов. Изредка в этот фон вмешивались звуки одиночных выстрелов из пистолетов и автоматов. На въезде в деревню стояла колонна машин: несколько легковых автомобилей, парочка «Уралов» с крытым кузовом и один старый автобус «ПАЗ», небрежно покрашенный в два цвета: черным нижняя половина, а красным — верхняя.

На одной из улиц, прямо посреди дороги, горел импровизированный костер, в котором виднелась мебель: деревянные стулья, обломки столов, даже диваны и кресла. Вокруг него сидело два десятка мужчин, облаченных в основном в разного рода камуфляжную форму старых образцов. Возраст у них был разным: были и парни лет двадцати, и мужчины в самом расцвете сил, и даже те, которым уже давно за сорок, и в волосах виднеется седина. Рядом с ними вповалку лежало оружие: старые советские автоматы и ручные пулемёты Калашникова, пистолеты Макарова, охотничьи ружья. Неизвестные люди вовсю уплетали мясо, сало и соленья, запивая всё это самогоном из больших бутылок. Слышались громкие разговоры, сальные шуточки и следующий за ними хохот. К костру время от времени подбегали запуганные женщины, старики и даже мужчины, приносящие различную пищу и выпивку. Складывая всё это в отдельную кучу, люди, испуганно оглядываясь, убегали обратно.

— Эй, длинная коса! — вдруг раздался грубый мужской крик от одного из вооруженных мужчин. Он обращался к невысокой женщине лет тридцати, с хорошей фигурой и длинными волосами, завитыми в косу. Она только что поставила банку с соленьями в общую кучу и уже намеревалась уйти.

— Да? — побледнев, спросила женщина, остановившись на месте и развернувшись к говорившему.

— «Да, господин»! — рявкнул тот, ударив ладонью по земле. От хлопка другие местные жители испуганно дернулись и ускорили шаг, что явно доставило мужчине удовольствие.

— Да, господин… — смиренно произнесла женщина, склонив голову.

— Другое дело, — довольно заявил мужчина, а друзья тут же поддержали его дружным хохотом. Закончив смеяться, всё тот же человек продолжил, оглядывая женщину с ног до головы. — Ты прекрасно выглядишь, в отличие от остальных твоих соседок. Я уже истосковался по настоящей женской любви и ласке, поэтому жду тебя сегодня ночью в самом большом доме вашем деревни.

— Но… — попыталась было возразить женщина, с трудом произнося слова, однако её грубо перебил всё тот же мужчина:

— Никаких отговорок! Иначе кончишь, подобно остальным, которые вздумали неповиноваться. Так что бегом домой, переоденься во что-нибудь получше этого тряпья, и через полчаса подходи… Гордость можешь приберечь на ночь, мы любим таких… неприступных.

Раздался ещё один взрыв хохота, а женщина, расплакавшись и закрыв лицо руками, бросилась бежать к себе домой. Другие местные жители, являвшиеся свидетелями этого происшествия, даже не посмотрели вслед. Их лица не выражали никаких эмоций, люди просто покорно пошли по домам, за новой порцией пищи. А объяснялось данное поведение очень просто: в дальней части улицы, в пыли, лежало около двух десятков тел тех местных жителей, что в открытую неповиновались или даже попросту выражали недовольство. Среди трупов были как мужчины, так и женщины с детьми. Над последними перед смертью издевались с особой жестокостью, простреливая конечности, выбивая глаза и ломая кости. Таким наглядным образом до всех выживших было донесено единственное правило: нужно повиноваться. В ином случае наказание было одним, и неотвратимым для всех.

Жители этой деревни столкнулись с одной из банд боевиков, которые, при текущей ситуации в стране, чувствовали свою полную безопасность. Раздобыв оружие, они стали настоящими хозяевами жизни, и творили, что хотели, не боясь преследования властей, которым сейчас было вовсе не до наведения порядка в стране. Тем более, некоторые олигархи с удовольствием спонсировали подобные банды, стараясь заручиться их поддержкой и использовать для запугивания или же убийства оппонентов. Стоит ли говорить в таком случае, что с жизнями обычных людей вообще не считались?

К боевикам, рассевшимся вокруг костра и громко обсуждающих предстоящую ночь, подошёл мужчина в камуфляжной форме старого образца, с начищенным до блеска автоматом Калашникова на плече. Болтовня практически тут же затихла, и все сидевшие на земле тут же скрестили взгляды на новоприбывшем, в ожидании того, что тот скажет.

— Сильно не напивайтесь, — медленно проговаривая каждое слово, произнес мужчина. Голос был низким, глуховатым, с нотками металла. В нем слышалась сила говорившего, его умение подчинять окружающих и повелевать ими.

— Командир, но тут же столько… — заговорил было один из мужиков, но осекся, встретившись с жестким, холодным взглядом изумрудных глаз. Смельчак тут же отвёл взор и словно даже стал чуть меньше в размерах. Наступило напряженное молчание, словно перед неминуемой катастрофой.

— Завтра в полдень выдвигаемся в город, следует пощипать местных и обратить на себя внимание, — секунд через десять вновь заговорил командир, — поэтому меня ваше похмелье абсолютно не интересует. Отстающих сразу за борт.

Закончив говорить, он развернулся и направился к двухэтажному кирпичному дому, расположенному в самом начале улицы. Перед этим костром ему пришлось посетить ещё несколько мест, где находились группы его людей, наслаждающиеся покорностью местных жителей и пользующихся своей минутной властью на полную катушку. Всё это напоминало мужчине войну в Чечне, в которой ему довелось принять участие, пусть и не в качестве командира вооруженного отряда. Пытки, убийство мирных жителей и насилие — воспоминания об этом вызывали кровожадную улыбку на его лице. Он прекрасно понимал своих подчиненных, но не собирался рушить итак шаткую дисциплину в отряде.

Его целью было попасть «под крыло» одному из олигархов этой области, чтобы после стабилизации ситуации в стране (что, несомненно, в определенный момент должно произойти) стать одним из власть-имущих. В соседней стране у бывших бандитов это вполне себе получилось, поэтому мужчина верил, что получится и сейчас. Отряд верных и дисциплинированных бойцов только увеличивал шансы на положительный исход.

Обдумывая дальнейшие свои действия, мужчина добрался до кирпичного дома, являвшегося самым дорогим строением этой деревни, легко вбежал по невысоким ступенькам и, толкнув ногой полуприкрытую дверь, вошёл в ярко освещенное помещение. В центре, на большом ковре, лежал мужчина лет сорока, раскинув руки в стороны. Рядом с его головой расплылась небольшая лужа крови. Жена хозяина дома, судя по звукам, доносящимся со второго этажа, сейчас как раз обслуживала кого-то из боевых товарищей командира боевиков.

В этот момент с кухни раздался грохот посуды, и мужчина направился туда. В помещении, у довольно большого круглого стола, на деревянных стульях с вычурными спинками, на которых были какие-то узоры, сидели два человека лет сорока, в одинаковой камуфляжной форме, идентичной той, что была на командире, и с загоревшими лицами. Самые приближенные люди, советники и просто лучшие друзья. Один из них как раз доедал мясо, активно стуча ножом и вилкой о тарелку, а второй за этим с легкой ухмылкой наблюдал. Командиру они просто махнули ладонями в знак приветствия.

— А Камиль всё никак не уймётся? — спросил тот, кивая куда-то наверх, откуда слышались громкие женские стоны и, иногда, крики.

— Угу, второй час уже нормально поесть не дают, — отозвался один из мужчин.

— Тебе бы лишь жрать, — укоризненно произнес второй. — Камиль вон набрал жир, так теперь сбрасывает, старается. Мог бы последовать его примеру.

— Эта девка не в моем вкусе, — отмахнулся первый. — Только готовит хорошо, а сама по себе — доска доской, и лицо глупое, как у коровы.

— Так и ты на профессора не похож! — хохотнул второй. Его собеседник шутливо погрозил ножом, а затем вернулся к трапезе.

— Шутки-шутками, но нам всем надо выспаться сегодня, так что особо не увлекайтесь, — произнёс командир отряда, поправляя ремень съехавшего автомата.

— А то мы не знаем, — отозвался второй мужчина. — Сам же с нами и обсуждал, что завтра в обед в город надо ехать, зарабатывать себе безбедное будущее.

— Да, всё так, — кивнул командир. — Не мог не напомнить.

— Иди Камилю расскажи тогда, — ответил всё тот же мужчина. — Потому как он точно не запомнил. Завтра со спущенными штанами будет колонну догонять.

— Нет, не будет, — вмешался в разговор другой мужчина, отставив в сторону уже пустую тарелку. — Слышите, затихло всё сверху?

И в самом деле, шум со второго этажа больше не доносился. Через пару минут послышались шлепки босых ступней по полу, и на кухню вошёл ещё один мужчина, с довольной улыбкой на лице. Оглядев своих товарищей, он потянулся, причмокнул и направился к раковине. Включив воду, он жадно прильнул к крану, пытаясь утолить жажду.

— Умаялся, бедный, — с наигранной заботой произнёс командир отряда.

— Больно быстро, — сказал один из его товарищей. — Раньше, помню, до утра мог. А сейчас, как дед какой-то, пару часов всего.

— Да пошли вы, — отозвался Камиль, оторвавшись на секунду от крана.

Дружескую перепалку прервал легкий стук и звук какого-то предмета, катящегося по полу. Через секунду в глаза ударила яркая вспышка, словно выжигая сетчатку глаза, а уши заложило от сильного шума. Командир отряда слепо шаря по сторонам, попытался было схватиться за автомат, так как понимал, что именно здесь взорвалось, но тут чьи-то руки вырвали у него оружие, а затем, ударив под колено, уложили на пол. К его затылку тут же прислонился холодный ствол автомата. Мужчина с ужасом осознал, что всем его планам пришёл конец, и зажмурился, ожидая в любой момент смертельного выстрела.

Через некоторое время белая пелена с глаз спала, прошёл шум в ушах. Осознав, что его не торопятся убивать, мужчина чуть скосил левый глаз и увидел всех своих товарищей, которые находились в аналогичной позе, что и он сам. Разглядеть тех, что так быстро и профессионально из обезвредили, не удавалось — мешал ствол, который до сих пор был прислонён к затылку.

— Слышь, мужики, чего хотели? — спросил Камиль, тоже пришедший в себя и попытавшийся чуть дёрнуться. Тут же его по голове ударили прикладом, пусть и несильно, но так, что он врезался лицом в пол и зашипел от боли. Ответ был предельно понятен.

Но при этом оставалось загадкой, чего же они ждут. Судя по качеству проведенной операции, они были представителями спецслужб, профессионалами своего дела, специализирующиеся на ликвидации террористов. Командир боевиков вполне мог гордиться оказанной ему честью, но совсем не хотелось — ведь в его планах было завтра ехать в город, а не помирать сегодня. «Почему же вы не стреляете?» — мелькнул в голове вопрос, который вслух он так и не решился задать.

Тут послышался звук шагов. В комнату вошёл кто-то ещё, медленно обошёл лежащих и уселся на один из стульев. Через пару мгновений сильный руки схватили командира боевиков и рывком подняли его на ноги. На секунду в глазах потемнело, мужчина пошатнулся, но все же выпрямился и осмотрелся по сторонам. В помещении находилось с десяток людей в одинаковой камуфляжной форме и с разгрузочными жилетами. На их лицах были маски, в руках они держали новенькие автоматы Калашникова, со складным прикладом. При этом на форме не было никаких опознавательных знаков.

Посмотрев в сторону стола, командир боевиков увидел мужчину лет сорока пяти, невысокого, широкого в плечах, с практически квадратным лицом, словно высеченным из камня. Он был облачен в военную форму нового образца, и только у него был опознавательный знак на плече: флаг Российской Федерации. Командир боевиков, заметив эту деталь, удивленно открыл рот и потерял дар речи.

— Добрый вечер, — растянув губы в пугающей улыбке, заговорил неизвестный мужчина. — Жаль, конечно, прерывать ваше развлечение, но есть серьезный разговор.

— Какой ещё разго… — злобно отозвался Камиль, но ещё один удар в затылок заставил его умолкнуть.

— Я не к вам обращался, — холодно отозвался мужчина, а затем вновь посмотрел на командира боевиков. Тот поежился, чувствуя, как взгляд буквально прожигает его насквозь. — Вы, кажется, завтра отправляетесь в город, зарабатывать на безбедное существование? — дождавшись утвердительного кивка, мужчина продолжил. — У меня есть предложение получше. Ваши услуги нужны по другую сторону границы…