Девять жизней.

— История, которую я хочу рассказать, может вам показаться совершенно фантастической, вы можете мне не поверить. Я пойму и приму это, потому что на вашем месте наверняка поступил бы также. Но я даже не прошу у вас веры. Просто выслушайте меня.

Старый доктор Джонсон сидел на красном, словно кровь, диване. В одной руке он держал бокал с вином, в другой пачку сигарет. Рядом, на различных стульях и креслах, собралась почти вся компания. Коллеги пожилого доктора, друзья, знакомые, родственники. На каждом своем дне рождения доктор рассказывал какой-нибудь интересный, иногда забавный, иногда пугающий случай из своей врачебной практики. Но никогда ещё он не начинал рассказ очередной истории с таких странных слов.

Однако никто не смел нарушить наступившую тишину, спросить, поторопить рассказчика. В молчании есть смысл, зачастую больший, чем в слове.

— Это произошло в самом начале моей карьеры. — вновь заговорил доктор Джонсон. — Многие из вас наверняка помнят, как я ее начинал. Я устроился ветеринаром в каком-то захолустном городке, едва-едва обозначенном на карте маленькой, смутной точкой. От избытка работы я не страдал, дефицита в оной тоже не испытывал. Ко мне не выстраивались очереди из больных кошек, собак, рыбок, попугаев, но и времени на отдых тоже не было. 28 июня 1970 года — я прекрасно запомнил эту дату, сам не знаю почему — в ветеринарную клинику, где я работал, пришла женщина. Ее сразу направили ко мне. С собой она принесла толстомордого кота британской породы. Очень красивое животное, скажу я вам, да вот только нездоровилось ему. Хозяйка кота, пожилая седая женщина по имени Генриетта Спаркс, сказала, что ее кот, Энтони, заболел, причем сильно.

Я попросил ее рассказать подробнее о симптомах. Пока она говорила, я держал кота на руках, чесал его за ухом. Кот довольно мурлыкал и совсем не казался больным. Миссис Спаркс сказала, что уже неделю Энтони писает кровью. Также кровь наблюдается и в стуле кота. Я объяснил миссис Спаркс, что для выяснения причин происходящего мне нужны образцы кошачьего туалета. Через два дня миссис Спаркс вернулась, кот вновь был при ней, а из сумки она достала две баночки. В одной — моча, действительно имевшая розоватый оттенок, в другой — кал. Оба образца я отдал в лабораторию, на экспертизу. И к вечеру анализы были готовы. Честно говоря, я был поражен. Судя по анализам, кот был абсолютно здоров. Нет, конечно, примесь крови в продуктах жизнедеятельности просто обязана была указывать на какую-то болезнь, но болезни не было! Кровь чиста, моча чиста. Ничего! Совершенно здоровый, нормальный кот. Я позвонил миссис Спаркс и сообщил ей о результатах исследования. Едва выслушав меня, она вновь примчалась в клинику и потребовала провести более тщательную экспертизу.

— Сэр, поймите меня… — в глазах старушки стояли слезы, и у меня задрожало сердце. — Мой кот… Мой Энтони… Это все, что у меня осталось. Больше никого. Прошу, помогите ему. С ним что-то не так, я же вижу!

Я посмотрел на кота. И в этот раз мне тоже показалось, что выглядит он как-то странно. Люди могут побледнеть, когда испытывают страх или заболевают. У животных же, покрытых шерстью, мы не можем заметить бледности. Но поверьте, поверьте, она была! Это звучит, как бред, но кот действительно показался мне удивительно бледным.

Я подробно расспросил Генриетту о рационе ее любимца. Она перечислила мне продукты, которыми кормит кота, и, честно говоря, я позавидовал этому комку шерсти! — Джонсон усмехнулся. — Хотя это и не удивительно. Раз кот для миссис Спаркс — единственное близкое существо, то конечно же, она будет о нем заботиться и хорошо кормить. В конце концов, я предложил сделать рентген, и миссис Спаркс согласилась, хотя и посетовала на то, что рентгеновские лучи оказывают плохое влияние. Как выяснилось, мое решение сделать рентген оказалось безошибочно правильным. Дело в том, что на снимке в области желудка обнаружилось очень странное вытянутое пятно. Помните фильм "Чужой", вышедший несколькими годами позже? Наверное, сейчас я бы подумал, что в теле кота поселилась вот такая тварь. Я посоветовался с несколькими специалистами, хорошо разбиравшимися в чтении рентгеновских снимков. Причем не только с ветеринарами, но и с самыми настоящими, серьезными врачами. Все они пришли к однозначному выводу: странное пятно в области живота не является каким-то патологическим образованием. Это посторонний предмет, и знаете, на что он был похож? На нож. Далеко не маленький, вполне себе приличный кухонных нож. Но как нож мог оказаться в желудке животного? Безусловно, я спросил об этом миссис Спаркс. Она решила, что я ее разыгрываю. Тогда я показал ей снимок, и она чуть не потеряла сознание. Я решил, что толку от нее мало, и потому дальнейшее исследование продолжил уже самостоятельно. Уж очень меня все это заинтриговало. Я сделал ещё несколько снимков — вдруг предыдущий оказался опечаткой? Но ничего не изменилось, кухонный нож все также выделялся темной тенью в желудке Энтони. Я продолжал недоумевать, как эта вещь могла там оказаться. А коту становилось все хуже, я видел это. Единственным выходом являлась операция. Миссис Спаркс согласилась на ее проведение.

Ещё никогда я не проводил операции с таким трепетом и такой большой осторожностью. Шутка ли — извлечь нож из желудка кота. Проведя скальпелем по телу животного, я понял, что снимки действительно не лгут. Темно-коричневая рукоятка большого кухонного ножа торчала из кошачьегн желудка, будто так и надо. Вытащив нож, я зашил рану Энтони и через два часа отдал кота хозяйке. Честно говоря, ни разу не видел столько счастья на человеческом лице. Потом я показал ей извлеченный нож, и женщина, побледнев, попросила поскорее убрать его, а лучше выбросить. Я пообещал, что так и сделаю, а сам положил нож в ящик своего письменного стола.

Миссис Спаркс несколько раз звонила мне, чтобы поблагодарить ещё раз. Кот хорошо себя чувствовал, и все было прекрасно, но вот однажды… На следующее утро после ее последнего звонка я прочитал в газете некролог. В нем сообщалось, что миссис Генриетта Спаркс, семидесяти трех лет от роду, прошлой ночью была убита неизвестным прямо на кухне собственного дома. По словам прибывших на место полицейских, ей нанесли удар ножом в спину в тот момент, когда она насыпала в миску кошачий корм.

Из дома я бросился прямо в клинику, хотя сегодня у меня был выходной. Не обращая внимания на возмущенные крики дежурных, я ворвался в свой кабинет, открыл письменный стол, и обнаружил то, что и ожидал обнаружить. Вернее, ничего. Нож пропал. Если я скажу, что удивился, это будет ложью. Нет, я не был удивлен. Увидев в газете некролог, я сразу понял, что миссис Спаркс убили именно этим ножом. Поэтому его пропажа не стала для меня большим открытием.

Но открытием стало появление кота на крыльце моего дома. Энтони сидел на лестнице, вилял хвостом из стороны в сторону, как пес, и смотрел прямо на меня. Честно говоря, мне стало не по себе.

— Кыш! — закричал я и махнул рукой, но кот лишь взглянул на меня, как на грязный лист, прилипший к заднице, и не сдвинулся с места.

Я поднял его на руки и отнес в дом. Кот не сопротивлялся, он начал мурлыкать, словно пытался загипнотизировать меня. Я отнес его в кухню. Кошачьего корма у меня не было, поэтому я отрезал лишь кусок колбасы и кинул его прямо на пол. Кот съел его за пару секунд и выжидающе посмотрел на меня, будто требуя добавки. Я дал ещё кусок, дождался, когда он его съест, и встал на корточки рядом с котом. Я внимательно осмотрел его, но не нашел ни единой капли крови. Наверное, он просто вылизал ее.

— Это сделал ты? — спросил я кота. При этом я вовсе не ощущал себя дураком. Мне казалось, что в разговоре с котом нет ничего необычного. Кот не ответил. Не мотнул головой, не наклонил ее, не кивнул. Лишь молча смотрел на меня зелеными глазами. Я не знаю, могут ли животные думать, но вот этот кот точно мог. Я видел это, вы понимаете? Не знаю, как объяснить… Я просто чувствовал это, чувствовал, что кот думает… Размышляет. Звучит бредово, правда?

Я вышел из кухни, кот двинулся следом. Я поднял ногу, словно намереваясь ударить его. Он не шелохнулся. И тут я понял: кот каким-то образом читает мои мысли! Он знал, что я не ударю его. Я вновь приготовился пнуть его, в этот раз по настоящему. Энтони легко и грациозно отпрыгнул в сторону, я не задел даже его хвост.

Я поднял кота, вынес на улицу и оставил у калитки. Калитку я закрыл. Она была достаточно высокая, и сверху покрыта острыми пиками. Я думал, что кот не решится залезать наверх. Но я ошибся. Ночью я проснулся от странного звука, будто кто-то царапал ножом по стеклу. Я открыл глаза и обомлел. Моя ассоциация оказалась достаточно близка к истине. Только вместо ножа использовался коготь. Кот сидел на подоконнике по ту сторону окна и бил лапой по стеклу. Его зеленые, сверкающие в темноте, как адские изумруды, глаза смотрели прямо мне в лицо. Я встал, подошел к окну, но не открыл его. Я смотрел на кота, он — на меня.

— Зачем ты убил ее? — спросил я немного дрожащим голосом. — Она же любила тебя. Души в тебе не чаяла. Зачем ты это сделал?

Кот ощерился, как кобра перед смертельным укусом. Открыл пасть, зашипел — тоже по-змеиному. Я увидел, что клыки кота запачканы кровью. Капли крови также подрагивали на длинных кошачьих усах. И только сейчас я заметил мертвого воробья, лежащего у лап Энтони. У птицы была откусана голова, и из темной дырки до сих пор капала кровь.

— Иди прочь! — крикнул я. — Кыш! Кыш!

Кот, как и прежде, не шевельнулся. Он смотрел на меня, а я не мог оторвать глаз от него. Наконец я просто закрыл окно шторами. Но кошачьи глаза просвечивали даже через них. Уснуть мне в ту ночь удалось не скоро.

Утром я обнаружил, что кот пропал, а дохлый воробей так и лежит на подоконнике. Осторожно, перчатками, я подобрал его и выбросил в мусорный контейнер.

Почти час я бродил по дому, по саду, по двору. Искал этого пушистого засранца. Но он словно сквозь землю провалился. Наверное, туда, откуда и явился. Неделю о нем не было ни слуху, ни духу. Но потом он вновь появился, и вновь я встретился с ним в своей ветеринарной клинике. Его принес мужчина. Бородатый такой, в ковбойской шляпе. Сказал, что нашел кота пару дней назад, в своем саду. Бедняга исхудал и явно нуждался в помощи. И этот парень, кажется, звали его Джоном Эйлом, взял его себе в дом. А через пару дней обнаружил странную вещь. Вы уже знаете какую, не так ли?

Крови в этот раз было меньше, но она все таки присутствовала. Я опять провел анализы, и опять не нашел ничего необычного. А затем настала очередь рентгена.

В этот раз определить, что за предмет попал в желудок кота, оказалось труднее. Мне показалось, что это похоже на какой-то сложенный в несколько раз листок бумаги, либо на осколок стекла.

В этот раз я не стал делать операцию. Мистеру Эйлу я не стал говорить о своем открытии. Прописал несколько лекарств и таким образом отделался от него. А через две недели обратил внимание на ещё один некролог: мистер Джон Эйл погиб в автоаварии на шестнадцатом шоссе. Осколок разбившегося стекла перерезал ему горло, и Эйл умер от потери крови.

Вторая смерть подряд с участием этого чертового кота! Я не верю в совпадения. Я решил навести кое-какие справки об Энтони. Для этого я связался с сестрой миссис Спаркс и расспросил ее о коте. Как давно он появился? Знает ли она, сколько ему лет? Выяснилось, что Энтони появился в доме Генриетты двенадцать лет назад, ещё котенком. Согласитесь, двенадцать лет — немалый срок для домашнего животного. Этот кот был уже стар. И тогда я начал понимать. Я узнал адрес покойного Джона Эйла, надеясь найти кота где-нибудь поблизости. И я нашел — но было уже поздно. Энтони спал на руках девочки лет десяти, гулявшей во дворе соседнего дома.

— Эй! — закричал я и замахал руками, как мельница. — Брось его! Брось этого кота! Прошу, выбрось эту тварь!

Девочка посмотрела на меня расширенными от страха глазами и вместе с котом скрылась в доме. А кот… Кот услышал меня. Он увидел меня. И — клянусь вам! — ухмыльнулся.

Больше я этого кота не видел. Я не знаю, что это была за тварь, и каковы были ее цели, я могу лишь предполагать. Говорят, что у кошек девять жизней. Но что, если эти жизни нужно заработать? В древнем Египте кошки почитались, как божества. Они считались проводниками в Загробный мир. Кошки знают о смерти больше всех нас. И может быть, они знают, как продлить собственную жизнь за счет чужих смертей. Энтони был уже старым котом. Возможно, он чувствовал, что час его близок — но он не хотел умирать. Может, ему дали его девять жизней в обмен на… три, четыре, пять, человеческих?

Доктор Джонсон замолчал. Надолго повисла тишина. Один из молодых докторов, пришедших на день рождения своего пожилого коллеги, взглянул на часы.

— Доктор Джонсон, думаю, пора расходиться. Время уже позднее.

Доктор кивнул и встал.

— Ты прав, Алекс. Я что-то перестал следить за временем в последние годы.

— В отличие от того кота. — заметил Алекс с легкой полуулыбкой. — Для него время было самой важной составляющей жизни, похоже.

Гости расходились, Джонсон каждому пожимал руку. Последним к дверям направился Алекс, хотя о времени напомнил именно он.

— Сэр… Мистер Джонсон… То, что вы сказали… Это правда?

Пожилой доктор отхлебнул кофе из кружки, взглянул на своего коллегу из под кустистых бровей.

— От первого до последнего слова.

Этой ночью Алексу не спалось. Обрывки из рассказа старого врача то и дело всплывали в его мозгу, перед глазами вставали одна за другой мрачные картины. Лишь под утро он задремал.

А разбудил его радостный крик его восьмилетней дочери.

— Папа, папа, иди сюда, скорее!

Он поспешно одел тапки и сбежал по лестнице вниз. Сердце почему-то стучало чаще обычного.

— Папа, смотри! — маленькая Эмилия указывала куда-то за дверь. Алекс пригляделся, и в груди вдруг все сжалось.

Там, на пороге, сидел кот. Ярко-рыжий, необычайно пушистый кот. Его длинные усы тускло поблескивали на солнце, а шерсть шевелилась на ветру.

— Смотри, какой милый, папа! Давай его оставим!

"Тот был серый. Голубовато-серый. Доктор сказал, что это была какая-то британская порода".

Но легче от этого не стало. На Алекса смотрели два огромных, блестящих, ярко-зеленых глаза.