Борьба с коррупцией своими методами.

Борьба с коррупцией своими методами.

1

Середина декабря. Ночь. Идет снег, что мне очень даже на руку. Словно сама природа помогает мне в моем праведном деле. Я крадучись пробираюсь в темноте по нашему поселку к зданию местной администрации. В руке полиэтиленовый мешок в котором лежит...

Я уверен, что поступил правильно и узнай вдруг местные жители, кто стоит за произошедшим на днях событии, меня бы наверняка одобрили. Конечно не в слух, а где-то в глубине души. Но никто не должен узнать. Во всяком случае в ближайшие несколько месяцев. А потом мне будет уже все равно. Ну а завтра утречком, жители лишь увидят результат моей работы и порадуются, а начальство, — все наши начальники ворюги, возможно задумаются, — а стоит ли и дальше так нагло обворовывать жителей нашего поселка?!

2

Идея проучить местное руководство нашего сельхозпредприятия, созрела у меня месяц назад, когда я вынужден был уволиться с этого самого предприятия. Точнее началось все еще раньше, больше года назад, когда началась чехорда со сменой руководства. Один директор ушел на песию, поставили другого, который чем-то не угодил начальству и его вскоре убрали. И вот наконец нам, решением сверху назначили очередного руководителя. Какую-то бабенку с темным прошлым. Поговаривали даже, что она была "мамочкой" в каком-то подпольном публичном доме. За спиной у нового руководителя уже было несколько обанкротившихся предпрятий, были проблемы с судебными приставами, но зато были и знакомства в верхах. В сельском хозяйстве она не разбиралась совершенно, но, как мы узнали позже, она оказалась родственницей одного из учредителей нашего сельзозпредприятия, что и сыграло решающую роль. Вот с этого все и началось.

С того самого момента мы, рабочие поняли, что под таким руководством, очень скоро наше предприятие скорее всего тоже обанкротится и местные жители окажутся без работы. И я начал борьбу с коррупцией. Один. Я не мог молчать и стал понемногу разоблачать в интернете неправомерные действия руководства, а в итоге, ничего толком не добившись, мне пришлось уволиться. Что толку, что на наше производство прислалли несколько комиссий. Как говорится, рука руку моет. Представителям комиссий показали лишь то, что хотели показать, с рабочими никто не разговаривал и вскоре все тихо-мирно забылось.

На этом все возможно и закончилось бы, если б чуть раньше, я не узнал о своей быстро прогрессирующей болезни, не оставляющей мне никаких шансов. Времени врачи мне дали еще примерно полгода. В больницу ложится я категорически отказался, что толку отсрочить неминуемый конец еще на пару месяцев. И вот тогда я решился...

3

Поселок спит. Вообще в сельской местности рано ложатся спать, а уж после часа ночи в воскресенье, в поселке не увидишь ни одного человека. На улице горят лишь несколько фонарей и я их обхожу стороной. Вот впереди уже и здание администрации показалось, а рядом управление нашим прихватизированным в лихие девяностые сельхозпредприятием, бывшим совхозом миллионером. Все, сволочи разворовали. Нет теперь совхоза миллионера, а есть акционерное общество с кучей долгов, которое уверенно идет к банкротству, направляемое твердой рукой нашей новой директрисы. Хотя теперь, после того, что я сделал, еще неизвестно, как повернутся события...

Это хорошо, что оба здания, где заседают наши местные коррупционеры, стоят рядом. Пусть и там и там увидят, что бог любит справедливость и безнаказанно воровать у нас в поселке не получится.

4

После увольнения, я потратил все полученные деньги на подготовку своего, можно сказать, сумасшедшего плана. Купил электрошокер помощнее, монокль, прикупил неплохой парик для конспирации. В мои планы не входило, чтобы меня поймали уже на начальном этапе моего проекта.

Я подремонтировал свой старенький жигуленок, залил полный бак бензина. Поездив по поселку, нашел укромное место, где можно провернуть все задуманное.

Через неделю все было готово и я занялся слежкой. Жил я один, дочь жила в Питере и о моих злоключениях ничего не знала, как и о моей болезни, так что у меня была еще уйма свободного времени. К концу рабочего дня, я устраивался в укромном месте не далеко от администрации и в монокль следил за выходом из конторы. Мне надо было выяснить моменты, когда директриса выходит из конторы, одна она выходит, или с кем-то еще. Уезжает одна, или с шофером.

Еще только став директором, она получила "подарок" от кого-то из учредителей в виде неплохой иномарки и теперь в основном ездила сама, что меня вполне устраивало.

Мой план был прост. В определенный день, когда директорша будет на своем месте, в конторе, проткнуть ей колесо на автомобиле и затем, подгадав момент, когда она выйдет и увидит, какое несчастье случилось с ее авто, вырубить ее шокером. Затем, быстренько и незаметно перетащить ее к себе в машину, спеленать, ну а дальше все по разработанному мною плану.

5

Вся операция прошла как ни странно, на удивление гладко. Видно сам всевышний не прочь был наказать зарвавшихся ворюг от власти.

Часа в три, в пятницу, убедившись, что машина директрисы стоит возле конторы, я нацепил парик, очки, надел старые, поношенные куртку и шапку, которые потом не жалко будет выбросить, вооружился шокером, большим ножом и шилом, залепил грязью номера своей колымаги и поехал на дело.

Оставив машину, в двух шагах за конторой, в переулке, я прошел мимо директорской машины и сделав вид, что завязываю шнурки, незаметно ткнул пару раз шилом в заднее колесо. Затем отошел в ближайший густой кустарник и стал ждать.

Вскоре начали выходить конторские служащие. Что интересно, все разьезжались на своих машинах. В то время, как простые работяги еле-еле сводили концы с концами, эти сволочи раскатывали в новеньких авто. Впрочем, директриса с первых дней своего правления, разделила всех работающих в АО на элиту в виде конторских служащих и всех остальных, по сути просто рабов, которые должны были эту самую элиту обрабатывать.

Директорша в этот день что-то засиделась и вышла, когда практически все уже разъехались. Я еще раз возблагодарил господа! Подойдя к перекосившейся машине, она огляделась вокруг, видно в поисках злоумышленника и как я и предполагал, достала из кармана телефон, собираясь кому-то звонить. Настал мой черед действовать. Я расчитывал перехватить ее до того, как она кому-то дозвонится.

Все получилось, как нельзя лучше. Она стояла ко мне спиной и я проходя мимо, ткнул ее шокером в шею. Затем подхватил обмягшее тело, заодно засунув себе в карман упавший телефон. Насчет телефона у меня тоже была неплохая задумка. Свалив тело на заднее сидение, я еще раз для верности ткнул его шокером, затем связал руки и ноги скотчем, заткнул рот тряпкой, прикрыл тело прихваченным покрывалом, неспеша выехал на дорогу и поехал к мосту с дамбой, где я и решил провернуть первую часть операции.

Когда-то это был мост с поднимающимися шлюзами, отделяющие наше водохранилище от реки, но потом шлюзы убрали, заменив их вбитыми металическими балками. Теперь вода из водохранилища переливалась через дамбу и водопадом устремлялась вниз по склону к реке. Река к этому времени уже замерзла и только там, где бурный поток водопада вливался в реку, была приличная вымоина. Вот туда-то мне и надо было доставить тело, находящееся сейчас в моей машине.

Когда я почти уже доехал до нужного мне места, на заднем сидении раздалось глухое мычание, — очухалась директорша. Я остановился, достал припасенный заранее острый стержень толщиной с гвоздь двухсотку, вышел из машины и открыл заднюю дверь.

— Ну и чего ты добилась? — спросил я директоршу. — Думала, что тебя защитят наворованные миллионы? Увы, ты ошиблась. И сдохнешь сейчас, как собака, без могилы.

Она что-то замычала в ответ, но я не стал вынимать кляп, что бы послушать, что она скажет. Во первых я и так знал, что она будет говорить, — наверняка предложит все решить мирно, может даже денег предложит, хотя с такой алчностью, это вряд ли. Возможно будет пугать тюрьмой. Наивная. Ну чем меня можно напугать, когда мне жить осталось всего ничего.

На все это мне было глубоко наплевать. Я знал, что таких людей не переделать и выход для них лишь один. Я обмотал тупой конец штыря тряпкой, сунул отточенный конец ей в ухо и со всей силы стукнул по штырю другой рукой, вгоняя его в мозг. Ее тело задергалось, выгнулось дугой и вскоре замерло. Оставив железяку торчать в ухе, я подложил под ее голову припасенную тряпку, на случай, если из раны просочится кровь, затем вновь сел за руль и вскоре был уже у водопада. Вокруг было уже достаточно темно, и я без особого труда вытащил тело из машины и отволок его вниз, к реке, к самой промоине, куда я и хотел в дальнейшем его скинуть. Но до этого мне надо было еще кое что сделать. Лед на реке был уже довольно толстый, к тому же изрядно запорошенный снегом, так что если заталкать тело через промоину под лед, до весны его никто не найдет. Да и потом оно уже отыщется вряд ли. Течением его унесет неизвестно куда, а через какое-то время оно просто утонет. Вот радости рыбам будет, — столько корма привалило в голодный, зимний период.

Сделав все, что намечал, я скинул тело в промоину и палкой затолкал под лед. Убедившись, что на берегу не осталось крови, я поднялся наверх от реки к машине, заметая сломанными ветками свои следы, да и идущий снег вскоре все засыплет. Забравшись в густой кустарник возле дамбы я припрятал пакет с тем, что мне было нужно, засыпал снегом и наконец вышел к машине. Оставалось провернуть дельце с директорским телефоном. Я сел в машину и вновь вернулся к зданию администрации.

Как ни странно, у здания конторы никого не было. Ни кто не заинтересовался, почему машина начальника до сих пор стоит возле конторы. Впрочем в окнах здания еще горел свет, видно не все еще разъехались. Мне оставалось сделать последнее, — направить полицию по ложному следу. Тут же и представился удобный случай. На площади, возле магазина, стояли несколько грузовиков. Вот в кузов одного из них я и закинул телефон директрисы, — пусть теперь ищут по навигации. Я так прикинул, что все конторские, увидев завтра утром все еще стоящую у конторы директорскую машину, с проколотым колесом, наверняка решат, что она уехала на какой-то другой машине. Ну а когда поймут, что директор куда-то пропала и подключат полицию, те наверняка постараются вычислить местонахождение обьекта по ее телефону. А телефон в это время будет куда-то ехать по дорогам России. Что мне даст время для заключительной акции. Со спокойной душой и с чувством выполненного долга, я поехал домой.

6

Ну вот я и на месте, возле здания администрации. За углом я еще днем припрятал в снегу арматурину метра два с половиной. Я достал ее и воткнул в центральную клумбу напротив входа в нашу контору. Слава богу, зимы нынче не особо холодные и под снегом земля была покрыта лишь тонкой ледяной коркой… Несколько сильных тычков и арматурина установлена посреди клумбы. Осталось дело за малым. Опять же из-за угла здания, я вытащил припасенный днем деревянный ящик и поставив его рядом с торчащим стержнем, приступил к самому главному. Открыв пакет, который я давеча припрятал, я достал то, ради чего все и задумывалось, залез на ящик и водрузил голову начальницы на арматурину. Затем, достал из под куртки фанерную табличку с приклеенным листом бумаги, и привинтил ее к стержню. Ну вот и все. Меня никто не видел. Я забрал ящик и посмотрев напоследок на свое творение, пошел назад.

Вошел по дороге в одну парадную, в другую, в третьей оставил ненужный больше ящик. Проходя мимо мусорных баков, стоящих возле одного из домов, снял с ног огромные валенки и остался в кроссовках. Валенки запихнул в мусорный бак, закидав их мусором. В другой бак, у другого дома, выкинул перчатки и еще немного покружив для верности по темным улочкам поселка, наконец направился к себе домой. Вот теперь вроде все.

Вернувшись домой, я принял душ, лег в кровать и лишь сейчас меня пробила дрожь. Все вроде закончилось хорошо, но меня колотило все сильнее и сильнее. Лишь только я закрывал глаза, я встречался с мертвым взглядом нашей директрисы, чья голова теперь возвышалась на арматурине перед зданиями администрации и конторы. То-то утром начнется пепеполох. На листе бумаги, оставленной на табличке, было написано большими печатными буквами: "Вы сами знаете, что она это заслужила! Впрочем не только она, — следующим будет… "

7

Вы думаете я какой-нибудь маньяк, или сумасшедший? Ошибаетесь. Я абсолютно нормальный человек, за тем лишь исключением, что я всегда боролся за правду. Даже временами, да что там временами, — почти всегда в ущерб себе. Но вот такая у меня натура. А сейчас мне уже просто нечего терять. Меня не сдерживают никакие законы. Впрочем все законы у нас написаны для простого трудового народа, а не для начальников всех мастей. Одного сажают в тюрьму за украденный мешок картошки, а другой, наворовавший миллионы, получает условный срок. Вот поэтому я и задумал проучить наших начальников по своему.

Полгода назад я узнал, что у меня рак мозга. Неоперабельный. И я решился. Хоть чем-то надо было помочь людям, с которыми я недавно работал. Хоть на какое-то время поставить всю эту свору корупционеров перед фактом, что наворованные деньги не защитят их от смерти.

Все вокруг твердят, что один в поле не воин? Они ошибаются! И один человек в состоянии противостоять корупционерам… если ему уже нечего терять.

А ведь у меня есть еще немного времени… Может неделя, а может пара месяцев. А в поселке еще хватает зарвавшихся начальников...