Азалии

Он словно голодный тигр пожирал ее глазами издалека. Он никогда не пытался подойти ближе и заговорить с ней. Ему нравилось наблюдать за ней, смотреть, как она игриво смеется, как морщит лоб, когда сосредоточена на чем-либо, как меняется ее лицо, когда злится. Он радовался, как ребенок, когда она улыбалась, злился на себя, когда она плакала, сгорал от ревности, когда видел ее в объятиях другого. Он слишком замкнут и робок, чтобы дать волю своим чувствам и сделать первый шаг на встречу своему счастью.

Она яростная поклонница тяжелой музыки, грубая на людях и такая заботливая и чуткая дома. Она беззаботно отдаётся жизни, радуясь каждому утру, лучику солнца, шелесту каждого зеленого листика. Она всегда знала, что его глаза наблюдают за ней, охраняя и излучая такое родное тепло и нежность. Она могла чувствовать его радость и гнев на расстоянии. Ей нравилось, что он наблюдает за ней, что он постоянно рядом, где бы она ни была, хоть и на расстоянии. Она не смела, и мечтать о большем.

На улице ярка светит июльское солнце, прохладный легкий ветерок колышет листву на деревьях. Дети в парке резвятся возле фонтана, обливая друг друга из водяных пистолетов. Их родители сидят на лавочках, обмениваясь последними новостями и изредка поглядывая на своих детей. Недалеко, в тени деревьев, разложив принадлежности для пикника, устроилась молодежь, что-то обсуждая и громко смеясь. Она шла в коротком шифоновом платье бирюзового цвета по вымощенной камнем дорожке, в парке, громко цокая каблуками. Он сидел на скамейке под тенью раскидистой ивы. Еще издалека он услышал цоканье ее каблуков и как развиваются на ветру ее кудрявые каштановые волосы. Как очарованный, поддавшись своим чувствам, он резко встал и пошел ей навстречу.

Она не спеша шла по дорожке, устремляя взгляд куда-то вдаль и стараясь не думать о нахлынувших на нее невзгодах. Краем глаза она наблюдала, как навстречу ей идет высокий темноволосый парень, одетый в льняную рубашку небесного цвета и синих джинсах. Она знала, что это он, тот, кто хранит ее как зеницу ока, кто защищает ее день и ночь.

Он, легкими бесшумными шагами быстро приближался к ней. Как и она, он устремил свой взгляд в неизвестность и тайком наблюдал за ней. Казалось, весь мир замер и наблюдал за ними, ожидая, что в следующую секунду он заключит ее в свои объятия, а она, едва дотягиваясь до его лица, встанет на носочки и поцелует его в губы, обвив его шею своими руками. Но они прошли мимо друг друга, как два незнакомца, глубоко застрявших в своих мыслях, не смеющих обернуться.

Это была их первая встреча.

Когда последний луч скрылся из виду, и наступила темнота, весь мир погрузился в сон, кроме них. Она все вспоминала его непослушные волосы, что теребил ветер в разные стороны, его зеленые большие глаза полные теплоты, полные губы, на которых едва лишь можно было увидеть улыбку, его загорелое лицо. Весь он излучал столько любви. Никогда прежде она ни о ком не думала с такой теплотой.

Он стоял у окна и смотрел, как она сидит на подоконнике, думая о чем-то. Стоял как завороженный и не мог отвести глаз. Ему нравилось в ней абсолютно все. Его тянуло к ней с невероятной силой, но он не мог себе этого позволить. Он ругал себя всякий раз, когда мечтал прикоснуться к ее рукам, к ее лицу, называл себя жадным эгоистом. Но его сердце было сильнее всех этих предрассудков.

Утром на крыльце она нашла букет азалий, ее любимых цветов. Она расплылась в счастливой улыбке и прижала к себе букет, не желая с ним больше расставаться. Как дитя она прыгала от счастья, а он смотрел издалека и улыбался, обещая себе, что в следующий раз он лично принесет ей букет. Она с восторгом продолжала смотреть на цветы. В ее глазах плясали огни. Ей хотелось хоть раз посмотреть ему прямо в глаза, хоть раз почувствовать его дыхание, услышать, как их сердца стучат в унисон.

Эти цветы стали своего рода символом для них и означали, что она для него единственная на свете. Каждое утро она находила азалии на крыльце, и каждый раз радовалась как ребенок новой игрушке. Она была счастлива только от того, что это были цветы от него и что сейчас он где-то рядом и наблюдает за ней.

Он был так счастлив, так рад, что смог снова увидеть улыбку на ее лице, он злился и ненавидел себя, когда она плакала, за то, что не мог поддержать и обнять ее в трудную минуту.

Вскоре цветы стали приходить реже, а потом и вовсе пропали. Наступила осень, холодный ветер гнал сухие листья по улице. Лучи солнца не пробивались сквозь пелену облаков. Дождь. Обернувшись пледом и набравшись смелости, она выглянула в окно и долго всматриваясь, старалась найти вечно охранявшие ее глаза, но было пусто. В ее теле нарастала дрожь и беспокойство, но она все искала.

Он чах на глазах. Не имея возможности вставать с постели, он все протягивал руки, чтобы ему помогли встать. Он умолял, чтобы его подвели к окну. Изо всех сил он вырывался из оков кровати, но она привязала его намертво. В его глазах еще теплилась надежда увидеть ее еще раз. Собрав оставшиеся силы, он с трудом смог встать. Еле передвигая ватные ноги, он подошел к окну и вцепился ослабшими руками в подоконник, чтобы не упасть. Наконец их глаза впервые встретились. Набравшись смелости и из последних сил, он улыбнулся и помахал ей рукой. Она смотрела на него, не отрывая глаз, пытая скрыть волнение и печаль.

— «Он так похудел…». Она помахала ему в ответ и жестом попросила подождать минутку. Он улыбнулся и кивнул ей в ответ.

Он умер в этот же день, из последних сил стараясь ее дождаться и последний раз взглянуть на ту, что любил всю свою жизнь. Она хотела показать ему гербарий из азалий, которые он ей подарил, и сказать как он ей дорог. Она каждый день приходила к нему с букетом азалий и подолгу молча сидела рядом, смотря на его портрет…