Ещё

Северный ледяной ветер хлещет по щекам, бросая в лицо хлопья снега, которые забиваются под воротник. Плащ черным пятном развевается позади, лицо горит от бешеной скачки. Посиневшими губами я хватаю сухой колючий воздух. Легкие нещадно горят, а сердце неистово стучит в груди. Только вперед. Не останавливаться. Пришпориваю гнедого жеребца и направляю его в сторону черного леса, таящего там много моих секретов…

Зачем я пришел к ней? Зачем показал, кто я есть на самом деле? Она причиняет мне боль своим отрешенным и холодным взглядом, разбивая на куски мою проклятую душу. Я так надеялся увидеть в ее глазах понимание, но ничего, кроме пустоты, в них не было. Я дурак. Глупец, возомнивший, что смогу ухватить кусочек счастья в этой жизни.

Я все еще нуждаюсь в ней. В ее улыбке, нежных ладонях, веселому смеху и страсти во взгляде. Огню, который пожирает нас, сплетая наши тела в единое целое. Я, словно больной, лихорадочно дергаю поводья и соскакиваю с коня, падая прямо в сверкающий снег. Сжимаю его в ладонях, зарываясь еще глубже и стараясь докопаться до черствой земли. Такой же, как и ее сердце.

Я забываю о времени, когда она рядом со мной. Сижу в нашей спальне и мечтаю о светлом будущем. Я знаю, что она играет со мной, обольстительно улыбаясь и извиваясь в моих объятиях. Я хочу слиться с ней кожей, чтобы она почувствовала, как сильно я в ней нуждаюсь. Но ей наплевать. В очередной раз она улыбается незваному гостю, кружась в чужих объятиях в Большом зале.

«Дикари не любят…»

Она уверена в этом. Она ненавидит меня так же страстно, как и желает. Я хочу забыть нашу первую встречу, но не могу. Нормален ли я? Нет. Я сумасшедший, опаленный лживой любовью волк. Я похитил ее из родного гнезда, увезя в далекие северные земли, которые ей противны. Она не любит мой дом, и глубоко в душе я умираю. Где же та юная дева со сверкающим взглядом и отливающими солнцем волосами? Ее больше нет… Я сам сделал ее той, кто она сейчас есть. Ведьма, разрывающая мою душу на части…

Все тело ломит. Адская боль распространяется по венам, заставляя стискивать челюсти в бессильной ярости. Полная луна словно насмехается, когда я запрокидываю голову и застываю в странной позе. Слышится треск одежды и фырканье коня, который сразу покидает меня, учуяв, что его хозяин больше не человек. Ногти удлиняются, слегка загибаясь на концах; руки и все туловище покрываются шерстью. Меня ломает. Уши закладывает от хруста собственных костей. И я кричу. Кричу громко, выплескивая всю боль, которая выливается в длинный протяжный вой.

Жажда. Дикая ненасытная жажда терзает горло, и с диким рыком я ломлюсь сквозь чащу, прочь от своего замка. Волк во мне желает изведать ее крови, но я не дам ему этого свершить. Я нуждаюсь в ней как утопающий. Она — единственное, что не дает ему полностью завладеть мной. Она — мое спасение, пусть и такое призрачное. Я должен защитить ее от самого себя.

«Волки умеют любить…»