Красный скорпион.Атомная Жанна д Арк.

Всем привет! Разрешите представиться.Меня зовут Максимилиан. Слишком официально? А вот как-то так.В реальности я-мразь, трусливый подонок и ничтожество.А по совместительству-летописец краткой истории Эпидемии и Тотального Хаоса.

Я-перхоть в сальных волосах мироздания и грязь на его мозолистых пятках.

Никчёмность моя всеобьемлюща!

И пока это единственная причина и смысл моего бытия.Именно поэтому Вирус меня ещё не прокончил.Вирусу сейчас явно не до меня…Он с хрустом и чавканьем сжирает только молодых, здоровых и сильных…Но самое главное-чистых в помыслах.Да, да! Именно так! Уж поверь…За те полгода как прекратилась подача электроэнергии в мою захламленную берлогу, у меня было время подумать.И сформулировать свою собственную теорию Хаоса.

Где то в замызганной общей тетрадке.Но об этом позже.

На текущий момент я погружён в тяжёлое пьяное забытьё.И посему, не смей будить меня, грёбаный Наблюдатель! Не смей!

Сейчас я тихо храплю разбитым в драке носом.Мой распухший «пятак » тромбирован кровавыми соплями и левый глаз заплыл огромной гематомой.

Харя заросла клочковатой, колючей щетиной.Давно не мытые и нестриженные волосы за несколько месяцев отросли до плеч, собраны в хвостик на затылке и завязаны презервативом в узелок.Не использованным!

Эта поправка важна.

И если ты, сучара-Наблюдатель, читающий (ая., ое.) эти строки, вознамерился поржать, то заткни своё вонючее хлебало и внемли!

Мой маленький мир погибает вместе со мной…Да, я заранее знал что Хаос нагрянет.Меня предупредили.Но я не поверил, а теперь чего уж…И вот ещё что! Раз ты читаешь всё это, значит ты ещё не сдох в луже кровавой блевотины…Значит, Вирус пощадил тебя, Наблюдатель? Следовательно, ты такой же упырь и пёс смердящий, как и я…Если не хуже!

Эпидемия случилась полгода назад…С первым снежочком и хрустким ледком на осенних лужах.От первых жертв Вируса до уличной стрельбы, грабежей и перманентной поножовщины прошло не более пары месяцев.Новый год наступил в абсолютном мраке и ужасе…Погас свет, экраны телевизоров и компьютерных мониторов…Смолкло радио и…

Короче, пришла одна большая, страшная Жопа Вселенского масштаба…Думаешь, это всё? Вот уж хрен! А как тебе грибовидное, огненное зарево над горизонтом? Под самый новый год? Локальный, атомный привет от Санта Клауса! А? Не допёр?

Всё это я подробно, без литературных изысков и тончайших нюансов, описал в своей тетрадке.Она валяется на где то на полу моей комнаты, посреди мусора-окурков, пустых бутылок и смятых банок из под пива, комьев грязной одежды, компакт-дисков и книг, которые я пытался читать, когда вырубилось электричество…Читал или днём, или ночью, при свете свечного огарка…Где же эта тетрадка? Надо её найти.Но только не сейчас…Я обязательно её найду.Потому что она-ценнейший манускрипт.Документ, так сказать, эпохи распада и разложения…Я её найду…Не сейчас…

«Не сейча-а-ас…Как же мне плохо…Убейте меня кто-нибудь…У-Б-Е-Й-Т-Е-Е-Е! Умоляю!».Боль эпикурействует в моём чреве, пережёвывает печень и почки…Да что там! Все внутренности…

Я размыкаю слипшиеся веки…Нет, лучше в прошедшем времени.Я разомкнул слипшиеся веки… И трясущейся рукой нащупал на столике спичечный коробок…Долго чиркал…С трудом зажёг спичку.Моя загаженная до ужаса комната осветилась дрожащим огоньком свечного огарка…На дисплее электронных часов мерцали зелёные циферки-20.41… Батарейки в часах ещё не сдохли…Удивительно и неописуемо!

— Ещё успею-вслух проскрипел я.Вылил из полуторалитровой пластиковой бутыли остатки разведённого спирта в кружку.Торопливо выпил вонючую, гадостную жидкость.Закашлялся… Занюхал заскорузлым рукавом свитера…Нашёл в пепельнице окурок беломорины и прикурил его от огонька свечи…Глубоко затянулся.

А сейчас мне нужно встать, одеться и идти…Погрузиться в захлебнувшйся в холодной тьме, поздний мартовский вечер.Друг у меня есть.Его зовут Митрофан.Та ещё паскуда, но…У него всегда можно перехватить что-нибудь «обвыпить и обзакусить», как говорил один из моих любимых литературных героев.Вся беда в том что неделю назад Митрофан куда-то свалил и неизвестно вернулся ли.Но жратва и бухалово-это одно.

Митрофан принимает «бульдог».Кошмарную синтетическую дурь, которая, при наличии у пользователя мозгов и здравого смысла, сможет на сутки-полтора выключить оного из дикой реальности.Когда Митрофан добр, то и мне перепадает не хилая порцайка.А Митроха добр почти всегда.Он держит меня за блаженного дурачка, что в определённой степени соответствует истине.Ну что ж, рядом с таким придурком как я, любой осознает себя Ох… евшей Личностью Бога! Что? А я разве не сказал? Ну да, Митрофан большой поклонник Саи-баба и «Бхагават Гиты».Кхе-кхе…Ну да ладно, сейчас не до зубоскальства.

Надо найти свою старую «аляску» и вязаную шапку.Берцы-армейские ботинки, произошли уже на ногах.

Кряхтя и стеная я поднял своё туловище с дивана.Видишь, Наблюдатель, даже сейчас я пытаюсь тебя рассмешить, хотя душонка моя давно разорвана в клочья, и уже не болит а просто ноет, как больной зуб…Спирт, жратва и табак закончились.Пульс медленно угасает в артериях.Но это так, пустая метафора.

Можно, конечно, дождаться утра, но перспектива провести ночь при свете последнего огарка свечи, с тремя папиросками и пустой бутылью из под спирта…Это было выше моих сил…Да, в это время суток уже могут пристрелить или зарезать.Не просто за талоны, а просто так…Ради развлечения.Их называют «шакалами» и имя им-легион.Они бродят по улицам, когда-то моего города, среди домов с тёмными окнами, среди обуглившися руин, сбившись в жестокие своры.Бродят в поисках бухалова и на предмет чего-нибудь пожрать.Повторюсь ещё раз-не страшно.Как говорил вышеупомянутый старый, мудрый жидяра Мендель Крик-на предмет «обвыпить и обзакусить».

«Шакалы» вооружены ножами, кастетами и бейсбольными битами.Они способны уничтожить любого.Забить насмерть…Но при одном условии.Жертва должна быть одна и безоружна.А я, как был всю свою жизнь одиночкой, так им и остался.Но я не безоружен.В грязном пивном хайболе, что стоит на столике, лежит опасная бритва.Моя боевая подруга и постоянная спутница в подобного рода прогулках.Если нанести ею точный удар, то можно легко развалить надвое чьё-нибудь недружественное лицо…Или харю…Или мурло.Это уж как повезёт.Я натянул на взлохмаченную голову чёрную шапочку, сел на скрипнувшую двуспальную кровать и тоскливо проскулил «Отче наш».Так, на всякий случай…Закурил беломорину. Зашнуровал берцы.О, если б я знал, чем обернётся эта вылазка! Я нащупал в заднем кармане джинсов целлофановый пакет с пачкой талонов-даром данайцев из миротвотворческого контингента.Но о данайцах-попозже.

Талоны на спирт, жрачку и табак.А так же талоны на керосин, свечи и батарейки, которые можно обменять на талоны на спирт, жрачку и табак.А ещё талоны на всякое повседневное барахло, которые, так же, можно обменять на талоны на спирт, жрачку и табак.

А ещё у меня-придурка и морального урода, остались душевные порывы и всполохи которые, при определённых раскладах, так же можно обменять на талоны на спирт, жрачку и табак.Знаю, что излагаю коряво.Я не Фёдор Михалыч.Был бы я F.M.D., такую херь как «Бедные люди» в жизнь бы не сваял.Гы-гы-гы-ы-ы…

Я накинул «аляску», бритву в карман, чёрный рюкзачок-на плечо.Так, где фонарик и ключи? Ага! Вот они…На столике, схоронились среди грязи и мусора.На часах-21.30.Пора! Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, Молитв ради Пречистыя Твоея Матери и Всех Святых буди милостив мне грешному! И сделай так что-бы этот ублюдок позорный-Митрофан, оказался дома.Вместе с «бульдогом»! И, ваще, что-бы я живым вернулся.Со спиртом, жрачкой и табаком.Уф! Спотыкаясь о разбросанные по полу шмотки, бутылки и банки, я добрался до входной двери, аккуратно отодвинул засов.Щёлкнул замками.Железная дверь со скрипом отворилась…Я уже не боялся что в подъезде может обнаружится беспризорная мёртвая тушка человека.Этой зимой люди часто подыхали в подъездах.Кто от холода, кто от ножа.Санитарные службы с начала весны принялись за работу с европейской дотошностью.Они ломами и лопатами выколупывали мертвецов из снега и льда, собирали их по улицам и подьездам…Короче, работали.

Я включил фонарик и стал осторожно спускаться по лестнице вниз.Перед самым выходом остановился и прислушался…Кажись, тихо.И набрав полные лёгкие воздуха я выплеснулся в холодный мрак, густой и непролазный, как битум.Митрофан проживал в обычной пятиэтажной «хрущобе», в соседнем квартале.Пять минут ходьбы.Холодно, мерзко, страшно…Б-р-р-р! Если Небеса будут сегодня милосердны ко мне…То я найду молитвослов и, в благоговении прочту все молитвы на сон грядущий, бля буду! Тьфу ты, прости Господи…Опять я лоханулся…Мерзкий сквернослов! Вот чего теперь делать? Ничего, просто идти к Митрофану.И я пошёл.

Хрусть-хрусть, предательски громко потрескивают под ногами снег и лёд.В переулке я споткнулся и налетел на остов давно сгоревшего автомобиля.

«Очнись, урод, смотри по сторонам!» -мысленно обругал я сам себя. Хрусть-хрусть.Вот и дом моего друга.Дверь в подъезд приоткрыта.Я нащупал в кармане бритву и вошёл в вонючее парадное.

Остановился и прислушался.В затхлом мраке подьезда было тихо, сыро и безнадёжно пусто.Со злой обречённостью я уже начинал понимать что Митрофана я сегодня не увижу. Долбаный Митроха! Почему, когда ты нужен мне позарез, тебя в этом мире нет?! Мне нужен «бульдог»! Хотя бы пару капель…И я смогу, окунувшись в радостные, детские картинки, дотянуть до утра…Цепляясь замёрзшими пальцами за перила я стал медленно подниматься вверх по лестнице.Второй этаж, третий…Вот и дверь его квартиры…Чёрная, железная, как вход в бомбоубежище.Тяжело перевёл дух и постучал костяшками пальцев по холодной и немой поверхности двери…Тишина.Постучал ещё, уже громче…И вдруг тупая, холодная злоба захлестнула меня!

— Митрофан, с-с-сука! — в ярости прошептал я и с разворота, со всей дури, пнул в дверь ногой.Грохот железной волной прокатился по всему подьезду, от чердака до подвала.Я прислонился к двери спиной и медленно сполз по ней к полу…В тихом отчаянии схватился за голову, натянул на глаза шапку…

— Ка-азлина вонючая-а-а! — проскулил я. — А теперь чего делать-то?! Сдохнуть, что ли?!

Куда теперь направить свои лотосные стопы, а, Максимилиан? В магазин? Или сразу в лапы «шакалов»? Что бы они, не особо мудрствуя, вырвали эти самые лотосные стопы из моей тощей, печальной задницы…А потом пили и жрали всю ночь на мои талоны! А я бы подыхал в канаве с разбитой башкой или с распоротым брюхом? Ни хрена! Я справлюсь! Я дойду до магазина и заберу то что принадлежит мне! И не отдам никому…Ни куска хлеба, ни глотка спирта и ни папиросины!

В полумёртвой тишине оглушительно громыхнула входная дверь подьезда! Снизу донёслись хрипящий кашель и матюки.Я оцепенел от ужаса!

Бежать некуда…Люк на чердак наверняка заперт на огромный ржавый замок.Вся моя решимость бесследно испарилась.Колени затряслись а спина взмокла от холодного пота…В кишках образовался обломок могильного надгробия с острыми, как шакальи зубы, рваными краями.Я медленно опустился на грязный пол и прислонился спиной к стене…Нащупал в кармане бритву.Если попытаться осторожно спуститься вниз…А потом «сквозануть» напролом с диким воплем, размахивая бритвой? Сколько их там? Двое, трое или больше? И с чего я решил что их внизу целая толпа? Как почему!? Один хрипло матерится, другой-что-то бормочет, третий-кажись блюёт…Надо подождать…Сколько ждать, блин?! Скоро магазин закроют! И чё тогда?! Все мои героические телодвижения псу шелудивому под хвост?! Пока я здесь обильно потею и вибрирую от страха…Магазин закроют! Он работает до десяти вечера, а до него ещё нужно дойти…Я медленно встал, подтянул лямки рюкзака, вынул опасную бритву…И стал осторожно спускаться по лестнице вниз…Площадка между этажами была слабо освещена пробивающимся сквозь грязное стекло окна мертвенным мерцанием луны.Я ногтем выколупнул лезвие из пластмассовой рукоятки.Металл холодно сверкнул.Что ж, достал «пёрышко» -бей! Или будь к этому готов.Шум возни и бормотание внизу стихло.Я отчётливо слышал только тяжёлое хриплое дыхание.И своё собственное и тех кто затаился у входа…Медленно спускаюсь по лестнице…Я остановился…Даже своим разбитым носом я учуял резкую, тяжёлую вонь, словно клубами поднимающаяся от входных дверей.

Я знал эту вонь…Так могли смердеть только вывернутые наизнанку внутренности поражённого Вирусом организма.Я до боли сжал рукоятку бритвы и замер.

— Не хочу-у-у…-простонал кто-то невидимый в темноте. — Я не хочу подыха-а-ать…Мама-а-а….Не хочу-у-у…

Я медленно вынул из кармана «аляски» фонарик.Снова остановился, вцепившись в перила.Он здесь один.Сидит на ступеньках последнего лестничного пролёта, оперевшись на железные прутья перил.Он один…Застонал, наклонился вперёд…Стон перерос в сдавленный вопль…Его вырвало…До меня докатилась волна удушающей вони…И тогда я включил фонарик.Пыльная, смердящая тьма расступилась…Он сидел на ступеньках, спиной ко мне.Я всё ещё продолжал сжимать в правой руке рукоять бритвы.

— Ты кто? — тихо спросил я.

Человек даже не пошевелился.Страх растворился в тяжёлой вони рвотной массы на ступенях и дощатом полу.

— Помоги мне…-заскулил незнакомец.

— Не могу я тебе помочь…-ответил я. — Ты сейчас умрёшь…Так что извини.Похоже, ты Вирус подцепил, дружище.

— Я не хочу…-заплакал он.

«Молодой совсем., сопливый…Щас сдохнет, а я его утром и не вспомню…Если сам доживу до утра…»

— Тебя как зовут? — спросил я

— Г-гоша…

— Давай точней.Георгий, Игорь, Егор?

Парень всхлипнул…

— Я подыхаю-у-у….К-какая ра-разница-а-а…

— Как какая? Молиться за тебя буду.Если меня сегодня не зарежут…И в этом случае.Сегодня же будешь со мной в раю! Ну, на крайняк, я тебя провожу…

Он поднял глаза.При свете фонарика я увидел как мутнеет его взгляд.

— Говори…Убил кого-нибудь? Украл? Жену соседа чпокнул?

— Чиво-о-о?

— Кайся, твою мать!

— Ничего я не д-д-делал…Т…Т…Такого…

— Да ладно!

Парень замолчал….

— Егор…-пробормотал он наконец-.Егор меня…з…Зовут…Я…не-неделю.назад…У матери талоны «тиснул»…

— Много?

— Не-е-ет…Только на поллитру спирта…Опохмелится хр-хр-х-хотел…Думал….Сдохну…С похмела…

— Ещё талоны оставались? — спросил я…Так строго, насколько смог.Чьи-то каменные пальцы схватили меня за глотку, так что не вздохнуть…

— Ос-ос-остались…

— Ты ведь мог все талоны забрать?

— Д-да-а…

— Но ведь не забрал?

— Н-нет…

— Тогда отпускаю грех твой, пацик! Ты крещёный?

— Не-не-нне знаю-у-у…Н-не п-п-помню…

— Ладно, чего теперь делать…

Я снял со своей шеи свой старый алюминиевый крестик на бечёвке и повесил его на шею умирающего бродяги.

— А тебя…Как зовут? — вдруг спросил Егор.

— Макс.

— М-м-макс…А Бог по правде есть?

— Даже не сомневайся! — я даже попытался улыбнуться. — Я с ним один раз даже поговорил…То есть Он говорил а я слушал…Правда ни хрена не понял…Да это и не важно…Мне идти надо, Егор…

— П-п-подожди…Не уходи, Макс…Мне страшна-а-а…

— Да нет у меня времени ждать, пока ты ласты склеишь! Магазин закроют! Я всё что мог-сделал!

И тут Егора снова вырвало…Он блевал кровавыми струями прямо себе на грудь…Повалился на пол…Его тело сотрясали конвульсии…

«Всё, песец парню…» -тоскливо подумал я.А он хрипел и судорожно дёргался прямо посреди кровавой лужи…Я зажёг спичку, держа её в вытянутой руке, как свечу…Егор затих и медленно выдохнул…Спичка горела…

«Испустил дух… Вот так это происходит…Значит, всё правда-буквально…»

— Упокой, Господи усопшего раба раба Твоего Егора.И всех православных христиан…-пробормотал я…-И прости ему все прегрешения вольныя и невольныя, и даруй ему Царствие Небесное!

Я погасил фонарик и выскочил из подьезда…Побежал среди чёрных домов-глыб…Я бежал, зхлёбываясь слезами и обжигающе холодным воздухом издыхающего марта…

— Помяни, Господи, и вся в надежди воскресения и жизни вечныя усопшия-тяжко хрипел я…-Отцы и братию нашу, и сестры…Блин, как там дальше…А-а! Вспомнил!.. И зде лежащия и повсюду…Хр-хр-р, тьфу! Православныя хр-хр-христианы…, и со святыми Твоими…идеже…присещает свет…

Дорога схватилась коркой льда.Теперь мне было уже на всё…Вокруг пока никого…Я бежал…Бежал…

— Лица твоего, и всели, и нас помилуй-закричал я в тоске и злобе…

— И нас помилуй, яко Благ и Человеколюбец!!!

Я подскользнулся…С размаху рухнул на промёрзший асфальт.От удара затылком завопил от боли…Даже шапка слетела.

— Мать твою-у у! С-с-сука-а-а!

Встал сначала на четвереньки…Затем на колени…

— Подаждь, Господи, оставление грехов…всем прежде отшедшим в вере…И надежде воскресения, отцем…да е….ись всё! Отцем…Братиям и сестрам нашим…хр-хр-хр…Тьфу! Бля….Нашим и сотвори им вечную память…Я снова свалился на дорогу…Едва не разбив себе лицо…

«Бл… дина страшная, чё тебе надо!»

А вот и магазин…И я опять подскользнулся…Лежал целую минуту…Проклинал…Нет, не небо…Сам себя…Потом попытался встать…Три раза…И падал…Три раза вставал на колени…Падал и вставал…Наконец, мне удалось встать…Тяжело перевести дух…

«Боже, милостив буди мне грешному…За молитву с матом вперемежку…Помилуй мя, дурачка уб…Богова…»

Вход в магазин слабо освещён.Если магазин открыт а рядом находится полицейская машина-это значит, что Бог есть. В двадцати шагах, под фонарём, стоит патрульный «УАЗик » полицейская машина…Это хорошо.Вокруг никого… В «УАЗике» двое полицейских наблюдают за происходящим.Значит, Бог точно есть…И ещё стайка подростков на остановке.Они пьют дешёвое пиво.Ржут, пьют, курят…Эти не опасны…Хотя всякое бывает.Фонарь над зданием слабо мерцал.Я торопливо вбежал тёплое, слабоосвещённое помещение магазина.Рядом с прилавком небольшая, молчаливая очередь.До закрытия магазина оставалось десять минут…Возле прилавка изображён огромный, жирный полицейский с бутылкой «хейнекена» в руке.На его плече, на ремне, висел автомат АКСУ.Рядом сгруппировалась небольшая очередь.Я пристроися ей в хвост.

— Не занимайте очередь! Магазин закрывается! — заверещала продавщица

— Я последний…-смиренно молвил я.

Передо мной-человек пять…Сгорбленные старушки, опустившиеся пьяницы, похожие на меня.

— Больше не занимать! — продолжала верещать продавшица. — Обслужу всех, кроме вас, вы опоздали, время уже одиннадцатый час!

— Послушайте, милая! — сказал я. — Хотите, я на вас женюсь?

— Я уже замужем!

И тогда я свалился на пол и закричал:

— О, горе мне! Я проклят во веки! — тут даже полицейский напрягся.Очередь шарахнулась от меня, как от прокажённого. — За что мне эта кара! О! Подохну я, прямо здесь!

— Да, ладно, ладно, обслужу! — засмеявшись, сказала продавщица.

— Благодарю тебя, о свет очей моих!!

— Талоны давай, убогий!

Я выложил на прилавок пакет с талонами на жратву, табак и спиртосодержащее. Быстро перечислил требуемое.

Три банки тушёнки, три банки рыбных консервов, две булки хлеба, папирос-десять пачек, упаковку спичек, крупы разной — перловой, гречневой, рисовой, макарон большой мешок.Пачку чая, самое главное— три полуторалитровые бутыли спирта. Всё это я сгружал в свой рюкзак.Продавщица улыбалась своим щербатым ртом…Наверно, столь изысканные комплименты ей никто никогда не говорил…Я, вообще, довольно красноречив… Особенно, когда дело касается жизни и смерти…А смерть была совсем рядом.

И вот здесь то и произошло первое явление Чуда! В самый обычный, промороженный мартовский поздний вечер…Вместе с холодным паром почти зимнего полумрака…Сколько же ей было годков? Как заметил бы вышеупомянутый F.M.D. — «Какие крошечные лета».Она вошла в лунном свете и нежном мерцаньи звёзд! Белокурые, с золотистым отливом локоны в два хвоста из под вязаной шапочки…Батюшки Ангелы Святы…Белокурые локоны, вьющиеся до пояса.

«Что же ты такая тощая, как спичка? Дунь-улетишь! — чуть не до слёз умилился я. — И чего такой взгляд потерянный?»

Длиннющие тонкие ножки в голубеньких джинсиках, белая ветровка с капюшончиком, тигровые полусапожки на шпильках…За спиной-крошечный рюкзачок.Ей, должно быть лет четырнадцать-шестнадцать.А может и все восемнадцать… Так бывает.Что Явление чуда не имеет возраста! Огромные, бирюзовые глаза, полные губки и брови в разлёт…Всё это великолепие дополняло полное отсутствие даже намёка на грудь.О, если бы я тогда знал, что эта нежная девочка….Но тогда я этого не знал…Потому и заиндевел, как статуя в лучах заката…Хотя…Чего мне индеветь? Я-старое, мерзкое чмо.Но если взглянуть на эту девушку с точки зрения художника, утончённого ценителя прекрасного…Только из этой затеи ничего не выйдет! Слишком уж она хороша! Оценив мои шансы на хотя бы её заинтересованный взгляд мне оставалось только «врубить» ей чем нибудь тяжёлым по белокурой голове…Разложить на грязном асфальте, несмотря на отсутствие грудей, стащить с с неё дешёвенькие шмотки, и, вдыхая аромат, терпких, недорогих духов, «отодрать» по полной программе…

«Тьфу, бля, урод!...» — ощерившись, я воздал дань герру Мазоху.

Но это так-пустые фантазии старого (относительно Чуда)и больного на всю башку, извращенца — поэта… Гыааа!

А на деле девчонка-чудо как хороша! Цокая каблучками, она подошла к полицейскому и, взмахнув длинными, пушистыми ресницами, что-то прошептала ему в мясистое ухо…

Полицейский глумливо ухмыльнулся.

— Ну, придумаем чё-нибудь! Скоро миротворчики подьедут за пивасом.Наверняка, у них этого говна, как грязи!.. Пойдём, поговорим…-ответил он.

— Только не в машине…-прозвенел её голос…Как хрустальный колокольчик…

— За склянку отработаешь ротиком мне и напарнику! И без гандона.С резиной скучно. — добавил полицейский уже полушёпотом, но я услышал всё от первого и до последнего слова.

Меня даже передёрнуло от омерзения!

Полицейский вместе с девчонкой вышли из магазина на уличный морозец.Но я уже догадался.Она, моё чудесное виденье, оказалась конченной б… дью и наркоманкой.Правда, здорово?! Совершенство окружающего меня мира иногда меня просто потрясает! Прав был паскуда Конфуций! Не задавал ли ты, Наблюдатель, такого сакраментального вопроса-почему это Вирус выкашивает молодых да совестливых? Тех, кто способен держать в руках оружие? И оставляет в живых

юных, красивых девчонок и молодых женщин, репродуктивного возраста? Да ещё всяких ублюдков и «синяков», как я…Не представляющих для оккупационных сил, то бишь-«миротворцев», никакой опасности…Типа, сами скоро все передохнем.Цирроз печени никто не отменял! Да только во всякий тонкий расчёт всегда может «вклиниться» роковая ошибка…И эту «ошибку» зовут Максимилиан.Только я пока бухаю спиртягу, месяцами не моюсь и плевать на всё хотел! А ещё, протрезвев, читаю книги при слабом, дрожащем огоньке свечного огарка… Того же F.M.D.А сие есть мина замедленного действия.Всё же Гитлер был не дурак, учиняя аутодафе! Хочешь заполучить умного, злого и отчаянно бесстрашного врага-не дай ему разучиться читать.Да о чём я?! Мой рюкзак набит жратвой и бухлом! Это— всё что требуется тому, при упоминании имени коего, рука сама тянется к пистолету! Всё остальное-перхоть и хаотичное движение атомов химических составляющих воздуха.Я аккуратно уложил в рюкзак смысл бытия но оставил горлышко бутыли спирта, торчащим прямо из рюкзака.Завязал поплотнее шнуры.Повесил его на спину, плотнее затянув лямки.А теперь необходимо прочесть молитву.Если, конечно, хочешь вернутся домой живым.Ладно, по пути прочитаю…

— Дайте ещё пачку «Золотой Явы», будьте любезны, неизреченная! За не допробитый талон.

Продавщица удивлённо посмотрела на меня и выложила на прилавок золотистого цвета пачку сигарет.

— Раз живём. — обьяснил я продавщице свое поведение.Сунул пачку в карман «аляски», оставшиеся талоны в карман джинсов и торопливо пошёл к выходу.Рванул скрипнувшую дверь… Снял рюкзак, отвинтил пробку с бутыля и, не раздумывая лукаво, несколько раз отхлебнул из горлышка…Спирт ошпарил глотку, как кипятком.Я закашлялся…Торопливо вынул из кармана пачку сигарет, распечатал её.Сунул сигарету в губы…Прикурил…С наслаждением затянулся…

И в этот момент к магазину с рёвом подкатил хаммер «миротворцев».Я, нервно вздрогнув, оглянулся. «Мусор» и небесное создание стояли у входа в магазин в пяти шагах от меня.

— Подожди здесь, соска! — бросил полицейский девчонке и, забросив АКСУ за спину, напрвился в сторону хаммера.Двери джипа распахнулись и из его грохочущего RnB чрева, вывалилась орущая и гогочущая ватага миротворцев.

— Пивной десант! — злобно прошипел я. — И ведь ни хрена не боятся…

А полицейский с поднятыми руками медленно подходил к миротворцам.Те направили на него стволы своих М-16.

— Ват ю вонт, «мьюср»? — спросил огромных размеров негр, по всей видимости, начальник.

— Ай вонт аск…Ноу…спик ю…

Не опуская оружия, солдаты медленно подошли к полицейскому и незаметно его окружили.Мент что-то пытался обьяснить им на ломаном инглише…

— Молодой человек! — прозвенел колокольчик её голоса. — У вас не будет сигареты?

— Какой человек? — мрачно усмехнулся я

— Молодой! — сказала девчонка.

— Ты, должно быть, шутишь, душа моя? Какой же я молодой? — я вынул из кармана пачку, извлёк из неё сигарету и протянул её девчонке.

— Спасибо…-тихо сказала она.

— Что же ты творишь, чудесное видение? — со злой, но всё же и ласковой укоризной спросил я. — «Наркоманка, твою же мать!»

— Ничего особенного! — как-то виновато улыбнулась она.Пожала плечами и очень странно посмотрела на меня.Я запомнил этот взгляд. Мерцанье озорных искорок…И весёлый азарт начинающейся Игры!

«А твои нежные, розовые щечки не лопнут от такой массы клиентов?» -чуть было не спросил я но…Сдержался…

«Господь мой! Ты ослеп, что ли?» -мысленно возопил я.

— Эй ты, синячина дырявая! — услышал я омерзительный голос полиц…Не-е-ет! Мусора! И без всяких кавычек! — Ты ещё здесь? Ушуршал отсюда! Бего-о-ом!

Я зажёг спичку и протянул огонёк девчонке…Она прикурила и закашлялась.

— Ну чё? Прикурил, отоварился? А теперь двигай говядиной отсюда!

Я медленно затянулся дымом сигареты и презрительно осмотрел «мусора» от кокарды до шнурков…

— Чё, не понял? — «мусор» потянулся к автомату.

Я смачно схаркнул под ноги…Отвинтил от бутыли крышку…Отлебнул спирта.Закурил сигарету…Закинул за плечи рюкзак.

— Любви тебе НЕ бес… ной! — тихо сказал я девчонке. — Прощай, моя звезда!

И я отправился в путь…Последнее что я услышал:

— Обслужишь сначала меня, потом-напарничка…И командира пиндосов.А чё ты хотела? За склянку «бульдога» придётся поработать.Пошли! Зайдём за забор…

За тот самый высокий, кирпичный забор, за который только что свернул я…Я отошёл подальше, остановился и стал ждать…Кто бы обьяснил мне — для чего? Что бы заполучить ещё одну порцию ненависти? Может быть…Я стоял под заиндевевшем от мороза деревом…Курил, пряча огонёк в ладони.И тут появились они-«мусор» и девчонка.Полицейский встал спиной к забору и начал расстёгивать форменные брюки.

— А можно мне…Скляночку сейчас…А то меня…Это…Ломает…

— А не сбежишь? — осклабился полицейский. — Ладно, держи, торчалка!

«Мусор» протянул что-то девчонке.Она торопливо сунула это «что-то» в кармашек ветровочки…

«Что бы твою дочку также черножопые пиндосы х…есосили, сука мусорская!» -я в приступе ярости заскрипел зубами…Мне захотелось побежать назад и перерезать бритвой его жирную глотку.

Но, вместо этого, я медленно побрёл по дороге.И вдруг выхватил из кармана бритву…

— Если какая-нибудь мразь меня тормознёт-зарежу! Так что простите меня авансом, Спаситель и мама Твоя, Святая Богородица!

Я снова нервно затянулся дымом, до скрежета зубовного сцепил челюсти и прибавил ходу, боясь оглянутся и увидеть моё Прекрасное Видение, стоящее на коленях перед этим жирным скотом.

* * *

Страшный, дикий визг разодрал густеющую тьму наползающей ночи…Я судорожно вздрогнул…И заставил себя оглянуться…Полицейский, со спущенными до колен штанами, жутко вереща, корчился на грязном снегу…Это было, действительно страшно…А девчонка, спотыкаясь на своих шпильках, летела, как стрела из арбалета…Через небольшой пустырь, в сторону гаражного комплекса, за которым мрачно чернела громада жилого квартала…Где найти её будет невозможно! И я тоже побежал! По пустынной автотрассе, промороженной и разбитой траками танков за долгую, промозглую зиму…Где то позади, во мраке громыхнула автоматная очередь.И я рванул ещё быстрей! Уже где— то позади остался гаражный комплекс…А через полсотни метров-первые пятиэтажки квартала…Быстрее, быстрее! Я завернул за угол первого дома и остановившись….Попробовал перевести дух.Но нужно идти…Я хрипло отдышался…Идти…Не останавливаться…Что бы сохранить остатки сил, останавливаться больше нельзя…До моего дома оставалось пара-тройка сотен шагов…И вдруг я услышал вой полицейских сирен! По автотрассе, по которой пару минут назад бежал я, мчались несколько патрульных машин! Это трудно было представить, но всё происходящее было похоже на крупномасштабную облаву.Облаву на малолетнюю шлюшку, позволившую себе членовредительство по отношению к представителю власти.Всё это выглядело очень странно…Но в этот момент мой разум утратил всякую способность к аналитике.Я рванул на тебя скрипучую дверь в ближайший подъезд…Втиснулся в вонючую заскорузлую темень незнакомой парадной…Теперь нужно переждать…Я закурил сигарету. Поднялся на один лестничный пролёт и уселся на холодные, грязные ступени…Попытался осознать что же произошло четверть часа назад…Сколько времени я неподвижно, пытаясь отдышаться? Не знаю…Или не помню…Что же это было, а? А логика в этой истории про девочку и полицейского отсутствовала напрочь.Она — проститутка, и это факт.Наркоманка-торчащая от «бульдога» -и это так же не подлежит сомнению.Тогда зачем она пыталась …

Ладно, наплевать! В любом случае-она, эта прекрасная юная незнакомка-героиня этого вечера, Моя Героиня!

Если не успею нажраться спиртяги до полуночи-я посвящу ей стихотворение! Жаль что я не знаю её имени…Но имя я могу придумать и сам…Законы жанра это позволяют! Пусть её имя будет коротким и нежным…Например-Алиса…Или… Лиза… Тоже хорошо. Лизавета…Лизанька…Макс, очнись, придурок! Пустил, бля, липкие слюни, уйобыш! Ты по уши в говне, родной и то хорошее, что ждёт тебя…Состояние сильного алкогольного опьянения и тяжёлый, глубокий обморок.И, возможно, последнее сновидение о небе наизнанку…Если ваще, доберёшься до дома живым.

Я молча курил и эту минуту молчания я посвящаю тебе, Моя Неизвестная Юная Воительница…Жаль, что твоё единственное оружие-острые, белые зубки…Тебе бы сверкающий меч, рыцарские латы и арбалет с лазерным цифровым прицелом на ремне за спиной, едва прикрытый длинными, белокурыми локонами и коротким кроваво-красным плащом…Да огненно-рыжего коня, бьющего нетерпеливо копытом в промёрзший асфальт! Атомная Антидева Жанна из полумёртвого, огромного и отравленного страхом Дом-Реми…

Я бросил обжегший пальцы окурок и решительно встал…Приоткрыв дверь подъезда я осторожно выглянул наружу…Вой полицейских сирен давно стих и растаял во мраке.Кажется, никого…Я вышел из вонючей тьмы и торопливо зашагал по тротуару вдоль тёмной стены бесконечно длинного корпуса здания в сторону своего дома…Десять минут пути…Мимо куч мусора и обгоревших кузовов сожжённых машин…

Хрусть-хрусть-хрусть-потрескивал под подошвами берц снег и лёд.

— Торопишся, братэлло? — вдруг услышал я за спиной…

Я хотел броситься бежать…Но прямо передо мной из темноты материализовалась чёрная фигура.

— Стоять, пассажир! — мрачно произнёс «шакал» # 1.

— А чё в рюкзачке-то? — откуда-то сзади весело спросил «шакал» # 2

— Чего хотели, парни? — медленно холодея, сиплым голосом пробормотал я.

— Так чё в рюкзачке-то?

— Да так…Фигня всякая. — уже совсем тихо ответил я-«Их двое…»

Трусость…Вот проклятье моё! Я-самое трусливое существо под этими холодными звёздами…Тварь дрожащая!

— Поделишся? Чё там в рюкзачке? — настойчиво продолжал допрос «шакал» # 2, которого я даже и не видел.Я понял…Они просто хотят чтобы я снял рюкзак…А дальше всё по схеме…

— Не-а! Ты право имеешь! — прозвенел хрустальный колокольчик! Это— моя Атомная Антидева Жанна! В сияющих рыцарских латах! Вдохновение! Меня вдруг захлестнуло волной злобного озноба! Я быстро сунул руку в карман, нащупал рукоятку бритвы.

— Я право имею…-прошептал я.

— Чё? — нагло переспросил «шакал» # 1.

— А ни чё! — в истерике завизжал я. — Жратву мою хотите забрать?! — в этот миг я почувствовал вибрации души камикадзе, направляющего свой «зиро» на вражеский линкор. — Придётся попыхтеть! — я выхватил из кармана бритву и «выбросил» лезвие. «Шакалы» захохотали.В темноте они не заметили моего движения.Один из них шагнул в мою сторону…Почти вплотную…Я повернулся боком, чтобы…

«Достал нож, значит, бей»!

— Ладно, давай рюкзачок, и тихо разойдёмся! — негромко сказал он и протянул руку, явно намереваясь схватить меня за капюшон «аляски»…Отступив на шаг в сторону я.С размаху резанул лезвием бритвы по пальцам протянутой к моему горлу руки! Заорав от пронзительной боли «шакал» # 1 отскочил назад!

— Резать бу-буду! — завизжал я. — Резать буду, ур-роды! У меня бритва! — и снова взмахнул окровавленным лезвием. — Не подходи! Я резко развернулся.И вовремя! Шакал # 2 бросился ко мне из темноты сзади, и, высоко подпрыгнув, достаточно правдоподобно попытался исполнить «маваши-гери» точно мне в голову…Но ему не повезло.Он подскользнулся опорной ногой на ледяной корке и со всего маху рухнул на тротуар, звонко и со страшной силой ударившись затылком о бордюр! Б-бэмс!

Заорав от ужаса и ненависти я бросился к упавшему и, широко размахнувшись, ударил его лезвием бритвы по лицу, распоров его от скулы до подбородка.Шакал # 2 заверещал от боли! Даже в темноте я увидел, как брызнула кровь из ужасной раны на его лице.

— Ты чё-о-о?! — изумлённо завывал «шакал» # 1, поднимая руку и недоверчиво рассматривая болтающиеся на коже и сломанных костях, пальцы. — Ты чё-о-о?! Ты мне пальцы отреза-а-ал?!

«Шакал» # 2 вопил, зажав лицо ладонями лицо, и корчился на тротуаре…

— В сторону, гад! — визгливо орал я. — В сторону! Резать буду!!!

«Шакал» # 1 испуганно отпрыгнул куда-то в полумрак.

И тогда я снова развернулся и побежал, продолжая сжимать в руке окровавленную бритву…Я бежал, захлёбываясь морозной мглой и торжествующе хрипел:

— Благодарю тебя, Создатель и Атомная Антидева Жанна! Ну ч-чё, шакалы?! Обосрались по полной программе?! Я сделал все-е-ех! Всех убрал, как злобных, жестоких детей!

Тяжёлый рюкзак больно колотил в спину.Но я мчался во мраке, не замечая этого неудобства…Добежал до дома за несколько минут… С грохотом вломился в подьезд, на ходу доставая из кармана связку ключей…Тяжело дыша, цепляясь за перила я взбежал на второй этаж…И остановился…Меня снова затрясло от страха и злобы.

«Господь мой…Может хватит… На сегодня?!.. А, Господь?!» -мысленно взмолился я… Хриплое дыхание толчками вырывалось из лёгких…

В кромешной тьме, возле моих дверей вспыхивал огонёк сигареты…И сквозь кошмарную вонь загаженного парадного пробивался нежный, терпкий запах полевых цветов…Аромат дешёвеньких духов…

— Кто здесь…-сиплым голосом спросил я. — У меня бритва! Если что…Резать буду! — я всё ещё продолжал сжимать в липкой от крови ладони бритву.

— Не надо меня резать…Пожалуйста…-всхлипнул тоненький, девичий голосок…Хрустальный колокольчик…Атомная Жанна!

«Твою ж мать…Я тебя узнал, Антидева! И какого хрена ты здесь делаешь?!»

— Ты кто? — осторожно спросил я.

— Я-Елизавета…-снова звякнул колокольчик.И она опять всхлипнула.

— Кто-о?! — изумлённо переспросил я.

— Лиза…

— Сиди и не шевелись…-сказал я. — И чего ты хочешь…Лизанька?

Я вынул из кармана фонарик и включил его…Девчонка сидела на корточках возле моей двери, сжавшись в комочек…Всё лицо-мокрое от слёз…Тушь потекла с уголков глаз…На подбородке…Кровь, что ли? Или размазанная красная помада.И дрожащие пальцы, держащие сигарету, тоже испачканы чем-то бурым.

— Спрячьте меня, пожалуйста…Меня, наверно, ищут.

— Чего натворила-то? — усмехнулся я и быстро сунул бритву в карман.

Я со скрежетом отпёр все три замка и потянул тяжёлую дверь на себя, лихорадочно обдумывая своё положение…У меня есть спирт, табак и жратва…И свалка своих проблем и болячек…На х…я мне ещё одна?! Эту бедную Лизу наверняка «мусора» ищут! И найдут! Если она отхватила зубами «болт» этому жирному уроду…И тут я вспомнил! Да-а-а-а!!!

«Бульдог»!!! Наверняка он у Лизаньки в кармашке! Неужто она не поделится «кайфом» со своим благодетелем?! Нет…Всё-таки я тварь подлая…Наверно, потому ещё жив…Будь куском говна и никакой Вирус тебя не достанет…А как выманить у сопливой «соски» скляночку…Это дело техники…

— Ладно, заходи…-с напускным равнодушием сказал я. — Но раз тебя «мусора» ищут…Я оченно рискую!

— Спаси…б-бо! — прошептала Лиза и проскользнула в прогорклый мрак моей берлоги…И тут я насторожился уже во второй раз! Я захлопнул железную дверь, запер её на все замки и с лязгом задвинул тяжёлый засов.

— Пошли в комнату…-сказал я. — А потом я выпью, а ты мне расскажешь, как ты здесь оказалась…Садись в кресло.

Девчонка примостилась на краешке кресла и молча наблюдала за мной.

Я сбросил с плеч тяжёлый рюкзак и вытащил из него початую бутыль спирта… Плеснул вонючую жидкость в кружку…Разбавил холодной водой из чайника и, захлёбываясь, выпил тёплую отраву, не дожидаясь химической реакции…

— Тьфу, бля…Хочешь выпить, Лиза? То ещё дерьмо, правда…Тебе выпить просто необходимо! Тебя всю трясёт…

— А можно?

— Да не вопрос! — я зажёг свечной огарок и смешал в грязной кружке спирт с водой…Протянул кружку Лизе.

— Запей водичкой из чайника…Вот ещё карамелька есть…Угощайся!

На столике, посреди окурков и прочего мусора, я нашёл какую то реликтовую конфетку в грязной обёртке.

— Спасибо! — Лиза нерешительно взяла кружку, поднесла к носу.

— Только нюхать не надо!

Лиза глубоко вздохнула и, отчаянно морщась, выпила…Закашлялась…Схватила чайник, торопливо запила.

— Мамочки-и…Как…Как вы это пьёте? Ужас! Бр-р-рр!

— Как пьём? Жмурясь от счастья! — усмехнулся я.

Лиза развернула фантик конфетки, засунула её в рот и с хрустом разжевала.

— У тебя кровь на подбородке…-как бы невзначай, заметил я. — Меня Макс зовут.

— Это не кровь. — Лиза вытерла подбородок ладошкой. — А я знаю как вас зовут.

— Ага, значить…-я достал пачку «Золотой Явы», протянул Лизе сигарету, сам прикурил от свечки. — Давай, рассказывай.

— Что рассказывать?

— Как ты здесь очутилась?

— Мне некуда было бежать…А вас я узнала…Вы у нас в школе охранником работали.Когда я ещё в школу ходила…

— Ну да…Что-то такое было в прошлой жизни. — я снял «аляску» и с сигаретой в зубах, растянулся на своей скрипучей кровати.

— За что тебя «мусора» ищут? Что за преступление ты совершила? — мрачно спросил я. — Членовредительство с особой жестокостью? — я с горечью усмехнулся. — Сколько тебе лет, принцесса? Четырнадцать, пятнадцать?

— Уже семнадцать…-Лиза растерянно улыбнулась.

— Да ладно! Семнадцать! А чё титьки-то не выросли? — грубо сказал я.

Лиза всхлипнула…

— Вот…Что-то не выросли…-чуть не плача, прошептала она.

Боже, как стыдно…Ублюдок грёбаный! Я встал, налил себе ещё.

— Ладно, извини…-примирительно сказал я. — Глупость я сморозил…Простишь? Это всё нервы…Меня ведь сейчас, по дороге домой, чуть «шакалы» не прессанули.Еле ноги унёс! Прости меня, Лизанька!

— Да ничего…-тихо ответила она. — Только мне, вправду, уже семнадцать!

— Кхе-кхе! Ладушки, не хочешь, не говори! — я засмеялся. — Ты себя в зеркале то видела? У тебя младенческий румянчик на щёчках! Врушка!

Лиза не ответила… Бесконечно долго мы сидели в полной тишине… Курили и молчали.

Вдруг с улицы послышался шум автомобильного двигателя.Я насторожился.

— Тихо! — прошептал я. — Похоже— «мусорская» машина!

— Я бою-у-усь…-в ужасе проскулила Лиза.

Из подьезда послышался грохот и вопли:

— Открывайте двери, это полиция!

— Мамочки-и-и! — простонала Лиза. — Вы ведь не откроете?

— Придётся открыть…Или они двери сломают!

— А что делать— то?

Но в моей голове уже созрел план! Пусть рискованный но…Другого не было.Я вскочил, налил полную кружку спирта залпом выпил половину, остатки разбавил водой.

— Пей! — приказал я. — И раздевайся догола!

— Что-о-о?! — в ужасе и изумлении прошептала она.

— Живо! — тихо рявкнул я. — Будешь изображать бл…дь в пьяной коме! А мне и не придётся ничего играть! Пей и раздевайся!

Лиза схватила кружку и стала хлебать спирт, давясь от отвращения.И тут раздался оглушительный грохот в дверь…Я стащил с себя свитер и джинсы, оставшись в одних трусах и дырявых носках…Лиза тоже торопливо раздевалась.Грохот повторился.

— Открывайте, полиция!

— Ну чё, всё? — я оглянулся.Лиза тихо взвизгнула и попыталась прикрыться.Она была почти голой.Единственное, что на ней оставалось-лимонно-жёлтые, детские трусы.Я быстро задул слабый огонёк свечного огарка.

— Лезь под одеяло и храпи, как умеешь! И трусы снимай!

Лиза влезла на диван и накрылась с головой грязным, ватным одеялом.А я схватил связку ключей, ногой запихнул ворох её одежды под диван и бросился в прихожую.

— Щас открою! — хриплым, пьяным голосом заорал я. — К-кто т-там?

— Быстро открывай! Полиция!

Я с лязгом отодвинул засов…

— У меня за-за-замок за-за-заедает! — промычал я. — П-п-подождите н-немного!

Ковыряясь ключом в замке, я услышал как «мусора» долбят дубинками в соседнюю дверь.Это был хороший знак.Значит, они рыщут наугад и «шманают» всех подряд.

— Я не-не…Не могу открыть!

— Открывай, сука, а то дверь взорвём!

— Я по-пор-р…Поп-попробую! — меня трясло от ужаса, злобы и досады-«Бля, не вышло…Так просто не отлезут…Придётся открывать…»

Я снова отчаянно заскрежетал ключами, имитируя борьбу с якобы, неисправным замком.

«Хоть бы Лизка окосеть успела»…Я отпер последний замок и толкнул дверь.

— П-п-получилось! — проблеял я.

Мне в лицо ударил яркий свет мощных фонарей.Я зажмурился.

— Ты чё, пьяный что ли? — грубо оттолкнув меня, рявкнул один из «мусоров».Грохоча ботинками, трое полицейских ввалились в квартиру.

— В хлам, господа офицеры! — ответил я.

— Ты один, синячина?

— Не-а…В комнате одна б….дь пьянющая дрыхнет.

— Пошли посмотрим! А вы— проверьте остальные помещения! — приказал старший. — Что за б…дь, кто такая?

Уже в который раз за вечер, в моём брюхе похолодело…

— Да я ничего про неё не з-знаю…Так….Чпокаю её за спирт и за пожрать…А чего ищете-то, господин офицер?

— Шалаву малолетнюю…Ну и гадюшник…-мрачно сказал офицер и вошёл в мою комнату. — Где она? Эта баба твоя?

— Она пьяная в «мясо» и совсем голая! Целый день сегодня спит и бухает, сучара!

Офицер навёл луч фонаря на диван.Лиза похрапывала вполне убедительно.

— Покажи её! — приказал офицер.

— Да она голая!

— Давай, бля! — заорал полицейский.

Закрыв глаза, я потянул за край одеяла.

«Всё, приплыли…» -с безысходной тоской и ужасом подумал я.

— Э-э-э-э! А на х… не пойдёшь, милый?! — хриплым контральто пьяной хабалки завопила Лиза…-Не наё…ся ещё?!

— Тьфу, бля! — выматерился офицер. — Спрячь это…Чё так херово её кормишь? Тощая, как гончий лисапед!

Лиза натянула на себя одеяло и притихла.В комнату ввалились двое «мусоров», лучами фонарей освещая дремучий «срач» моего обиталища…

— Кто она такая и как звать?

— Алёна…Вроде.Местная, кажись…

— Там всё …Чисто! — сказал один из «мусоров».И все громогласно расхохотались. — А тут что, товарищ капитан?

— Да «синяки» бухают и спариваются! — ответил офицер. — Идём отсюда…А то в этом говнище какую-нибудь заразу подцепим.

И, грохоча ботинками, все трое вышли в коридор.

— Слышал что-нибудь? — обратился ко мне капитан. — Недалеко, с час назад, двух «шакалов» кто-то бритвой порезал…Кто-то из местных.

— Не-а…Не слышал…

— Закрывайся! — и патруль вывалился из квартиры.Я захлопнул дверь, запер замки и задвинул засов.И медленно сполз спиной по стене…Меня колотила мелкая, нервная дрожь…Руки тряслись, ослабевшие ноги словно свело истероидной судорогой…В погружённой во мрак комнате — глухая тишина.Наконец, я нашёл в себе силы встать…И войти в комнату…Зажёг свечу…Налил спирта, выпил…И заметил на кресле Лизкину сумочку-рюкзачок… «Сильнопьющие бл…ди такие не носят!»

— Бля, чуть не спалились. — я закурил сигарету.

Лиза выглянула из-под одеяла.

— Где они? Ушли? — прошептала она.

— Подъём, старая хабалка! — пьяно загоготал я. — Как насчёт картошки дров поджарить?! Или палки чая?

— Где моя одежда?

— Подожди! Вдруг вернутся! — я встал, налил спирта и разбавил его водой.Из шкафа достал мужскую сорочку навыпуск, в чёрно-белую полосочку.

— Надевай! Если что, быстро снимешь и прикинешься пьяной…Эдит Пиаф, блин!

— Если что?

— Если вернутся! — рыкнул я.

— Отвернись, пожалуйста…-попросила Лиза и вдруг расплакалась.

Я прикрыл глаза ладонями и стал терпеливо дожидаться, пока закончится истерика.Наконец, девчонка притихла.Накинула сорочку, застегнула все пуговицы а длинные рукава закатала до локтей.Шмыгнула носом.

— Спасибо вам! А можно мне ещё выпить? — тихо спросила она.

— Конечно, принцесса! — я протянул ей кружку и сел в кресло.

Мы молчали несколько минут.Лиза сидела, сжимая кружку обеими ладошками.

— Пей уже! — приказал я.

Лиза отхлебнула из кружки и поставила её на стол… Запила из чайника.

— Только вот что странно…-задумчиво спросил я вслух самого себя.

— Что странно? — прошептала она.

— Как этот «мусор» не заметил…Ну то, что ты-малолетка!

Лиза пожала плечами…Взяла кружку и неторопливо допила и закашлялась.Нашла на столике кусочек чёрствого сухаря и разгрызла его, как щенок косточку…С хрустом.

— И, знаешь что…Давай на ты… А то всё никак не привыкну, что мне давно уже не двадцать…И даже не тридцать…-я опять рассмеялся…-А ты актриса, однако… «А на х… не пойдёшь, милый…Не наё… ся ещё?»Верю! Станиславский уржался бы в своём ящике!

Лиза пьяно улыбнулась…

— И ты запомнила как меня зовут?

— Запомнила…И где вы…ты живёшь, тоже…Ваша…то есть твоя мама постоянно забывала ключи от кабинета…И меня с девчонками посылала за ними посылала…Она же тоже в школе работала…А мы с подружками все были в вас немножечко влюблены…И всегда спорили между собой, кто за ключами побежит! Странно, что ты меня не помнишь.

— И ты тоже? Была влюблена?

— Ну…Совсем немножечко!

— А почему я должен был тебя запомнить?

— Ты же нас учил на гитаре играть...

— Я?! — изумился я… — Да я играть-то не умею… Так, знаю пару аккордов...

И тут я начал вспоминать.

Это было лет пять назад.Тогда я, действительно работал охранником в местной школе.А в длинные, зимние вечера в пустынных классах и коридорах сходил с ума от скуки и одиночества.Частенько выпивал и бренчал на полураздолбанной гитаре.В спортзале была отличнейшая акустика. И однажды вечером, когда была моя смена, я обнаружил у школьных дверей целую толпу детей в возрасте от семи до… Короче, старшеклассников!

— Вы чего? — задал я вопрос.

— А мы по объявлению! — хором ответили дети.

— Какому, на фиг, объявлению?!

— А то, что рядом с расписанием уроков висит!

Я молча развернулся, вошёл в вестибюль и со смутным ощущением катастрофы, приблизился к стенду с расписанием.

Рядом с ним к стене был приколот кнопкой смятый, тетрадный лист бумаги.А написанное на нём корявым почерком гласило:

НАУЧУ ИГРАТЬ НА ГИТАРЕ ЗА МЕСЯЦ! ПОЧТИ БЕСПЛАТНО! ПЕРВЫЙ УРОК В СРЕДУ ВЕЧЕРОМ.В! В 19.00.ЕСТЬ ИНСТРУМЕНТ, ПРИНОСИТЕ С СОБОЙ!

Я истерично засмеялся, вспомнив этот эпизод.Потому что прицепил это объявление, находясь в совершенно невменяемом состоянии...

— Значит, Лизанька… Ты была моей… Так сказать, моей ученицей?

— Ну да! — ответила она.

— Вот оно как…Бывает же такое.Эх, Лизанька! — хмель уже начал дурить мне мозги а мысли перескакивать с одного на другое…-Если бы этот «мусор» заметил твою…рюкзачок…

Вдруг Лиза решительно встала, подошла ко мне и, нагнувшись, поцеловала в небритую щёку.

— Спасибо…Ты меня спас!

К горлу подкатили рвотные спазмы…В черепной коробке образовался ржавый металлический жучок-паучок и начал сучить цепкими лапками прямо в моих, и без того больных мозгах…И я испугался! Я знал, что это! Надо «отмотать» назад! Иначе-всё, вёсла суши! Твою м-мать…Не напрягаясь, я сумел вызвать в себе приступ пьяной злобы…Почувствовать себя говном и ничтожеством…Чего проще?! А?

Вот если бы я убил этих «мусоров»…Топориком по кокардам! Хрясь! «Что ж, поиграем, чертенятки! Вирус! Да пошёл ты на х…й!»

— А где моя одежда?

— Я же сказал…Подожди одеваться! — грубо сказал я.

— Да нет…В кармашке ветровки у меня скляночка есть…С …Лекарством.

«Ага! Попалась, девочка моя!»

— Что за скляночка? С «бульдогом»?

— С чем? — испуганно пролепетала Лиза.

— Ты наркоманка, да? — прошипел я.

— Н-н-нет…Я не наркоманка…

— Мне можешь не врать, я не доктор! Давай, колись, принцесса!

— Я по правде, не вру…Н-ну…Так получилось…И, вообще! Я уже большая девочка! Что хочу, то и делаю!

— Кто бы сомневался, принцесса!

— Откуда ты знаешь про «бульдог»?

— А я не глухой…Слышал, о чём ты с «мусором» договаривалась…Бог мой, Лизанька…Брать за щёчку за дозу отравы! Что бы через год сдохнуть в засраном подьезде от передоза! — я почувствовал как тошнота и головная боль отхлынули. «Ага, бля, сработало!».Жучок-паучок в черепе замер…

— Т-ты…Ты ничего обо мне не знаешь! — захныкала Лиза. — Я…Я х-хорошая.

— И хорошо, что ничего не знаю! — чуть не заорал я…-А обслуживать пиндосов черномазых?! Хорошая?! Лучше об этом ничего не знать!

— Не обижай меня…Пожалуйста…-Лиза уже плакала навзрыд.А мне стало легче. «Сдох жучок-паучок…»

— Прости…-я перевёл дух. — Прости меня…

Но Лиза только молчала и всхлипывала.Несколько минут…Потом тихо прошептала:

— Да ничего…Ты ведь прав.Я…

— Помолчи, пожалуйста. — я прикурил от свечи две сигареты, одну протянул Лизе…Хлебнул разбавленного спирта…Достал из-под дивана ворох её одежды.Бросил Лизе её ветровку…Сел на диван рядом с девчонкой.

— Помолчи…Забирай свою склянку.

— Я не хочу…-тихо сказала Лиза. — «Бульдог» нельзя мешать с бухлом…

— Всё равно, прости…-я заговорил зло, быстро и сбивчиво…-Я сам бл…дь последняя…Где-то в лесах, горах…Даже в городах, наши солдаты с этими грёбанными "освободителями" насмерть дерутся…А я…Бухаю только, сплю, жру, сру и знать ничего не хочу. — я едва не взвыл от боли…Но уже не в голове…Потекли горючие, пьяные слёзы по колючим щекам.

Лиза осторожно встала с дивана, налила в кружку спирта, плеснула воды.Протянула кружку мне.

— Выпей лучше! — ласково сказала она. — Ты и сам не знаешь какой ты…Но время придёт и узнаешь…

— Поздно, принцесса…-Я вытер слёзы рукавом свитера и попытался улыбнуться…Не получилось…Вышел какой-то зверский оскал…Я залпом выхлебал из кружки всё содержимое…

— Поздно…-продолжал я, через силу выталкивая из себя слова…-Я чую…Мне конец скоро! Вонь этой костлявой я за пушечный выстрел унюхать могу! А вот взорвать себя в хмыретворческой толпе.Гранатой…Духу не хватит! Да и где взять её, эту гранату? На талоны её не купишь!

— И не надо…-Лиза вдруг положила голову мне на плечо. — Скоро, скоро…

— Знаешь, Лизхен…Ты-милая, славная девчушка…И умничка, ко всему.Вот только не надо вселять в меня надежду.Не надо.

— О чём это ты?

— Ну…Что время придёт и я что-то там узнаю…Я всё знаю наперёд!

— Ни фига ты не знаешь!

— Лизка! А оставайся ночевать! — выдавил я. — А то я от тоски сдохну!

— А можно? — с надеждой спросила она. — А приставать не будешь?

Я хрипло засмеялся.

— А что, новые хозяева страны статью за растление несовершеннолетних уже отменили?

— Не знаю…

— Не боись, сопля! Только спать всё равно придётся вместе! Дома дубарь зверский, а вдвоём не замёрзнем…А на улицу тебе сейчас никак нельзя…Пристрелят, на фиг! Секс-террористка! Ты ведь совершила теракт? — я уже загибался от истеричного смеха.

— Ну Ма-а-акс!

— Всё, молчу! Молчу! А то по шее получу и подвиг свой не совершу!

— Совершишь, успеешь ещё!

— А можно последний неприятный вопрос?

— Ну…Давай!

— Зачем ты этого «мусора» за болт цапнула? Сделала бы всё как надо и спокойно свалила бы…Со скляночкой.

— Знать хочешь? Хорошо! Я этого «мусора» знаю! И охочусь за ним уже две недели. И брось эти свои дурацкие выдумки насчёт того что я этого поганого "мусора", якобы, за хрен зубами цапнула.Есть методы куда проще и эффективней. — тон её вдруг резко изменился.Лиза сунула руку в карман ветровки и достала маленький пузырёк.Отвинтила крышку…Встала и осторожно выглянула в окно.Снова села в кресло.

— Лизанька!

— А теперь ты помолчи! — холодно сказала Лиза. — Я свою дозу знаю!

Она капнула из пузырька через дозатор себе на палец каплю мутной жидкости и аккуратно втёрла её себе под верхнюю губу.Спрятала пузырёк в карман сорочки. Я завороженно наблюдал за девчонкой.Через полминуты её бирюзовые глазища засияли даже при слабом свете свечи.

— Не наркоманка! — улыбаясь, сказал я.

— Так вот! Этот «мусор» -конченая мразь! Он моего…Моего друга убил.Стрелял по ногам, а попал в спину.Это во первых…И вообще…С-сука продажная! Это во вторых.

— Значит, я был прав! — хмыкнул я. — Это был акт возмездия! Ты-террористка!

— Заткнись, Макс! — весело ответила Лиза.

— Своими острыми зубками моя Атомная Жанна д Арк перегрызла кровеносную артерию Свободы и Демократии! — хохотал я.

— Ма-а-акс! Пожалуйста, заткни-ись! Мне самой противно! Ты мне что, не веришь?! Не грызла я его!

— Верю, верю! Прости, прости, прости!

— И больше не спрашивай меня что да как…А-то убью!

— Да понял я всё, принцесса…С тобой лучше не шутить.Э-эх! Щас бы музыку послушать. — мечтательно пробормотал я…Да вот батарейки в приёмнике давно сдохли.Интересно, какие-нибудь радиостанции вещают?

— Всё равно, что-нибудь да есть…Ты сказал, батарейки нужны? А вот такие подойдут?

Лиза вывернула наизнанку свой рюкзачок и высыпала его содержимое на грязный столик.Посреди кучки всяких девчачьих финтифлюшек-баночек, тюбиков, жвачки и блестящих конфетных фантиков слабо мерцали с десяток «пальчиковых» батареек.

— Ё-маё! — взвизгнул я. — Атомная Жанна, Юная Антидева! Откуда они у тебя?! Бог есть!

— На талоны купила.Уже неделю в сумочке таскаю!

— Давай сюда!

Я нашёл свой маленький приёмник, отколупнул крышку и по одной, вставил в отсек батарейки.Щёлкнул тумблером…Динамики зашипели…Что-то застонало в этот миг в душе моей…Я стал медленно поворачивать ручку настройки…И вдруг…Из динамиков зарычали тяжёлые риффы гитары Ангуса Янга!

— Твою м-мать! — в восторге прошептал я…-Ты есть, Создатель!

Заверещал пронзительный голос Бона Скотта.Ногой в грязном, дырявом носке я пытался поймать сумасшедший ритм этого рок-н-ролла, придерживая радиоприемник в дрожащей руке, динамиком возле уха...

I”m rocker

I’m roller

I’m right out of controller

I’m willer

I’m dealer

I” wicked woman stealer

I’m bruiser

I”m cruiser

I”m rockin” rollin man

Got slicked back hair

Skin tight geans

Caddill car

And teenage dream

I’m rocker

I’m roller”man!

Когда отгремел «Рокер» я налил себе полную кружку, всхлипнул и выпил…Как, вполне себе, «негоциант»…Выключил приёмник.Всё это ещё нужно было как-то переварить.Полгода тишины….

— Ну и фигню же ты слушаешь! — засмеялась Лиза. — Поищи другие станции.

— Извини, Лизка, но ты-дура сопливая! Это же легендарный Бон Скотт! Говорят, он захлебнулся в луже своей блевотины!

— И чиво? — насмешливо спросила Лиза.

— А ничего! — ехидно-заговорщически зашептал я. — В день моего рождения! И в этот же год! Связь улавливаешь?

— Н-не-а…

— А-а, я понял! — сказал я…-Это ты с голодухи ни фига не соображаешь! Может, пожрём чего-нибудь? — предложил я.

— Давай! — радостно согласилась Лиза. — А то я с утра голодная!

Я вывалил содержимое своего рюкзака на кресло, разломил пополам булку хлеба и, прихватив банку рыбных консервов, вернулся за столик.Яростно вскрыл банку ножом, нашёл вилку и вытер её салфеткой.

— Садитесь рядом, миледи, трапезничать будем! — наливая себе из бутылки сказал я…-А я подвинусь…

Лиза торопливо отломила кусок хлеба и, усевшись рядом со мной, принялась есть торопливо и жадно.Я выпил.

— А фы? — с набитым ртом спросила Лиза-Я фяс вифку найду.Тове поеф.

— Сие судьба моя и скорбь! — с невыразимой печалью молвил я.

— Фто?

— Судьба-не жрать, когда бухаю! Так что, давай, «хомячь», принцесса! — я криво улыбнулся. — Пока я пьян и бобр!

— Ты— пьяный бобёр? — удивлённо спросила Лиза, наконец проглотив кусок рыбы.Я засмеялся.

— Пока я пьян и добр! А вот твой юный организм требует белков, жирков и углеводов.А я перебьюсь!

— Ну поешь тоже! — Лиза протянула мне вилку.

— Да не хочу я! Я…Я, кажется, ваще, «в ос…осадок» выпадаю…Ты давай, лопай от пуза.Спать уже пора…

— Первый раз в жизни буду сегодня спать со взрослым дядькой! — засмеялась Лиза.

— Так-таки и так?

— Ты опять?! — возмутилась она…-Может, уже хватит надо мной издеваться?!

— Ну-ну-ну-ну…Пс-пс-пс-с-с…

Почти минутная пауза…

— И, всё-таки я не промахнулась…-вдруг тихо сказала Лиза. — Ты-тот самый…

— Чё? Какой ещё «тот самый»? — подозрительно спросил я. — Чего-то ты темнишь, принцесса! Взялась неизвестно откуда…Нимфетка хренова…Спиртягу пьёшь как, компот…Надежду мне даришь…На батарейках…Ты кто такая, ваще? Это-п…П-п-подозрительно…

— Давай лучше музыку слушать! — ласково прошептала Лиза и включила радиоприёмник. — И выпьем ещё по чуть-чуть.

Несколько секунд динамики молчали.

— А чё тишина-то и мерзость запус…стения? — растерянно спросил я.

— Ты, для храбрости, выпей…

— Не-не-не…Сама злоупотребляй.М-меня уже… «Отстёгивает»!

В этот момент динамики приёмника взревели тяжёлыми, гитарными аккордами…Я пьяно ухмыльнулся…

— Ложись спать…-словно невзначай, сказала Лиза. — Скоро ты мне понадобишься! Трезвый и отчаянный…

— Ты кто, Лизанька?

— Скоро сам всё узнаешь…-девчонка улыбнулась.

— Лизанька…-промычал я. — Похоже, меня «вырубает».Укроешь меня?

— Конечно, дурачок. — ласково сказала она.

Я повалился на диван и сгрёб подушку под голову.Лиза аккуратно укутала моё измученное тельце одеялом.

— Какой-то сегодня вечер случился… — пробормотал я. — Противоес-с-стес-с-ственный… Так н-н-не б-бывает.Спать хочу… Ты тоже ложись, принцесса, а то вдруг я в… Во сне без тебя… Подохну! А ежели ты рядом будешь… Я с-с-сумею з-завтра проснуться.

Я свернулся клубком и тяжело вздохнул.Сквозь сон услышал как Лиза шепнула мне на ухо:

— Спокойной ночи…Легионер…

Повеяло запахом полевых цветов.

— Легионер… — пьяно пробормотал я. — Спокойной ночи, Атомная Жанна...

Моё сознание быстро угасало под пронзительный фальцет Удо Диркшнайдера.