2 глава.

Мы с Машей идем к нашей машине, неся с собой бригадную оранжевую сумку, сумку с растворами и кардиограф. Естественно, так как я второй работник, две самые тяжелые сумки тащу я, а Машуня идет с кардиографом. Но я не жалуюсь, на то я и второй работник. Честно говоря, мне очень хочется работать самой, надоело быть вторым. Жду наступления осени, мне обещали повышения на должность фельдшера. И вот тогда я и буду работать как «большая».

Закинув сумки назад, мы садимся на передние сиденья в старенькую газельку скорой. Водитель что-то не очень торопится на вызов, а возможно и не слышал как нас вызвали.

— Ну где он там? Попросить чтоб позвали его по рации что ли? — размышляет в слух Маша, а потом берет рацию и начинает вызывать Центр. — Центральная!

— Слушаю! — ну какой же противный голос у нашего диспетчера, смесь истерического крика с хрипом старой женщины! Меня каждый раз передергивает, когда она начинает орать на какую-нибудь бригаду за оплошность. Вот и теперь с утра, при таком-то моем не очень хорошем настроении, слышать ее голос совсем не в радость.

— Водителя 35 позовите в машину.

— Хорошо! — отвечает диспетчер.

Я поворачиваю голову посмотреть на зеркало бокового вида и вижу, как не спеша идет наш водитель. Его зовут Леня, мужчина лет 45, голова гладко выбрита и от жары ему пришлось расстегнуть свою рубаху, что его пивное брюшко так и просилось погреться на солнце. Заметив, что я на него смотрю начинает противно улыбаться. Запрыгнув на водительское сиденье, оглядывает на с ног до головы.

— Привет, кулёма! Машунь, привет! — все так же ехидно улыбается. Как же я терпеть не могу это прозвище, вечно мне придумывают их! А я все никак не найду в себе силы ответить, заткнуть им рот их же ехидством!

Так что, совсем не улыбаюсь, отвечаю я скупым приветствием.

— Куда ехать то? — Спрашивает он.

— Так… Улица Постышева, дом 3, подъезд 2. Как обычно 5 этаж!

— А что там за повод к вызову, Маш?

— Головная боль, высокое давление. Ну, Марин, ты думаешь нас ждет что-то новое, каждая смена одно и тоже, ничего не меняется! — округлив глаза, говорит мне, Маша.

— А возраст?

— Совсем девчонка! Всего лишь 83. — Мда, думаю я, совсем молодуха! — Как там сессия твоя, Марин? У тебя вроде один экзамен оставался?

— Да, сдала, на 4! Вот вчера как раз сдавала. Теперь радуюсь, что больше можно не думать об учебе. Хотя через неделю у меня начинается практика, вот думаю, как бы откосить от нее. Может мне ее закроют, так как я работаю давно. Хотя, им на это все равно! — к концу моей реплики на меня снова напала апатия. Поскорее бы уже домой.

— Молодец, теперь я так понимаю ты так и остаешься со стипендией! Я рада за тебя! — совершенно искренне говорит она.

— Приехали! — оповещает нас водитель. Даже поболтать не успели, а уже надо выходить. И на 5 этаж взбираться!

Подходим к нужному подъезду и набираем домофон. Звучит старый голос, который вскоре открывает на эту чертову дверь. Не без усилий взбираемся на пятый этаж, где нас уже ждет открытая дверь. Мы не стучимся, а просто заходим.

— Скорую вызывали! — громко спрашиваю я, стоя у порога.

— Да, да, в комнату заходите. — отвечает мне хриплый голос.

Поворачиваюсь к Маше и говорю — Ты пиши карточку, а я сама ее посмотрю и полечу, больше времени поговорить останется, хорошо?

Машу, конечно же, устраивает такой расклад, не надо разговаривать с пациентом, можно сидеть спокойно писать карту вызова, пока я делаю ее работу. — Конечно, Марин, смотри! Я всегда за инициативу!

Старая квартирка скромно обставлена, все как полагается у обычной бабушки. В комнате витает запах старости, прелый сладковатый запах вперемешку с запахом остатков еды на кухне. Пожилые люди перестают остро реагировать на запахи, они спокойно оставляют лежать селедку на столе и не замечают, что она благоухает прямо таки. А меня иногда начинает выворачивать от этой жуткой смеси, но на то она и профессия моя, не замечать таких вещей. С правой стороны комнаты стоит диван, где и расположилась пожилая дама. При виде меня она сразу приняла болезненное выражение лица. Как же все таки люди предсказуемы!

— Вы паспорт с полисом приготовили? — спрашиваю бабулю.

— Да, моя хорошая, я на стол положила. — эта бабуля мне уже нравится, хотя бы не приказывает мне ее сначала лечить, а потом уж документы давать.

Я открываю сумку и беру тонометр, пододвигаю стул поближе к кровати и начинаю свои стандартные действия. Пока я мерею давление спрашиваю, что же беспокоит больную на данный момент.

— Да я вот проснулась и думаю, надо померить давление, что-то голова тяжелая слишком. А там ведь целых 200 на 120! У меня никогда такого давления не было! Ну я выпила свою таблеточку, а оно не снижается, только вверх растет. — в полном недоумении рассказывает она мне. И действительно, давление такое как и сказала она.

— А что же вас еще беспокоит, кроме тяжести в голове? Живот не болит? Со стулом как, мочитесь нормально? — стандартные вопросы.

— Ой, милая моя, все нормально вроде. Только во перед глазами пелена как будто бы, но у меня так всегда при высоком давлении.

— Хорошо. — достою из сумки таблетку и говорю чтоб она рассасывала ее под языком. После того как она сказала мне, что рассосала ее, я перемериваю давление. Уже 180/90, динамика к улучшению есть. Делаю укольчик и вроде все готово.

— Ну как. Бабуль, полегче голове стало? Давленице снижаться начало, а вот укол через 30 минут действовать начнет и снизит медленно его тебе до нормы. — Ласково говорю я ей, дотрагиваясь до руки. Сама не понимаю почему, но брать пациентов за руку, о чем-то говоря им, у меня выходит неосознанно. Наверное, подсознательно я так пытаюсь войти к ним в доверие.

— Спасибо, дочка! Вот и пелена с глаз уходить начала, я и тебя ясно вижу теперь! — радостно отвечает мне пациентка. Ну вот и отлично, можно спокойно уходить. — А через сколько времени мне померить давление?

— Ну сейчас вам нужно полежать часика 2 и потом померяете. Мы с вами договорились, я надеюсь?

— Конечно, я все сделаю, как вы сказали! — ответственно качает она головой.

Я все убираю в сумку и киваю Маше, что мы можем уходить. Она говорит бабушке, что оставила ее документы на столе. Мы прощаемся и уходим. Хорошо хоть, что с утра пациентка попалась нормальная.

Так мы и катаемся до обеда по высоким давлениям. Ничего не поделаешь, выходной. На буднях такие вызова предают на неотложку, в поликлинику. Это не экстренные вызова, их можно таблеткой вылечить. К тому же некоторые бабушки специально не выпивают свою положенную таблетку, чтобы вызвать нас и поговорить. Одинокие люди, никуда не денешься. А нам работы прибавляется и писанины очень много.

На обед нам дается всего 30 минут, успел ты поесть или нет никого не интересует, на вызов выкинут и не спросят. Так что приходится не рассиживаться и жевать свой обед, сначала дождавшись очереди к микроволновке, чтобы разогреть ее. И потом снова на вызов. Так мы и дорабатываем до 18.30 без заезда на центр и уже порядком измотавшиеся возвращаемся на центр, на пересменку. За это время мне нужно заправить сумку, потраченными на вызовах, ампулами и проверить все ли на месте. А в оставшееся время можно поужинать. Так мы и сделали. Перекинулись пару слов с коллегами и побежали на очередной вызов. На машине сменился водитель, они не имеют права работать более 12 часов в день, зато на нас все 24 часа пахать, это нормально. Нет справедливости в жизни!

— Ну чего там, Маш, на это раз?

— Рана ноги — руки. Видимо диспетчер определить не смогла. Наверняка на вызове буде пьянь! — к вечеру даже Маша становится раздраженная, хотя сегодня ей только карточки писать приходится.

Подъезжаем к частному дому, сразу видно ухаживать за ним не кому. Стучимся в калитку, на что нам отвечает злостный лай собаки. Я аж отскочила на метр от калитки. Неподалеку раздается чей-то крик. — Заходите не бойтесь, она не кусается!

— Ну сейчас! Никуда мы не пойдем! Убирайте собаку в будку или держите ее! — Отвечаю я женскому голосу.

— Ладно, ладно, сейчас я ее подержу. Но она не кусается!

Я тихонько открываю калитку и вижу пьянющую в усмерть женщину лет 40, которая чуть держит здоровенную дворнягу. Страх пробегает по моей спине, если придется уходить с вызова быстро, то эта собака уйти нам точно не даст. Приходится взять себя в руки и быстро проскочить мимо них в дом. В доме аромат алкоголя и грязного белья настолько внедрился в стены, что наверно придется его сжечь после таких жильцов. Повсюду разбросаны пустые бутылки и грязная посуда с остатками еды. Морща нос, пробираюсь в глубь дома. И вот он, то самое чудо которому требуется помощь! Мужчина, лет так под 50, грязный и пьяный сидит на диване и пытается сфокусировать на мне взгляд. Ну дочего же меня достала эта алкота!

Резко спрашиваю его. — Кому скорая тут нужна? Что случилось?

Мужчина поворачивает свое, опухшее от долгого пьянства, лицо ко мне и заплетающимся языком начинает выговаривать слова. — Кто? Я? Скорою не вызывал! Вы чего сюда приперлись?

— Вот тебе и здрасти! Я что сама этот вызов придумала? Твоя фамилия у меня в вызове стоит? — Читаю с Машиной карточки вызова его фамилию и убедившись, что фамилия все таки его, смотрю на него вопросительно. Тут еле держась на ногах, входит женщина, которая нас встречала.

— Это я вас вызвала! У него палец опух, посмотрите! — произносит его подруга по бутылке.

— Что с пальцем там, показывайте? — уже в нетерпении говорю я и одевая перчатки, хватаюсь за вытянутую им руку. Палец действительно немного покраснел и чуть распух. И это и послужило вызовом. Ну что за бред! — И не стыдно вам по такому поводу вызывать? Палец сто процентов распух у вас не только что, а много дней назад! А вы как всегда по пьяне начинаете лечить себя по скорой помощи!

— Да, он у меня еще на прошлой неделе распух. Я не знаю зачем эта дура вызвала их, мне наплевать на этот палец! В больницу я не поеду и мне ваща помощь не нужна!

Услышав это, его подруга встрепенулась. — Как это не нужна? А что же мы делать будем?

Не выдержав, я отвечаю, смотря прямо ей в глаза. — Завтра пускай в поликлинику к хирургу идет, и вообще что вы за неделю туда обратиться не могли? Ехать он отказывается, так что все что могли мы сделали. И вообще там люди умирают, а вы по таким глупостям вызываете, чтобы мы приехали и вы сказали, что вы не нуждаетесь в нашей помощи! В общем, я вам все сказала, завтра в поликлинику, желательно трезвым. До свидания! — Гляжу на Машу, она кивает головой, что все записала и можем идти. Поворачиваюсь к женщине и прошу ее собаку подержать и быстро сматываемся с вызова.

Вот и наступил вечер, нервы начинают потихоньку накаляться. Нужно позвонить Кириллу, а то обидится, что я не звоню. Набираю его номер, и в трубке раздается тихое «Алло».

— Приветик, котеночек мой! Как ты там у меня? — я всегда стараюсь ласково говорить с ним, не понимаю, почему другие девчонки со своими парнями разговаривают с такой холодностью.

— Привет! Да все потихоньку, вот сижу новости в инете читаю. Как смена? — У меня так и подмывало сказать, что я не сомневалась, что он там в инете сидит.

— Бабульки и алкаши, только что чуть не прибила сумкой одного! Ты там покушал у меня? — а на заднем фоне водитель передразнивает меня, говоря не покакал ли он. Я улыбаюсь, не засмеяться бы. Что ж поделаешь, если я беспокоюсь за него.

— Покушал, приготовил себе овощную смесь с котлетами. Мася, у нас тут обои ободрала! Не слушается совсем. — Мася, это наша кошечка, Кириллу было скучно жить одному и я завела ему котеночка. Только вот для него она вечная проблема, которую он хочет на меня свалить.

— Ну, котик, она же маленькая. Разрешаю напороть ей задницу. Я завтра приеду к тебе с утра.

— Хорошо, с утра?

— Думаю да, а то я и так вчера приехать не смогла. Ладно, мы на вызов поехали, завтра увидимся. — по взгляду Маши, я поняла что время вызов брать. Прощаюсь с Кириллом и мы едем на следующий вызов. Так нас гоняют до часу ночи, как обычно 30 минут нашего обеда и снова на вызов. В итоге мы за ночь поспали 2 раза по часу, ездили на битые головы, больные животы и высокие давления. Просыпаясь в 6 на центе, я понимаю, что невыносимо хочу убраться из этого места. Что я и делаю, быстро заправив лекарствами сумку и передав ее другой смене.