Не детская забава

Не детская забава

— Вот чёрт! Неужели этот косяк отец уже не выдержал? Ладно, надеюсь, всё будет нормально.

Об этом думал Марк, стоя у комнаты отца. Пытаясь собраться с мыслями, он уставился на дверь из чёрного дуба, а точнее на рамку, висевшей на ней. На рамке распустились узоры в виде веточек лавра. Наверняка все считают, что ветки разлеглись на доске так для красоты, и к счастью они все ошибаются. На самом деле это послание. Если картинку наклонить на сорок градусов вправо, то в веточках можно различить латинские буквы, это просто. Там написано «Если нет мира в душе, то и мира не будет в жизни».

— Кхм… Отец, ты звал? – сказал Марк, войдя внутрь. 

— Так точно, сын. 

Мой отец не просто какой-то там офицер, он является главой отдела по борьбе и искоренению преступности. Он в этом отделе давно, он и научил меня боевым искусствам и дедукции. Конечно, до его уровня мне ещё далеко, но я и не пытаюсь его нагнать. Он не простой человек. Мой отец находится в отличной форме, а его тело покрывает множество шрамов и рубцов. Какое у него звание я даже не знаю, форма, которую он носит, не имеет погон. Когда я решил спросить у него напрямую, он ответил, что это секретная информация. Но он всегда называет себя «офицер Макс Санс». 

— Что-то случилось или ты просто хотел меня увидеть? – слегка волнуясь спросил Марк.

— Конечно случилось, сынок! Я хочу подарить тебе машину! И я думаю это будет чёрный BMW, но твоя мать говорит «лучше красный или синий»!

— Ммм… Отец, это сарказм?

— Естественно! мне надоели твои выходки! Ты учишься в уважаемом всеми учреждении, элитном, и мне вечно звонят сообщить, что ты опять что-то натворил! То книги выкинул…

— Отец, но там же фигня написана – перебил отца Марк со скучающим видом.

— Цыц! Не перебивать! – отец хлопнул ладонью по столу — то преподаватель говорит, что ты что-то сделал с душем и она теперь белая, то ещё какая-то чепуха!

— Но она такая… ну ужасная. Я просто не могу, она вечно меня пилит, будто она училась на лесопильне на дровосека!

— М-да, очень смешно. Я бы всё уладил, замял, даже может где-то бы компромата собрал, чтобы помолчали, но последняя выходка просто всё перечеркнула! Скажи мне как ты мог это допустить!? Ну ладно, устроил вечеринку, но надо было же проследить за процессом! 

— Хмм, ну да, я бы хотел посмотреть на директрису, когда она увидела такую картину.

— Да ты издеваешься! — Сказал отец уже с грубым тоном.

— Прости меня, пожалуйста. – Ответил я слегка скучающее.

Тот день оказался шоком для всех. Вечеринка была просто супер, сначала она выглядела, как какая-то посиделка, но спустя пару часов, из соседнего ВУЗ-а пришли девчонки. У меня всегда было достаточно денег, но я этим не хвастаюсь и не разбрасываюсь ими понапрасну. А те девчонки, нормального алкоголя и не пробовали, я угостил их текилой. Ох, если б я знал, что им так сильно снесет крышу! В общем, сначала они просто прыгали на диване, выкрикивая слова из песен. Затем, наверное, им стало жарко и они начали раздеваться. Прошло пару часов, в них впиталось много алкоголя, ближе к утру мы все отрубились. Около полудня девочки захотели в туалет. Так как на толчке в блоке спал мой одногруппник, они пошли в общий. Полностью голые! А тут директор со своей сворой решили пройтись по этажу ну и увидели, как пять голых девушек заходили ко мне. Ну, а когда открыли дверь, ой, даже вспоминать не хочу, сколько было криков.

— В общем – отец сурово посмотрел мне в глаза — сын, ты едешь в академию с военной тематикой…

— Что!? — воскликнул я – нет-нет-нет, отец, давай я пойду куда-нибудь ещё, например, как мама, на художественный факультет или ещё куда-то, но только не в какую-то там академию. Я же не смогу, я не выдержу, вечно носить форму, распорядок дня и так далее, а как же, блин, ну… Пап там даже девушек нет, как я смогу?

— Пфф, только о дамочках и думаешь, всё, это окончательный вердикт, ступай домой, свободен.

Я шёл домой с мыслью, что это конец. Да, конечно, я ещё молод, мне всего 17, но военка… Это же лет пять, а может и восемь! Отец всегда хотел сделать так, чтобы я потом работал с ним, спасал мир от врагов, но я не хочу этого. Вот и мой дом… 

Мой дом это двухэтажное сооружение с небольшим участком. Во дворе в основном газон, а от калитки до двери каменная тропинка, с другой стороны дома есть полянка, а в углу теплица, там бабушка вечно что-то сажает.

Никогда её не понимал, можно же в магазине купить. На двери, кстати, точно такой же рисунок, как и на двери кабинета отца.

Марк открывает дверь с опаской, будто это чужой дом для него, садится на комод и снимает кроссовки. С кухни доносится звук мытья посуды, кто-то явно занят уборкой. Он заходит на кухню, садиться за стол и глубоко вздыхает.

— Ну и? Сам же виноват в этом, зачем вздыхать? Я тебе говорила веди себя лучше, а ты позоришь нас. – Не отвлекаясь от тарелок запричитала мать.

Марк так хотел позлиться, но перед мамой не смог показать свои чувства.

— Мам, ну я же не виноват в последнем, я же…

— Ну вот как не виноват? – резко оборвала мать — Сам пригласил друзей, подруг, надо было и проследить за ними. А что разве не так?

— Да, мам, ты права. Но почему ты согласилась с папиными условиями? И посуду моешь, есть же посуда мойка… 

Мать со злостью стукнула кружкой о стол. 

— Я? Да, я правда согласилась. а как иначе? Мне позвонили и сказали, «ваш сын исключён», что я ещё скажу? Дайте ему ещё один шанс? это не первый шанс, вообще-то.

Она повернулась к сыну, держа в руках кухонную деревянную лопатку так, как обычно держит карандаш. 

Хм, вот и мама во всей красе. Она ленивая, если конечно дело не доходит до картин. С ними же её часто берёт безумие, невозможно отвлечь, если она пишет картину. Как художник она просто легенда. Её картины и в музеях, и на разных выставках. Она зарабатывает огромные деньги на этом, да что скрывать, она зарабатывает раза в три больше, чем отец. Но в хозяйстве она почти никакая, с единственным исключением в готовке. Да я больше чем уверен, что она пришла руки помыть, а тут я, вот и начала посуду мыть. Но по ней сразу видно, почему отец любит её. Она невысокая, где-то 160 сантиметров роста, стройная, у неё красивые светло-русые волосы, а кожа всегда светлая, даже после недельного отдыха на море. А еще нежный голос, кричать она совсем не умеет. Милое лицо, глаза, у неё разного цвета: левый светло-голубой, почти прозрачный, а правый серый.

— Я не про это – оправдываясь начал я — я про то, что я не хочу, чтобы меня отправляли…

Тут меня мать перебила.

 - Так стоп… В академию… Ага, я поняла, значит, отец всё же решил по военной части тебя отправить. Ох, зараза, ну я с ним поговорю! 

— Да ладно, мам, думаю, я справлюсь 

— Да ладно, мам! – коверкая сказала мать – Не-а, он говорил, что так хочет сделать, но я была не согласна, эх, вот прям порез по холсту! Ладно, без паники, я с ним поговорю. 

— Не надо, я возьму и докажу отцу, что я смогу. Мам, я шёл и думал много о чём, но решил, я смогу, честно! 

Она расстроилась и опустила глаза. 

— Если будет что-то не так, сразу же звони, я всегда буду рядом с телефоном.

«Мам, ты и так всегда рядом с телефоном» — подумал Марк. 

— Кушать будешь? — спросила мама уже более бодрым голосом.

— Нет, спасибо, что-то не хочется. 

Марк встал и пошёл к себе. Его комната была не большая: окно, шкаф, кровать и компьютер, возле кровати комод, на нём настольная лампа – вот и все, что располагалось в ней. Стены укрыты постерами с изображениями некоторых рок групп, а рядом со столом подставка с электрогитарой. Марк иногда на ней играл, хоть и получалось так себе, это все равно приносило ему удовольствие.

Он зашёл и увалился на кровать, уткнувшись в телефон. В комнату вошла сестра.

— Эй, братик, что с тобой случилось? – с беспокойством она заговорила со мной — Подружка бросила или что? 

— Нет! Причина не в этом, Кристи. 

-А! Опять накосячил и тебе дали люлей… — предположила Кристи улыбаясь.

— Да лучше бы люлей дали! Хрен с тем, что меня исключили, отец, отправляет в какой-то гадюшник с военным уклоном. 

— Ого, ты серьезно!? 

— Да… я не знаю, что делать… 

— Эй, нюня… — сестра села и погладила меня по голове — Мы с мамкой поболтаем, уговорим его. Знаешь же, как он тает от наших просьб. 

— Да не нужно, я хочу доказать ему, что я могу справиться.

— Ох, какие же вы мужики зануды! – сказав это Кристи снова улыбнулась – ну ты держись в таком случае.

Да уж, вот спасибо, утешила. Сестра странный человек, вроде глупая и мы вечно ругаемся, но за меня она стоит горой. Ее принцип – «только я могу обижать брата и никто другой». Кристи старше меня на два года, а мозги, только под телефон подточены, она ничего не умеет, только болтать с подругами часами, как она ещё учится на отлично? Она похожа на нашу бабушку больше, чем на мать — невысокая, брюнетка с голубыми глазами.

— Да что со мной будет. – отмахиваясь от поглаживаний сестры сказал Марк.

-Ха, отличный оптимизм, бро! У тебя все получится, а если нет — один гудок и мы тут же пойдём папку уговаривать. 

— Большое спасибо. – Сказав это Марк лег на бок, показывая всем своим видом, что разговарить он больше не хочет.

— Ладно, засранец, мог бы и сказать, что хочешь побыть один, я пошла.

— Наконец-то ушла – пробурчал себе под нос Марк.

Марк надел наушники, после того, что происходило сегодня и раннего подъёма, он сразу же уснул. Прошло время, он проснулся от глухого шума. С кухни доносились крики, которые безуспешно пытались заглушить музыкой.

«Да кто там шумит» — подумал Марк. 

Он встал, по возможности так тихо, чтобы не привлечь внимание ругающихся, открыл дверь и медленно пошел на цыпочках. Ему в этом плане повезло, ведь пол был укрыт ковром, который заглушал его шаги. Он медленно подкрался к углу так, чтобы его точно не могли видеть со стороны кухни. Когда он был на месте, он вслушивался в разговороченьтщательно. Там ругались родители.

— Послушай меня, как бы ты не хотел, но это очень жестоко! Подумай, как я смогу без него? Он же мой сын! – Сокрушалась мама. 

-Дорогая, он и мой сын тоже, но он не оставил мне выбора и я устал с тобой спорить. 

«М-да, сложно понять, о чём они, ведь начало разговора я пропустил, но ясно, что обо мне» — подумал Марк.

-Ну знаешь, это не глобальная проблема для нас.

-Эрика, если что-то будет не так, естественно я заберу его. Конечно не по пустяку, а когда действительно будет плохо