Свинтус грандиозус или часть 2, финальная. Читая «Иисус: историческое расследование» Юлии Латыниной.

— Я уверен, что труд Латыниной станет классикой. На сегодняшний день книга — обжигающе современна, так как отвечает на те вопросы, которые обнажились только сегодня. Помимо своего фактологического богатства — она смертносно логична и блестяще написана.

Александр Невзоров

Ещё не открывая книгу Латыниной, любой человек посмотрит на эпиграф Александра Глебыча и сразу поймёт, О ЧЁМ она. Это, вне всякого сомнения, фолиант из собрания столь любимого Невзоровым «Поповедения» — осмеяния РПЦ и вообще всей религии. Даже не учитывая их дружеские отношения, слова Невзорова недвусмысленно дают понять читателю: перед нами СТЁБ высшей категории или «троллинг уровня бог».

* * *

Цитата Ю.Л.:

«Как было хорошо известно последние полторы тысячи лет — с момента триумфа христианства и до середины XX в., — в начале I в. н. э. в Палестине существовали два религиозных течения.

Одно была страшная и могущественная «четвертая секта», описанная Иосифом Флавием — зилоты и сикарии…»

Всем хорошо известно о том, что в Период Второго храма (Латынина, вероятно, не имеет чёткого представления о том, что в исторической науке имеет место быть такой период, во всяком случае, в её «писании» я ни разу не встречал упоминания об этом) кроме фарисеев и саддукеев, которые представляли собой ‏ древнееврейские религиозно-философские школы, действительно, были ещё и секты. Смотрим в еврейскую электронную библиотеку и получаем неполный список этих сект:

ЕССЕ́И, еврейская религиозная секта конца эпохи Второго храма, известная главным образом по описаниям Иосифа Флавия и Филона Александрийского. Мнения ученых относительно греческого названия «ессеи» расходятся; наиболее распространенные теории: от ивритского חֲשָׁאִים, `молчаливые` или חֲסִידִים, ` благочестивые`; от сирийского חסין, `благочестивые`; от арамейского אסא, `исцелять`...

ИУДЕОХРИСТИА́НЕ, ранние христиане из евреев, продолжавшие и после принятия нового учения соблюдать основные предписания иудаизма. Возникнув как одно из мессианских движений в иудаизме, как еврейская секта, христианство, естественно, имело своими первыми прозелитами евреев, которые считали, что царство Мессии суждено лишь народу Израиля. Миссионерская деятельность иудеохристиан протекала преимущественно в еврейской среде...

КУМРА́НСКАЯ ОБЩИ́НА, еврейская религиозная секта, проживавшая в районе Кумрана с 1 в. до н. э. вплоть до разрушения поселения римлянами во время Иудейской войны I. Следы поселений кумранской общины обнаружены также в близлежащих оазисах Эйнот-Цуким и Эйн-ал-Хувейр. По оценкам, численность кумранской общины вряд ли превышала 400 человек. Большинство исследователей отождествляет кумранскую общину с ессеями, описываемыми Иосифом Флавием.

Многочисленные секты малые:

Банаим (или баннаим), близкая к ессеям секта, существовавшая во 2 в.; упоминается в Талмуде (Мик. 9:6), согласно которому банаим отличались особой строгостью в вопросах ритуальной чистоты. Ученые расходятся во мнениях относительно происхождения названия (от ивритского бана — строить; от греческого баланейон — купальня; от имени ессейского отшельника Баннуса) и особенностей религиозной жизни секты.

Гипсистарии, полуеврейская секта, почитавшая бога под именем Теос Гипсистос Пантократор (по-гречески — Всевышний Бог Вседержитель). Члены этой секты жили на Босфоре в 1 в.; вплоть до 4 в. встречаются упоминания о них в источниках, касающихся Малой Азии. Члены секты соблюдали субботу и частично — законы кашрута, однако их вера включала языческие элементы поклонения огню, свету, солнцу и земле, хотя и без идолопоклоннических ритуалов (см. Идолопоклонство). Ученые предполагают, что эта секта состояла из еврейских прозелитов, которые не полностью отказались от своих языческих представлений.

Гемеробаптисты (по-гречески — `освящающие день омовением`; на иврите — товлей шахарит — `окунающиеся на заре`), религиозная группа эпохи Второго храма, для которой, омовение (погружение в воду) как ритуал посвящения было наиболее важным обрядом. Гемеробаптисты осуществляли ритуальное омовение ежедневно. Возможно, гемеробаптисты были частью секты ессеев, которые придавали особое значение ритуальному очищению перед наступлением часа утренней молитвы, чтобы не произносить имени Бога будучи телесно нечистыми. Секта упоминается в Талмуде (Бр. 22а). Считается, что Иоанн Креститель принадлежал к гемеробаптистам. О малочисленных остатках этой секты упоминают в 3 в., в частности, христианские авторы как о еврейской секте, враждебной христианству.

Магария (по-арабски — `люди пещер`; ср. с ивритским ме‘ара — пещера), согласно Я‘куб ал-Киркисани, еврейская секта, которая возникла в 1 в. до н. э. Название объясняется принятой этой сектой практикой держать свои священные книги в расположенных неподалеку пещерах. Главное расхождение членов секты с основными течениями иудаизма состояло в их вере в то, что Бог, будучи в высшей степени духовной сущностью, не может вступать в непосредственный контакт с материей и потому не Он создал мир, а некоторое промежуточное существо, ангел, который представляет Бога в материальном мире. Секта создала собственные комментарии к Библии, в которых антропоморфичные образы Священного Писания, ниспослание Закона и т. п. относились к ангелу-творцу, а не собственно к Богу. Некоторые ученые идентифицируют секту магария с ессеями или терапевтами.

терапевты

ТЕРАПЕ́ВТЫ (по-гречески `врачеватели`), еврейская аскетическая секта, члены которой предположительно поселились у берегов Мареотидского озера близ Александрии в 1 в. н. э. Происхождение секты и ее история неизвестны. Терапевты отличались особо строгим соблюдением аскетической дисциплины. Их образ жизни был близок к образу жизни ессеев, однако в отличие от последних членами секты были как мужчины, так и женщины. Очевидно, медитация играла у них еще большую роль, чем у ессеев...

Как именно Латынина производила подсчёт многочисленных сект древней Иудеи, каким образом она определила, что именно зелоты и сикарии являлись «страшной и могущественной (Почему??? — М.Б.) «четвертой сектой»? Ах да, она это вычитала у Флавия. В восьмой главе книги двадцатой «Иудейских древностей» он пишет: «Когда Фест прибыл в Иудею, он нашел страну бедствующею от разбойников, которые предавали грабежу и пожарам все селения. Эти разбойники носили название сикариев. Их расплодилось тогда очень много, и они пускали в ход ножи, по величине своей схожие с персидскими акинаками, а по изогнутости с римскими sicae; от этих-то ножей убийцы, умерщлявшие много народа, и получили название сикариев».

Но вот проблема: во-первых, на сегодняшний день историческая наука имеет гораздо больше сведений и рисует намного более подробную картину тех лет. А во-вторых, тенденциозность изложения Иосифа Флавия, который был коллаборационистом, переметнувшимся на сторону римлян, злейших врагов его народа, не позволяет нам рассматривать его книгу, как истину в последней инстанции. Безусловно, как исторический источник его произведения представляют собой огромную ценность, но их явно недостаточно для того, чтобы восстановить объективную роль движения зелотов во время Великого восстания 66-73 гг.

Откроем вновь еврейскую электронную библиотеку:

ЗЕЛО́ТЫ (по-гречески zelotes, буквально `ревнители`; на иврите קַנָּאִים, каннаим), общее название радикальных течений в освободительном движении последнего столетия эпохи Второго храма, вылившемся в восстание 66-73 гг. н. э.

Наиболее крайнее течение галилейских зелотов, которых их противники назвали сикариями (от латинского sicarii — `убийцы`) за террористические методы борьбы.

Цитата Ю.Л:

«Это были террористы, которые фанатически соблюдали иудейский закон, проповедовали джихад…»

Террористы да, а вот относительно джихада? Ясно, что Латынина имеет в виду Священную войну ради Аллаха у мусульман. Но ей, очевидно, неведомо, что на самом деле джихад означат «усердие на пути Аллаха» и большинство мусульманских авторов определяют перевод «священная война» как неточный и неприемлемый.

Итак, сикарии (цитата Ю.Л): «устраивали теракты и в конце концов развязали Иудейскую войну».

Тут сразу вопрос автору: а какую именно из войн? Латынина, вероятно, не в курсе, что их было три: Первая иудейская война— восстание евреев в Стране Израиля (66-71 годы) против владычества Римской империи, Великое восстание; Вторая Иудейская война (115-117 гг. н. э.; ивр. ‏מרד הגלויות или מרד התפוצות‏‎ — Меред ха-Галуйот или Меред ха-Тфуцот, перевод: «восстание в изгнании») — вторая из еврейско-римских войн. Восстание охватило восточные провинции Римской империи: Киренаику, Мармарику, Египет, Кипр, Палестину, Месопотамию; наконец, Третья — восстание Бар-Кохбы (132-135)

Что же касается причин Великого восстания, то интерпретация Латыниной это уже не более, чем альтернативная история или просто выдумка. Причина Первой Иудейской войны была иной. На самом деле таких причин было множество, но непосредственным поводом к началу восстания послужило ограбление храмовой сокровищницы прокуратором Флором.

В наказание за последовавшие за ограблением волнения Флор, явившись в Иерусалим (еврейский месяц ияр, 66 г.), отдал часть Иерусалима на разграбление своему войску и распял или предал бичеванию многих жителей города.

Вслед за этим Флор потребовал, чтобы жители Иерусалима, в доказательство своей верноподданности, вышли встречать две когорты, прибывшие из столицы провинции Иудея, Кесарии.

Однако солдаты не ответили на приветствия, и когда народ начал роптать и осыпать их бранью, напали на жителей и, учинив резню, стали теснить их к городу.

В результате последовавшего затем кровопролитного столкновения между жителями Иерусалима и солдатами Флора последний предпочел покинуть город, оставив там одну из когорт и возложив ответственность за восстановление порядка на городские власти.

Сравнение восставших с ИГИЛом также, мягко говоря, некорректно: среди восставших были разные люди.

Далее (цитата Ю.Л):

«Кровавые зилоты, несмотря на всё их могущество, были уничтожены римлянами и исчезли без следа. Мирные христиане, несмотря на то, что они были крошечным ручейком, постепенно разлились в могучую реку, которая подчинила себе весь мир.

В течение почти полутора тысяч лет, во время которых христианская церковь обладала монополией на грамотность и образование, тезис о том, что Иисус Христос проповедовал мир, всепрощение и любовь к врагам, никто не оспаривал. Оспаривать его был опасно. Любой, кто усомнился бы в мирном характере христианства и его любви к врагам, был бы сожжен на костре».

Слава Богу (или Дарвину?), Латынина теперь раскроет нам глаза (или веки, словно Вию): почти всё предисловие посвящено лишь одной цели, подвести читателя к мысли о том, что и христиане, и их лидер на самом деле вовсе не были мирными богомольцами, а представляли собой мощную и опасную банду сикариев, которой, согласно богатому воображению Ю.Л. удалось даже не определённое время захватить Храм и устроить там избиение неправильно верующих и / или язычников. Поэтому, согласно её мнению, считать, что христианство это религия мира, всепрощения и любви к врагам неправильно. Постепенно Юлия Леонидовна подводит читателя к неизбежному выводу: Иисус и его банда были хуже ИГИЛа.

В этой связи у меня несколько вопросов: какой в её произведении смысл? Какая связь этого фэнтази с исторической наукой?

Приходится сделать неутешительный вывод и признать: дама просто банально решила заработать денег на недалёких людях, которые с удовольствием покупают подобный товар. Надо признать, что превращение её книги в бестселлер наглядно доказывает, что расчёт был абсолютно верен.

* * *

В этой связи мне вспомнилось вот что. В 1939 году прекрасный белорусский автор Кондрат Крапива написал пьесу: «Хто смяецца апошнім» («Кто смеётся последним»). Действие пьесы происходит в сталинские времена. Новым директором института геологии назначен некто Александр Петрович Горлохвацкий, человек, совершенно далёкий от науки. Для него это назначение является лишь временной ссылкой, поскольку он занимал высокий пост, но зарвался. Чтобы избежать следствия, он ушёл с высокой должности. Могучие покровители Горлохвацкого временно «пристроили» его в НИИ, чтобы переждать бурю. Однако не в его характере сидеть тихо, поэтому мошенник с энтузиазмом принимается строить карьеру в науке. Для начала он запугивает младшего научного сотрудника по фамилии Туляга, утверждая, что ему доподлинно известно о том, что на самом деле Туляга бывший деникинский полковник. Обвинение такого рода полностью парализует волю учёного и он соглашается, в обмен на неразглашение "«тайны» с неизбежной в конце дискредитацией и арестом, написать Горлохвацкому диссертацию. Кульминация пьесы — защита диссертации, доклад Горлохвацкого. Туляга в конце концов сумел его обмануть и вместо научной работы написать ему фантастическую и нелепую галиматью, а для доказательства приложить обглоданную кость свиньи, представив её частью скелета животного, вымершего миллионы лет тому назад… Горлохвцкий, уверенный в том, что диссертация подлинная, зачитывает её с высокой трибуны. Его речь столь прекрасна, что я позволю себе её процитировать.

* * *

Прошу прощения за то, что приходится копипостить большой отрывок из пьесы:

«Горлохвацкий (читает доклад). Земные недра немало скрывают в себе таких остатков былой флоры и фауны. Это живая книга природы. Приведенные в систему, эти остатки обозначают собой ту прекрасную, ни с чем не сравнимую лестницу Дарвина, по которой на протяжении сотен миллионов лет земная жизнь поднималась шаг за шагом все выше и выше, пока не достигла венца творения, которым является современный человек. Правда, лестница эта не такая стройная, как представляют себе люди, некомпетентные в этой отрасли. Иногда в этой лестнице не хватает целой ступеньки или даже двух-трех стразу. Когда какому-нибудь ученому удается найти и твердо установить такую ступеньку, так это является целым событием в палеонтологии. Мне, скромному работнику в этой отрасли, также посчастливилось если не установить, то, по крайней мере, закрепить одну из таких ступеней. Дело в том, что в Нью-Йоркском музее природоведения находится челюсть неизвестного ископаемого. По огромным размерам этой челюсти и по клыкам, подобным бивням мамонта, это животное можно было бы отнести к семейству слоновых, но этому мешает хорошо развитая полная система зубов, чего среди слоновых не встречается. Ученые заспорили. Одни из них причисляют животное к слоновым, а другие, опираясь на систему зубов, включают ее в разряд нежвачных парнокопытных. Но позиция последних была довольно шаткой, так как никому до этого времени не удавалось найти другие части скелета, и прежде всего кости конечностей, которые бы подтвердили их выводы. И вот, товарищи, эта скромная кость, которую вы тут видите, окончательно завершает спор ученых палеонтологов. Кость эту доставил мне один знакомый натуралист, и одновременно с ней и описание тех костей, которые были найдены вместе с этой.

Горлохвацкий (продолжает). Нам удалось установить, что эта кость является одним суставом пальца передней конечности того животного, о котором спорят ученые. Строение ноги этого ископаемого очень похоже на то, которое мы видим у нашей свиньи. Только опиралось это животное при ходьбе не на два пальца, а на все четыре, из которых два крайние были немного меньшими, чем два средние. Такой сильной опоры требовал большой вес массивного туловища. Со временем, когда под влиянием неблагоприятных климатических условий корма становилось все меньше и меньше, крупнейшие экземпляры начали вымирать от бескормицы, выживали только самые мелкие, которым меньше нужно было еды. Вес туловища из поколения в поколение уменьшался, и, наконец, оно потеряло в массе столько, что для его поддержания довольно было только двух средних пальцев на каждой ноге: два крайние стали постепенно атрофироваться. Так возникли конечности нашей современной свиньи, у которых два пальца недоразвиты. Огромное это животное было всеядным, как об этом говорят его зубы. Оно питалось травой, корнями, плодами, которые ему нетрудно было доставать с деревьев благодаря своему огромному росту. А если ему попадались живые существа, оно охотно лакомилось и ими.

Тетя Катя. Может, оно и людей ело?

Горлохвацкий. Если они не были достаточно осторожными.

Леванович. Тогда оно обходилось с ними по-свински.

Горлохвацкий. Совершенно верно.

Леванович. Так делают, между прочим, не только допотопные свиньи, но и некоторые животные последующих периодов.

Горлохвацкий. Это тема для специальных исследований.

Леванович. Такие исследования кое-где идут, насколько мне известно.

Горлохвацкий. Возможно. Я не в курсе дела… Таким образом, эта кость (поднимает кость и снова кладет ее на стол. Черноус берет ее и рассматривает) и другие материалы дают нам основание полагать, что это огромное животное частично было похоже на нашу свинью, а частично на мамонта, с которым, очевидно, было в близком родстве.

Леванович (насмешливо). Двоюродной сестрой ему доводилась.

Горлохвацкий (ему в тон). Возможно… Благодаря этому ее с полным правом можно назвать исполинской или мамонтовой свиньей.

Черноус. Как, как вы сказали?

Горлохвацкий. Мамонтовой свиньей.

Черноус. Интересно, интересно. (Кладет кость на стол).

Горлохвацкий (настороженно). Что интересно?

Черноус. Все интересно, от начала до конца.

Горлохвацкий. На то и палеонтология… Так вот, товарищи, к какому выводу я пришел после всестороннего и подробного изучения этой кости. (Пауза. Левановичу.) Веди собрание, мне самому неудобно.

Молчание.

Черноус. Скажите, Александр Петрович, к какому периоду вы относите свою находку?

Горлохвацкий (гипнотизирует глазами Тулягу, ожидая от него спасения). К этому… как его… вот вылетело из головы. Город еще такой есть… К пензенскому.

Черноус. Простите, к какому?

Горлохвацкий. К пензенскому.

Черноус. Такого периода в геологии я не знаю. Вы, вероятно, хотели сказать — к пермскому?

Горлохвацкий (немного сконфужен). Видите ли, я считаю, что пензенский или пермский — это все равно.

Леванович (иронично). Известно, Пермь от Пензы не так уж и далеко.

Зёлкин (не поняв иронии). Это просто придирка к слову.

Черноус. В таком случае, докладчику очень повезло.

Горлохвацкий. Действительно, мне попалась очень ценная находка.

Черноус. Я в том смысле, что до этого времени ни одной свинье в пермский период проникать не удавалось.

Горлохвацкий. Это говорит только о том, что исследованное мной животное — очень древнего происхождения.

Черноус. Для пермского периода, если я не ошибаюсь, характерны амфибии — животные, которые могли жить на суше и в воде, часто имели жабры и размножались яйцами.

Горлохвацкий. Вы, наверно, сами не раз наблюдали, как наши свиньи охотно валяются в грязных лужах. Это не что иное, как тяга к той самой стихии, в которой жили их древнейшие предки. Я целиком допускаю, что у этих предков могли быть и жабры и что они могли…

Леванович (иронично). Нести яйца.

Горлохвацкий. А тебе смешно? Сразу видно, что торфовик, который глубже, чем на два метра, никогда в недра земли не заглядывал.

Леванович (с усмешкой). Ты ошибаешься. Я иногда так глубоко заглядываю, что могу докопаться аж до мамонтовых свиней.

Черноус. Вы еще сказали, что ваша свинья питалась людьми.

Горлохвацкий. Я сказал — возможно, что и лакомилась.

Черноус. В том-то и дело, что невозможно, уважаемый Александр Петрович. Невозможно по той простой причине, что человек появился значительно позже. Следы его мы находим только в начале четвертичного периода. Это на много миллионов лет позже, чем жила ваша свинья.

Горлохвацкий. На этот вопрос я отвечу вам в заключительном слове… Вообще, я вижу, что Александр Петрович относится к моим выводам с недоверием. Он находится еще в плену устаревших теорий в области палеонтологии. Но есть заслуженные люди науки, хоть и старые ученые, но с молодой душой, которые не усмехаются иронически, глядя на наши успехи, а радостно им аплодируют. Вот, имею отзыв о своей работе всем известного профессора Аникеева. Прошу ознакомиться. (Достает из портфеля бумажку и кладет на стол. Леванович прочитывает ее внимательно пару раз, вертит в руках и кладет на стол. Бумажку берет Зёлкин.)

Зёлкин (читает). «Уважаемый Александр Петрович! Предварительное ознакомление с Вашим трудом дает нам основание заявить, что она имеет не только научное, но и глубоко практическое значение. У нас самих были подобные предположения, но мы не имели необходимых фактических данных. Тем более приятно констатировать, что эти наши предположения оправдались Вашей отличной работой. Есть, правда, некоторые пробелы, которые, очевидно, объясняются тем, что еще не весь нужный материал Вами собран. После детального ознакомления и сопоставления Ваших данных с нашими мы пришлем вам подробную рецензию на Вашу работу.

С уважением к вам проф. Аникеев».

Зёлкин. В таких случаях нужно быть самокритичным. (Левановичу.) Позвольте мне слово.

Леванович. Пожалуйста.

Зёлкин. Должен прямо сказать, товарищи, что от доклада уважаемого Александра Петровича в большом восторге. Какой полет мысли! Какое смелое проникновение в глубину седых веков сквозь аллювии, делювии, плиоцены, миоцены и всякие другие наслоения. Какая сила конструктивного разума у Александра Петровича, которая дала ему возможность только на основе одной небольшой кости нарисовать нам яркий образ допотопного животного. Правда, осталось еще невыясненным, размножалось оно яйцами или чем-нибудь другим. Но разве это самое важное? Самое важное то, что чем бы там ни было, а оно все-таки размножалось и жило, и дожило до нашего времени, и сегодня мы его видим, как живое, в образе Александра… извините, образ его мы видим в Александре… извините, в докладе Александра Петровича. А что касается позиции, которую намеревается занять профессор Черноус, то она нам совершенно ясна. Мы знаем корни этих настроений, и эти выпады для нас не являются неожиданными. Я считаю, что доклад Александра Петровича — это большой вклад в нашу науку. К докладу у меня есть только одно небольшое замечание: мне думается, поскольку это животное своим видом находится посредине между мамонтом и свиньей, а ростом все же приближается к мамонту, то его лучше было бы назвать не мамонтовой свиньей, а свинячьим мамонтом.

Горлохвацкий. Это спорный вопрос.

Зёлкин. В заключение я хочу от души поблагодарить — и думаю, что ко мне присоединятся все присутствующие — поблагодарить Александра Петровича за то большое удовольствие, которое он доставил нам своим докладом. (Хлопает в ладоши.)

Леванович. Кто еще хочет высказаться?

Молчание.

Ничипор. Может, мне можно, товарищи?

Горлохвацкий (недоверчиво). Разве ты тут что-нибудь понимаешь?

Ничипор. Почему, я то-сё могу сказать.

Леванович. Пусть говорит. (Ничипору.) Говорите.

Ничипор. Слушал я, товарищи, да и думаю — какая голова у нашего директора! Я ж, если б и сто лет думал, так бы не выдумал. Моя б голова не вынесла. Это ж взять ту обычную кость, что под ногами валяется, поглядеть на нее и угадать, какие свиньи были миллионы лет назад! На это и правда нужен ум. Я ж, когда мне за обедом кость попадется, так обгрызу ее как следует и в помойку. Мне и в голову не придет, что посидевши над этой костью, можно большим ученым стать.

Зёлкин (поучительно). Не всякая же кость для этого подходит.

Ничипор. Я это понимаю: и кость надо выбрать с умом. Вот эту же кость (показывает пальцем) я тоже видел и хотел в мусор выбросить.

Леванович. Где вы ее могли видеть?

Зёлкин. Глупости несет.

Ничипор. Не глупости, товарищ Зёлкин, а взаправду видел. Тут товарищ Горлохвацкий сказал, что эту кость доставил ему один знакомый. Но этого знакомого и я знаю хорошо. Это Тюлик ее притащил в коридор.

Голоса:

— Что?

— Тюлик?!

— Какой Тюлик?

— Что он такое говорит?

Ничипор. Собака так зовется…

Горлохвацкий. Так он пьяный, товарищи. Разве вы не видите? Иди лучше проспись, Ничипор.

Зёлкин. Безобразие! Еле на ногах держится!

Ничипор (страшно обижен). Кто, я пьяный?

Горлохвацкий. Естественно, не я.

Ничипор. Товарищ директор! Если б я так завтра вас видел, как видел сегодня поллитра. Эх! Ладно. (Идет на место.)

Леванович. Что же вы… Больше не хотите говорить?

Ничипор. А… (Махнул рукой.) Не с моим умом лезть в эту науку. И так уже облаяли.

Леванович. Кто следующий?

Молчание.

Горлохвацкий. А вы, товарищ Туляга, разве не хотите высказать свое мнение?

Туляга (неловко поднимается). Я… нет… я… собственно говоря… Может… Александр Петрович сначала?

Леванович. А вы независимо от Александра Петровича.

Туляга. Что ж, если так… Я должен сказать, что доклад Александра Петровича я выслушал с большим интересом. Очень, очень оригинальный доклад. И метод исследования совсем новый, никем до этого не применявшийся, и смелость. Вот что самое главное здесь… смелость. Этой заслуги у Александра Петровича никто не отнимет. А что до названия, так я считаю, что споры тут совершенно напрасны. По моему мнению, лучше всего пользоваться общепринятыми латинскими терминами. Поскольку ученые, как сообщил нам докладчик, уже спорили об этом животном, то соответствующий термин, вероятно, есть.

Горлохвацкий. По-латыни ее также называют — исполинская свинья.

Леванович (насмешливо). Это еще не совсем по-латыни.

Горлохвацкий. В переводе.

Леванович. Нет, ты дай нам настоящую латынь. Интересно, как это звучит.

Горлохвацкий (перелистывает страницу доклада и читает). Свинтус грандиозус.

* * *

Собственно, это, образно говоря, превосходный образец, как говорил герой сериала «Ликвидация», «картины маслом». Поначалу я думал, что стоит последовательно и скрупулёзно разобрать «научную книгу» Латыниной и указать на ошибки и упущения. Однако честно дочитав до конца «Иисус: историческое расследование», я могу столь же честно признать: тут нет ошибок и упущений. Это просто ненаучная фантастика на уровне комедий Кандрата Крапивы.

Поэтому никакого разбора полётов я делать не буду — не имеет смысла. Позволю лишь себе обратиться напрямую к автору.

Большая просьба: пожалуйста, никогда больше не используйте ивритские слова или фразы: звучит словно речь бравого Фрица-куроцапа под Москвой!

Цитата Ю.Л. из главы «Римские источники»: «…в прекрасной новелле Ги де Мопассана… постаревший прокуратор Иудеи Понтий Пилат, нежась спустя тридцать лет после казни Иисуса на закатном солнце, произносит: «Иисус? Не помню»

Вы, Юлия, знаете, что Анатоль Франс это НЕ Ги де Мопассан? Если Вы найдёте у Мопассана новеллу «Прокуратор Иудеи», тогда я публично принесу извинения за клевету. А вот цитата из Франса: «Понтий Пилат нахмурился и поднес руку ко лбу жестом человека, роющегося в памяти. После нескольких секунд молчания он произнес:

— Иисус? Иисус Назарянин? Нет, что-то не помню».

Про Менахема — утешителя Вы попали в яблочко, правда, прямо как пальцем в небо. Мне почему-то вспомнился бесподобный артист Калягин в роли тётушки Чарли из Бразилии: — Да мало ли в Бразилии Педров!.. И не сосчитаешь… Знаете, СКОЛЬКО в Иудее было Менахемов???

Со времён Маккавеев в Иудее религиозный фанатизм лишь разгорался, его лишь немного прижал Ирод Великий. Но заявлять, что Великое восстание полыхнуло из-за мести… это даже не смешно, это просто нонсенс.

Чтобы подогнать под свою версию факты, Вы снова и снова, словно фокусник из цилиндра зайцев, достаёте всё новые и новые забавные истории. Одна из них про Иуду Искариота, который, якобы, по факту своего имени, являлся террористом, сикарием. Знаете, есть возле города Хайфа Крайот, то есть пригороды. Так вот, «апостол Иуда — иш Крайот, то есть житель пригородов.

И, наконец, последний вопрос такого профана, как я — столь маститому учёному-библеисту, как Вы: один раз в год Первосвященник мог зайти в Святая Святых Иерусалимского Храма. Вы пишите, что этим днём была Пасха. А на какой именно из семи дней Песах[1] (Пасха, Юлия, это иной праздник) он туда заходил? А главное: чем занимался Первосвященник в Йом Кипур???

— Я уверен, что труд Латыниной станет классикой. На сегодняшний день книга — обжигающе современна, так как отвечает на те вопросы, которые обнажились только сегодня. Помимо своего фактологического богатства — она смертносно логична и блестяще написана.

Александр Невзоров

Ещё не открывая книгу Латыниной, любой человек посмотрит на эпиграф Александра Глебыча и сразу поймёт, О ЧЁМ она. Это, вне всякого сомнения, фолиант из собрания столь любимого Невзоровым «Поповедения» — осмеяния РПЦ и вообще всей религии. Даже не учитывая их дружеские отношения, слова Невзорова недвусмысленно дают понять читателю: перед нами СТЁБ высшей категории или «троллинг уровня бог».

* * *

Цитата Ю.Л.:

«Как было хорошо известно последние полторы тысячи лет — с момента триумфа христианства и до середины XX в., — в начале I в. н. э. в Палестине существовали два религиозных течения.

Одно была страшная и могущественная «четвертая секта», описанная Иосифом Флавием — зилоты и сикарии…»

Всем хорошо известно о том, что в Период Второго храма (Латынина, вероятно, не имеет чёткого представления о том, что в исторической науке имеет место быть такой период, во всяком случае, в её «писании» я ни разу не встречал упоминания об этом) кроме фарисеев и саддукеев, которые представляли собой ‏ древнееврейские религиозно-философские школы, действительно, были ещё и секты. Смотрим в еврейскую электронную библиотеку и получаем неполный список этих сект:

ЕССЕ́И, еврейская религиозная секта конца эпохи Второго храма, известная главным образом по описаниям Иосифа Флавия и Филона Александрийского. Мнения ученых относительно греческого названия «ессеи» расходятся; наиболее распространенные теории: от ивритского חֲשָׁאִים, `молчаливые` или חֲסִידִים, ` благочестивые`; от сирийского חסין, `благочестивые`; от арамейского אסא, `исцелять`...

ИУДЕОХРИСТИА́НЕ, ранние христиане из евреев, продолжавшие и после принятия нового учения соблюдать основные предписания иудаизма. Возникнув как одно из мессианских движений в иудаизме, как еврейская секта, христианство, естественно, имело своими первыми прозелитами евреев, которые считали, что царство Мессии суждено лишь народу Израиля. Миссионерская деятельность иудеохристиан протекала преимущественно в еврейской среде...

КУМРА́НСКАЯ ОБЩИ́НА, еврейская религиозная секта, проживавшая в районе Кумрана с 1 в. до н. э. вплоть до разрушения поселения римлянами во время Иудейской войны I. Следы поселений кумранской общины обнаружены также в близлежащих оазисах Эйнот-Цуким и Эйн-ал-Хувейр. По оценкам, численность кумранской общины вряд ли превышала 400 человек. Большинство исследователей отождествляет кумранскую общину с ессеями, описываемыми Иосифом Флавием.

Многочисленные секты малые:

Банаим (или баннаим), близкая к ессеям секта, существовавшая во 2 в.; упоминается в Талмуде (Мик. 9:6), согласно которому банаим отличались особой строгостью в вопросах ритуальной чистоты. Ученые расходятся во мнениях относительно происхождения названия (от ивритского бана — строить; от греческого баланейон — купальня; от имени ессейского отшельника Баннуса) и особенностей религиозной жизни секты.

Гипсистарии, полуеврейская секта, почитавшая бога под именем Теос Гипсистос Пантократор (по-гречески — Всевышний Бог Вседержитель). Члены этой секты жили на Босфоре в 1 в.; вплоть до 4 в. встречаются упоминания о них в источниках, касающихся Малой Азии. Члены секты соблюдали субботу и частично — законы кашрута, однако их вера включала языческие элементы поклонения огню, свету, солнцу и земле, хотя и без идолопоклоннических ритуалов (см. Идолопоклонство). Ученые предполагают, что эта секта состояла из еврейских прозелитов, которые не полностью отказались от своих языческих представлений.

Гемеробаптисты (по-гречески — `освящающие день омовением`; на иврите — товлей шахарит — `окунающиеся на заре`), религиозная группа эпохи Второго храма, для которой, омовение (погружение в воду) как ритуал посвящения было наиболее важным обрядом. Гемеробаптисты осуществляли ритуальное омовение ежедневно. Возможно, гемеробаптисты были частью секты ессеев, которые придавали особое значение ритуальному очищению перед наступлением часа утренней молитвы, чтобы не произносить имени Бога будучи телесно нечистыми. Секта упоминается в Талмуде (Бр. 22а). Считается, что Иоанн Креститель принадлежал к гемеробаптистам. О малочисленных остатках этой секты упоминают в 3 в., в частности, христианские авторы как о еврейской секте, враждебной христианству.

Магария (по-арабски — `люди пещер`; ср. с ивритским ме‘ара — пещера), согласно Я‘куб ал-Киркисани, еврейская секта, которая возникла в 1 в. до н. э. Название объясняется принятой этой сектой практикой держать свои священные книги в расположенных неподалеку пещерах. Главное расхождение членов секты с основными течениями иудаизма состояло в их вере в то, что Бог, будучи в высшей степени духовной сущностью, не может вступать в непосредственный контакт с материей и потому не Он создал мир, а некоторое промежуточное существо, ангел, который представляет Бога в материальном мире. Секта создала собственные комментарии к Библии, в которых антропоморфичные образы Священного Писания, ниспослание Закона и т. п. относились к ангелу-творцу, а не собственно к Богу. Некоторые ученые идентифицируют секту магария с ессеями или терапевтами.

терапевты

ТЕРАПЕ́ВТЫ (по-гречески `врачеватели`), еврейская аскетическая секта, члены которой предположительно поселились у берегов Мареотидского озера близ Александрии в 1 в. н. э. Происхождение секты и ее история неизвестны. Терапевты отличались особо строгим соблюдением аскетической дисциплины. Их образ жизни был близок к образу жизни ессеев, однако в отличие от последних членами секты были как мужчины, так и женщины. Очевидно, медитация играла у них еще большую роль, чем у ессеев...

Как именно Латынина производила подсчёт многочисленных сект древней Иудеи, каким образом она определила, что именно зелоты и сикарии являлись «страшной и могущественной (Почему??? — М.Б.) «четвертой сектой»? Ах да, она это вычитала у Флавия. В восьмой главе книги двадцатой «Иудейских древностей» он пишет: «Когда Фест прибыл в Иудею, он нашел страну бедствующею от разбойников, которые предавали грабежу и пожарам все селения. Эти разбойники носили название сикариев. Их расплодилось тогда очень много, и они пускали в ход ножи, по величине своей схожие с персидскими акинаками, а по изогнутости с римскими sicae; от этих-то ножей убийцы, умерщлявшие много народа, и получили название сикариев».

Но вот проблема: во-первых, на сегодняшний день историческая наука имеет гораздо больше сведений и рисует намного более подробную картину тех лет. А во-вторых, тенденциозность изложения Иосифа Флавия, который был коллаборационистом, переметнувшимся на сторону римлян, злейших врагов его народа, не позволяет нам рассматривать его книгу, как истину в последней инстанции. Безусловно, как исторический источник его произведения представляют собой огромную ценность, но их явно недостаточно для того, чтобы восстановить объективную роль движения зелотов во время Великого восстания 66-73 гг.

Откроем вновь еврейскую электронную библиотеку:

ЗЕЛО́ТЫ (по-гречески zelotes, буквально `ревнители`; на иврите קַנָּאִים, каннаим), общее название радикальных течений в освободительном движении последнего столетия эпохи Второго храма, вылившемся в восстание 66-73 гг. н. э.

Наиболее крайнее течение галилейских зелотов, которых их противники назвали сикариями (от латинского sicarii — `убийцы`) за террористические методы борьбы.

Цитата Ю.Л:

«Это были террористы, которые фанатически соблюдали иудейский закон, проповедовали джихад…»

Террористы да, а вот относительно джихада? Ясно, что Латынина имеет в виду Священную войну ради Аллаха у мусульман. Но ей, очевидно, неведомо, что на самом деле джихад означат «усердие на пути Аллаха» и большинство мусульманских авторов определяют перевод «священная война» как неточный и неприемлемый.

Итак, сикарии (цитата Ю.Л): «устраивали теракты и в конце концов развязали Иудейскую войну».

Тут сразу вопрос автору: а какую именно из войн? Латынина, вероятно, не в курсе, что их было три: Первая иудейская война— восстание евреев в Стране Израиля (66-71 годы) против владычества Римской империи, Великое восстание; Вторая Иудейская война (115-117 гг. н. э.; ивр. ‏מרד הגלויות или מרד התפוצות‏‎ — Меред ха-Галуйот или Меред ха-Тфуцот, перевод: «восстание в изгнании») — вторая из еврейско-римских войн. Восстание охватило восточные провинции Римской империи: Киренаику, Мармарику, Египет, Кипр, Палестину, Месопотамию; наконец, Третья — восстание Бар-Кохбы (132-135)

Что же касается причин Великого восстания, то интерпретация Латыниной это уже не более, чем альтернативная история или просто выдумка. Причина Первой Иудейской войны была иной. На самом деле таких причин было множество, но непосредственным поводом к началу восстания послужило ограбление храмовой сокровищницы прокуратором Флором.

В наказание за последовавшие за ограблением волнения Флор, явившись в Иерусалим (еврейский месяц ияр, 66 г.), отдал часть Иерусалима на разграбление своему войску и распял или предал бичеванию многих жителей города.

Вслед за этим Флор потребовал, чтобы жители Иерусалима, в доказательство своей верноподданности, вышли встречать две когорты, прибывшие из столицы провинции Иудея, Кесарии.

Однако солдаты не ответили на приветствия, и когда народ начал роптать и осыпать их бранью, напали на жителей и, учинив резню, стали теснить их к городу.

В результате последовавшего затем кровопролитного столкновения между жителями Иерусалима и солдатами Флора последний предпочел покинуть город, оставив там одну из когорт и возложив ответственность за восстановление порядка на городские власти.

Сравнение восставших с ИГИЛом также, мягко говоря, некорректно: среди восставших были разные люди.

Далее (цитата Ю.Л):

«Кровавые зилоты, несмотря на всё их могущество, были уничтожены римлянами и исчезли без следа. Мирные христиане, несмотря на то, что они были крошечным ручейком, постепенно разлились в могучую реку, которая подчинила себе весь мир.

В течение почти полутора тысяч лет, во время которых христианская церковь обладала монополией на грамотность и образование, тезис о том, что Иисус Христос проповедовал мир, всепрощение и любовь к врагам, никто не оспаривал. Оспаривать его был опасно. Любой, кто усомнился бы в мирном характере христианства и его любви к врагам, был бы сожжен на костре».

Слава Богу (или Дарвину?), Латынина теперь раскроет нам глаза (или веки, словно Вию): почти всё предисловие посвящено лишь одной цели, подвести читателя к мысли о том, что и христиане, и их лидер на самом деле вовсе не были мирными богомольцами, а представляли собой мощную и опасную банду сикариев, которой, согласно богатому воображению Ю.Л. удалось даже не определённое время захватить Храм и устроить там избиение неправильно верующих и / или язычников. Поэтому, согласно её мнению, считать, что христианство это религия мира, всепрощения и любви к врагам неправильно. Постепенно Юлия Леонидовна подводит читателя к неизбежному выводу: Иисус и его банда были хуже ИГИЛа.

В этой связи у меня несколько вопросов: какой в её произведении смысл? Какая связь этого фэнтази с исторической наукой?

Приходится сделать неутешительный вывод и признать: дама просто банально решила заработать денег на недалёких людях, которые с удовольствием покупают подобный товар. Надо признать, что превращение её книги в бестселлер наглядно доказывает, что расчёт был абсолютно верен.

* * *

В этой связи мне вспомнилось вот что. В 1939 году прекрасный белорусский автор Кондрат Крапива написал пьесу: «Хто смяецца апошнім» («Кто смеётся последним»). Действие пьесы происходит в сталинские времена. Новым директором института геологии назначен некто Александр Петрович Горлохвацкий, человек, совершенно далёкий от науки. Для него это назначение является лишь временной ссылкой, поскольку он занимал высокий пост, но зарвался. Чтобы избежать следствия, он ушёл с высокой должности. Могучие покровители Горлохвацкого временно «пристроили» его в НИИ, чтобы переждать бурю. Однако не в его характере сидеть тихо, поэтому мошенник с энтузиазмом принимается строить карьеру в науке. Для начала он запугивает младшего научного сотрудника по фамилии Туляга, утверждая, что ему доподлинно известно о том, что на самом деле Туляга бывший деникинский полковник. Обвинение такого рода полностью парализует волю учёного и он соглашается, в обмен на неразглашение "«тайны» с неизбежной в конце дискредитацией и арестом, написать Горлохвацкому диссертацию. Кульминация пьесы — защита диссертации, доклад Горлохвацкого. Туляга в конце концов сумел его обмануть и вместо научной работы написать ему фантастическую и нелепую галиматью, а для доказательства приложить обглоданную кость свиньи, представив её частью скелета животного, вымершего миллионы лет тому назад… Горлохвцкий, уверенный в том, что диссертация подлинная, зачитывает её с высокой трибуны. Его речь столь прекрасна, что я позволю себе её процитировать.

* * *

Прошу прощения за то, что приходится копипостить большой отрывок из пьесы:

«Горлохвацкий (читает доклад). Земные недра немало скрывают в себе таких остатков былой флоры и фауны. Это живая книга природы. Приведенные в систему, эти остатки обозначают собой ту прекрасную, ни с чем не сравнимую лестницу Дарвина, по которой на протяжении сотен миллионов лет земная жизнь поднималась шаг за шагом все выше и выше, пока не достигла венца творения, которым является современный человек. Правда, лестница эта не такая стройная, как представляют себе люди, некомпетентные в этой отрасли. Иногда в этой лестнице не хватает целой ступеньки или даже двух-трех стразу. Когда какому-нибудь ученому удается найти и твердо установить такую ступеньку, так это является целым событием в палеонтологии. Мне, скромному работнику в этой отрасли, также посчастливилось если не установить, то, по крайней мере, закрепить одну из таких ступеней. Дело в том, что в Нью-Йоркском музее природоведения находится челюсть неизвестного ископаемого. По огромным размерам этой челюсти и по клыкам, подобным бивням мамонта, это животное можно было бы отнести к семейству слоновых, но этому мешает хорошо развитая полная система зубов, чего среди слоновых не встречается. Ученые заспорили. Одни из них причисляют животное к слоновым, а другие, опираясь на систему зубов, включают ее в разряд нежвачных парнокопытных. Но позиция последних была довольно шаткой, так как никому до этого времени не удавалось найти другие части скелета, и прежде всего кости конечностей, которые бы подтвердили их выводы. И вот, товарищи, эта скромная кость, которую вы тут видите, окончательно завершает спор ученых палеонтологов. Кость эту доставил мне один знакомый натуралист, и одновременно с ней и описание тех костей, которые были найдены вместе с этой.

Горлохвацкий (продолжает). Нам удалось установить, что эта кость является одним суставом пальца передней конечности того животного, о котором спорят ученые. Строение ноги этого ископаемого очень похоже на то, которое мы видим у нашей свиньи. Только опиралось это животное при ходьбе не на два пальца, а на все четыре, из которых два крайние были немного меньшими, чем два средние. Такой сильной опоры требовал большой вес массивного туловища. Со временем, когда под влиянием неблагоприятных климатических условий корма становилось все меньше и меньше, крупнейшие экземпляры начали вымирать от бескормицы, выживали только самые мелкие, которым меньше нужно было еды. Вес туловища из поколения в поколение уменьшался, и, наконец, оно потеряло в массе столько, что для его поддержания довольно было только двух средних пальцев на каждой ноге: два крайние стали постепенно атрофироваться. Так возникли конечности нашей современной свиньи, у которых два пальца недоразвиты. Огромное это животное было всеядным, как об этом говорят его зубы. Оно питалось травой, корнями, плодами, которые ему нетрудно было доставать с деревьев благодаря своему огромному росту. А если ему попадались живые существа, оно охотно лакомилось и ими.

Тетя Катя. Может, оно и людей ело?

Горлохвацкий. Если они не были достаточно осторожными.

Леванович. Тогда оно обходилось с ними по-свински.

Горлохвацкий. Совершенно верно.

Леванович. Так делают, между прочим, не только допотопные свиньи, но и некоторые животные последующих периодов.

Горлохвацкий. Это тема для специальных исследований.

Леванович. Такие исследования кое-где идут, насколько мне известно.

Горлохвацкий. Возможно. Я не в курсе дела… Таким образом, эта кость (поднимает кость и снова кладет ее на стол. Черноус берет ее и рассматривает) и другие материалы дают нам основание полагать, что это огромное животное частично было похоже на нашу свинью, а частично на мамонта, с которым, очевидно, было в близком родстве.

Леванович (насмешливо). Двоюродной сестрой ему доводилась.

Горлохвацкий (ему в тон). Возможно… Благодаря этому ее с полным правом можно назвать исполинской или мамонтовой свиньей.

Черноус. Как, как вы сказали?

Горлохвацкий. Мамонтовой свиньей.

Черноус. Интересно, интересно. (Кладет кость на стол).

Горлохвацкий (настороженно). Что интересно?

Черноус. Все интересно, от начала до конца.

Горлохвацкий. На то и палеонтология… Так вот, товарищи, к какому выводу я пришел после всестороннего и подробного изучения этой кости. (Пауза. Левановичу.) Веди собрание, мне самому неудобно.

Молчание.

Черноус. Скажите, Александр Петрович, к какому периоду вы относите свою находку?

Горлохвацкий (гипнотизирует глазами Тулягу, ожидая от него спасения). К этому… как его… вот вылетело из головы. Город еще такой есть… К пензенскому.

Черноус. Простите, к какому?

Горлохвацкий. К пензенскому.

Черноус. Такого периода в геологии я не знаю. Вы, вероятно, хотели сказать — к пермскому?

Горлохвацкий (немного сконфужен). Видите ли, я считаю, что пензенский или пермский — это все равно.

Леванович (иронично). Известно, Пермь от Пензы не так уж и далеко.

Зёлкин (не поняв иронии). Это просто придирка к слову.

Черноус. В таком случае, докладчику очень повезло.

Горлохвацкий. Действительно, мне попалась очень ценная находка.

Черноус. Я в том смысле, что до этого времени ни одной свинье в пермский период проникать не удавалось.

Горлохвацкий. Это говорит только о том, что исследованное мной животное — очень древнего происхождения.

Черноус. Для пермского периода, если я не ошибаюсь, характерны амфибии — животные, которые могли жить на суше и в воде, часто имели жабры и размножались яйцами.

Горлохвацкий. Вы, наверно, сами не раз наблюдали, как наши свиньи охотно валяются в грязных лужах. Это не что иное, как тяга к той самой стихии, в которой жили их древнейшие предки. Я целиком допускаю, что у этих предков могли быть и жабры и что они могли…

Леванович (иронично). Нести яйца.

Горлохвацкий. А тебе смешно? Сразу видно, что торфовик, который глубже, чем на два метра, никогда в недра земли не заглядывал.

Леванович (с усмешкой). Ты ошибаешься. Я иногда так глубоко заглядываю, что могу докопаться аж до мамонтовых свиней.

Черноус. Вы еще сказали, что ваша свинья питалась людьми.

Горлохвацкий. Я сказал — возможно, что и лакомилась.

Черноус. В том-то и дело, что невозможно, уважаемый Александр Петрович. Невозможно по той простой причине, что человек появился значительно позже. Следы его мы находим только в начале четвертичного периода. Это на много миллионов лет позже, чем жила ваша свинья.

Горлохвацкий. На этот вопрос я отвечу вам в заключительном слове… Вообще, я вижу, что Александр Петрович относится к моим выводам с недоверием. Он находится еще в плену устаревших теорий в области палеонтологии. Но есть заслуженные люди науки, хоть и старые ученые, но с молодой душой, которые не усмехаются иронически, глядя на наши успехи, а радостно им аплодируют. Вот, имею отзыв о своей работе всем известного профессора Аникеева. Прошу ознакомиться. (Достает из портфеля бумажку и кладет на стол. Леванович прочитывает ее внимательно пару раз, вертит в руках и кладет на стол. Бумажку берет Зёлкин.)

Зёлкин (читает). «Уважаемый Александр Петрович! Предварительное ознакомление с Вашим трудом дает нам основание заявить, что она имеет не только научное, но и глубоко практическое значение. У нас самих были подобные предположения, но мы не имели необходимых фактических данных. Тем более приятно констатировать, что эти наши предположения оправдались Вашей отличной работой. Есть, правда, некоторые пробелы, которые, очевидно, объясняются тем, что еще не весь нужный материал Вами собран. После детального ознакомления и сопоставления Ваших данных с нашими мы пришлем вам подробную рецензию на Вашу работу.

С уважением к вам проф. Аникеев».

Зёлкин. В таких случаях нужно быть самокритичным. (Левановичу.) Позвольте мне слово.

Леванович. Пожалуйста.

Зёлкин. Должен прямо сказать, товарищи, что от доклада уважаемого Александра Петровича в большом восторге. Какой полет мысли! Какое смелое проникновение в глубину седых веков сквозь аллювии, делювии, плиоцены, миоцены и всякие другие наслоения. Какая сила конструктивного разума у Александра Петровича, которая дала ему возможность только на основе одной небольшой кости нарисовать нам яркий образ допотопного животного. Правда, осталось еще невыясненным, размножалось оно яйцами или чем-нибудь другим. Но разве это самое важное? Самое важное то, что чем бы там ни было, а оно все-таки размножалось и жило, и дожило до нашего времени, и сегодня мы его видим, как живое, в образе Александра… извините, образ его мы видим в Александре… извините, в докладе Александра Петровича. А что касается позиции, которую намеревается занять профессор Черноус, то она нам совершенно ясна. Мы знаем корни этих настроений, и эти выпады для нас не являются неожиданными. Я считаю, что доклад Александра Петровича — это большой вклад в нашу науку. К докладу у меня есть только одно небольшое замечание: мне думается, поскольку это животное своим видом находится посредине между мамонтом и свиньей, а ростом все же приближается к мамонту, то его лучше было бы назвать не мамонтовой свиньей, а свинячьим мамонтом.

Горлохвацкий. Это спорный вопрос.

Зёлкин. В заключение я хочу от души поблагодарить — и думаю, что ко мне присоединятся все присутствующие — поблагодарить Александра Петровича за то большое удовольствие, которое он доставил нам своим докладом. (Хлопает в ладоши.)

Леванович. Кто еще хочет высказаться?

Молчание.

Ничипор. Может, мне можно, товарищи?

Горлохвацкий (недоверчиво). Разве ты тут что-нибудь понимаешь?

Ничипор. Почему, я то-сё могу сказать.

Леванович. Пусть говорит. (Ничипору.) Говорите.

Ничипор. Слушал я, товарищи, да и думаю — какая голова у нашего директора! Я ж, если б и сто лет думал, так бы не выдумал. Моя б голова не вынесла. Это ж взять ту обычную кость, что под ногами валяется, поглядеть на нее и угадать, какие свиньи были миллионы лет назад! На это и правда нужен ум. Я ж, когда мне за обедом кость попадется, так обгрызу ее как следует и в помойку. Мне и в голову не придет, что посидевши над этой костью, можно большим ученым стать.

Зёлкин (поучительно). Не всякая же кость для этого подходит.

Ничипор. Я это понимаю: и кость надо выбрать с умом. Вот эту же кость (показывает пальцем) я тоже видел и хотел в мусор выбросить.

Леванович. Где вы ее могли видеть?

Зёлкин. Глупости несет.

Ничипор. Не глупости, товарищ Зёлкин, а взаправду видел. Тут товарищ Горлохвацкий сказал, что эту кость доставил ему один знакомый. Но этого знакомого и я знаю хорошо. Это Тюлик ее притащил в коридор.

Голоса:

— Что?

— Тюлик?!

— Какой Тюлик?

— Что он такое говорит?

Ничипор. Собака так зовется…

Горлохвацкий. Так он пьяный, товарищи. Разве вы не видите? Иди лучше проспись, Ничипор.

Зёлкин. Безобразие! Еле на ногах держится!

Ничипор (страшно обижен). Кто, я пьяный?

Горлохвацкий. Естественно, не я.

Ничипор. Товарищ директор! Если б я так завтра вас видел, как видел сегодня поллитра. Эх! Ладно. (Идет на место.)

Леванович. Что же вы… Больше не хотите говорить?

Ничипор. А… (Махнул рукой.) Не с моим умом лезть в эту науку. И так уже облаяли.

Леванович. Кто следующий?

Молчание.

Горлохвацкий. А вы, товарищ Туляга, разве не хотите высказать свое мнение?

Туляга (неловко поднимается). Я… нет… я… собственно говоря… Может… Александр Петрович сначала?

Леванович. А вы независимо от Александра Петровича.

Туляга. Что ж, если так… Я должен сказать, что доклад Александра Петровича я выслушал с большим интересом. Очень, очень оригинальный доклад. И метод исследования совсем новый, никем до этого не применявшийся, и смелость. Вот что самое главное здесь… смелость. Этой заслуги у Александра Петровича никто не отнимет. А что до названия, так я считаю, что споры тут совершенно напрасны. По моему мнению, лучше всего пользоваться общепринятыми латинскими терминами. Поскольку ученые, как сообщил нам докладчик, уже спорили об этом животном, то соответствующий термин, вероятно, есть.

Горлохвацкий. По-латыни ее также называют — исполинская свинья.

Леванович (насмешливо). Это еще не совсем по-латыни.

Горлохвацкий. В переводе.

Леванович. Нет, ты дай нам настоящую латынь. Интересно, как это звучит.

Горлохвацкий (перелистывает страницу доклада и читает). Свинтус грандиозус.

* * *

Собственно, это, образно говоря, превосходный образец, как говорил герой сериала «Ликвидация», «картины маслом». Поначалу я думал, что стоит последовательно и скрупулёзно разобрать «научную книгу» Латыниной и указать на ошибки и упущения. Однако честно дочитав до конца «Иисус: историческое расследование», я могу столь же честно признать: тут нет ошибок и упущений. Это просто ненаучная фантастика на уровне комедий Кандрата Крапивы.

Поэтому никакого разбора полётов я делать не буду — не имеет смысла. Позволю лишь себе обратиться напрямую к автору.

Большая просьба: пожалуйста, никогда больше не используйте ивритские слова или фразы: звучит словно речь бравого Фрица-куроцапа под Москвой!

Цитата Ю.Л. из главы «Римские источники»: «…в прекрасной новелле Ги де Мопассана… постаревший прокуратор Иудеи Понтий Пилат, нежась спустя тридцать лет после казни Иисуса на закатном солнце, произносит: «Иисус? Не помню»

Вы, Юлия, знаете, что Анатоль Франс это НЕ Ги де Мопассан? Если Вы найдёте у Мопассана новеллу «Прокуратор Иудеи», тогда я публично принесу извинения за клевету. А вот цитата из Франса: «Понтий Пилат нахмурился и поднес руку ко лбу жестом человека, роющегося в памяти. После нескольких секунд молчания он произнес:

— Иисус? Иисус Назарянин? Нет, что-то не помню».

Про Менахема — утешителя Вы попали в яблочко, правда, прямо как пальцем в небо. Мне почему-то вспомнился бесподобный артист Калягин в роли тётушки Чарли из Бразилии: — Да мало ли в Бразилии Педров!.. И не сосчитаешь… Знаете, СКОЛЬКО в Иудее было Менахемов???

Со времён Маккавеев в Иудее религиозный фанатизм лишь разгорался, его лишь немного прижал Ирод Великий. Но заявлять, что Великое восстание полыхнуло из-за мести… это даже не смешно, это просто нонсенс.

Чтобы подогнать под свою версию факты, Вы снова и снова, словно фокусник из цилиндра зайцев, достаёте всё новые и новые забавные истории. Одна из них про Иуду Искариота, который, якобы, по факту своего имени, являлся террористом, сикарием. Знаете, есть возле города Хайфа Крайот, то есть пригороды. Так вот, «апостол Иуда — иш Крайот, то есть житель пригородов.

И, наконец, последний вопрос такого профана, как я — столь маститому учёному-библеисту, как Вы: один раз в год Первосвященник мог зайти в Святая Святых Иерусалимского Храма. Вы пишите, что этим днём была Пасха. А на какой именно из семи дней Песах[1] (Пасха, Юлия, это иной праздник) он туда заходил? А главное: чем занимался Первосвященник в Йом Кипур???

[1] Суббота, непосредственно предшествующая празднику Песахназывается Великой субботой — Шабат га-гадоль. С ней связан целый ряд особых обычаев. А ещё, Вы представляете, была и Первая Великая суббота, она наступила незадолго до Исхода из Египта и пришлась на десятое Нисана — то есть за пять дней до освобождения из рабства. В этот день евреи получили первую заповедь, относившуюся, впрочем, только к этому историческому моменту, но не заповеданную на вечные времена: «В десятый день этого месяца пусть возьмет себе каждый по ягненку на каждое семейство, по ягненку на дом» (Шмот, 12,3).

[1] Суббота, непосредственно предшествующая празднику Песахназывается Великой субботой — Шабат га-гадоль. С ней связан целый ряд особых обычаев. А ещё, Вы представляете, была и Первая Великая суббота, она наступила незадолго до Исхода из Египта и пришлась на десятое Нисана — то есть за пять дней до освобождения из рабства. В этот день евреи получили первую заповедь, относившуюся, впрочем, только к этому историческому моменту, но не заповеданную на вечные времена: «В десятый день этого месяца пусть возьмет себе каждый по ягненку на каждое семейство, по ягненку на дом» (Шмот, 12,3).