ОБСТОЯТЕЛЬСТВА

ОБСТОЯТЕЛЬСТВА. Оборона, обстановка, обстоятельства — такие весомые слова любят употреблять в своих работах и выступлениях крупные руководители. Слова эти оказались важными и нужными для характеристики чернобыльских событий в документах соответствующих ведомств. Понятно, что допущенная в Чернобыле ситуация требовала к себе серьёзного отношения с самого первого часа катастрофы. «Ситуация последствий» требует того же и теперь, и ничуть не менее прежнего. Те, от кого тогда полностью зависели человеческие судьбы, не смогли, не сумели сберечь людей, правильно и безболезненно для общества распорядиться судьбой станции. Поставили всех во фронт, ввели в оборонительные обстоятельства… Чернобыль ещё долго не «пройдёт», как тяжёлое заболевание человечества. Он требовал и требует достоверного отображения в соответствующих трудах и документах. Что было — то было. Пусть остаётся память об этом… Некоторые труды и документы попадались мне в руки, видимо, их немало. Существуют и другие. Может, те — другие — секретные?

Мне пришлось интересоваться темой, и не могу сказать, что о Чернобыле написано так уж много. Много пространных и научных работ, отчётов ведомств, описаний действий сил и средств соответствующих подразделений и служб. Всё это нужно, интересно, исторически правильно. Не убывают проблемы и беды людей, пострадавших от аварии. Тысячи призывов о помощи заполнили чернобыльский эфир… Однозначно — необходимо, чтобы для длительной памяти остались подлинные свидетельства о событиях, о людях, о напряжённой обороне, о подвиге, о времени, и чем больше материалов, тем лучше. Особенно интересны человеческие свидетельства, именно тех, кто принимал непосредственное «живое» участие в проведении работ. Через какой-то десяток лет уже поздно будет искать живых участников тех событий, негде будет взяться дополнительным сведениям. Пока ещё живы люди, которым есть что рассказать. Многим из них лично известны те обстоятельства, которые за семью печатями хранятся в недоступных сейфах, а также те, что остались в стороне по «небрежности». Каждый малый факт, каждое «обычное» обстоятельство может представлять большой интерес сейчас, а со временем — тем более. По прошествии десятков лет интерес к подробностям и обстановке всех периодов народной обороны в Чернобыле в среде учёных не уменьшится, а будет качественно иным. Новые факты тогда уже не появятся.

Знаю, что теперешним обывателям ничего не известно об обстоятельствах той катастрофы; знаю, что со временем политики постараются, чтобы её не помнили вовсе. Да и теперь информационные сайты аккуратно подчищаются, свидетельства перевираются, доказательства извращаются. Периодически комментируют то или иное, всякий раз по-разному, но отсекая главное. Глядишь, скоро скажут: да ничего страшного в том Чернобыле и не было! И саму катастрофу придумали, чтоб жизнь мёдом не показалась.

Лет через пятьдесят придут новые люди. Кто знает, какие это будут люди и какие у них будут обстоятельства?