Дельфина Лалори

— Знаете, Говард. Я никогда не говорил о Дельфине Лалори, не говорил, потому что не хотел травмировать вашу психику, — заговорил Космо. По щекам его уже градом пошли слёзы. Я отвернулся к окну, на улице лило как из ведра. Я отчётливо перехватил меланхолическую грусть Космо и тяжело вздохнул. Воздух пропитался духом старины и приятным запахом дымки из камина. Космо встал, дабы приоткрыть окно, и свежий дождевой воздух освежил всю квартиру. Что-то безумное, отрешённое блеснуло в глазах негра, когда тот отвернулся от дождя, дабы вернуться в кресло. Затем он продолжил своё повествование.

— Я стал работать у неё, когда она вышла замуж третий раз, через год после этого. Дом её был приличным и роскошным жилищем. Личность самой хозяйки мне поначалу понравилась, обращалась она с нами заботливо, даже порой была вежлива с нами. Жила она со своим мужем и детьми, которых я редко когда видел. Исходя из моих разговоров с остальными её подчинёнными я понял, что её муж работал дантистом и был уважаемым в обществе человеком. Детей же, повторяюсь, я никогда не видел. Но, отбрасывая всё это, я хочу сказать, что эта женщина настоящий, сущий и сумасшедший дьявол. Потому что иногда я замечал за ней невероятные и страшные вещи. С моего привычного рабочего места мне была видна спальная госпожи Лалори, находившаяся на втором этаже. Обычно я работал с землёй за домом, разрыхлял ей землю, сажал и поливал цветы. Но Иногда она поручала мне и грязную работу по дому, в особенности, в 1834 году. Было нас у неё в рабстве человек примерно с десяток, точно я припомнить не могу. Она была моей первой хозяйкой, Говард.

На улице уже начала хлестать, словно кнут, молния. Дождь прорывался через шторки, влажность и холодный воздух мешали дымке дальше продолжать своё бытие в квартире. Космо, ворча, встал с кресла и побежал закрывать окно. В квартире уже стало заметно холодно.

— Льёт как тогда, в 1833 году. О да, тот день я не забуду. С того момента я и понял, что наша хозяйка — дьяволица, — сказал Космо уже серьёзным и настороженным голосом. Я по-прежнему молчал и просто смотрел на него, немного ошарашенный. Сегодняшнее его поведение казалось крайне необычным, оно было не в его характере. Да и его истории казались бредом, бредом сумасшедшего, но всё же, это просто был его первый раз, поэтому он и был настолько эмоционален.

— Понимаете, Говард. Через полгода после того момента, как я начал у неё работать, я начал наблюдать за ней довольно-таки необычные вещи, — сказал он заинтересованным тоном. Я даже, как последний идиот, успел усмехнуться, потому что это выглядело забавно. К счастью, Космо не успел заметить моей ужимки. — Однажды вечером она даже выла на полнолуние. Да-да, именно она, Говард. Уснув рядом со своим рабочим местом, я очнулся от воя госпожи. Затем её силуэт предстал мне на балконе дома. Иногда я слышал крики её мужа и её самой. Крики переполненные ужаса, я отлично помню Говард, как она кричала. Словно из неё выпирали кости. Такое случалось довольно-таки часто, но врача к ней не вызывали. Девочка, ухаживающая за госпожой порой рассказывала нам чудовищные и кровавые вещи. Поговаривали, что она кусала мужа по ночам испивая его крови. Так же, она говорила что ей каждый день всегда приходилось менять бельё на кровати, так как оно после каждой ночи было заляпано тёмными пятнами крови. А муж её, всегда был покрыт шрамами. Но как ни странно, врача к ней не вызывали.

Тут нужен был не врач. Тут нужен был экзорцист. Настоящий, как из старых сказочных книжек про инквизицию.

Я слегка начал кашлять. Мысли роились в моей голове, словно рой пчёл, чей улей грубо сбивают.

Может, Космо свихнулся и рассказывает мне сказки?

От этой мысли я и поперхнулся слюной.

— Дети её об этом не знали и явно не понимали, что поведение их матери не просто необычное, а невероятное. Слава Господу, что у мужа пыталось скрывать зверства их матери. Среди нас начали рождаться слухи, что она безумна и больна. Но несмотря на мнение моих товарищей, я от начала до конца верил, что она одержима демоном, возможно, даже не одним. — Глаза Космо безумно расширились и так же неожиданно закрылись.

— Космо, с вами всё в порядке?

Ответ на этот вопрос он мне не дал, а просто продолжил повествование.

— Я очень хорошо помню этот день 1833 года, который я уже упоминал, Говард. Тогда я уже окончательно осознал, что она одержима. В тот день я спокойно разрыхлял землю за домом, затем из дома донесся бешеный крик хозяйки. Злобный крик, в тот момент она находилась со своей маленькой служанкой. Затем по дому прошёлся грохот, словно от землетрясения. Удары хлыстом не затихали и жестоко разрывали воздух, крики маленькой чернокожей девочки не затихали и даже шли в ритме с порывами хлыста. Затем крики перевелись в плачь. После, несчастная девочка подбежала к балкону. На её чёрной коже отчётливо виднелись ссадины от кнута из которых лилась алая кровь. Хозяйка закричала голосом одного из демонов, рот девочки завопил, и та бросилась вниз с балкона и разбилась насмерть. Кости были переломаны, шея свёрнута на бок. Хозяйка завопила, затем засмеялась не менее дьявольским тоном. Позже подоспели соседи и начали выяснять обстоятельства произошедшего, хозяйка к тому времени уже успокоила свой дьявольский пыл.

Космо тяжко вздохнул, тем самым прервав повествование. Он сделал очередной глоток уже заледенелого чая. За окном утих дождь, мне пора уже было отправляться домой.

Неужели ты мне травишь сказки, старик? Я просто не верю...

— Космо, простите, но мне пора домой. Вы себя хорошо чувствуете?

— О да, Говард, всё в порядке. Мне вас завтра ждать? — донёсся голос из кухни.

— Конечно, Космо. Удачной ночи.

Я встал с кресла и спешно удалился. Сев в автобус, я поехал домой, уже ни о чём не размышляя, потому что я испугался, что на Космо напал маразм.

Старческий.