1. Сука ты, Лис!

1. Сука ты, Лис!

Четкий, чуть хрипловатый голос Лу раздался в тишине Верхней Палаты Шеров:

— Я, шера Лукасса Вайс, мастер ордена Тишины, принимаю вызов на божий суд. Защищать правоту ордена Тишины и шера Блисара Санкрауна, брата дюка Ричарда, да упокоится он на мягкой траве, будет Алессандро из Ястребов.

Сандро мог бы поклясться, что никто не догадался, что хрипотца в голосе Лу — от боли. Даже регент Истберн, только что сломавший ей левое запястье. К счастью, он ранил Лу в самом конце безобразной потасовки посреди Верхней Палаты, — наивно было бы думать, что рыцари Тишины дадут себя арестовать и казнить по ложному обвинению, si? — за миг до вмешательства епископа. Надо признать, очень своевременного вмешательства: промедли святой отец с предложением «благородного» поединка еще чуть, и Сандро бы убил регента, как убивал всех, кто смел причинить боль Лу. Его Luce.

Лу шагнула в сторону, позволяя Сандро выйти из-за ее спины. Идеально прямой, гордой до надменности спины. Величественный вид Лу лишь подчеркивали коротко обрезанные черные пряди, прилипшие к вискам, и тонкий шрам на шее, под ухом — след от клинка Ястреба. От его клинка. Зург знает, почему она запретила своей подруге ведьме свести этот шрам заодно со всеми прочими.

Скандальные бароны на балконах возмущенно зашушукались, словно только что заметили наемного убийцу, занимающего место телохранителя при будущей дюкессе. А может быть, и впрямь не обращали внимания на мелкого, бездоспешного, с наивной мордой южанина. То ли дело Лис: в сияющих доспехах, с гордым профилем дюков Санкраунов — ради демонстрации этого самого профиля он явился на Совет без шлема.

Лис повел бронированным, заляпанным кровью плечом и пробормотал под нос:

— Я мог бы сделать это и сам.

— Не жадничай. Тебе достанется дракон, — почти беззвучно шепнула Лу.

Сандро фыркнул про себя: мальчишка слишком серьезен и слишком… хм… прямолинеен, чтобы оценить юмор Лу. Зато регент Истберн дернул бровью и выдал очередную пафосную чушь об уважении к врагу и-что-то-там-еще. Скорее передышки ради: на его челюсти расплывалось красное пятно, Лу изволила лично дать регенту Истберну эфесом в зубы; из рассеченной брови над заплывшим глазом текло — подарочек от Лиса; на правую ногу регент опирался осторожно, не сгибая колена — но рассчитывать, что он ранен, не стоило. Как и на легкую победу.

Вникать в смысл чуши Сандро не стал, лишь поднял уголок рта, обозначая улыбку.

— Почтение от Ястребов Кардалоны, светлый шер.

Он поклонился, вынул клинки. И, дождавшись знака епископа, бросился в лобовую атаку. Тайный убийца, шпион и вор — в лобовую! Merda!

Все инстинкты вопили: беги, idiota! Не твое дело честный бой, твое дело — убить!

«Vattene!» — прошипел он, ушел от меча, подкатился регенту Истберну под ноги… ни хрена колено не ранено — усыплял бдительность.

Сквозь грохот доспехов и свист стали еле пробивался вчерашний приказ Лу: регент Истберн должен выжить. Он необходим ордену.

Живой и почти не покалеченный регент стоил Сандро сломанного ребра, вывихнутой лодыжки и помятой гордости. Ребро и ногу тут же залатала ведьма Нуада, всего лишь ткнув посохом и пробормотав нечто, подозрительно похожее на ее родной катейрский мат. А заодно добила его гордость презрительной ухмылкой: две с лишним минуты на старика, и это хваленый Кардалонский Ястреб? Позор!

— Я признаю поражение! — властно прохрипел Истберн, стараясь не порезаться о подрагивающий у кадыка клинок. Даже побежденный, на коленях, он пытался командовать.

Сандро вскинул глаза на Лу, холодно и безумно улыбнулся — не ей, баронам на балконах. Пусть видят: по приказу Luce им жить и умирать. И перехватил лихорадочно горящий взгляд Лиса: убей предателя, убийцу моего брата, или я сам убью!

Merda! Такой был красивый план — и все зургу под хвост! Luce, что ж ты не уговорила Лиса заранее? Нельзя рассчитывать на idiota, одержимого местью. Нельзя полагаться на разум мальчишки, даже если его любишь. Особенно если любишь.

Отчаянно захотелось позволить руке дрогнуть сильнее, и пусть Истберн зарежется. Сам. Прямо сейчас, пока Luce не успела на виду у всей Палаты шеров сделать ошибку.

— Ваша капитуляция принята, шер Истберн. Вы служили Ольберу, но ошиблись. Я даю вам шанс искупить вину. Вы вступите в орден Тишины и сами убедитесь, что для Ольбера нет опасности страшнее Морока! — в голосе Luce было довольно стали, чтобы Лис снял руку с эфеса и сделал полшага назад. Но не довольно, чтобы он заткнулся.

— Нет! Предатель должен умереть! — потребовал Лис. — После всего, что он сотворил, ему нет прощения!..

Idiota! Рыжий, честный idiota! Заткнись не смей гробить наш единственный шанс! — хотелось крикнуть Сандро, но приходилось молчать. Будь прокляты задранные шерские носы и все их политесы! Будь прокляты все рыжие щенки, возомнившие себя великими правителями! Во всем Ольбере остался только один полководец, нюхавший кровь, а не оловянных солдатиков, и ты хочешь его убить?! Idiota!

— Шер Санкраун… — тихо, как рокот далекой грозы, окликнула его Лу.

Лис не услышал.

Зато увидел, не смог не увидеть, худую до прозрачности женщину в траурном алом платье, закрывшую собой коленопреклоненного регента.

Дюкесса Лавиния, вдова Лисьего брата и мать Лисьего убитого племянника.

Это ж важнее для тебя, чем ее родство с Истберном! Ее-то ты услышишь? Или я зря не прирезал тебя где-нибудь в глухих лесах Катейра?

— Позволь моему отцу стать рыцарем Тишины! Это нужно для Ольбера, Блисар, брат мой! — она протянула к Лису руку; лица ее Сандро не видел, но голос дрожал, и она сама еле держалась на ногах.

Лис принял протянутую руку, не позволив шере Лавинии упасть.

— Ордену и Ольберу не нужны предатели. Забудьте о нем, шера Лавиния… — Лис запнулся, явно не зная, что сказать.

Светлая! Дай же ему каплю разума! Прямо сейчас, пока не поздно!

— Монсеньор… — шера Лавиния опустилась на колени перед Лисом, первой признав его право на трон. — Я похоронила своего мужа, вашего брата. На моих руках умер наш сын. Но вы можете оставить мне отца! Я прошу милосердия во имя Светлой!

Целых три удара сердца в Верхней Палате висело напряженное молчание, и целых три удара сердца Сандро надеялся, что Светлая услышала его молитву и выбила дурь из головы Его Светлости дюка Санкрауна, зурги б его имели.

Но Лис опомнился, отшатнулся от шеры Лавинии, обвел взглядом амфитеатр, полный аристократии. Остановил взгляд на Лу. Жесткий, не терпящий возражений, взгляд истинного твердолобого дюка.

— Нет! Я приказываю казнить шера Истберна. Немедленно.

— Как вам будет угодно, монсеньор, — ответила Luce.

Голос ее был тих, но Лис вздрогнул, осекся, и — лучше поздно, чем никогда, si? — понял, что сделал что-то не то. Может быть, понял. Или нет.

Не глядя в глаза новому дюку, Сандро опустил клинок и отступил.

— Отец, нет! — забывшая о достоинстве шера Лавиния потянулась к шеру Истберну… и мешком свалилась под ноги Лису. Обморок.

Лису хватило ума распорядиться, чтобы шеру Лавинию унесли в ее покои. Хватило даже на речь о справедливости, памяти брата Ричарда и единстве нации, прежде чем дать отмашку: казни предателя! Хотя нет, ум тут был ни при чем. Лис искренне верил в этот бред и искренне не понимал, почему Лу не радуется вместе с ним.

Сандро коротко глянул на сжавшую губы ведьму, — Нуада готова делать свое дело, — занес меч и шепнул:

— Сука ты, твоя светлость.

Лис не услышал, слишком занятый праведной местью. Лу — тоже. Она никогда не слышала о своем обожаемом bastardo правды. Услышал один Истберн: в последний момент глянул на Сандро. С сочувствием. Merda.

Клинок вошел чисто и правильно, почти без крови. Истберн охнул и упал лицом вниз. Тут же подбежали Герхард с Бъерном, сделали зверские лица, оттеснили стражников и унесли Истберна прочь. Ведьма ушла с ними вместе, благо на нее уже никто не обращал внимания.

А Палата Шеров продолжила развлечение.

Дешевый фарс под названием «признание Блисара Санкрауна новым дюком» Сандро видеть не желал. Слушать высокопарные речи — тем более. Он отошел на свое место за плечом Luce и постарался стать незаметным. Осталось лишь дождаться, пока Luce получит свою корону вместе со своим рыжим и честным дюком, и можно будет пойти напиться в ее честь. Королева Luce, ты заслужила хотя бы это…

— Приветствуйте дюка Блисара Санкрауна, сына Альберта Санкрауна! — звонко, как-то слишком легко и весело объявила Luce.

Сандро замер: вот он, миг ее торжества. Королева Luce, моя королева… Но — она замолчала, так и не сказав: моего нареченного супруга. В лязге мечей, приветственном оре, стуке, топоте — Luce лишь улыбалась. И Лис, сука, забыл о ней, повернувшись к залу и величественно помавая рукой.

— Мы победим Морок во славу Светлой Сестры! — распинался Лис, словно всю жизнь только и делал, что вешал тину на уши графам и баронам. — Наш верный друг и мастер Ордена Тишины, шера Лукасса Вайс, графиня Марч, возглавит армию, возродит Ольберский Орден и навеки изгонит Морок с наших земель!

«Che cazzo, Luce?! — рвалось с языка, хотелось схватить ее за плечо и как следует встряхнуть. — Скажи им, что ты — дюкесса! Это твоя корона, ты шла за ней!..»

Но Сандро так и остался безмолвной тенью. Он молчал, когда рыжий idiota милостиво велел запереть в башне дюкессу Лавинию, знамя будущей гражданской войны — шепотки и переглядывания шеров не навели его на здравые мысли, о нет. И когда на вопрос Лиса, как он может отблагодарить верного друга и соратника, Luce ответила: «служить короне, ваша светлость», Сандро промолчал. И когда старый интриган Бедфол, «мудрый советник и наставник» свежеиспеченного дюка, отправил рыцарей пить за победу и увел Лиса — одного, кто бы сомневался! — Сандро нацепил радостную улыбку и тоже отправился пить.

«Я пойду за тобой до конца, mia Luce. Что бы ты ни решила, что бы ни сделала».