Глава 2

Глава 2

Уснул я, наверное, еще в полете до кровати. И упал я уже на что-то мягкое, и очень знакомо пахнущее. Не желая открывать глаза, я ощупал пространство вокруг себя. Руки мои скользнули по прохладной, приятной траве. Она была мягкая и щекотала кончики пальцев. От таких ощущений я даже невольно улыбнулся…

СТОП!!!

Озарение прошибло меня, подобно молнии. Какая трава? Я ж дома. Максимум, что я должен нащупать, так это носовой платок под подушкой, никак не убранный мной оттуда после последней простуды. Но чтобы трава…

Мое удивление было еще больше, когда я поднялся, увидел лес. И идущих из него двух волков белого и черного

Шерсть их блестела на солнце. Глаза выражали огромную мудрость, не свойственную животным. Каждый их шаг был наполнен своей смертельной красотой. Шли они совершенно бесшумно и довольно быстро. От каждого из них будто исходило свечение.

От черного волка — мгла, как воронье крыло. Она стелилась за ним, поглощая траву, цветы, кусты и деревья. Висела над ним темной завесой и излучала огромную силу и угрозу.

За вторым же, белым волком, стелился шлейф серебристого цвета. Он, словно инеем, укрывал траву и деревья. Так же укрывая волка и неся с собой спокойствие и тишину. Но было ясно, что эта тишина может разразиться бурей праведного гнева, если ее попытаются подчинить. Все это время я стоял в шоке, не понимая, сон это, или явь. Честно говоря, до сих пор понять не могу. Ну а волки тем временем приблизились ко мне. После того, что произошло, я уже ничему не удивлялся.

— Приветствую тебя, Вельхеор! Мы ждали твоего появления в Вартисе! Мы— провожатые. Мое имя Джен. А моего темного собрата-Коран. Иди за нами, и ничего не бойся. — сказал белый волк с таким видом, будто делает это каждый день. На секунду я даже почувствовал себя в каком-то магазине или торговом центре. Когда ты, зайдя внутрь, минуту тупишь. И к тебе подходят, предлагая помощь.

В голове крутился целый рой мыслей. Что? Откуда? Почему? Как? И почему я? Но нужно было что-то ответить. Я приготовился, набрал в грудь воздуха…

— Что?! Вы говорить умеете?! Вы же волки! — выдал я.

Просто великолепно! Ни тебе «здравствуйте» ни «что происходит» Сразу. В лоб. А я дипломат ещё тот, как выясняется. Шокированный и очень напуганный дипломат…

— Мы духи волков. — ответил мне белый, видимо, тактично пропустив мимо ушей мою фразу. — А это значит, что мы можем не только говорить, но и много чего ещё.

— Привидения значит? Аааа.… Понял. — опять выдавил я.

Да что ж такое! Если все так дальше пойдет и я буду их обзывать, боюсь, меня пустят на закуску. Приведения… Надо ж такое ляпнуть! А как правильно? Духи? Призраки? Анималистические астральные сущности? Как тут принято к ним обращаться?

После слов о привидениях, черный волк оттолкнулся от земли и с рыком кинулся на меня. Ну вот! Доигрался! Мои ноги подкосились от страха, и лишь это спасло меня от его когтей. Однако на лбу кровоточили четыре полосы. И я чувствовал боль…

— Какого…. Как вы это делаете?! — вскрикнул я, поспешно вскакивая с травы и уже прикидывая, куда можно в случае чего бежать и где спрятаться. По предварительным оценкам местности мозг выдал следующий ответ: «Нигде. Если они за тобой погонятся-ты труп» А он, однако, умеет поддержать в сложной ситуации…

— Удивлен? Надеюсь, ты понял, что мы не простые привидения, и что шутки с нами не уместны? — прорычал черный и так зыркнул в мою сторону, как ни одно животное наверное не может. Случайно поймав часть его взгляда, я уже ощутил себя очень маленькой букашкой, прижатой к ногтю.

— Понял. — пролепетал я. Затем, собрав остатки мужества и перебросив откуда-то снизу к голове, я попытался начать более конструктивный диалог:

— Многоуважаемые господа-начал я, сам не ожидая от себя такого пафоса— Если позволите, я хотел бы задать вам пару вопросов. Все дело в том, что это видимо ошибка. Или сон. Я сейчас никак не могу быть в лесу. По сему хотел бы у вас узнать, так сказать, из первых уст. Это у меня сон такой и вы-мое больное подсознание? Или я просто схожу с ума? — закончил я, пытаясь при формулировке фразы не потерять основную логическую нить. Как вы видите, вышло не очень хорошо…

— И да и нет-ответил белый, глядя на меня— Все, что ты сейчас видишь, слышишь и чувствуешь, происходит у тебя в голове. Но это же не значит, что это не реальность, правда?

— Что? В смысле? — спросил я, зацепившись за его слова и пытаясь раскрутить на дальнейший диалог. Видимо, этот белый был более сговорчив, нежели его агрессивный собрат.

— Ты все узнаешь позже, Вельхеор. А пока, иди за нами— сказал черный, и я послушно и тихо побрел с этими милейшими волками в сторону леса, томимый огромным количеством вопросов.

Путь был не близкий. Все время волки молчали, то и дело забегая вперед и, видимо, расчищая дорогу. По крайней мере, я очень хотел в это верить…

Вся эта прогулка по лесу мне показалась нелепой. Если это творится у меня в голове-то с фантазией у меня явно проблемы. Чтоб хоть как-то скрасить скуку я начал водить носом по сторонам. Донимать волков разговорами я ещё боялся, а вот посмотреть вокруг… Почему бы и нет?

Лес был прекрасен. Редкие лучи вечернего солнца, пробивающиеся через густые кроны вековых деревьев. Зеленая мягкая трава, по которой было так приятно идти босиком. Свежий ветер… Стоп! Почему босиком? Я глянул на свои ноги — верно. Босые. И одет я во что-то непонятное. Только сейчас до меня стала доходить вся серьезность и нереальность происходящего со мной. Босым, одетым в какой-то рваный балахон, в котором, помимо меня, еще что-то двигалось, я попал в непонятный лес в своей голове и иду куда-то с двумя говорящими волками. Все. Это, похоже, клиника.

Балахон был коричневого цвета, старый, рваный, и, похоже, сделанный из парусины. Я незамедлительно скинул его с себя, и попросил волков, что, раз уж они такие всемогущие, пускай мне одежду приличную наколдуют. Мою просьбу исполнили, и передо мной рухнул с дерева ещё один балахон. Ух ты! Здорово! Интересно, а как это работает? Задав этот вопрос волкам, а так же спросив, могут ли они наколдовать что-то поприличнее балахона, я опять словил на себе взгляд черного волка. И опять он просто глянул на меня в пол оборота. Только на этот раз я реально упал на землю, как будто придавленный бетонной плитой.

— Много будешь знать-скоро состаришься-рыкнул он, и пошел дальше. Невидимая бетонная плита ушла вместе с его взглядом, но расспрашивать его о чем-то желание отпало напрочь… Однако была и хорошая новость: мне наколдовали новый балахон! Он, конечно, был не лучше старого но, по крайней мере, там никаких живых существ кроме меня не было, что несколько подняло мой дух. Немного успокоившись, я снова начал рассматривать окружающий меня пейзаж.

Так вот. Лес был шикарен. Лучи света, падавшие на мокрую траву, заставляли ее буквально гореть огнями всех цветов. Ветер качает листву деревьев, кустов. Один из них даже помахал мне своей веткой…. Что?! Куст?! Помахал веткой?! Да что тут творится?!

— Этот, как ты выразился, куст, между прочим, живой. И это не чертовщина. Это дриада. Ты что их не видел никогда? — сказал черный.

Только не смотри на меня больше! Мне двух прошлых раз хватило!

— В его мире нет дриад, Кор— сказал белый— Они уничтожили свою природу уже давным-давно. Там даже эльфов не осталось.

— Не осталось эльфов?! Да что же они такого с ней делали?! Жгли там все подряд?! — спросил черный, видимо, немного опешив от услышанного. — Нет, я слышал, что живые умом не блещут, но что б так…

Это кто умом не блещет? Мы? Обидно… Хотя, по большому счету, он наверное, прав. Бесчисленные религиозные и социальные войны, корпорации, преступность и общая деградация. Общество потребления и хроническое равнодушие всех и ко всем. Добавь к этому варварское отношение к природным ресурсам, экологии, животным и растениям и в сухом остатке получим, что, видимо, самые разумные на планете кто угодно, но не люди… А меж тем разговор волков продолжался:

— Именно. — ответил ему белый— Люди нашли новые источники энергии. Они называют их нефтью, газом, углем. Эта нефть— ужасное вещество. Оно убивает рыб, загорается от маленькой искорки, но не потухает от воды. Она черная и очень противная на вид. Но они почему-то ее ценят. Даже называют ее черным золотом. Эти источники требуют огромных затрат. И люди не останавливаются ни перед чем. Они вырубают леса, осушают реки, выпаривают до капли озера и все для обладания этой масляной жидкостью. Из-за нее даже льется кровь. Эльфы не смогли смотреть на то, что делают с их матерью-природой, и они ушли в Вартис.

— Красивая легенда, конечно, но скажите, вы что умеете читать мысли? И кто такой этот Вартис? — сказал я, вдруг осознав, что в отличие от прошлых двух раз, на этот я был более осмотрителен, и не выдал всего и сразу вслух.

— Поверь, дружок, мы умеем читать не только мысли. — ехидно улыбнувшись, насколько позволяла анатомия волчьей морды, ответил мне черный— А Вартис— это мир духов. Параллельный вашему миру, который называется Вариор. Словил фишку?

— Нет-максимально честно признался я.

— Все просто-сказал белый, и я уже морально приготовился к долгому и заунывному объяснению. — Два мира взаимосвязаны. Любая мелочь, даже падение камня с горы в одном, тут же проецируется в другой. Когда Великий Творец по имени Эллай создавал Вселенную, он создал великое множество миров. Населяя их самыми разнообразными живыми существами, он все больше и больше погружался в свое творение. И венцом его творческих изысканий стал Разум. Заключив его в энергетическую оболочку, он подселил его к живым существам. Через некоторое время Разум слился в единое целое с некоторыми из них, образовав новые живые виды. Так и появились Разумные. В том числе и люди. Во всех мирах Разумные жили в гармонии со своей средой обитания. Укрепляли её, развивали. Но потом появилась проблема.

— Что ещё за проблема?

— Дело было в том, что когда Эллай создавал Разум, он заключил в нем часть своей сущности. А так как он был бессмертен, то и все Разумные вышли такими же. Соответственно, и понятия смерти тогда ещё не было. И через некоторое время в мирах началось перенаселение. Разумные размножались, но не умирали. У них не было врагов, они не вели войн, и численность их росла очень быстро. Это иссушило ограниченные ресурсы миров, созданных Элаем. Глядя на это, он очень расстроился и долгое время вообще не появлялся ни в одном из миров. Закрывшись в своем Чертоге, он провел ни одно столетие в поисках решения проблемы. Но, как ты понимаешь, творец не был бы творцом, если б был глуп. И выход нашелся. Он придумал смерть.

— И эти Разумные исчезли? — спросил я, попутно пытаясь переварить услышанное

— Не совсем-продолжил белый. — Творец очень привязался к ним, и поэтому не хотел потерять их навсегда. И тогда Эллай создал для каждого мира «дубль». Своего рода, закрома. В которые и попадал Разум после истощения физической оболочки. Суть смерти как процесса как раз состоит в том, чтобы отделить Разум или по другому Эо и Тело или Хао. И получилось, что и численность в материальных мирах выровнялась. Ибо к тому моменту в некоторых из них ситуация из напряженной уверенно скатывалась в критическую.

— Здорово. Получается, что этот мир духов, это «закрома» для людей с Земли? — спросил я. Хм… А кажется я начинаю потихоньку понимать, о чем мне тут говорят…

— Именно-ответил белый. — На Истинном языке или Ларон-Амаре, земля называется Вариор. А её дубль-Вартис.

— Погоди. А как тогда с дублями? Ведь, получается, что Разум-то остается бессмертным? Как тогда тут не начинается никаких проблем? — выдал я. Ого! А я действительно начинаю понимать!

— Все дело в его сущности. Дубли построены как не материальные энергетические системы, и не имеют ограничений, присущих мирам материальным. К тому же, любой Разум в любой момент времени может либо переродится в материальные миры, либо слиться с Элаем, став частью Вселенной. К тому же, есть Разумы, которые после развоплощения добились особой чести и помогают Творцу поддерживать баланс между мирами. В Вартисе их называют Равнителями. — сказал белый, взглянув на меня, и, видимо, пытаясь понять, насколько я его понимаю.

— Но подожди. Тогда получается не совсем логично. Откуда же берётся новый Разум, если после развоплощения души попадают сюда?

— Все очень просто. Каждый Разумный создается изначально в Чертогах Эллая, а уже потом отправляется в миры. Таким образом, рождаясь в материальных мирах, он уже имеет некий опыт и несет в себе частицу Творца.

— Здорово. То есть выходит, что младенец, рождающейся в мире, уже несет в себе некий опыт и знания?

— Именно. Причем огромные. Потенциал Разумных настолько велик, что они способны даже создавать свои собственные миры. И в любом из них запечатаны огромные знания и умения Творца. Через его частицу, Создатель может общаться с Разумными, взывать к ним при надобности и помогать по мере сил.

— А почему же тогда Разумные не творят свои миры? Я вот например? — спросил я, пытаясь понять, дурят меня или я все это время мог быть демиургом.

— Потому что они ограничены материальной оболочкой и привязаны к ней. А для таких фокусов нужно колоссальное количество энергии. Ваши тела просто-напросто сгорят при её использовании. К тому же, при наличии связи с телом способности разума весьма и весьма ограничены.

— Очень интересно. — продолжил я диалог, попутно переваривая информацию о том, что во мне, оказывается, свернута частица Создателя и я могу творить миры. Не то, чтобы это прям мне как-то сильно жизнь изменило, но вот картину мира переворачивает с ног на голову. Или наоборот…

— Ладно, с этим более-менее понятно. А как тогда быть с дублями? Ведь получается, что после развоплощения чистый Разум помещается в дубль, откуда при желании может куда-то деться, если я все правильно понял. Только вопрос. Если избавившись от ограничений Тела Разум становится почти сродни создателю, на кой ему вообще куда-то деваться? Почему они не могут быть вечно в этих дублях?

— Потому что Разум начинает так же истощаться. — продолжил волк, все так же периодически поворачиваясь на меня— Изобретение Эллая не было совершенно, и Смерть наложила отпечаток и на Разум. Для того, чтобы поддерживать жизнь, Разум должен находить источники энергии. Это как пища в материальных мирах. А самые большие источники идут как раз из миров живых. Они-то и питают души. Помня, говоря или читая о них, они дают им энергию. Если этого не происходит-душа постепенно тает. В таком случае она либо стремиться переродится, если еще не поздно, либо сливается с Творцом. Если этого не происходит, и душа слишком слаба, она погибает, распадаясь на составные части. Их у нас называют ангельской пылью.

— А разве Творец не может обеспечить постоянный приток энергии для Разума, вышедшего из оболочки материальных миров?

— Раньше мог. А сейчас… Не все так просто-усмехнулся черный. После долгого молчания он, видимо, решил включиться в диалог— Видишь ли. Разум в мирах начал сам отдаляться от Творца. Будучи привязанным к материальным мирам, он стал забывать множество вещей, действительно ценных. Попав в мир, Разум все больше и больше идет на поводу у Тела, таким образом в конце-концов становясь его заложником и теряя связь с Творцом. Это искажение пошло несколько позднее.

— Когда же? — уже начиная сгорать от любопытства спросил я. Эта история становилась для меня все более интересной.

— Очень давно. — ответил черный. Ну, об этом я и сам мог догадаться. — Когда Эллай даровал существам смерть, их ментальная защита в материальных мирах ослабла. И через эти бреши постепенно начал просачиваться Хаос

— Хаос?

— Ага. Чистая разрушительная энергия, изначально возникшая в противовес Эллаю, суть которого была в создании нового. Хаос начал развращать Разум, ослаблять Тело и уничтожать все, что было сотворено Эллаем. Либо уничтожать, либо искажать до неузнаваемости. Тысячелетиями он поглощал существо за существом, мир за миром, и в конченом итоге так разросся, что начал заполнять миры с чудовищной скоростью. По связным каналам, созданным некогда для быстрого перемещения и взаимодействия с мирами, Хаос начал пожирать миры вместе с их дублями. Получая энергию от сожранного Разума в дублях, он становился все сильнее. В этой ситуации Творцу ничего не оставалось, как изолировать их друг от друга. — черный говорил так, как будто он уже был в тот момент на свете. На секунду мне показалось, что он даже вспоминает события, которые видел своими глазами.

— Да, это было единственное правильное решение-продолжил белый— Но возникла проблема. Изначально миры создавались с очень плотной связью. И отделить несколько из них, не повредив или не уничтожив другие было невозможно. И Элааю пришлось убрать связь между мирами в принципе, чтобы Хаос не смог распространиться дальше. Таким образом, прямая связь миров с Создателем была потеряна. И миры могли полагаться, в основном, только на собственные силы и ресурсы. Разумеется, некоторая связь все же есть. Но для обеспечения всех нужд миров-дублей в энергии, её совершенно не достаточно.

— С тех пор связь с Творцом стала возможна только при крайней необходимости и с огромными энергозатратами. И такая ситуация остается и по сей день. — резюмировал черный.

Мда уж… Ну и история.

— То есть выходит, что миры подпитывают друг друга. Мир живых дает энергию миру Духов. А мир духов?.. — прервался я, поняв, что фраза «подпитывают друг друга», видимо, не уместна.

— …А мир духов обеспечивает миру живых возможность не кануть в небытие. Плюс поддерживает энергетический баланс, так как живые лишены возможности работать с энергией. — сказал черный, ехидно улыбнувшись. Видимо, его все это несколько забавляло.

— Теперь ты понял, куда ты попал? — спросил белый, остановившись и повернувшись ко мне. От его взгляда мне стало немного не по себе.

— Вроде бы. — ответил я, и мы пошли дальше уже в тишине. Мне явно требовалось время, чтоб хоть чуть-чуть все переварить.

Тем временем, дорога все больше и больше углублялась в чащу. За разговором я не заметил, как пейзаж несколько изменился. Солнце почти село, и от золотистого сказочного леса уже не осталось почти никакого следа. Если лучи и пробивались теперь через деревья, то это уже смотрелось зловеще, удлиняя тени и уже не разгоняя сгущающейся мрак. Лес погружался в сумерки. Усугублялась ситуация с освещением еще и тем, что по мере приближения к чаще деревьев становилось все больше. И даже если бы сейчас был полдень, и солнце светило бы во всю свою силу, полагаю, тут было бы примерно так же сумрачно. А сейчас мы и вовсе могли оказаться в кромешной темноте.

Эта перспектива меня не радовала ни капли. Хоть к волкам я уже и привык, но оказаться в темном лесу с двумя волками и неизвестно еще чем в трущобах— сомнительная радость. Нет, я, конечно, верил, что волки не пальцем деланы и смогут за себя постоять. Но вот за себя я конкретно так боялся. Ведь если тут есть эти духи волков, значит, по логике, еще должен быть кто-то. Лисы там, зайцы, совы. Или медведи. И не факт, что эти духи будут ко мне доброжелательны.

— Так куда мы идем? — поинтересовался я, пытаясь хоть немного отогнать от себя навязчивые мысли о том, как меня рвет на части огромный злой медведь. Но куда там!...

— Никто не знает. Даже мы. Каждый раз эта дорога ведет в разные места. Ее называют дорогой Судьбы. Она выведет человека туда, куда ему предназначено выйти… — сказал белый, слегка замедлив шаг. Видимо, они подумали о том же, о чем и я. И правильно. По темноте лучше ходить медленнее и осмотрительнее. А тем более-в лесу!

— Да уж… Интересно у вас тут все устроено. — сказал я, оглядываясь по сторонам на предмет жутких тварей в кустах. — Слушайте, а долго нам ещё идти?

— Нет-ответил мне белый— Мы уже на месте.

На этом наш диалог подошел к концу. Лес резко расступился, будто его и не было вовсе, и я вышел на огромное кладбище. Могилы и смерть были повсюду. Казалось, что сам воздух дышит запахом тлена. Все деревья на нем были сухими и мертвыми, а вся трава, хоть и была зеленой, но явно жизни в ней не было, ни капли. Кресты и надгробия возвышались повсюду. От них исходило зеленоватое свечение, от которого веяло чем-то не очень хорошим. Волки сразу куда-то пропали.

«Ну отлично — подумал я — этого только мне и не хватало!» Я попытался позвать их, но это, как я и думал, не принесло абсолютно никаких результатов.

Мой страх еще больше усилился. Теперь уже с меня лил пот, дрожали ноги и руки, постукивали зубы. Не то чтобы я боялся кладбищ, нет, даже, наоборот, на них я чувствовал себя гораздо более комфортно. Но теперь добавился еще и страх того, что я останусь тут, что меня совсем никак не радовало.

Постояв около пяти минут и немного взяв себя в руки, я решил все-таки пойти дальше по этой самой дороге Судьбы, как ее назвали волки. Пролегала она ровнехонько через кладбище и вела, по всей видимости, к его центру. Идя по дороге, я слышал что-то непонятное. Стоны, голоса, крики. И все это сливалось в один тонкий, протяжный и нарастающий рев. По дороге стали появляться зеленые огни.

Гул рос с каждым моим шагом. Я уже не мог ничего слышать. Затыкая уши, чтобы хоть как-то его приглушить я продолжал идти. Не знаю почему, но я не мог остановиться. Будто тело мое было целиком из железа, а в центре этого проклятого кладбища стоял огромный магнит. И я шел. Как послушная кукла, которую тянет за веревочку кукловод, я тянулся к центру кладбища. И тут передо мной предстала просто ошеломительная картина. В центре, против всех законов физики, в воздухе завис колоссальный по своим размерам изумруд. От него исходило такое сильное свечение, что мне начало резать глаза, и я их был вынужден закрыть. Свет был ярко-зеленого цвета, и сила от него исходила огромная. Запретная человеческому сознанию сила. Тайная. Олицетворяющая все мощь, силу, неотвратимость и страх Смерти. Той, имя которой никому неизвестно. Но встреча с ней ждет каждого человека. И этой встречи каждый из нас боится больше всего на свете.

В этот момент кристалл задрожал. Он начал вибрировать все сильнее и сильнее. С усилением этой вибрации из могил вырывало кресты, а деревья обращались в пепел. И тут, на пике, изумруд выпустил из себя огромную волну зеленой энергии, как при ядерном взрыве. И эта своеобразная ударная волна разлетелась по всему кладбищу и смела все, что оставалось еще стоять на земле, включая меня. От удара я отлетел и протащился по земле около десятка метров. Ощущение, скажу сразу не из приятных, но когда меня со всего разгона ударило спиной об надгробие, я тихо упал на землю и разразился пусть и тихим, но от этого не менее многословным набором ругательств, какие только могли прийти мне на ум. А их было много. Немного придя в себя, я приподнял голову.

Прямо на меня с огромной скоростью летела могильная плита. Увернуться от неё было уже невозможно. Я просто закрыл глаза и смирился со своей участью. Удар. И темнота…

Не знаю, сколько я пробыл на этом месте без сознания. Однако, очнувшись, я увидел, что кладбища больше нет. Вместо него по центру выжженного взрывом поля стояли четыре человека в черных балахонах. Определить хоть какие-то данные о них было невозможно. Один из них сказал лишь одну фразу. «Теперь это твой путь. ПУТЬ НЕКРОМАНТА!»

— Что?! Какой путь? Какого некроманта?! Да что тут… — договорить мне просто никто не позволил, и хочу я того, или нет, а я проснулся.

С этого все это и началось….