Предисловие

«Дети Вональира – вы все равны передо мной. Возвышает нас только свобода!»

Догмат Фаральгина – первого правителя ледяного царства Вональир.

«Если клиент сомневается в том, что ему подали вино урожая с северо-западного склона правого берега Рути сбора третьего месяца лета — значит ваш гость маг и он прав».

Поговорка виноделов Тисконии.

В мире, где людям удалось одержать победу над силами зла и надежно отгородиться от тьмы каменой твердью гор, жизнь проста и размеренна, как рассвет над архипелагом восточных островов. Но не стоит забывать о том, что у каждого из нас своя дорога.

При помощи терновой палочки, отломанной от ближайшего дерева, Вэон играл с формой облаков: то превращал пушистый белый шар в сердце, то, выворачивая наизнанку, делал из него цветок. Молодой человек был влюблен и, кажется, это было серьезно. Покидая родные виноградники Тисконии, маг и представить себе не мог такой поворот судьбы.

— Ах, Вэон, солнце слепит, верни, как было, — потребовала Нарриэль, щурясь от ярких лучей. Глаза хлады были чувствительны к свету, а снег, застилающий белым покрывалом все вокруг, искрил нестерпимо ярко.

— Прости, я сейчас…

Было раннее утро. В этом году зима порадовала жителей материка, нарядив деревья в белые шубы раньше обычного и оставив сказочное великолепие на попечение безветренной морозной погоды. Почти всю северо-западную часть Тирона засыпало снегом. Это вызвало прилив бурной радости у детей и принесло значительные неприятности рядовым магам воды, которым пришлось заняться расчисткой главных транспортных путей между княжествами.

Белая туча, все-таки в форме пышного сердца пронзенного стрелой, застыла над горной грядой, накрыв тенью долину. Там, между заснеженных вершин перевала Лам-Дер-Съел, скрывался старинный город духов. Туда вела узкая козлиная тропа, говорят, давно заваленная обвалом посередине. Желающих посетить пограничный пост Объединенного Королевства, город Миримай-Тор, и случайно встретить недоброжелательных соседей, хъелов, не намечалось уже многие годы. Обычно, границу западного тракта, извивающегося лентой вдоль линии гор, без особой нужды никто не хотел переступать.

Два ирбиса, один в черных пятнах — Сим, другой в рыжих — Арн, играли на снежном склоне недалеко от места, где развели костер и расстелили ковры влюбленные. Кошки кувыркались, подпрыгивали, с разбегу нападали друг на друга, радуясь первому снегу. Наполнив пиалы горячим чаем, Вэон поставил одну из них в снег охлаждаться. Нарриэль так любила. Без магии. А из второй отпил несколько глотков, наслаждаясь терпковатым вкусом горных роз Бильи.

Из одежды, даже в лютый мороз, хлада предпочитала носить короткую, облегающую тело тунику из кожи белой морской змеи. В то время как Вэон не мог обойтись без отороченного лисьим мехом плаща, бархатного темно-синего камзола, кожаных штанов и утепленных высоких сапог. Иногда он скучал за ласковым солнцем Тисконии и легкой тенью виноградных плантаций.

— Как ты думаешь, эти мерзкие хъелы хоть когда-то нападут? Или нас к границе опять по ложной тревоге согнали? — спросила принцесса, переворачиваясь на живот и игриво потягиваясь на снегу. Грацией она могла посоревноваться с валийскими ирбисами, своими верными охранниками. Разведением породы диких кошек занимались терняки. Этот народ жил в самом северном, таежном районе Тирона, как раз на границе с Вональиром, родиной Нарриэль. Два серебряных браслета с юных лет украшали тонкие запястья хлады. Как только хитрая застежка замка, больно уколов кожу, защелкнулась — охрана жизни хозяйки стала смыслом существования для больших кошек из Валии. Установленный ментальный контакт могла разорвать только смерть.

— Не знаю, — пожав плечами, ответил маг, — А ты против того, что гарнизон магов разместили рядом с аръером хладов?

— Как тебе ответить на этот вопрос…

Вэон поцеловал красавицу в щеку. Прикосновение теплых губ к холодной светло-голубой коже как обычно вызвало яркую вспышку и приятное покалывание. Молодой человек уже привык к такому эффекту и с улыбкой вспоминал их первый поцелуй, когда от неожиданности он отскочил назад, споткнулся о скамью и опрокинул на голову праздничный пирог с шоколадным кремом, после чего стал похож на болотного ящера. Хлада Нарриэль, пятая принцесса Вональира, сама пришла поздравить его с Днем Рождения. Кто бы мог подумать?!

Вэон де Фадебурей со школьной скамьи был усердным учеником и одиночкой. Сейчас, спустя десяток лет, в его положении мало что изменилось. Так уж сложилось, что, заносчивые, как илийские петухи, боевые маги не принимали в свою компанию юного бакалавра Академии, специализацией которого стала магия воды. Избегали общества Вэона не только парни, но и девушки. То ли из–за хрупкой, высокой, прямой, как жердь, фигуры (он постоянно сутулился и походил на хлипкий вопросительный знак). То ли из-за бледного цвета кожи, который контрастировал с короткой черной стрижкой, совершенно неприемлемой для магов. Обычно они носили длинные, переливающиеся серебром, волосы, периодически поднимая их в высокий хвост и закрепляя серебряными полуобручами на висках. У Вэона волосы не росли. Сколько он ни старался их магически удлинять, укреплять или усиливать, на следующий день все возвращалось обратно, и голова становилась похожа на гнездо вороны.

И тут на него посмотрела хлада! Абсолютно непонятно, как он выдержал долгий, испытывающий взгляд иссиня-черных миндалевидных глаз…

Двое сатров из отряда «Молотов Тура» решили, что достойны внимания вональирской принцессы, и посмели обратиться к ней прямо посреди торговой улочки, по которой она направлялась в сторону бакалейной лавки, чтобы купить кошкам свежего мяса. Богатыри настойчиво требовали внимания, осыпали фривольными шутками ледяную красавицу. Скорей всего, они были попросту навеселе. Вэон не сдержался. Чуть-чуть подморозил только что омытые помоями камни мостовой. Воины рухнули на скользком спуске как два пустых дубовых шкафа, и вся улица зашлась смехом. Вот тут хлада и посмотрела в сторону молодого человека. Вональирцы не могли пользоваться человеческой магией. Природа их силы брала свое начало в горячем источнике, доступном только хладам, тайна которого никому не раскрывалась, и даже само название священного места не произносилось вслух. Зато все хлады легко чувствовали малейшие изменения в любой из четырех стихий доступных магам. Жители подземных ледяных пещер Вональира ставили себя намного выше обычных людей, магов, сатров и, тем более, хъелов. Представители этой расы утверждали, что живут на вершине мира. Единственное, что могло заставить их покинуть родные белые чертоги — это желание обрести все доступные знания мира. Хлады отправлялись в долгий путь через земли большого материка Тирон, называя этот период жизни одним словом – Универсаль. Без чьей-либо помощи, полагаясь только на свои силы, они должны были пережить все испытания, уготованные судьбой. Только те сыновья или дочери Вональира, которые прошли Универсаль, могли претендовать на Великий Трон. Но древние обычаи и пафосные речи о судьбах предков мало заботили юную принцессу. Ей наскучила жизнь в ледяном дворце, надоела чрезмерная забота матери и разговоры о величии рода. Не радовало даже мерцание северного сияния из окна. И однажды, она попросту сбежала, не сказав никому ни слова.

На самом деле в тот день Нарриэль могла легко справиться с назойливыми ухажерами. Опыт общения с противоположным полом она получила в Академии Корал-Диира и выучила определенные правила – иногда, высокомерное молчание бьет намного больней ледяного меча. Но это применимо к интеллигентным графам или элегантным, напудренным как фрейлины, виконтам. Сатры понимали только язык силы. А устраивать в центре города бойню, исход которой понятен даже слепым детенышам речных коров, совсем не хотелось. Нарриэль, по правде говоря, с радостью приняла помощь от юноши.

Возможно, их встреча с магом воды, сосланным в пограничный гарнизон за нарушение указа короля «О магических дуэлях в столичном парке Фигурэ», произошла и случайно. Но то, что пять хладов оказались под командованием генерала Пятой армии в Брийе в этом году скорее говорило о том, что приближается война. Принять участие в великой битве, победить врага – что может быть лучше для вональирца на пути к Великому Трону? Нарриэль не думала об этом всерьез. В столицу княжества Кодар ее направил наставник из Академии Корал-Диира, рисс Витолли. Какой-то срочный сверхсекретный конверт риссу Койфману. Хладу не смутило то, что это работа обычного посыльного. Ей опостылели столичные балы и королевские приемы, и она уже некоторое время раздумывала над тем, куда бы направиться дальше. По пути в Брий, принцесса умудрилась ввязаться в драку с мародерами, которые устроили засаду в пролеске, надеясь остановить и обчистить торговый экипаж, и чуть было не потеряла депешу. Но все обошлось.

— Ты чего задумался? — улыбаясь, спросила хлада. Затем принцесса коснулась носа Вэона заснеженным пальцем. Снег тут же стал таять, и капелька воды скатилась по губам. Нарриэль слизнула ее и вновь одарила любимого счастливой улыбкой, открывающей ровный ряд острых зубов. Ни одно живое существо не хотело бы ощутить холод этих, сверкающих как хрусталь, зубов на шее. Никто — кроме глупого мага из провинции Тисконии. Вэон сам выбрал такую судьбу, и ему было абсолютно безразлично, что думают о нем люди, что скажут родители. Он выносил гнев наставника и завистливые, недоброжелательные взгляды прохожих, готов был пережить совет Риссов, который ожидал его в скором будущем, — все за то, чтобы еще раз уколоться искоркой, прижимаясь к щеке принцессы.

Их вторая встреча произошла в Квадрате Чести – так назывался тренировочный плац — огромное, выжженное миллионами заклинаний, поле за границами города Брий в княжестве Кодар. Здесь проводили тренировки, отрабатывали маневры генералы армии Объединенного Королевства. Близилась война. С каждым днем приходили новые донесения о том, что хъелы больше не в силах сдерживать темные силы, которым они так опрометчиво решили поклоняться, выбрав изгнание. И очень скоро защитная толща камня перевала Лам-Дер-Сьел, что отделяет полуостров от материка, падет, и прольется каменный дождь на границы мира людей. А вслед за этим придет тьма. Последние слова часто встречались в проклятьях ясновидящих гой (детей от брака между хъелами и людьми). Впрочем, такие слухи ходили в княжествах примерно каждые десять лет, и мало кто верил в волка из сказки, но периодически два, три полка новобранцев, молодых бакалавров Академии, все-таки направляли на сборы в Брий. Так сказать, почувствовать надвигающуюся опасность, узнать врага поближе и попробовать себя в боевых искусствах. В этом году слишком многое говорило о том, что войны не избежать.

Четверка каменных костей, с помощью которых кидали жребий перед поединком, выпала на Вэона и Нарриэль против мага земли Зойчеса и сатра Хорта. По правилам, с помощью подвластной стихии, маги должны были создать защитный кокон для себя и напарника – как только сила заклинания ослабевала или хозяин больше не в силах был поддерживать защиту, пара считалась побежденной. Задачей воина было добраться до мага и разрушить заклинание. Эти правила не распространялось на рукопашные бои сатров и парные поединки на мечах. Но в тот день бой предстоял магический.

Вэон легко установил защиту для себя и хлады, дополнительно подпитывая заклинание силой голубого адемилита, добытого из горного озера Рань. Этот камень он получил в подарок от родителей после окончания второй ступени Академии, а инкрустировал им малый жезл буквально на днях. Теперь управлять стихийными айэ воды стало еще легче. Вэон даже протянул тонкие нити к двум ирбисам, но Нарриэль отрицательно качнула головой; белые мелкие косички, украшенные жемчужинами, мелодично зазвенели. Валлийским ирбисам не нужна защита, только темная магия могла навредить им.

Начался бой. Маг противника отступил несколько шагов назад, встал на колени и начал творить долгое заклинание, периодически припадая лицом к земле. Нарриэль приняла на себя удары молота сатра, отправив ирбисов докучать магу. Вэон, казалось, остался не у дел, и ему было обидно. Сила переполняла его, но он решил не спешить. Молодой маг следил за тем как ловко, будто бы танцуя пэттьи-паш, играет с неповоротливым соперником Нарриэль. Ледяной меч то и дело встречался с боевой «бабочкой» сатра, осыпая снопом искр землю. Неожиданно кто-то невидимый на миг коснулся виска Вэона и он услышал голос хлады – «земной элементаль»! Вот, что выбрал маг земли в этой битве. Не раздумывая над тем, как Нарриэль удалось проникнуть в его мысли, Вэон попытался вспомнить все, что ему было известно об элементалях. Вызванного земного духа можно одолеть только силой и выносливостью. Поэтому, все, на что сейчас был способен Вэон, он вложил в следующее заклинание.

Ирбисы отскочили в сторону — земля под ногами задрожала, собираясь в огромный холм, у которого вырастали корни-руки и массивные валуны-ноги. Два желтых огонька магической силы стихийных айэ земли горели наверху, внутри земляного шара-головы монстра. Отвлекшись на создание гиганта, маг-противник потерял нить защиты сатра, но это не остановило бой. Разъяренный воин не хотел покидать Квадрат Чести и продолжал сражаться с виртуозной хладой. За нарушение правил пару соперников оштрафуют и накажут, но это будет потом. А сейчас на двух ирбисов и молодого мага воды надвигался земляной ком, размахивая руками-плетьми и осыпая градом камней. Вэон создал «водяного медведя» – телесная оболочка легка, как пар, а зубы и когти — острый лед. Втроем звери кромсали элементаля на части, отрывали по кускам ветки и отростки корней. Но это было практически бесполезно, на их месте вырастали новые, и дух продолжал наступление. Кажется, единственной целью существования элементаля было засыпать юного мага свежей землицей заживо. Сатр наконец-то признал свое поражение и покинул поле боя, прижимая к телу кровоточащую руку. Последний удар принцессы он позорно пропустил, за что и поплатился разрубленным на две части древком молота и серьезным ранением.

Левитируя на уровне груди элементаля, Нарриэль присоединилась к схватке с земным духом. Но ее меч увязал в рыхлом теле и не наносил вреда. Вэон в панике наблюдал за тем, как истощаются нити защиты. Подпитку своей оболочки он свел к минимуму, отдавая все Нарриэль. Еще немного, и земной элементаль доберется до него, и тогда придется либо убегать, либо признавать свое поражение, так как на долгие перебежки его не хватит. И тут Вэону в голову пришла интересная мысль. Он отозвал «медведя» и призвал «стену дождя». Простейшее заклинание. Им обычно издеваются над первокурсниками Академии, привязывая нить силы айэ к жетону, который все получают при поступлении. Не в состоянии разгадать секрет работы заклятья, юный маг может целый день ходить мокрый, как выдра, закрывая уши, чтобы не слышать обидные смешки, пока какой-нибудь учитель не сжалится над горе-студентом. В свое время Вэон снял с себя «стену дождя» самостоятельно. Сильные потоки воды, которые непрерывно изливались из облаков, смывали все на своем пути, оголяя скелет элементаля. Дальше все было просто. Вот она победа – открыта золотая нить-стержень стихийной айэ, которая оживила землю. Такая тонкая и хрупкая без защитной оболочки. У мага уже не хватит сил восстановить структуру элементаля. Нарриэль занесла ледяной меч над золотой нитью и одним ударом завершила бой.

Вспомнив этот день, Вэон создал летающий снежок. Повертев шар в воздухе, маг решил придать ему форму. Теперь это был маленький медвежонок с маленькими лапками и острыми ледяными коготками. Вэон направил его в сторону играющих ирбисов. Арн и Сим с радостью приняли новую игрушку. А хлада догадалась, о чем думал любимый.

— Ты был великолепен в том поединке! Знаешь, именно тогда я в тебя и влюбилась, — лукаво сказала она.

Считалось, что если хлад или хлада влюбляются, то это навсегда. Разморозить ледяное сердце — задача не из легких. Бывало, всю свою долгую жизнь вональирцы проживают в одиночестве. Но Нарриэль была молода, и не хотела пустой судьбы и бессмысленного величия, вопреки желанию матери.

Внезапно хлада оторвалась от сладкой теплоты губ молодого человека и поднялась на ноги.

— Кажется, я слышу что-то … чувствую.

— Где? За грядой Лам-Дер-Сьел?

— Нет, изнутри. Что-то пробивает себе путь сюда, и оно уже очень близко. Что-то очень темное, — прошептала Нарриель и тихим посвистом подозвала к себе ирбисов.

— Хъелы, — сказал Вэон.

— Или то, что больше неподвластно им.

— Надо спешить в Брий, надо предупредить гарнизон…

— Тшш, — шикнула хлада и подняла высоко вверх палец, — Кто-то летит сюда!

Вэон взмахнул жезлом, поднимая снежный ковер, скрывающий от посторонних глаз. Оказывается, они очень удачно выбрали место отдыха: полукруг горных пород на западе, небольшой пролесок на юге и пустынный, занесенный снегом тракт на севере, который зимой можно было отыскать разве что по высоким сигнальным столбам с бронзовыми набалдашниками и тремя лентами Объединенного Королевства. Маг и хлада расположились ближе к деревьям, так что овал белой поляны был открыт как на ладони.

Спустя некоторое время, на место, где еще недавно играли кошки, следы которых Вэон так же успел стереть легким дуновением ветра, опустился человек в длинном плаще. Прилетел он на крылатой химере, при соприкосновении с землей тварь превратилась в маленькое темно-серое облачко, которое зависло над плечом хозяина. Человек подошел к отвесной каменной стене перевала, осторожно огляделся по сторонам. Вязаный шарф скрывал нижнюю половину лица, на глаза падала тень капюшона. Лица было не разглядеть. Но это был темный маг, Вэон готов был поспорить на что угодно. И появление магруха на граничном перевале, в то время как неизвестные черные духи пробивают себе путь на Тирон, не сулило ничего хорошего. Признаться честно, Вэон до сих пор не мог понять, почему генералы не выставили усиленные патрули вдоль тракта. Конечно, сильному магруху это не будет преградой, но чем хаары не шутят. Возможно, удалось бы засечь вот таких помощников хъелов и предупредить генералов. В это время незнакомец вытащил короткий жезл, из которого тут же паутиной по стене поползли ярко-красные лучи. Некоторые точки пересечения изогнутых линий набухали и наливались красным, узор разрастался с невероятной скоростью. Только сейчас Вэон заметил мешок у ног мага, снег вокруг которого окрасился красным.

— Он открывает проход, — шепнула Нарриэль, — помогает…

— Вижу, надо его остановить. Отправь ирбиса к Пятому генералу Кодара.

— Уже.

Рыжие пятна Арна мелькали далеко на востоке — ирбис по широкой дуге обходил поляну и едва заметной тенью бежал к тракту. Вэон поднял защитную оболочку вокруг себя и хлады. Предстоял серьезный бой.

— Я отвлеку его, а ты разрушишь пентаграмму и постараешься укрепить стену, — сказала Нарриэль. Вэон кивнул. Как бы ему хотелось не подвергать любимую опасности, но другого варианта не было. Отбросив терзающие душу сомнения, и вновь закрепив защитные нити стихийных айэ на принцессе и ирбисе, молодой маг посмотрел вверх. Поиск подходящих пушистых шапок, что украшали горные пики перевала Лам-Дер-Сьел, очень быстро закончился. Снега в эту зиму было предостаточно. Стоило только слегка потрясти одну из вершин, и ваше желание искупаться в снежном водопаде будет исполнено! Вэон хотел устроить незабываемые водные процедуры незнакомому черному магу.

Не оставляя следов, бесшумно переступая с ноги на ногу, хлада начала обходить магруха с правой стороны. Пятнистый черный Сим опережал хозяйку на несколько шагов, прикрывая ее массивным корпусом. Вэон принялся за создание лавины. Это следовало делать крайне аккуратно, чтобы не затронуть горные структуры и не разрушить разламывающийся под натиском темной силы перевал. Если все пойдет, как задумано, два сильнейших удара похоронят под толщей снега мага и незаконченный ритуал. Потом Веон собирался заморозить поляну, и наложить еще несколько запрещающих чар. Это задержит тварь, хотя бы до прихода магов из Корал-Диира и армии Пяти генералов.

Все произошло неожиданно. Почерневший шарик-слуга метнулся тенью в направлении подкрадывающейся хлады, по пути перевоплощаясь обратно в химеру. Первый размашистый удар когтистой лапы принял на себя ирбис. Перекатившись вправо, Сим отпрыгнул назад и приземлился на четыре лапы. Затем, лязгнул ледяной меч принцессы, встретившись с хвостом химеры, а ирбис снова пошел в атаку, пытаясь вгрызться в горло противнику. Сражение началось. Темный маг лишь на миг оторвался от работы, чтобы выплюнуть черную паутину заклинания, которое приковало Нарриэль к земле.

Проклятье! Хаары! Меткий маргух! Вэон ничем не мог помочь! Он наблюдал за схваткой в полглаза, руками выполняя сложные пассы и контролируя защитные нити. Это отнимало время, снижало концентрацию, и это было невероятно сложно. По долине разнесся неистовый рык ирбиса — зверь физически ощущал боль хозяйки, которая извивалась в магических сетях. Вэон де Фадебурей сам чуть было не взвыл от бессилия. Ему оставалось совсем немного, еще совсем чуть-чуть, в то время как ядовитые черные нити прожигали защиту, пробираясь к коже принцессы. Химера против ирбиса. Казалось, схватка почти проиграна. Черный клубок сцепившихся существ кубарем катался по снегу. Наконец-то Вэон закончил творить заклинание, и громким рокотом отозвались на его призыв вершины…

Темный маг был погребен под снегом, он так и не оторвался от кровавой пентаграммы на каменной стене. Успел он закончить или нет? Вэон не мог знать ответ на этот вопрос. По правде говоря, это его уже не интересовало, как и не заботила судьба продолжающих бой слуг, химеры и ирбисы, которые шипели и выли друг на друга, разбежавшись в разные стороны, чтобы немного передохнуть. Он бросился к Анариэль, на ходу заморозил склон, так что хлада заскользила к его ногам. Сильная темная магия магруха, ее не снять так просто. Вэон принялся искать слабые места структуры, пытался нащупать нить силы стихийной аэй, которая питала заклятие. Именно так их учили в Академии Корал-Диира. Но что стоят знания на бумаге против реальной битвы? Как понять чуждую природным стихиям магию?

Глаза хлады наполнялись бордовой краской. Вэон впервые видел такое. Она хватала ртом воздух, задыхалась, шептала что-то, но в глазах бушевал огонь ненависти. Ее лицо покрылось странными узорами, из них сочилась кровь – темно-красная, как «Тисконское черное» вино, кровь хлады. У нее получилось! Паутина магруха смывалась. Сердце Вэона забилось быстрее.

От громкого крика освободившейся принцессы Вональира молодой маг воды упал на колени и закрыл уши руками. Это было невыносимо. Когда он осмелился осмотреться по сторонам, Нарриэль уже неслась на помощь к Симу, ирбис все еще сражался с химерой. Отвратительные шрамы покрывали ее голубую, небесной красоты кожу. Вэон хотел было последовать за ней, как вдруг его внимание привлекли мелкие камни, осыпающиеся с голых пиков. Удар. Земля дрогнула, острый шпиль перевала Лам-Дер-Сьел отломился и иглой вошел в снежный ковер долины. Удар — и еще одна каменная глыба отломилась. «Неужели темный успел?», — пронеслось в голове у Вэона, но больше он не успел ничего подумать. Нарриэль, тяжело дыша, стояла чуть позади него. Чуть вдалеке от стелющейся по снегу черной дымки – все, что осталось от химеры, лежал мертвый ирбис.

— Аргх! Хаары! – взывала хлада.

— Кажется, мы опоздали…

— За силу света! — выкрикнула принцесса, направляя ледяной меч в сторону перевала. Вэон посмотрел на прекрасные черты лица той, которую любил больше всего в жизни. Шрамы уже почти исчезли, оставив на коже едва различимый белый узор. Он понял, что пути назад нет, и это может стать последним боем, который они проведут сражаясь плечо к плечу, как тогда, в первый раз. Развернув хладу к себе лицом, он поцеловал ее. Ярчайшая вспышка света озарила долину.

Затем, еще с одним громким ударом, цельная стена дала трещину, и проход начал расширяться. На свет вылезало невероятно мерзкое существо, которому суждено было пожирать самого себя в глубинах земной коры и никогда не видеть солнечного света. Но, благодаря любопытству хъелов, это нашло выход.

Что стоит острый меч, добытый из айсбергов Вональира, против истинной тьмы? Что может сделать живительная магия воды против тьмы, проедающей страхом плоть? Они сражались против того, что не дано победить ни одному человеку и против той силы, с которой будет бороться все армия Пяти генералов, все арьеры хладов и все загоны сатров еще многие века… Они были первыми…

Где-то в глубине самого большого айсберга Вональира — за много лет до этих событий мать Феотинрэ, первая наследница рода, первая жена Синьагила, ткала ковер судьбы новорожденной дочери Нарриэль. Юной хладе было суждено стать Великой Королевой, пройдя Универсаль и остановив Истинную Тьма она займет Великий Трон Вональира и будет править миром. Такую судьбу желала Феотинрэ для дочери.

Алмазными ножницами мать отрезала красную нить, которая уже во второй раз неудачно вплеталась в узор. Обычный человеческий маг воды, сын винодела из Тисконии, не должен мешать восхождению дочери Солнца. Ее сердце никогда не будет согревать любовь, ведь человеческая любовь недостойна величия хладов.

Покачивая хрустальную люльку с младенцем, Феотинрэ начала работу вновь.