Лезвие души. Сказания Яркендара. Глава1. Начало пути.

Глава 1.

Тревожные новости.

…Звон стоял на весь двор. Искры срывались с бьющих друг-друга лезвий, пытаясь поджечь старую сухую траву, пробивавшуюся из-под плит. Солнечные лучи, отражаясь от полированной стали, молниями сверкали в разные стороны. Сам воздух, казалось, гудел от напряжения, когда две живые мельницы со свистом вращали смертоносным железом. Два рыцаря в полных боевых доспехах сражались друг с другом. Один был в доспехах чёрных, как ночь, броня другого сверкала, будто белый лёд на вершине гор. У каждого в обеих руках было по среднему мечу, и они безостановочно наносили удары, парировали, делали обманные выпады и стремительно атаковали друг друга. Постепенно разогреваясь, они наращивали темп, доводя скорость боя до немыслимых пределов, демонстрируя чудеса реакции. Скоро звон сталкивающейся стали превратился в безумную трескотню. Внезапно один из мечей со свистом вылетел из этого круговорота и с силой ударился о каменную стену. Следом за ним второй меч взмыл в небо, перелетев через ограду. Чёрный рыцарь, только что напористо атаковавший, мгновенно остался обезоруженным. Два клинка белого рыцаря многозначительно замерли точно напротив узких щелей между панцирем и шлемом его противника.

— Почему ты сдался? — спросил белый рыцарь.

— Я не сдался! — чёрный рыцарь сорвал с головы шлем, жадно глотая ртом воздух. Чёрные, как смоль волосы упали ему на лоб. Тёмно-карие глаза, обрамлённые густыми, как у девушки, ресницами, горячо блеснули из-под чёрных, прямых бровей.

— Я не сдался! — повторил он, с трудом переводя дыхание. — Просто в какой-то момент я почувствовал, что ты начинаешь меня одолевать и стал искать способ противодействия… Не успел сосредоточиться и пропустил твою атаку.

— А ведь до этого ты бился со мной на равных, — сказал белый рыцарь, опустил оружие и тоже снял шлем. Дышал он почти ровно, и только пот, лившийся по его лицу, выдавал то физическое напряжение, в котором он пребывал ещё минуту назад. Несмотря на то, что его волосы были белыми, как и короткая борода и усы, несмотря на бездонную глубину пронзительно-голубых глаз и на светлое, неземное спокойствие лица, идущее откуда-то из глубины души, с первого взгляда было ясно, что он либо отец, либо старший брат чёрного рыцаря.

— Просто в какой-то момент ты перестал верить в свою победу, — сказал он. — А вера в себя — залог успеха.

— Я верю в себя, — возразил чёрный рыцарь.

— Тогда почему ты проиграл?

— Ты сильнее. Ты всегда был сильнее меня.

— Ты считаешь, что никогда не сможешь победить меня? Чего тебе для этого не хватает? Силы, ловкости, умения?

— Физически я ничуть не слабее тебя, — чёрный рыцарь задумался, отвечая на вопрос так, как делал это всегда — чётко, подробно, исчерпывающе. — Ловкость? Я немного быстрее тебя, хотя и здесь мы практически равны. Значит дело не в этом. Причина в том, что ты более умелый боец. Мне нужно ещё тренироваться, чтобы достичь твоего уровня.

— А когда ты и в этом сравняешься со мной, ты сможешь меня победить? — белый рыцарь испытующе смотрел на него.

— Мои шансы на победу будут больше твоих, — ответил тот. — Значит, я буду побеждать чаще, чем ты. Кстати, насчёт техники. Покажи, как ты выбил первый меч у меня из рук.

— Дело не в технике, брат, — улыбнулся белый рыцарь, — техника — дело наживное. Просто в тебе нет безоговорочной веры в свою победу. Ты взвешиваешь свои реальные шансы на победу, сравниваешь их с моими, видишь моё преимущество и перестаёшь верить в свою победу. Ты заранее настраиваешь себя на поражение. И именно поэтому проигрываешь. В тебе нет безоговорочной веры в безграничность своих возможностей.

— Брат, ты опять говоришь то, чего я не могу понять, — рыцарь в чёрных доспехах недовольно поморщился (видимо, этот разговор у них завязывался не в первый раз). — Ты предлагаешь мне верить в то, чего я не могу логически объяснить. Я знаю предел своих возможностей, я знаю, до какой степени я могу улучшить свои показатели, свои физические пределы. Но я знаю, что есть предел, за который я уже не смогу шагнуть, как бы не старался.

— Кроме физических показателей необходима твёрдая вера, — уверенно сказал старший.

— Вера здесь ни при чём, — чёрный рыцарь не упрямился, он просто был уверен в своей правоте. — На одной вере много не навоюешь. Нужно точно знать, как это делается практически. Покажи мне свой приём.

— Брат, — белый рыцарь с улыбкой обнял его, — ты неисправимый материалист.

— Я реалист, брат, — ответил тот, улыбаясь. — Так что насчёт приёма?

— И так же упрям, как Ратибор, — засмеялся белый рыцарь.

В это время к ним почтительно приблизился один из слуг.

— Братья вернулись? — спросил его белый рыцарь.

— Да, господин, — ответил тот.

— Пойдём, встретим, — кивнул он чёрному рыцарю.

Они прошли из небольшого дворика для тренировок через площадь перед центральной башней и вышли к воротам крепости, в которые как раз медленно въезжали двое молодых людей на статных конях. Один был в плотных серых кожаных одеждах и сидел на коне крепко, как влитой. Он был очень похож на чёрного рыцаря, только волосы были пепельно-серого цвета, а глаза серые со стальным отливом. Второй был ещё совсем юношей в красном с серебром камзоле, красных брюках и высоких красных же сапожках. Он был красив и изящен. Длинные каштановые волосы, слегка завиваясь, падали ему на плечи. Добрые и ласковые карие глаза задумчиво смотрели куда-то вдаль.

— Как охота, братья? — спросил чёрный рыцарь.

Все четверо действительно были родными братьями. Такие разные по характеру и внешности, они были удивительно схожи чертами лица. Белый рыцарь — Святодар, был старшим. За ним шёл чёрный рыцарь — Ярополк, но его обычно называли просто братом, не уточняя степени старшинства. Затем парень в сером — Ратибор, средний брат. И младшим был юноша в красном — Мирослав.

— Кажется, мы нашли очень необычную дичь, — с улыбкой сказал средний брат, легко слетев с коня.

Младший брат молча сидел в седле, ничего не видя и не слыша вокруг себя. Он грезил с открытыми глазами.

…Они поехали на охоту вдвоём, пока старшие братья тренировались в искусстве боя на мечах. Солнце было уже высоко и особой охоты уже не предвиделось, поэтому они просто ехали не спеша, наслаждаясь пьянящим лесным воздухом и тишиной.

— Почему братья так много тренируются? — спросил младший брат.

— Почему ты так мало тренируешься? — вопросом на вопрос ответил средний брат.

— Зачем мне это? Я не собираюсь ни с кем воевать. Любую проблему можно решить мирным путём, без помощи оружия.

Ратибор остановил коня.

— Вон там, за кустами, — сказал он, — прячется десяток бандитов, которые хотят отнять у тебя твоего коня, богатую одежду, оружие. А чтобы ты не выдал их потом, они убьют тебя. Сейчас они выскочат оттуда и нападут на тебя. Как ты поступишь?

— Там нет никаких бандитов, — возразил Мирослав.

— А если есть?

— Нету, — упрямо возразил он.

— А, допустим, есть?

— Нет там никого! — сказал младший и решительно направил коня вперёд.

Внезапно кусты вздрогнули, и раздался стук копыт. От неожиданности он подскочил в седле и его конь, чувствуя нервозность хозяина, взвился на дыбы. Но Мирослав был не из робкого десятка и хорошим наездником, поэтому он быстро укротил и себя и коня. Ратибор уже был рядом с ним, одной рукой крепко сжимая поводья, другой медленно вытягивая из-за спины длинный, слегка изогнутый клинок. Неизвестный наездник быстро удалялся от них по извилистой дорожке вглубь леса, скрываясь за деревьями так, что они не могли его разглядеть, только на слух определяя его местоположение. Братья переглянулись и молча кивнули друг другу. В глазах у обоих мелькнул охотничий азарт. Оба отлично знали каждую тропинку в лесу, каждое деревце и куст. Средний повернул коня влево и пошёл наперерез. Мирослав погнал коня следом за незнакомцем. Азарт погони захватил его и он не думал об опасности, о том, что его могли заманить в ловушку. Ветви кустов на резких поворотах стегали его по ногам, деревья тянулись к нему, но он ловко уворачивался, не сбавляя хода. Топот копыт впереди становился всё более явственным. Он настигал беглеца. Тот уходил вправо. Но здесь была более короткая дорога. И он рванул напрямик, срезая путь и отвоёвывая метры и секунды. Через минуту он со всего маху вылетел на холм, осадил коня и сорвал с плеча лук. Рядом был такой же холм, с которого дорога спускалась вниз, сливаясь с его дорожкой. Как он и рассчитывал, незнакомец вылетел на него и притормозил перед крутым спуском.

— Стой! — крикнул юноша, натягивая тетиву с азартно дрожащей стрелой.

Незнакомец был в длинном тёмно-зелёном плаще с капюшоном, закрывавшим его лицо. Он остановил коня и замер, не шевелясь.

— Кто ты? И что делаешь в моём лесу? — юноша в красном старался, чтобы его голос звучал по взрослому грозно.

Незнакомец молчал.

— Открой лицо! — потребовал он.

И тут незнакомец одним быстрым движением откинул капюшон. Волна белых, вьющихся волос, вырвавшись на волю, затопила его плечи. Из под тонких изогнутых бровей сверкнули колдовские зелёные глаза. Тонкий, изящный носик, чётко очерченный изгиб губ, нежный овал лица. Лук едва не выпал у него из рук. Ещё никогда в жизни он не видел такой красоты. Девушка тихо рассмеялась. Эти звуки звучали для него, как нежный перелив серебряных колокольчиков. Она медленно спустилась вниз с холма и не спеша поехала по дороге, а он, как заворожённый, смотрел ей вслед. Она оглянулась, стрельнув в него огнём зелёных глаз и пришпорила коня, скрывшись за поворотом. Только тогда он, наконец, очнулся. Прекрасное видение ускользало от него и он рванул следом. Вылетев за поворот, он едва не сшибся на всём ходу со своим братом. Оба коня взвились на дыбы, едва не посбрасывав седоков на землю.

— Где он?

— Где она?

Оба вопроса прозвучали одновременно.

— Разве она не проскакала мимо тебя? — изумлённо спросил Мирослав.

— Никого не видел, — ответил Ратибор. — Дорога пуста до самого поворота.

Мирослав и сам это видел. Видел и не верил собственным глазам. Ведь она была здесь секунду назад. Они не могли её упустить. Здесь просто физически некуда было деться. Он ошарашено смотрел по сторонам.

— Кто это был? — спросил брат. — Ты видел его лицо?

— Да, — задумчиво ответил он ему. — Её лицо прекрасно.

— Так, так, — понимающе улыбнулся брат. — Значит, мы охотились за прекрасным видением.

— Но куда она могла исчезнуть? — недоумевал Мирослав.

— А была ли она? — спросил Ратибор.

— Что это значит? — не понял Мирослав.

— Лично я никого не видел, — пояснил Ратибор.

— Но она была!

…— Она была! И я сам, лично её видел! — горячо доказывал он братьям. — Не призрак, а реальная девушка!

— Ты проверил, куда вели следы? — спросил Ярополк среднего брата и, видя его виноватое лицо, понял ответ. — Так, значит, следы проверить не удосужились.

Он повернулся к старшему брату.

— Я поеду, проверю?

— Давай, — Святодар перекрестил его, — с Богом.

— Только доспехи сниму, — сказал чёрный рыцарь. — Коня мне!

…Вскоре он медленно ехал по гребню холма, на котором младший брат видел своё чудо. Он внимательно смотрел на землю, всё больше мрачнея. Он видел следы коня своего брата. Он нашёл стрелу, обронённую им. Видел следы коня среднего брата. Но нигде не видел следов третьего наездника. Ни отпечатка копыт, ни сорванного дёрна, ни примятой травы. Ничего.

— Мне это не нравится, — тихо сказал он сам себе.

Съехав на дорогу, он медленно направился обратно в крепость. Загадку прекрасной незнакомки он пока не мог разрешить — слишком мало информации. Поэтому думал он сейчас о другом. О том, что говорил ему старший брат. Его смущала та непоколебимая уверенность, с которой брат говорил ему о вере, Боге и прочих малопонятных для него вещах. Он не находил в словах брата никакой точки опоры, оттолкнувшись от которой он мог бы найти доказательства этого непостижимого духовного мира. Хотя некоторые моменты брат доказывал весьма убедительно. Если просто принять за исходные данные то, что Бог действительно существует, то тогда всё, что говорит брат, выстраивается в понятную информационную матрицу, охватывающую все сферы бытия. Но у него не было именно доказательств этого немаловажного пункта — существования Бога. Неважно, во плоти ли, в камне, железе или в энергетической форме. Но чтобы его можно было ощутить хоть одним из доступных ему органов чувств. Тут он резко поднял голову и схватился за рукоять меча, поскольку эти самые органы чувств дали ему сигнал об опасности. На дороге перед ним стоял монах. Он, судя по всему, ждал, когда всадник приблизится к нему. В принципе ничего необычного или страшного в этом не было — бродячие монахи в этих краях были не редкость. Но обычно они ходили группами — дороги были небезопасны. Этот был один. Из-под глубоко надвинутого на голову капюшона не видно было лица. У рыцаря появилось неприятное ощущение, что из тёмного провала вместо лица его разглядывает нечто зловещее. Чёрный рыцарь не любил смутных ощущений и не боялся опасностей. Он не спеша приблизился к незнакомцу. Тот спокойно ждал его, держа одной рукой длинный корявый посох, а другую спрятав за пазухой, словно грея там кинжал.

— Мир тебе, незнакомец, — поприветствовал рыцарь монаха. — И добро пожаловать на наши земли.

— Ты один из четырёх братьев, известных под именами Белый, Чёрный, Серый и Красный рыцари? — медленно, глухо, словно каждое слово давалось ему с большим трудом, спросил монах, не ответив на приветствие.

— Да, я один из них, — холодно ответил рыцарь. — И потому требую к себе подобающего почтения с твоей стороны. Если тебя этому не научили, я могу исправить это досадное упущение.

— У меня слишком мало времени, чтобы тратить его на любезности, — ещё глуше сказал монах. — Вот. Передай это послание Белому рыцарю.

Он вытащил из-за пазухи запечатанный свиток и протянул его рыцарю. Раздражённый его манерами рыцарь выхватил меч и пугающе быстрым движением выбил свиток из рук монаха, едва не отхватив ему пальцы. Перехватив свиток свободной рукой, он посмотрел на печать. Магическая. Похоже, открыть её может только тот, кому послание предназначено. Значит, это от кого-то, кто хорошо знает его брата.

— От кого это? — спросил он. Монах молчал. Рыцарь бросил на него гневный взгляд, намереваясь повторить вопрос, но слова застыли, так и не слетев у него с языка. Монах перестал существовать, на глазах превращаясь в ничто. Только одежда тихо опала на землю, да упал с глухим стуком на дорогу посох. И в руках у него остался свиток — вот и всё, что было реально в этом таинственном потустороннем посланнике.

…Вот этот самый свиток он и положил на стол перед старшим братом, когда вернулся.

— Ни следа, ни приметы. Либо братьям всё привиделось, либо здесь замешана магия. А насчёт монаха… Ты знаешь, кто мог передать тебе послание таким способом?

Старший брат внимательно осмотрел печать.

— Есть только два человека, которые знают мой личный код. Правитель Яркендара — старый друг нашего отца и один мой друг, с которым мы держались в крепости Бронзовых Соколов в дни Вторжения Тьмы.

Он решительно взял нож и, слегка надрезав себе палец, выдавил каплю крови на печать. Минуту ничего не происходило. Потом печать медленно поменяла цвет на нежно-зелёный и с тихим звоном отошла с развернувшегося пергамента. Он читал послание, всё больше хмурясь. Его брат наблюдал за ним молча, не задавая вопросов, но внутренне уже готовясь к неприятностям. Святодар, прочитав послание, несколько минут молчал.

— Друг нашего отца умер, — в конце концов, сказал он. — На престоле его сын Радомир. И он просит меня о помощи.

— Что случилось? — спросил Ярополк.

— Он просит меня исполнить обещание, которое дал наш отец его отцу. Он просит о помощи в войне против армии, пришедшей с запада и предавшей огню уже половину Яркендара.

— У нас не так много воинов, чтобы помочь в битве, — покачал головой Ярополк.

— Ему не нужны воины. Ему нужен опытный генерал.

Брат понимающе кивнул. Белый рыцарь действительно был не только хорошим бойцом, но и опытным полководцем. Он не раз доказывал это в дни Вторжения Тьмы на земли дружественных государств. Их отец погиб в первые дни этой долгой и кровопролитной войны и белый рыцарь, оставив младших братьев на попечение Ярополка, ушёл на войну. Тогда ему было только двадцать. Но своей отвагой, стойкостью и рассудительностью он быстро заработал себе уважение старых и опытных бойцов. Сначала возглавил небольшой отряд лёгкой конницы, потом получил под своё начало полк, а заканчивал кампанию уже генералом одной из трёх союзных армий.

— Ясно, — задумчиво сказал Ярополк. — Значит ты опять на войну?

— Да.

— Я с тобой.

— Нет.

— Почему?

— На кого замок оставлю?

— Ясно.

— Но, вообще-то…

— Что? — чёрный рыцарь смотрел прямо и настороженно.

— Думаю, стоит взять одного из братьев, — старший брат задумчиво подбирал слова. — Возможно, мне понадобится человек, на которого я могу полностью положиться и надёжный посланник. Я бы взял тебя, но враг может подойти слишком близко к нашим границам. Ты единственный, кто сможет защитить замок.

— Ясно, — сказал Ярополк. — Младшего ты не возьмёшь. Война не для него. Не та натура. А надёжнее, человека, чем Ратибор ты не найдёшь.

— Да, — кивнул старший.

— Ясно, — он тяжело вздохнул. — Когда выступаешь?

— А чего ждать?

— Значит, прямо сейчас?

— А зачем так спешить? — старший брат слегка улыбнулся. — Не обижайся. Если бы я мог доверить безопасность наших земель среднему брату, я бы взял с собой тебя. Но ты здесь нужнее. И ты прекрасно это понимаешь.

Он подошёл к брату и положил руку ему на плечо.

— Завтра на рассвете.

Брат вышел из комнаты, и он ещё долго слышал в длинных коридорах его удаляющиеся шаги. На мгновение Ярополку показалось, что брат уходит навсегда. Встряхнув головой, он отогнал мрачные мысли. Нужно дать распоряжения и подготовить всё к путешествию.

…В большом зале ярко пылал огромный камин. Огонь в нём поддерживался всегда. На одном конце длинного стола сидели за вечерней трапезой четыре брата. Все четверо молчали. Каждый думал о своём.

Святодар сохранял внешнее спокойствие. Он знал, куда он направляется. Он знал, что такое война. Кровь, боль, нечеловеческое напряжение. Ничего хорошего. Но помочь соседу было просто необходимо. Во первых, ещё у их отцов была обоюдная договорённость о взаимопомощи. Во-вторых, Яркендар всегда был как бы щитом для их маленького государства. Если Яркендар падёт, орды дикарей с Запада хлынут к богатым восточным землям именно через их край. Поэтому, помогая Радомиру, он обеспечивал спокойствие и неприкосновенность своих земель.

Ярополк был хмур. Конечно, он прекрасно понимал, почему брат оставлял его здесь. Неизвестно, как всё обернётся. Если войскам Яркендара придётся отступить к северу, оставив проходы открытыми, отдельные отряды врага могут пройти по их землям. И тогда неважно будет, чем закончится вторжение — они вернутся на пепелище. Но всё равно, ему хотелось быть рядом с братом. На сердце было неспокойно. Война она и есть война.

Ратибор был возбуждён и серьёзен. Старший брат оказал ему высокое доверие, выбрав его своим адъютантом. И не просто так, а на настоящей войне. Он понимал, что это не игрушки, но втайне уже мечтал о великих подвигах, которые он совершит. О нём тоже будут говорить с уважением, как и о старшем брате — герое многих битв с Силами Тьмы.

Мирослав едва не плакал. Сидел молча и обиженно, ничего не ел. Они всё ещё считают его ребёнком. Не верят в его силы, думают, что он просто избалованный неженка. А он хорошо стреляет из лука, отлично сидит в седле. И смелости ему не занимать. Он тоже мог бы отличиться. Эх, дали бы ему только один шанс! Уж он бы показал, что он ничем не хуже Ратибора! Но разве им докажешь, что он давно уже вырос и не нуждается в постоянном присмотре.

— Ярополк, налей вина всем, — попросил Святодар.

Ярополк налил ему, Ратибору и себе.

« — Даже вино и то пить запрещают», — продолжал обижаться на всех Мирослав.

— Всем, Ярополк, — повторил Святодар.

— Всем? — переспросил он.

— Всем, — подтвердил старший брат. — Здесь все достаточно взрослые.

Мирослав удивлённо вскинул брови. Кажется, он кое в чём не совсем прав. Ярополк налил ему вина. Столько же, сколько и всем остальным. Святодар немного помолчал и сказал:

— Братья. Я не знаю, надолго ли мы расстаёмся. Я не знаю, как долог будет наш путь домой. Но мне кажется, что мы всё же не расстаёмся навсегда. Поэтому прогоните мрачные мысли. Мирослав.

Младший брат вопросительно посмотрел на него.

— Вы с Ярополком остаётесь хранителями этого очага. Это очень почётная миссия. Дом — это самое дорогое, что есть у мужчины, который готов продолжить свой род на этой земле. Сюда вы приведёте своих жён. Здесь будут играть ваши дети. Но всё это будет, только если вы сумеете защитить этот дом. Мы уходим и поэтому на вас теперь двойная ответственность. Слушайся старшего брата, учись у него. Ты уже достаточно взрослый, чтобы брать на себя ответственность за то, что происходит вокруг тебя. Но не позволяй себе возгордиться. Слово старшего брата для тебя — закон.

Мирослав забыл все свои обиды, и теперь глаза его смотрели весело и с новым интересом к жизни. Он чувствовал, что и в самом деле становится взрослее. Зря он обижался. Братья любят его и уважают. И он готов был сделать всё, что угодно, чтобы оправдать их доверие.

— Ярополк, — продолжал Святодар, — тебя мне нечему учить. Ты был отцом младшим братьям, когда я был на последней войне. Тебе я без колебаний доверяю всё то, что у меня есть в этой жизни.

Ярополк молча кивнул. Он всё понимал. Ему не нужно было ничего объяснять.

— А тебе, Ратибор, я сейчас ничего не скажу. Мы будем в пути долгое время, и у нас будет возможность обо всём поговорить. Тебе многому придется научиться и многое повидать.

Ратибор тоже сидел молча и спокойно, хотя сердце иногда просто замирало от предчувствия необычайных приключений, ждущих его впереди.

— А теперь ещё одно.

Святодар встал, достал откуда то шкатулку и поставил её на стол. Братья невольно подались вперёд. Эта шкатулка принадлежала их родителям и открывалась только в самых крайних или самых торжественных случаях. Святодар медленно открыл её, переложил в ней несколько вещиц и осторожно достал четыре маленьких шарика, похожих на крохотные жемчужинки.

— Мы можем быть очень далеко друг от друга, — сказал он. — Но, где бы мы не находились, мы всегда сможем услышать призыв другого и прийти на помощь.

Он раздал каждому по бусинке.

— Вставьте в ухо.

Ярополк вложил бусинку в ухо и почувствовал, как она вдруг потеплела, ожила и покатилась куда-то вглубь его черепной коробки. Сначала было жутко щекотно, потом в голове щёлкнуло, и он услышал протяжный, постепенно затихающий звон и лёгкое головокружение. Братья испытывали те же чувства.

— И что теперь? — нетерпеливо спросил Мирослав. — Как это работает?

— Не торопись, — сказал Святодар. — Какое то время будет идти настройка. Потом вы сами всё поймёте. А теперь…

Он поднял большой, тяжёлый кубок.

— За вас, братья.

Четыре кубка глухо встретились и на мгновенье замерли.

— Да хранит вас Господь, братья.