Глава 2. Дорога в столицу

Глава 2. Дорога в столицу.

Проснулся я, к сожалению, не рано утром, от солнца, ярко светящего в окно, а глубокой ночью, от сильного запаха дыма и криков людей на улице. В этот момент до меня дошло, что дом горит, вмиг я вскочил с кровати и в следующую секунду открыл дверь комнаты. Оказавшись в другой комнате, я увидел Сентуру лежащего на полу без сознания, быстро подбежав, я взял его и положил на плечо, в следующее мгновение я уже был у входной двери. Свободной рукой, поднимая меч, а ногой выбивая дверь, быстро выбежал из дома, стены которого уже были охвачены огнем.

Отойдя на безопасное расстояние, я положил Сентуру на землю и стал приводить его в чувства, трясти, бить по щекам, я даже попросил у человека, пробегающего с водой для тушения пожара, плеснуть немного на лицо Сентуру. Через минуту он уже пришел в себя, мне сразу полегчало. Все эти действия заняли не больше десяти минут, но я выбился из сил. Уставший я присел на землю. Можно было вздохнуть спокойно и подумать, что случилось.

Я поднялся и посмотрел на дом, все стены снаружи пылали, а на крыше виднелся небольшой огонек, который быстро перерос в огромное пламя. Через несколько мгновений крыша обрушилась. И люди, прежде бежавшие помочь потушить пожар, стали разбегаться и поливать водой близлежащие дома и деревья, чтобы огонь не перекинулся на другие дома. Через несколько минут дом полностью сгорел. Люди стали расходиться, некоторые даже смотрели на нас с сожалением, но всё же не решались предложить помощь.

Сентуру полностью пришел в себя и поднялся с земли, держась за голову и жутко кашляя, он спросил:

— Что произошло?

— Твой дом сгорел, его подожгли…

— С чего ты взял, что подожгли?

— Когда я выбегал из дома то заметил несколько горящих палок на земле, при мне только люди потушили две, возможно их было больше. Огонь появился снаружи дома, когда я был внутри то не видел огня, лишь когда я покидал дом, то огонь стал пробираться через окна и крышу внутрь.

— Но зачем…?

— Мне бы тоже хотелось это узнать. Быть может, это устроил кто-то из местных жителей?

— Я же им ничего плохого не сделал… — с ощущением, что его предали, сказал Сентуру.

— Это наверно из-за меня. Извини, что так получилось, я подверг твою жизнь опасности…

— Но ты же меня все-таки спас, никто не мог предвидеть такого.

Оглянувшись, я посмотрел на пепелище, огонь затухал, оставались лишь обгорелые стены. Люди заливали и засыпали последние очаги огня, и понемногу начинали расходиться.

Местные жители хоть и испугались моего появления, но чтобы так сразу в первую ночь поджигать дом своего же соседа, сироты. У меня была практически полная уверенность, что это не их рук дело.

— Жаль картины твоего отца, они были очень красивые.

— Да, картины были красивые…

— Нам лучше отсюда уйти вдруг поджигатель на этом не остановится.

— Ну, тогда у нас только одна дорога — в город, — сказал Сентуру.

— Пошли — согласился я.

Мы двинулись в сторону дороги, нам не надо было идти через всю деревню, а лишь немного пройти по тропинке. Выйдя на дорогу, мы повернули в сторону столицы, на улице еще была поздняя ночь, и местность было плохо видно. Пройдя несколько часов недосып и усталость дали о себе знать, мы решили немного отдохнуть. Свернув с дороги в лес, Сентуру лег спать, подложив себе под голову побольше листьев, а я сидел, не смыкая глаз, держась за меч.

Все эти события заставляли меня задуматься: Что бы все это могло значить? Простые сельчане могли поджечь дом, чтобы попытаться убить людей? Они и корову-то не могут сами убить, а тут людей, да еще и поджогом. Тогда кто? Неужели кто-то хочет моей смерти… Теория заговора и мания преследования захватывали мой мозг, и лишь сон спас меня от того чтобы не сойти с ума.

Ночь на удивление прошла спокойно. Проснулся я чуть позже своего спутника, он в это время уже отряхивался от листьев и грязи, увидев, что я проснулся, Сентуру сказал:

— Доброе утро.

— Доброе — ответил я, протирая глаза.

— Вот еды-то у нас нет, а позавтракать не помешало бы.

Не успев еще всего понять и подумать, я спросил:

— И как же ты предлагаешь нам ее достать?

Но у Сентуру, похоже, тоже не было плана действий, и он с не уверенным видом сказал:

— Не знаю… Можно дойти до ближайшей деревни и попросить там помощи.

— Что ж, похоже, нам ничего не остается — сказал я.

И мы направили свой путь в сторону ближайшей деревни, благо она находилась не так далеко от места нашей ночевки. Через полчаса уже были видны дома, еще через десять минут мы подходили к первому дому.

Выглядел он как обычный деревенский дом, с покосившимся забором и ветхой крышей, мы думали, что нам не откажут в помощи за небольшую работу, но хозяйка, выглянувшая из дома, как только увидела меня, сразу же сказала: «Нет», еще не дослушав пламенную и трогательную речь Сентуру. Похожая ситуация повторялась в каждом следующем доме, люди пугались моего вида и сразу же закрывали все двери и некоторое время не выходили на улицу.

И вот мы подошли к последнему дому, выглядел он хуже, чем все предыдущие дома, отсутствие забора, крупного скота, лишь несколько куриц и мелкая собачонка, сидящая на цепи, и громко лающая, собственно благодаря ее лаю, пожилая хозяйка дома вышла к нам.

Посмотрев на нас, она не стала сразу уходить обратно, и Сентуру принялся уговаривать ее. Она оказалась весьма добродушна, и еще не дослушав до конца, согласилась нам помочь, но взамен мы должны были отремонтировать крышу, поставить забор и вскопать огород, работа была не из легких, но у нас не было другого выбора.

Долгое время мы сначала искали доски для забора, повезло, что многое осталось от старого. Еще много времени у нас отняло «строительство» деревянной изгороди, так как старые доски изнутри иногда оказывались гнилыми и несколько раз почти готовый забор ломался под собственной тяжестью. Когда «неприступная стена» была готова, у нас уже не оставалось сил, а работы было еще много, но мы с усиленным трудолюбием вскопали огород, который видимо никто не трогал лет 5 минимум.

Время было почти вечер, а еще оставалась крыша, мы не хотели оставаться тут еще на один день, и поэтому из последних сил делали крышу, нашли несколько кусков фанеры и листов железа, кое-что пришлось «одолжить» у соседей, хорошо, что крыша была не очень дырявой и мы быстро с ней закончили.

После долгой и упорной работы мы наконец-то сели за стол и первый раз за весь день начали есть. Бабушка села с нами, но не ела, а просто спрашивала: «Откуда мы и куда идем? Как вам в гостях? Надо ли еще добавки?» Я отвечал спокойно, не смотря на то что, ел и не хотел отвечать ни на какие глупые вопросы: «Из соседней деревни в город идём. Вы гостеприимная хозяйка и люди у вас в деревне хорошие. Добавка не помешала бы». После того как она принесла еще тарелку супа, начались рассказы: про ее жизнь, про дом, что его еще ее прапрапрадед строил, про деревню, что здесь почти все друг другу родственники, и про то что рецепт этого супа придумала еще ее прапрапрабабка. Мы не особо вслушивались в ее разговор, так как у нас были свои проблемы, но из уважения делали вид, что нам интересно.

С наступлением темноты, старушка провела нас до кроватей и дала нам постельное белье. Начиная расстилаться, Сентуру спросил:

— Мне кажется, она не заметила, что ты «не просто человек», а ты как думаешь?

— Да нет, как можно не заметить такое большое крыло, думаю, она просто добрая.

— Может быть — с недоумением пожав плечами, сказал Сентуру.

Мы легли спать, а в моей голове крутилась мысль «я не просто человек, я не такой как они. И почему он сказал не просто человек? Он не уверен, что я ангел? Хотя я сам был в этом не уверен. Кто я?». В какой-то момент мысли проиграли битву со сном.

На следующее утро мы проснулись, позавтракали и начали собираться в дорогу, пожилая женщина, тем временем, дала нам еды на дорогу и говорила:

— Вы хорошие люди, я надеюсь, дай бог вам здоровья на вашем пути, и еще молодой человек, — она обращалась ко мне, — у вас на спине пух, наверно от моих куриц, но он какого-то странного цвета, то ли сиреневого, то ли фиолетового, не пойму.

Я немного улыбнулся и сказал:

— На улице отряхну, чтобы тут не мусорить, до свидания, спасибо вам за гостеприимство!

Попрощавшись, мы вышли из дома, и пошли по дороге.

— Да, она действительно не заметила твоего крыла, хах — усмехнувшись, сказал Сентуру.

— И вправду, не мог подумать, что такое возможно.

— Ну, она же старая, со зрением плохо, и еще цвет перепутала «то ли фиолетового, то ли сиреневого» — пародируя голос, бабушки говорил Сентуру.

— Не хорошо смеяться над старыми, больными людьми… к тому же она очень добрая и помогла нам.

— Хм… Да, на меня что-то нашло, она добрая не спорю, но впустила бы она нас, если бы заметила, что ты не такой как все?

Опять эта фраза «не такой как все». В ответ я лишь промолчал, так как сам не знал, пустила бы она нас.

— Тут надо свернуть — сказал Сентуру, — показывая налево.

Эта дорога была уже, да и лес был гуще, из-за чего там было темно даже в полдень.

— Зачем? — спросил я.

— Тут ближе, доверься мне...

Причин для недоверия у меня не было. И мы пошли по дороге, на которую указал Сентуру.

Тем временем, выражение лица Сентуру с беззаботного и немного радостного, постепенно менялось на настороженное и слегка испуганное, он стал пристально осматриваться по сторонам. Его необычное поведение меня начало пугать, хотя это можно было объяснить здешней местностью, она резко отличалась от той, по которой мы шли ранее, больше гнилых деревьев, меньше света и мне показалось, что даже воздух стал другим. Тут мои нервы не выдержали и я спросил:

— Что такое? Почему ты постоянно оглядываешься?

— А, я? А, да тут диких животных много вот я и остерегаюсь.

Его слова мне казались неубедительными, но мне ничего не оставалось делать, кроме как самому быть готовым к опасности. Вряд ли какие-то животные могли так напугать мальчишку, тем более причин для волнения было не больше чем обычно, а Сентуру себя вел, как будто враг находится рядом с ним, и в любой момент может напасть.

Через некоторое время такой напряженной ходьбы, послышались голоса, мужские. Сентуру схватил меня за руку и быстро увел к ближайшему дереву.

— Тссс… это бандиты, надо быть осторожными, чтобы нас не заметили.

Я медленно выглянул из-за дерева и увидел около десятка бандитов, сидящих возле костра и громко смеющихся. Там была еще телега с сундуками и рядом с ней лежала связанная девушка. В этот момент Сентуру быстро одернул меня, и я не успел рассмотреть девушку подробнее.

— Надо освободить эту девушку и наказать бандитов.

— Но… — попытался что-то возразить я

— Никаких «Но!» У нас уже нет обратного пути, нас сразу же заметят, или ты все-таки хочешь рискнуть и оставить её этим ублюдкам на растерзание?

Я снова выглянул из-за дерева, и уже внимательней рассмотрел девушку. У неё были связаны руки и ноги, заткнут тряпкой рот. Она была невысокого роста, даже в лежащем положении это было легко определить, с неестественно красными волосами, милое лицо и карие глаза, из которых ручьем текли слёзы, наверно она понимала, что с ней может случиться. Я не мог это оставить просто так.

Я повернулся к Сентуру и спросил:

— Что ты предлагаешь?

— Так, ты отвлекаешь их внимание на себя, я обхожу их сзади.

В ответ я лишь кивнул головой. Что в тот момент мною двигало, желание спасти прекрасную девушку, желание проверить свои способности или что-то другое, я не помню.

Выйдя из-за дерева, я двинулся в сторону бандитов, крепко сжимая меч в руке. Через несколько мгновений, они заметили меня, смех прекратился, послышался шепот: «Кто это?» Один из них поднялся, очевидно, главарь, и выкрикнул: «Ты кто такой?!» Я решил ничего не отвечать, моим ответом был поднятый к небу меч, готовый разрубить любого из них при первой возможности. Эта возможность не заставила себя долго ждать, они быстро вскочили со своих мест и ринулись ко мне.

Мой меч был достаточно тяжелым и острым, чтобы разрезать не только плоть, но и железо. Поэтому первый самый быстрый и смелый оппонент так же быстро отправился в мир иной, оставив на земле лишь две, почти равные, части своего тела. Второй отважный противник последовал примеру первого.

Следующие претенденты меня убить, не торопились, так быстро отправится на тот свет. Они медленно со знанием дела стали окружать меня, и вот кольцо замкнулось, они остановились на расстоянии трех-четырех метров. Я осмотрелся, их было шестеро, подняв меч над головой, я ждал их первых действий. Какой-то юнец, с кинжалом в руках, прыгнул на меня. Резко увернувшись, я ударил, своего молодого и неопытного противника, острием в спину, и направил его в другого, не менее молодого и неопытного разбойника, который стоял позади меня. Тем самым, за один удар, убрав сразу двух врагов.

Их осталось четверо, я снова поднял свой меч над головой в ожидании следующего шага. Было заметно, что мои оппоненты волновались и дергались. Переглянувшись между собой в очередной раз, они одновременно сделали выпад в мою сторону. За доли секунды я опустил меч до уровня их шей и, провернувшись вокруг своей оси, отделил их головы от тел. Кольцо крови разошлось во все стороны и еще четыре бездыханных тела упало на землю.

И вот их численное преимущество резко сократилось до трех человек: главарь и еще двое его бойцов. Эти двое были одеты и вооружены получше уже мертвых шестерок, два меча у каждого, а у главаря был огромный двуручный топор.

Эта парочка начала приближаться ко мне, размахивая своими мечами и показывая все свое мастерство, по ним было видно, что они не так просты как предыдущие бандиты.

Через несколько шагов и перебежек они уже были передо мной, начался неравный бой четыре меча против одного, приходилось напряженно отбиваться от их атак, хоть и не всегда удачно. Один пропущенный удар и по моей левой руке потекла алая кровь, еще один удар и такая же кровь потекла по моей правой ноге. Я понимал, что так долго не протяну и надо что-то быстро делать.

Вложив всю оставшуюся силу в один удар, я фактически уничтожил одного из них, мне показалось, что мой меч засветился в этот момент, хотя в следующую секунду он стал как прежде, но тепло от него исходило необычное. Мельком посмотрев на убитого врага, я увидел, что в местах ранения у него ожоги как от каленого железа, но мне некогда было над этим задумываться.

Смех главаря банды быстро утих и поменялся на злость. Он схватил свой топор, подняв повыше, побежал в мою сторону. К тому времени уже второй его лучший боец был мертв.

Главарь был в нескольких десятках метров от меня, я приготовился в решающему удару, как вдруг он споткнулся, упал и на полной скорости подлетел к мои ногам. Мне пришлось отступить в сторону, чтобы не быть задетым его огромным топором. Взглянув на него я заметил дротик, торчавший из его шеи. Я посмотрел в сторону леса, и увидел там, улыбающегося Сентуру, он быстро подбежал ко мне.

— Это меня папа научил делать ядовитые дротики, я всегда ношу несколько с собой. Тебя ранили?

— Да так, небольшие порезы.

Вздохнув с облегчением, я подошел к девушке и разрезал веревки. Её глаза до сих пор были в слезах, но это уже были слёзы радости, она радостно кричала:

— Спасибо! Спасибо вам! Вы меня спасли, даже не знаю чем вас отблагодарить, спасибо ещё раз!

Я попытался вставить свое слово в этот поток эмоций и благодарностей:

— Всегда, пожалуйста, нам ничего от тебя не надо, лучше скажи, что случилось?

Немного успокоившись, она начала рассказывать свою историю:

— Меня зовут Киртс, я ученица школы магии огня, мы с моим учителем везли новых учеников и их пожертвования школе, но по дороге на нас напали эти бандиты и убили всех кроме меня. Потому что я девушка, — чуть склонив голову — сказала она. Они говорили, что собираются сделать со мной, тогда я хотела умереть, лишь бы со мной этого не происходило, но тут пришли вы, и убили этих выродков, я вам очень благодарна!

И тут снова начался приступ радости, она трясла меня за руку и плакала от счастья, потом обняла меня, так крепко, как только могла.

Через несколько минут, она, успокоившись, переведя дыхание, спросила меня:

— А ты ангел?!

— Да… Нет… Я не знаю… Это не важно!

— Да, мне действительно не важно… — сделав паузу, но затем продолжила, — Главное вы меня спасли! — это уже начинало надоедать, но её можно было понять, она избежала страшных мучений.

Тем временем Сентуру разбирал сундуки и что-то искал, вот он поднял два листка и начал читать один из них, через минуту бумага превратилась в пыль.

— Нет! — воскликнул он, — Этого не может быть!

— Что? Что случилось? — спросил я.

— Моего отца не просто убили разбойники, кто-то хотел его смерти и нанял их, один лист был написан на человеческом языке, другой я не знаю. Там было написано, что за убийство моего отца главарь банды получит награду от некого Вергила, и что в случае смерти бандита эти листки буду уничтожены.

Около минуты я стоял, переваривая все, что сказал Сенутуру, потом заговорил:

— Что? Ты же мне говорил, что у твоего отца случилось что-то с сердцем, как ты посмел мне врать?! — я был очень зол на Сентуру, в один момент я оказался рядом с ним и поднял его одной рукой над землей, он сопротивлялся и что-то говорил, я услышал только:

— Извини, я не хотел тебя обманывать…

Мой гнев чуть утихомирился, и я поставил его на землю.

— Рассказывай! — повелительным тоном сказал я.

— Моего отца убили эти бандиты, но у него ничего не пропало из вещей, хотя при нем были деньги и золотое кольцо, это мне показалось странным, я ходил в столицу и говорил об этом в суде, но там говорили, что это всего лишь обычное разбойное нападение, и что их уже ищут. Я знал, что здесь что-то не так. Мне удалось отследить, этих разбойников, и я сообщил об этом в министерство правопорядка, но прошло несколько месяцев, а никаких действий не произошло, не думал, что здесь все настолько запутано. Извини, я не мог сказать тебе об этом раньше, иначе ты бы не согласился помочь мне, и мы бы не спасли эту прекрасную девушку.

Я оглянулся посмотреть на Киртс, она мило улыбалась и кивала головой, соглашаясь с последним высказыванием Сентуру.

— Ладно, но значит, всё, что твой отец говорил обо мне, было ложью?

— Нет, это все чистая правда, и думаю, это может быть между собой связано. Теперь ты знаешь всю правду, мне больше нечего от тебя скрывать.

Мы простояли в напряженном молчании несколько минут, но тишину прервала Киртс.

— Можно мне сказать слово? — с неуверенностью сказала она, — мне нужно в столицу сообщить о случившемся главе школы, а вы куда направляетесь?

— Нам туда же — сказал я.

— Тогда давайте соберем оставшиеся вещи и отнесем их в школу? — предложила Киртс

— Хорошая идея, именно так мы и сделаем.

Мы собрали все вещи обратно в сундуки и в том числе и те, которые были у бандитов с других грабежей, и погрузили в телегу. Так как лошади у нас не было, то нам с Сентуру пришлось везти ее самим, Киртс шал рядом с нами. Уже через полчаса мы шли по дороге в столицу.

По дороге в город я попытался завязать разговор с нашей новой спутницей:

— А почему у тебя красные волосы?

— Это символ школы огня — красный цвет, у ветра — белый, у школы земли — коричневый, у воды — синий.

— Интересно. А как тебя родители отпустили учиться в школу магии, это, наверное, нелегко?

— У меня нет родителей… Я — сирота, мой учитель, которого убили эти бандиты, нашел меня еще младенцем на улице и воспитал как собственную дочь, у него не было детей, у учителей магии не может быть детей, поэтому у нас были отношения, как отец и дочь. На самом деле, я там ревела из-за смерти моего учителя, а не из-за себя, мне было уже без разницы, что будет со мной, но увидев вас, я снова захотела жить…

Поняв, что сейчас не самое лучшее время для продолжения беседы, я опять начал погружаться в свои мысли, и тут мне в голову как солнечный удар пришло осознание, что я только что убил людей. Не знаю, убивал ли я людей в прошлой жизни, но сейчас мне стало немного не хорошо, единственная мысль утешала, что это были бандиты, и что теперь они не принесут никому вреда, но как вообще люди приходят к такому выбору, они ведь не рождаются сразу бандитами. Мои рассуждения прервала Киртс:

— Теперь расскажи про себя.

— А что рассказать, я не знаю «кто я» и откуда пришел, позавчера я проснулся в лесу в этой одежде и в таком виде. Дойдя до ближайшей деревни, я встретил Сентуру, ему что-то рассказывал про красного ангела его отец, по описанию я подхожу. Сентуру согласился мне помочь. Потом его дом, в котором мы ночевали, подожгли, нам чудом удалось спастись, и мы отправились в столицу, у Сентуру есть план. Ну а дальше ты знаешь.

— Да… — пытаясь обдумать все, что я только что сказал, произнесла Киртс, — необычная история! Кстати я вижу у тебя на мече гравировки, сама я не знаю их значение, но наш глава школы может тебе помочь.

Да действительно, у меня на мече были гравировки на рукояти меча в виде каких-то символов, но я не предавал им значения, а ведь их расшифровка могла пролить свет на всю эту ситуацию, я приободрился и с искренней радостью ответил:

— Спасибо! Может он ответит еще на некоторые мои вопросы.

Киртс дала мне надежду, наверно она даже сама не поняла, что это может для меня многое значить.

Тем временем до столицы оставалось еще полдня пути. Посмотрев, на вымотанную Киртс, я предложил ей сесть на телегу. Сначала она отказалась, но через минут пять все-таки согласилась, прежде спросив:

— А тебе не будет тяжело?

— Нет, — телега была достаточно тяжелая для обычного человека, но не для меня.

Через полчаса пути я оглянулся на телегу, и увидел мирно спавшую Киртс, Сентуру оглянулся вслед за мной, и, повернувшись обратно, спросил:

— Как она тебе?

Я немного замешкался от такого неожиданного вопроса, и в ответ сказал что-то несуразное:

— Ну… она милая, красивая, думаю из нее будет хороший маг! — последнее мое высказывание даже мне самому показалось настолько нелепым, ещё и с таким серьезным тоном, которым я говорил.

— Хах, — усмехнулся Сентуру, — я это и сам вижу. Я имел в виду, тебе она нравится?

— Наверно, да… и вообще мне сейчас не до этого, — попытался я уйти с неловкого разговора.

— Для любви всегда есть место брат, — с такой дружеской и понимающей интонацией сказал Сентуру.

Я не стал ничего отвечать, так как был не готов к подобным разговорам. В этот момент с телеги послышался голос:

— Нам еще долго?

— Нет, нам осталось переночевать, и уже к завтрашнему полудню мы будем входить в столичные ворота, — ответил Сентуру.

Услышав это, Киртс обратно легла в телегу, но через минут пять не смогла больше спать и, встав с телеги, пошла рядом с нами.

— Ну как спалось? — спросил я.

— А, да хорошо, мне даже сон приснился, там была огромная пирамида, и на самой вершине стоял ты, — она показывал на меня, — ты что-то кричал, а потом началось землетрясение, и пирамида раскололась, но на вершине тебя уже не было.

— Да интересный сон, — ответил я, с заинтересованной интонацией

В наш разговор вклинился Сентуру и, указав на место недалеко от дороги, сказал:

— Мы будем ночевать здесь.

Свернув с дороги и разложив одеяла, благо они были в одном из сундуков, мы легли спать, но Киртс сказала:

— Я не хочу спать, я уже выспалась.

— Тогда будешь охранять нас, — сказал Сентуру.

Я промолчал, и, закрыв глаза, сразу же уснул.

Утром, открыв глаза, я увидел уже проснувшегося Сентуру и, еще спящую, Киртс, рядом со мной. Моя рука лежала на ней как бы обнимая. Сентуру, посмотрел на меня, ничего не сказал.

Через минуту после того как я проснулся, проснулась и Киртс.

— Просто мне стало холодно, и я легла к тебе погреться и уснула, — в оправдание говорила она.

Я промолчал, как бы ни возражая против её слов.

— Пора собираться, — посмотрев на нас, сказал Сентуру.

Встав, мы начали собирать одеяла и складывать их в телегу, после вытащили телегу на дорогу и продолжили свой путь. Оставшиеся три часа мы шли в молчании, наверно ни у кого с утра еще не было тем для разговора.

На горизонте уже начинали виднеться стены и башни одноименной столицы королевства Дерног. Через полчаса мы уже подходили к стенам города. У ворот нас встретил стражник:

— Кто такие? Зачем направляетесь в Дерног?

— Я, — начала говорить Киртс, — ученица школы магии огня, а это мои охранники, мы направляемся в школу магии огня.

— Странные у вас охранники, — недоверчиво сказал стражник, окинув нас с Сентуру взглядом.

— Какие есть, — ухмыльнувшись, ответила Киртс.

— Ладно, проходите, — махнув рукой, сказал стражник и открыл ворота.

И мы вошли в Дерног…