Глава первая

Алекса 14.07.19

В серебристую тайоту загрузили последние вещи, и звук закрывшегося багажника заставил меня вздрогнуть и на мгновение вырваться, из ставшего для меня уже привычным, состояния прострации.

— И все же я хочу, чтобы ты поехала с нами. — Мама вновь завела шарманку о поездке по Европе.

— Хватит об этом. Вы должны провести это время вдвоем. — Я поддалась вперед, надеясь, что мое очередное объятие поможет ей не испытывать чувства вины за то, что ее дочь остается одна.

Это был мой выбор. Я, действительно, была счастлива за маму. Когда два года назад она встретила Олега, который смотрел на нее, как на самое дорогое и прекрасное что есть в этом мире, его одобрила и я, и бабуля. Свадьба состоялась в этом месяце, и вот уже две недели они откладывали с медовым месяцем. Маме хотелось, чтобы я отправилась с ними, Олег был не против, а я же не могла донести до них, что не собираюсь быть пятым колесом в телеге. Это их время, их любовь и их счастье, и они не должны ни на что отвлекаться. Поэтому я непреклонно стояла на своем, а мама продолжала мучиться вымышленной виной, где я одинока и несчастна.

— Я люблю вас, — Вырвалась из объятий и подмигнула Олегу. — Повеселитесь там.

Машина уже несколько минут, как скрылась из виду, а я все еще стояла на одном месте, пытаясь справиться с чувством какой-то бессмысленности происходящего, апатии и сильной утомленности. Подобное состояние неотступно следовало за мной вот уже пять с половиной месяцев. Со дня смерти бабули. Мне даже выписали антидепрессанты, и я старательно пила их какое-то время, пока не осознала, что от них никакого толку. Мама переживала, зная, как я была близка с матерью моего отца, и расстраивалась сама. Я же, не желая видеть ее грустное лицо, упорно делала вид, что все вернулось на круги своя, что я счастлива, рада своему поступлению на аудитора, часто заводила разговоры о своих еще детских мечтаниях и стремлениях. В общем, делала все возможное, чтобы не показывать маме и Олегу, что уже несколько месяцев и сама стала дико бояться этого опустошающего чувства, что все, абсолютно все, бессмысленно.

В желудке заурчало, напоминая, что помогая со сборами вещей, я так и не пообедала. Похлопала себя по карманам, обнаружила, что забыла, написанный утром, список покупок, выругалась и побрела в сторону магазина, пытаясь припомнить, что шло пятым номером после филе индейки. Наверное, стоит, как и все современные люди, пользоваться заметками на смартфоне. Вот только это было любимым делом бабули, писать разнообразные списки чего только можно и нельзя. А я очень любила совать в них нос, восхищаясь из раза в раз ее красивым витиеватым подчерком.

Проскочившая под ногами серая кошка, чуть не заставила меня растянуться на асфальтированной дорожке. Споткнувшись, я больно прикусила язык, слезы выступили на глазах, но не успела я их вытереть, как почувствовала, что серая гадина вновь трется об мои ноги.

— Мм-м! — Да не очень удобно возмущаться с прикушенным языком.

— Мяуу… — Довольно ответили мне, уже в наглую поднявшись на задние лапы и потянув передние к моим бедрам.

— Но мне нечем тебя угостить… — Прошепелявила я, аккуратно стряхивая с себя кошку, дергая ногой.

Еще одно «мяу» и когти пущенные мне в ногу, мое «ай» и потеря равновесия в сторону кустов, а также осознание того, что я почувствовала, как ветка царапнула по щеке, а вот падения на землю нет! От удивления я распахнула глаза и, вскрикнув, тут же их зажмурила. Яркий свет болезненно ослепил, и единственное, что мне оставалось это выставить руки вперед и не думать о том, какое же будет приземление. Не знаю, сколько это продолжалось, но открыть глаза из-за света я не могла, а чувство падения сменилось чувством парения, и в какой-то момент я даже расслабилась. Вскоре послышался звук капели, и он все нарастал, грозясь превратиться в шум водопада. А потом я как будто коснулась стенки мыльного пузыря, и не успев подумать о том, что он лопнет, меня резко рвануло вниз с удвоенной скоростью. Воздух больно резанул по лицу, дыхание сперло и, наконец, я молниеносно затормозила. Провисела так несколько секунд, уже намереваясь открыть глаза, как четко поняла, что какая-то неведомая сила отпустила меня окончательно, и я вновь резко полетела вниз. В этот раз падение длилось меньше секунды и я болезненно распласталась….эээ…кажется на берегу озера, промочив кеды и всю одежду спереди и набрав носом довольно-таки холодной воды. Пока я пыталась откашляться, услышала голоса:

— Как в этот раз тряхануло то…

— Ага! Удивительно как посуда со стола не полетела! — Возмутился кто-то, явно лишенный обеда.

— Думаешь, это из-за того, что восемь месяцев уже не было? — Вопросил первый мужской голос.

— Да, Тьма их знает…

Я села в воду, уже полностью промочив одежду и все еще морщась от жгучего чувства, прошедшей воды по носоглотке. Мозг уже натужно сигнализировал о том, что что-то явно не так. Откуда у тротуарной дорожки недалеко от моего дома взялось огроменное озеро, а также эти странные величественные деревья похожие на серебристые тополя с лианами? И почему эти двое одеты как декабристы только без головных уборов?

Так не паникуем. Всему есть логическое объяснение. Я упала в кусты и стукнулась головой. Мне сниться сон. Или просто крыша поехала. Не нужно было прекращать походы к врачу. Черт! Не получается не паниковать!

И тут до меня дошло… Паника! Яркие и взрывные эмоции! Состояния апатии и жуткой бессмысленности, как рукой сняло!

— Она походу того… — Тихо произнес тот, который не смог пообедать. — Смотри, как улыбается.

— Ага. А еще заметь, какой у нее цвет волос! — Второй «декабрист» почесал рыжую шевелюру.

— Точно. Я такой только в столичной таверне у разгульной девки видел. Но они были крашенные.

— У этой свои вроде…

И они оба даже чуть голову вправо наклонили, чтобы удобнее меня и мою шевелюру рассматривать было.

— А ничего такая. Здесь, ей назначение быстро найдут. — Усмехнулся русоволосый с неестественно желтыми глазами.

— Ага. С такой мордашкой быстро до столичной таверны доберется, а может и выше!

И они оба загоготали так, как будто была произнесена шутка года.

Я же не собиралась это больше терпеть и решительно поднялась из воды. Кеды моментально захлюпали, с объемной джинсовой куртки стекали ручьи прямо на сырые лосины.

— Ладно, нужно отвести ее к Марайе с Тахаем. Пусть они сами разбираются. — И желтоглазый шагнул ко мне протягивая руку…

И, разумеется, получил по своей нахальной пятерне.

— Тьма, не хватало за ней еще по лесу бегать…

— Да, прав был Граб, говоря, что в них надо снотворным пулять, а очухивались бы там, где их понимают.

Я недовольно посмотрела на рыжего. Сейчас бы, как пульнуть в него пяткой, чтоб вообще долго не очухивался!

— Давай по его же методике…

Желтоглазый согласно кивнул и начал шарить по карманам своего темно-зеленого мундира. Вытащил какой-то свиток (Реально свиток! Из потемневшей старой бумаги! Скрученный!), протянул мне и второй рукой показал направление в сторону от озера.

Я аккуратно приняла бумагу и развернула.

«Перья для письма — 10 шт.

Свечи восковые — 20 шт.

Пряжки ременные — 30 шт.»

И так весь лист с указанием по штучно.

— Пряжки, значит… — Глубокомысленно протянула я и посмотрела в желтые глаза.

Желтоглазый на меня.

Я на него.

Рыжий на меня.

Я на рыжего.

И тут у них хором:

— Она понимает!

— Она по-нашему говорит!

Вот тут, действительно, я решила, что с меня хватит! Всучив свиток желтоглазому, я направилась в ту сторону от озера, в которую мне указали, гордой и быстрой поступью, не обращая внимания на то, как хлюпает вода в кедах.

— Куда это она?

— Эй, ты куда?

Хороший был вопрос. Мне тоже интересно, куда это я. Наверное, в глубине души я надеялась, что еще пару метров и волшебный лес исчезнет, и я снова окажусь по пути в магазин. Но сизая зелень и серебро листьев не заканчивались. Огромные валуны, поросшие темно-зеленым мхом, растения, раскинутые на манер папоротников, белесые крохотные цветочки, отдаленно напоминающие незабудки, и потрясающий аромат. Изумительная бодрящая, и каким-то образом, терпкая свежесть.

— Эй, подожди! — Желтоглазый догнал меня первый. — Куда ты?

— Ты же сам показал мне на эту тропинку!

Хоть он и был старше меня, я не стала обращаться к нему на «Вы». Мне также казалось, что это какой-то розыгрыш и вот-вот уберут декорации и выскочат со скрытыми камерами. Вероятно, именно из-за этой мысли я все еще не истерила и не наматывала сопли на кулак. Что-то заставляло не раскисать и не бросаться к ним на шею с просьбой о помощи.

— Но ты же не знаешь куда идти!

— Да неужели!? — Я даже притормозила, недовольно взмахнув руками. — А ты знаешь!?

Он аж поперхнулся от негодования.

— Конечно!

— Ну, тогда веди! — И снова пошла вперед.

В этот момент, я, по крайней мере, поняла, что пока мне никто не угрожает. «Декабристы» молча, шагали за мной по тропинке и лишь дважды подсказали куда свернуть. Мне же все сложнее и сложнее становилось делать вид, что я владею ситуацией. Все во мне кричало, что лес реален, что, то странное падение мне тоже не приснилось и что я, абсолютно, ничего не понимаю! Какого черта происходит? Что мне делать?

И тут полоса леса начала редеть. Впереди показалась огромная, в три человеческих роста крепостная стена, раскинувшаяся в обе стороны, покуда хватало глаз. За ней виднелись шпили замка, и слышался гул людей, тявканье собак, кажется перестук копыт и множество звуков, которым я еще не успела найти объяснения, как желтоглазый «декабрист» обошел меня и постучал в неприметную, обитую железом, дверь.

— Ну что? Привели? — Голос послышался еще до того, как дверь со скрипом отворилась.

— Привели. — Скупо произнес желтоглазый и жестом пригласил меня войти внутрь.

Я ступила в едва освещенное помещение, как перед глазами возник полноватый, с едва сходящимся на животе мундиром, «декабрист».

— Вах, какой цвет! Неужто и впрямь в ней кровь древних!?

— Румис, повежливее. Она понимает. — Тем же тоном произнес желтоглазый и подтолкнул меня вперед.

— Понимает? Вот это да! Такого даже при Грабе не было!

— Нет, — Вмешался в разговор рыжий. — Он рассказывал, что вначале его службы было двое мужчин понимавших нас.

— Где-то лет тридцать назад?

— Ага.

Тут Румис опять приблизился ко мне:

— Ты и вправду понимаешь нас?

Я насторожено кивнула, пытаясь не пялиться на его длинные, как у коровы, ресницы.

— Как тебя зовут? — Вопросил он, улыбаясь, от чего на его щеках показались ямочки.

— Мира.

— А я Румис. Это Хаген, — Он указал на желтоглазого, а потом и на рыжего. — А это Вин.

Но не успела я подумать, приятно ли мне с ними познакомится или нет, как он продолжил.

— Тебе бы сейчас к Тахаю на регистрацию нужно поспешить.

— На регистрацию?

— Конечно. Все попаданцы отмечаются в Архиве. Плюс нужно же тебе переодеться и получить кров на то время, пока ты не определишься.

— Попаданцы?

Я чувствовала себя, как попугай, повторяющий несколько слов, но ничего не могла с собой поделать.

Да, — Усмехнулся Румис. — Тех, кто попал в другой мир. В наш мир.

Но вот чего никто из этой троицы не ожидал так это моего следующего вопроса.

— Как мне вернуться обратно?

Повисло неприятное молчание. Я уже хотела вцепиться в Румиса и потрясти, как он заговорил сам.

— Никак. Попаданцы на то и оказываются здесь, что их ничего не держит в своем мире, и они могут начать сначала здесь.

Какой бред. Не паникуй. Не паникуй, кому сказала! Это розыгрыш! Или сон! Я скоро проснусь. Скоро все закончится! Обязательно все будет хорошо! Ведь всего этого просто не может быть, так?

— То есть никто назад не возвращался? — Тихо заговорила я.

— Нет.

— Ну, может, кто и возвращался, только явно не здесь. — Заговорил желтоглазый. — Попаданцу априори не нужно обратно. А здесь, у озера, граница, через которую, обычно, все попадают в наш мир, но чтобы вернуться назад — такого ни разу не было. В Архивах бы зафиксировали.

Румис и Вин согласно закивали.

— И часто тут появляются попаданцы? — Почему-то спросила я.

— Да почитай уже восемь месяцев никого не было.

— Да. Ты первая за долгое время.

— А пропустить кого-то вы не можете?

— Исключено. — Вновь заговорил Вин. — Появление попаданца отражается на Закатном Озере дрожью. А так как мы в непосредственной близости от него, то и до нас доходит.

— Точно. — Румис почесал затылок, явно думая о другом. — Сегодня сильно тряхнуло. Такого много лет уж не было.

Анэстейша 15.07.2019.

Я до сих пор не понимала, что я здесь делаю и зачем я тут. Кто такие попаданцы и при чем тут я? Надо собраться и просто искать выход отсюда. Я не верила им, это просто какой-то бред. Может этот другой мир — это сумасшедший дом и при падении я сильно ударилась головой и мне все это кажется?

— И что же мне делать в вашем мире? — Я пыталась говорить более спокойным голосом без ноток истерии.

— Для начала тебе нужно зарегистрироваться. — Сказал Румис с легкой улыбкой.

Да он флиртует со мной! Вот только мистического парня психа мне ещё не хватало!

— И где же проходит регистрация? — Спросила я с раздражением, так как это все уже перерастало на конечную степень напряжения.

— Следуй за мной. — Хаген вновь обошел меня, направляясь к двери за Румисом.

Его тон заставил осознать, что он отталкивает от себя. И дело даже ни в его желтых глазах, которые казались мне неестественными, а в том, что последние пятнадцать минут он вел себя так, как будто я назойливая муха. Наверное, не стоило шлепать его по руке.

Мы шли по мало освещенному коридору с каменной дорожкой, и звук моих хлюпающих кед отражался от стен жутковатым эхом. Не помогали даже чадящие факелы треском пламени, которые якобы должны были разогнать здесь сумрак. Подходя к очередной, неприметной, обидой железом, двери, мне казалось я вполне успешно внушила себе положительный исход из этого кошмарного бреда. И почему я не удивлена, что подобное произошло именно со мной?

— В академии ты сможешь пройти начальный этап обучения. — Румис сиял белозубой улыбкой.

— Начальный?

Обучение? Какое к черту обучение? Я не собираюсь здесь оставаться!

— Начальный обязаны пройти все. — Отрезал Хаген таким тоном, как будто я должна была и так все знать!

Дверь открылась, и я была готова увидеть очередную темную комнатушку или каменный коридор, но мы вошли в, огромных размеров, зал. Мраморный пол был усеян витиеватым черным рисунком, который окружал белоснежную высокую статую с крыльями в центре зала. Не смотря на то, как искусно была вылеплена фигура и крылья, я так и не поняла, мужчина это или женщина, ибо прямой плащ скрывал изгибы тела, волосы струились по плечам, а глаза статуи были закрыты. Декорированные стены уходили в высокий куполообразный остекленный потолок, открывая вид на закатное небо. А за крыльями статуи виднелись два широких лестничных пролета, по одному из которых, царственной походкой (не иначе!) спускалась безумно красивая девушка. Длинное сапфировое платье подчеркивало ее изумительную фигуру, волосы цвета огня прекрасно контрастировали с ее изумрудными глазами, а словно кукольное личико вдруг озарилось пленительной улыбкой. Она величественно приблизилась к нам, окинула радостным взглядом «декабристов» и вдруг остановила свой взор на мне. Как по моему телу не побежали мурашки от ее недовольства, знает одно небо.

— Румис, Хаген, Вин, добрый вечер.

«Декабристы» лишь кивнули в знак приветствия, как-то явно не оценив ее красоту.

— Новенькая? Давно у нас таких не было. — Произнесла она, словно я не находилась рядом.

— Таких?

Огненноволосая демонстративно удивилась, но мне показалось, что только я уловила, как на мгновение скривилось ее лицо.

— Понимаешь нас? Не ожидала.

— Так что ты имела в виду?

— Новеньких. — Ее улыбкой можно дозировать яд.

Как такая красота может достаться такой змее?

— Меня зовут Марго. — Она заломила бровь, будто бросая мне вызов, а сквозь улыбку стервозность текла словно патока.

— Мира. — Явно не принимая вызов, неуверенно прошептала я.

— Ну что, Мира, пойдём, — Она интонацией выделила мое имя, будто с издевкой. — Я провожу тебя в твою комнату.

— Мира, мы тогда пошли, а ты с Марго иди и ничего не бойся. — Румис аккуратно коснулся моего плеча и попрощался.

Поднимаясь по одному из лестничных пролетов, я с тоской размышляла над тем, что компания Румиса мне нравилась больше. Вот если бы только у меня была возможность остаться с ним и расспросить его обо всем. Он уж наверняка не стал бы умалчивать.

— Сейчас я отведу тебя в комнату, в которой ты останешься до утра. — Безразлично произнесла Марго. — Утром будет регистрация и тебя определят в группу. Единственная новенькая за восемь месяцев — будет весело. — Уголки ее губ поднялись в коварной усмешке, не предвещая мне ничего хорошего.

— А что представляет собой регистрация? И что это за место?

— Скоро узнаешь. — Кажется, оставлять меня в неведении, доставляло ей истинное удовольствие.

И мы шли дальше в тишине. Марго улыбалась все радостнее, как будто ощущая, что в моей голове становиться все больше и больше вопросов, не находя ни одного ответа.

Длинный коридор даже отдаленно не напоминающий тот, по которому меня вели «декабристы», казался нескончаемым. Декорированные деревом и лепниной стены, освещались удивительными небольшими бра с неизвестным мне источником света. Мягкая ковровая дорожка тянулась вдоль стен, покрывая все тот же витиеватый черный рисунок на мраморе. Примерно на одинаковом расстоянии друг от друга располагались резные двери из темного дерева, видимо скрывая за собой жилые комнаты. У одной из них мы и остановились.

— Ну, тебе сюда. — По улыбке Марго, я сразу поняла, что внутри мне не понравится.

— А ты со мной не зайдёшь?

— Вот еще! — Она вздернула носик и двинулась в обратном направлении.

Несколько секунд я простояла закрытыми глазами, повторяя, как мантру, что все будет хорошо. Потом аккуратно повернула дверную ручку и перешагнула порог. Комнатка была просто мизерных размеров, к тому же она не отличалась уютом и чистотой. Единственное небольшое окошечко поражало количеством разводов и грязи, а так же присутствием рваного куска, какой-то темной ткани, видимо когда-то служившей занавеской. По правую руку стояла узенькая кровать с не внушающим доверия матрасом. Рядом с ней стоял покосившийся стол, утративший свой первоначально светлый вид, а слева от двери располагался встроенный в стену шкаф, с покренившейся дверцей. Но даже не общий вид комнаты заставил меня улететь в пучины печали, а отсутствие в комнате санузла! В промокшей одежде, я уже давно продрогла. Не хватало еще и заболеть! Решительно высунула нос за дверь, еще раз оценила длинный ряд многочисленных комнат, и… громко захлопнула свою изнутри. Утром, так утром! Мысли о том, как я сейчас хожу и пытаюсь найти хоть что-то, отозвалась дрожью в усталых ногах. Хотелось кушать, живот уже даже не урчал, а просто неприятно ныл, а еще волнами накатывала дикая усталость. Подошла к матрасу, перевернула его на другую сторону, удостоверилась, что на нем нет никаких насекомых, сняла свою сырую джинсовую куртку и, подложив ее вместо подушки, улеглась.

Когда я проснулась, то надеялась очутиться дома в своей кроватке, но не тут-то было. Признаюсь, я питала немаленькую надежду на то, что это всего лишь кошмар и никакого озера, леса, «декабристов» и рыжей бестии не было. Вот только сейчас, мне точно не стоило откладывать поиски санузла, а затем и какой-нибудь еды. Выйдя за дверь, я отправилась по коридору в сторону лестницы и едва до нее дошла, как заметила, что одна дверь отличается от других. И, о боги, мне повезло! Вдоль стены тянулись каменистые, красиво отшлифованные, углубления под стать моющим раковинам. Над ними словно из воздуха расположились изогнутые трубки. Краны! — подумала я и протянула руку под один из них. Сразу же полилась едва теплая вода. А над раковинами, как и в моем мире, растянулось зеркало во всю стену. И тут я чуть не закричала в голос! Вот почему они вчера что-то говорили о моем цвете волос! Если еще вчера я была обыкновенной блондинкой с приятным пепельным отливом, то сейчас на меня из зеркала смотрела изможденная девушка с серебристыми волосами! Буквально серебристыми! Ни серыми и ни седыми! Они переливались, словно внутри моих прядей поселились крупицы алмазов! Не могу сказать, что это было не красиво, просто слишком неестественно и непривычно! Я сорвала резинку с волос и поняла, что кажусь себе какой-то волшебной феей! Черт возьми, да когда же это все закончится!? Мама точно попытается сегодня до меня дозвониться и начнет переживать, если не сможет со мной связаться. Что же мне все-таки делать?

Кабинки с туалетами, такие же отшлифованно-каменные, как и раковины, я осмотрела только мельком. За ними располагалась еще одна дверь и там я надеялась найти душевые. Так и оказалось. Все та же темно-каменная гамма и странные трубки, из которых начинала течь вода, едва подносишь руку. Я быстро сняла с себя одежду и встала под «душ». Едва промелькнула мысль, что под такой водой я околею, как поток воды нормализовался до нужной мне температуры.

Когда я уже собиралась выходить, поняла, что у меня нет полотенца! Изумившись своему цвету волос, я напрочь забыла обо всем! И мало ведь мне, как вдруг неожиданно открылась дверь, и вошел высокий стройный светловолосый мужчина. Полотенце на бедрах, рельефный живот и грудь без единого волоска, широкие плечи и… и еще одно полотенце в руках! Перевожу взгляд выше и понимаю, что голубые глаза на красивом гордом лице и не думали отворачиваться, жадно гуляя по моему телу! И неожиданно для себя выдаю:

— Хватит смотреть и дай мне полотенце!

Он даже опешил от моей наглости, явно ожидая другой реакции, нахмурил брови и, смотря, все еще куда-то ниже моих глаз, молча, протянул мне полотенце. Вот уж беспардонный тип!

Я быстро обернулась в полотенце и поспешила к выходу.

— Ты новенькая? — Спросил индивид, все еще удивленно хмурясь.

— Да. — Буркнула я под нос и выскочила за дверь.

Но не успела я сделать и пяти шагов, как меня окрикнула Марго. Резко затормозив, я недовольно обернулась, собираясь высказать ей все что я думаю. Вот только я проглотила все свои слова, осознавая, что она ещё прекрасней, чем вчера! Темно-красное строгое платье и высокая прическа с выпущенными несколькими прядями, обвивающими ее стройную шейку.

— Здравствуй, Мира, я смотрю, ты тут освоилась, — Снова ядовитая, но почему-то торжествующая, улыбка. — Но, знаешь, не стоит ходить в мужскую душевую, и, уж тем более, в таком одеянии.

За что она так со мной? Что я ей сделала?

— У меня нет другой одежды, а эта вся грязная. И где тогда женская душевая? — Возмутилась я.

— Вероятно, в женском крыле? — Ее улыбка стала просто запредельной!

Так она меня вчера в мужское крыло поселила что ли? Вот дрянь! Ну, я ей устрою!

— Я уже принесла тебе одежду, иди, одевайся и пошли завтракать. — Произнесла она, тоном лучшей подружки, невинно хлопая глазками.

Ну, погоди у меня!

То, что принесла Марго, было темно-бардового цвета, и я подумала, что это, наверное, форма академии. Вот только платье не очень-то походило на ее элегантный наряд, а напоминало огромный холщевый мешок. Едва я откинула свою грязную одежду на матрас, как услышала стук падения. Из куртки выпал мой телефон! А я то думала, что потеряла его. Значит в ней и кредитная карта должна лежать, а также ключи от дома. Это ж, какой я вчера была усталой, что не проверила их наличие!? Ладно, спрячу, а потом попытаюсь позвонить и найти помощь, а то Марго уже недовольно покашливает за дверью. Да и кушать дико хочется, поэтому я постаралась быстрее натянуть меш… эээ… платье. Вот только оно оказалось размера на четыре больше меня! А башмаки, которые принесла мне эта рыжая гадина, и вовсе стремились к размеру сорок пятому! Пришлось обходиться все еще сырыми кедами. Из них же я вытащила шнурок и завязала его вокруг талии, надеясь, что это платье будет ассоциироваться с мешком только у меня. Пожалуйста, пусть сегодня я уже буду дома и забуду весь этот кошмар!

Мы спустились в зал со статуей и вошли, в не замеченную мною вчера, очередную резную дверь. По правде сказать дверей было несколько. В одну из них вчера ушли «декабристы». Коридор, на этот раз был арочный, с панорамными стеклами, за которыми раскинулся сад с фонтанами. К фонтанам вели искусно выложенные дорожки, по которым прогуливались парни в темно-синих мундирах и девушки в темно-бордовых строгих платьях. Кажется, я была права, подумав, что это форма академии.

Столовая была огромна. Светлая, чистая, с потрясающим ароматом еды, и кажется, поделенная на возрастные секции. Народу было не мало, везде велись бурные разговоры, слышался смех, где-то группки ребят сидели без девушек, где-то царила романтичная обстановка и девицы восседали чуть ли не на коленях у парней. Лишь один стол привлекал внимание своей пустотой. Но, разумеется, я не стала ничего спрашивать у Марго.

Она проводила меня к столику, за которым с противоположного конца сидели две девушки помладше меня и что-то быстро переписывали. Довольно быстро мне принесли завтрак: яйца и сок. Учитывая, как я была голодна, это показалось мне амброзией. Пока ела, аккуратно бросала взгляды по сторонам. Большие люстры свисали с потолка, на стенах красовались портреты разных, абсолютно не знакомых мне, людей, и огромные панорамные окна с красивыми витражами. Потрясающая столовая!

Как взгляд с волшебного витража переместился на знакомое голубоглазое лицо я, совершенно, упустила. Едва я поняла, что и он смотрит на меня, ко мне подошла Марго и тронула по плечу.

— Вставай! У тебя регистрация. — Опять недовольно произнесла она.

Если я ей так неприятна, то почему она нянчиться со мной?

— После регистрации у тебя будет тест, который определит, где ты будешь жить и учиться.

— Жить? — Мои брови удивленно взлетели наверх, в абсолютно противоположном направлении в отличие от моих надежд. — Я не собираюсь здесь жить! Я хочу домой! И вообще, объясни мне прямо сейчас, что происходит или иначе я не пойду никуда!

Поняла, что довольно громко изъяснилась, когда на меня стали оборачиваться люди.

— Дорогая моя, — Растянула Марго противным голосом. — Ты не вернёшься домой, твой дом теперь тут. Добро пожаловать.

И она засмеялась. Мне казалось, я еще ни разу в жизни не слышала, столь ужасного смеха. Как будто он прошелся по всему моему телу, стирая последние блокады, удерживающие мою истерику. Не поняла, как оказалась в той грязной комнате, в которой провела ночь, достала телефон и начала судорожно набирать номера. Но тут увидела, что сети нет, а телефон волшебным образом начал растворяться в руке. Мелькнула мысль: «А чего ты ожидала?». И почему-то усмехнувшись, я разрыдалась в голос, не в силах больше держать эмоции при себе.

И тут послышались голоса.

— Почему она убежала? — Грубо и как-то зло спросил мужской голос, в котором я узнала голубоглазого блондина из душевой.

— Эта девчонка просто пытается надавить на жалость! Не нужно обращать на нее внимания! — Насмешливо проговорила Марго.

— Это попаданка! Ей сейчас и в самом деле нелегко! Мы обязаны помогать им на первых этапах, Марго, и ты это знаешь!

В дверь постучали и не дожидаясь разрешения стремительно вошли. Едва блондин увидел мои слезы, он вновь нахмурил брови.

— Привет, — Тихо произнес он тоном, совершенно отличным от того, каким отчитывал Марго мгновение назад. — Меня зовут Айзек, а тебя как?

И он улыбнулся. Улыбнулся так, что ноги показались ватными, а внизу живота каким-то трепетным чувством растеклось тепло.

— Мира. — Прошептала я, понимая, что слезы высохли.

— Мира, — Тоже прошептал он, в какой-то волнующей манере. — Пойдем со мной, Мира. — А потом протянул руку, развернул ладошку и на ней замерцал маленький голубоватый цветочек.

Вот тут-то оцепенение и схлынуло с меня. Рефлекторно рванулась к двери, еще не понимая, что делаю, но вдруг оказалась поднята в воздух невиданной мне силой. Она же перенесла меня обратно к кровати и плавно опустила перед Айзеком. Глядя ему прямо в глаза, почувствовала, как меня накрывает волной безнадежности. Что я смогу противопоставить такой силе?

— Ты тоже так сможешь. — Спокойно произнес он, а я покорно кивнула, не веря ни единому его слову. — Пойдем.

— Куда?

— К директору Рен Гавру на регистрацию.

— Рен Гавру? — Почему-то переспросила я.

— Да. Директор Тахай Рен Гавр. Он регистрирует попаданцев и распределяет их.

— Я не хочу никакого распределения! Я хочу домой!

— А тебя тут никто и не держит! — Вмешалась в разговор Марго, гневно сверля меня взглядом.

— Марго! — Шикнул на нее Айзек, и уже мне: — Пойдем, директор тебе все объяснит.