Глава 5.

Глава 5.

Ночь. Я открыла глаза, чтобы убедиться в этом. Действительно ночь. Я поднялась с кровати и посмотрела на часы. Три ночи. Ох…. Я не спала всю ночь. Сон не лезет в голову, хотя я сама ужасно хочу спать. Стоит закрыть глаза и начинается! Опять воспоминания о случившимся и просыпаясь опять слёзы.

Внизу должно быть снотворное. Но как попасть вниз? Марк должно быть уже спит. Навряд ли его мучает бессонница. Стоит попытаться пройти.

Я тихонько подошла к двери и как можно тише открыла её. Внизу была непроглядная тьма. Пока глаза привыкали, к сплошной темноте в доме я закрыла дверь и прошла к лестнице. Спустилась я на удивление тихо. Если я спускаюсь ночью, то это слышат все соседи! На что нибудь наткнусь или уроню. Когда я жила с родителями, то это была беда. Иногда бывало, что ночью мне приспичит в туалет или воды попить, так родители что я наткнуть на что нибудь. Чтобы этого не было, родители купили мне маленький карманный фонарик. Этой ночью мне явно повезло без фонарика.

Я как можно тише подошла к тумбочке и стала искать снотворное. Ага! Вот! Нашла. Я взяла таблетку и с большим трудом разломила её на две части. Пройдя на кухню, я набрала стакан воды и выпила таблетку. Постояв минут, пять в ожидании действия таблетки я поняла, что теперь ужасно хочу спать. Глаза еще больше слипались и я, не выдержав тихонько пошла в свою комнату. Поднимавшись на верх, я слышала, какой то непонятный звук внизу похожий на тихие шаги. Зайдя в комнату, я тихонько закрыла дверь и легла на кровать и, закрыв глаза, провалилась в глубокий сон.

***

О, Господи! Как же болит голова! Надо срочно открыть глаза! С трудом открыв глаза, я огляделась. Наступало утро. Я посмотрела на будильник. Была половина восьмого и мне казалось, что я сейчас умру. Все тело ужасно болело. Суставы ломила, а горло как будто терзали кошки. Вспомнив, что было вчера, я поняла причину моих мучений. Простуда. Только не это…. Я хотела позвать Марка, но не сделала это по двум причинам. Когда я пыталась крикнуть, из горла вырвался протяжный сип, и я поняла что Марк, до сих пор спит, потому что я не слышу его шагов по дому.

Я решила встать и найти лекарства в доме. Опустив ноги с кровати, я встала. Голова ужасно болела, и я думала, что она сейчас незамедлительно лопнет. В глазах потемнело, но все быстро прошло. С болью в теле я пошла вниз. Спустившись на ватных ногах по лестнице, я прошла на кухню к заветной тумбочке. Открыв ее, я достала лекарства. Какие-то непонятные таблетки от кашля, сиропы, капсулы. Все бросалось в глаза, и я стала копаться в тумбочке в поиске надежды на спасение. Нашла, нашла, нашла! Ура! Я спасена! Все нужные лекарства я с улыбкой положила на стол и набрала в стакан воды. Но моя улыбка сразу сползла с лица, когда я бросила взгляд в сторону гостиной. Воспоминания о вчерашнем вечере больно ударили в голову. На диване сидел Марк. Сидел! Не спал! Он пялился в телевизор пустыми глазами и даже не видел меня. Взяв в руки все лекарства, я тихонько подошла к Марку. Телевизор был выключен. О чем же так усердно думает Марк? Горло ужасно болело, и я с силой сказала:

— Доброе утро Марк, — просипела я,- Что- то случилось?

А в ответ тишина и безразличие. Уже чуть громче, но с болью произнесла я:

-Марк!

Марк испуганно посмотрел на меня и стал оглядываться.

— Что…? Добро утро Доминика, — сказал он с облегчением.- Что у тебя с голосом?

— Еще раз доброе утро Марк. Я заболела. Так и знала, что после игры в снежки заболею! А ты как себя чувствуешь? Все в порядке?

— Да все нормально. Я отлично себя чувствую,- Марк посмотрел на мои руки и сказал.- Давай помогу лекарства занести.

Я только хотела отказаться от этой услуги, как Марк быстро встал выхватил все у меня из рук и пошел к лестнице.

— Ты идёшь?- сказал он улыбаясь.

— Да,- обескуражено подумала я.

Ну как на него можно обижаться? Так, все он прощен! Боже, что я несу? Мое сердце разбито, а я его за такой пустяк прощаю! Вот что значит, не умею я обижаться …

Пока я подходила к лестнице, Марк начал потихоньку подниматься в мою комнату. Я на ватных ногах прошествовала за ним. Мне казалось, что мы шли вечно, потому что в молчании время течет медленно как мёд. На уши давила тишина и были слышны лишь наши с Марко размеренные, тихие шаги по лестнице. Хотелось закричать, чтобы тишина была не такая уж давящая, но вспомнив, что горло ужасно болит, я оставила эту мысль на потом. Пока я думала, Марк резко остановился возле двери моей комнаты, и я чуть не врезалась в него. Лишь слегка толкнув его лбом в спину, я подняла голову и зашла в свою комнату. В комнате был порядок, разве что только не застелена кровать. Я с небольшой гордостью прошла к кровати и села. Жестом, указав Марку, где ему поставить лекарства, я закрыла глаза и слушала биение своего сердца. Тук- тук… Тук- тук… Тук- тук…

Почувствовав, что рядом кто- то сел я чуть не подпрыгнула от неожиданности. Рядом сидел Марк. А кого я ожидала увидеть? Не бабая же… Его черные как ночь глаза пристально смотрели, на меня, не мигая. Я понимала, что сегодня же при первой удобной возможности Марк уйдет и несколько дней из- за болезни я не смогу ходить к нему. Хотя навряд ли он вообще захочет, увидится со мной. Ну, по его лицу не скажешь что он зол на меня, смущен или расстроен. Наоборот можно сказать, что он на седьмом небе от счастья.

Не знаю почему, но от его взгляда сердце наполнялось радостью и счастьем. Я старалась отвести взгляд, но ничего не получалось даже с пятой попытки. Может гипноз? Потихоньку закрывая глаза и отводя их в сторону, я убедилась, что это не гипноз. Чего в наше время только не бывает! Я вдруг почувствовала ужасную усталость, как будто целый день без перерыва работала, работала, работала…. Рефлекторно я упала на подушку и стала думать. Нет, не то, что обо мне подумает Марк. Просто думать… Я закрыла глаза и положила ноги на кровать рядом с Марком. Я вспомнила как маленькой девочкой, пыталась засунуть ноги под игрушки или под папу с мамой. Забавно.… Тогда было холодно, хотелось тепла, ну и вот! Приходилось импровизировать на ходу, чтобы хоть как то согреться. Сейчас я пыталась засунуть холодные ноги под Марка. Я улыбнулась, не открывая глаз. Вдруг я услышала смех Марка и слова сквозь смех:

-Ты как маленькая девочка!

Я ничего не могла ответить. Ужасно болело горло, и я не могла выдавить ни слова. Так хотелось, чтобы мама оказалась рядом. Мне опять вспомнилось детство. Как я маленькая болела, а мама лечила меня от болезни. Папа всегда приходил ко мне в комнате и рассказывал разные истории, чтобы мне не было скучно. Мама говорила, что мне нужен постельный режим, и что до выздоровления я никуда не выйду, ну разве что только по человеческим потребностям. Ну вот и сейчас хотелось того же. Хотелось маминой заботы. Тепла ее рук. Мягкую улыбку и теплый свет глаз. Я могла сейчас позвонить маме, но думаю, у нее и без меня забот хватало. Может попросить Марка заботиться обо мне? Ну, в смысле пока я болею. Хотя не знаю, могу ли я ему доверять. Я всего — то его знаю дня два три от силы! Нужно все — таки позвонить матери. Думаю, что день или два она сможет пожить у меня с отцом. За это время я не то, что должна, я просто обязана поправиться! Какой мне тогда будет отпуск, если я заболела на второй же день!

Господи как же у меня болит голова! Нужно проверить, не пошла ли она по швам, а то мне кажется, что она сейчас уже лопнет. Вдруг Марк встал с кровати, и я услышала, что он тихонько сел на ковер рядом с кроватью и стал осматривать комнату. Я открыла глаза и неслышно залезла под одеяло. Меня ужасно знобило, поэтому одеяло о части помогало. Но нужно было срочно еще одно средство. Мне казалось, что я сейчас в ледышку превращусь.

— Марк, у меня к тебе просьба.- Шепотом сказала я, но даже при этом шепоте у меня горло болело просто зверски.

— Конечно. Все что скажешь.

— Ох, ты настоящий друг… Седлай мне горячий чай с малиной, а?

— Да, конечно.

Он встал и вышел из моей комнаты. Как раз в этот момент я чихнула. Из-за двери я услышал голос Марка, который сказал «Я все прекрасно слышал! Будь здорова!». Я невольно засмеялась, но тут, же пожалела об этом. Я подумала, что заболеть во второй день своего отпуска могу только я. Помню, как после окончания школы я в первый же день сломала себе ногу и на школьный бал пошла с костылями. Как я там мучилась! Парни только и звали меня танцевать. Им было все равно на мою ногу, они просто хотели танцевать. Потом один парень (мое спасение), его звали Роберт, пригласил меня танцевать, но мы с ним танцевали не так как я это делала с другими. Он убрал мои костыли, и мою больную ногу поставил на свою. Мы медленно танцевали, но нам с ним было все равно. Мы с Робертом просто танцевали, ну и общались. Девушки мне завидовали, ведь он был самым красивым, умным и богатым парнем в школе. К тому же не гей. Как этот обычно бывает! Найдешь идеального парня: умного, доброго, красивого, богатого и он окажется геем! Вот тогда действительно можно разреветься можно. А Роберт был совершенно нормальным парнем, и любил девушек. После нашего танца, все парни, которые приглашали меня танцевать, делали так же, как он, но мне с ними было не интересно. После того как я оттанцевала еще с очередным парнем, прозвучала последняя композиция. Это был медляк, и к моему удивлению ко мне подошел Роберт, и мы снова затанцевали. После танцев он проводил меня домой, и мы еще потом общались с ним года четыре, наверное. Но потом он уехал работать в Лондон и наше общение прекратилось.

Я отвлеклась от мыслей и услышала шаги. Дверь открылась, и в комнату вошел Марк. В руках у него был поднос, на котором стояла большая кружка чая, мед, печенье и разные конфеты. Я села и немного подняла колени, чтобы было удобней. Подойдя ко мне, он с видом официанта положил мне на колени поднос и опять сел на пол рядом со мной. Я поблагодарила его и принялась пить чай. Было так классно чувствовать, как теплая жидкость растекается по горлу, и оно болит меньше чем раньше. Я взяла в руки конфету и, раскрыв ее, съела с чаем. Потом я взяла другую и повела перед носом у Марка. Он протянул руку, и я положила ему в руку конфету. Он повернулся ко мне и сел в позе лотоса. Марк смотрел на меня и улыбался, жуя конфету. Потом он сделал задумчивый взгляд, но не переставал улыбаться. Потом он сказал:

— Ммм.… Вроде не отравлено.… Дай еще одну!

Я легонько толкнула его в грудь и дала ему еще одну конфету. Так прошел час. Я выпила чай. Конфеты и печенье слопал Марк. Оставался еще мёд, но его я просто не переносила еще с детства. Поэтому я вручила Марку поднос и легла в кровать с довольной улыбкой. Минут через десять я уснула и так проспала несколько часов.

***

Меня разбудил, какой — то шум в доме. Я нехотя открыла глаза и осмотрелась. Комната была той же, но в ней присутствовали другие люди. Всех людей я знала, но в глазах все плыло, и я не могла всмотреться в лица людей. Я могла только увидеть что их трое. Я начала прислушиваться к их разговору, но они вдруг замолчали и мой слух пронзили крики:

— Боже мой, Доминика! Доченька! Почему ты мне не позвонила? Хорошо, что твой друг нашел наш номер у тебя в телефоне и сообщил нам, что с тобой. Джеймс ну что ты стоишь? Принеси лекарства. Марк, помоги нам, пожалуйста. Сходи в ванну и набери, в какую нибудь емкость холодной воды, и маленькое полотенце. У Доминики жар.

— Хорошо миссис МакКэлуэл. Сейчас все будет.

О мой Бог! Он копался в моем телефоне! Может он найдет объяснение потом, когда я выздоровею, а сейчас я должна сказать ему спасибо. Он, можно сказать, спас мне жизнь. Глаза к тому времени пришли в нормальное состояние, и я увидела, как Марк пошел в ванную делать то, что ему велела моя мать. Я посмотрела в окно и увидела, что зимнее солнце светило вовсю. Неожиданно я почувствовала, как теплая мамина рука взяла меня за мою руку и мерно поглаживала ее. Я повернулась к маме и посмотрела ей в глаза. Она смотрела на меня волнующимся взглядом. Хотя она была немного рада. И я знала, чему она радовалась. Причиной маминой радости был Марк. Она так давно хотела, чтобы я завела себе парня, что уже была готова позвонить Роберту в Лондон и сказать что я присмерти. К счастью, этого не понадобилось. Когда я еще общалась с Робертом, она каждый день спрашивала о нем. Ну а после бала, она наблюдала за нами из окна гостиной, да так что мы даже не видели ее. Потом она меня два часа допрашивала, кто он такой, где живет и т.д. Хорошо, что хоть не спросила номер паспорта, и размер обуви… Я тогда всю ночь только и думала о том, чтобы мама отцу чего нибудь не навыдумывала.

Хоть мама и была хорошим человеком, но в мою личную жизнь она вмешивалась без тени смущения. Но я все равно люблю ее, какая она есть. Только вот мне надо будет ей объяснить, что Марк только мой друг и не больше. Я надеялась на то, что сегодня они с отцом останутся у меня. Тогда через пару дней я им постараюсь все объяснить. Ну а если нет.… О, я даже думать не хочу о том, какие мысли появятся у мамы на счет Марка! Фу! Ужас!

Я лежала в кровати с широко раскрытыми глазами, и мама с боязнью смотрела на меня. Вдруг я поняла, что лучше закрыть глаза, а не то маму кандрати хватит. Я медленно закрыла глаза и почувствовала, что мама сейчас начнет теребить меня. Я подняла вверх большой палец, и ощущение что меня будут теребить, сразу пропало. Лежа в кровати, я думала, как рассказать родителям о том, что мы с Марком друзья. Мама расстроится конечно больше всех, а папа… папа расстроится, но не так сильно. По крайней мере, он не будет читать мне нотации, что в моем возрасте я уже должна о свадьбе думать. Просто он знал, что у меня очень хороший вкус, и парня буду выбирать тщательно. Но думаю, что если к годам тридцати я не выйду замуж, то у мамы это перерастет в панику, а папа замет мамино место и будет читать мне нотации. Эта перспектива мне не улыбалась, и я подумала, что срочно нужно искать себе парня, чтобы мама успокоилась.

Вдруг меня посетила мысль. Сначала она была крошечной, даже меньше точки. Намного меньше. А потом переросла в огромную, можно сказать грандиозную мысль. Она стала величиной с планету, нет даже с Вселенную. По крайней мере, я не могла понять, откуда эта мысль взялась и где она вообще кончается. Я вспомнила о драконах. Мне нужно было.…Нет, я просто была обязана, просмотреть все сведения в интернете об этих крылатых созданиях! Я не собиралась каждому встречному рассказывать о своем новом увлечении. Я вообще не знаю, сколько людей будут знать об этом. Нужно сначала понять, что для меня значат драконы, и какое место они займут в моей жизни. Вот так с размаху мне было тяжело это понять, и я подумала, что нужно отложить это понятие на неделю или две. Но никак ни на месяц! Такой долгий строк я не могу жить в неведении.

Еще для меня оставалось загадкой, захочет ли Марк общаться со мной, после общения с моей мамой. Я знаю, что она очень хорошая, но она могла наболтать Марку много лишнего, и задать слишком много вопросов. Возможно, его до сих пор нет в моей комнате, потому что он просто не хочет попасть под обстрел вопросов моей мамы. Хотя может мама и не расспрашивала его? Надеюсь, конечно, что нет. Ну а если да, то…. То ничего страшного надеюсь, не произойдет.

Стоило мне подумать о Марке, как я услышала шаги и звук плескавшейся в тазике воды. Я открыла глаза, посмотрела на него и улыбнулась. Он смотрел на меня своими темными глазами, и в них читался страх. Когда он увидел, что я ему улыбнулась, он улыбнулся в ответ и страх в его глазах начал гаснуть, но медленно. Марк подошел к маме и передал ей тазик, она поблагодарила его и начала полотенцем смачивать мне лоб. Я почувствовала облегчение, когда вода попала мне на лоб. Я наслаждение закрыла глаза и растянулась в улыбке. Мама тихонько засмеялась. Я открыла глаза и увидела что Марк, смотрит на меня и улыбается. Вдруг я поняла, что чего-то не хватает. Точнее кого-то. Папа. Где же он? Надеюсь, что хотя бы он не накручивает себе мысли насчет Марка. Я не было уверенна, но надеялась, что нет. Хотя точно знала, что в папе я могу быть уверена.

Неожиданно для себя, я услышала, как открывается дверь, и как в нее входит папа. Он с серьезным видом передал маме лекарства, но посмотрев на меня, сразу же улыбнулся. Он стоял и смотрел, как маме по очереди дает мне какие-то лекарства, названия которых я не могла рассмотреть, но узнавала по вкусу. В основном он был противный или горький. Ну конечно, если каждый мой поход в аптеку сопровождала мама и выбирала самые невкусные лекарства, зато как она говорила самые «эффективные». Хоть это и была правда, но я все равно не понимала, кто создает эту гадость. С трудом выпив все нужные лекарства, я откинулась на подушку и стала смотреть на всех. Мама сидела как в оцепенение и смотрела на меня не видящими глазами. Папа стоял и смотрел на маму видно чего-то, ожидая, а Марк просто стоял и смотрел на меня.

Вдруг мама резко встала со стула, я аж испугалась, и, повернувшись к отцу, произнесла:

— Джемс, пойдем, я тебя покормлю, чем нибудь. Уверена, что у нашей дочери в холодильнике найдется много вкусного.

Я поняла, что мама увидит, папу чтобы оставить нас с Марком наедине. Хоть мама и влезала в мою личную жизнь, но я точно знала, что подслушивать за дверью она ни за что не станет. Папа без всяких слов, вышел за мамой из комнаты и закрыл за собой дверь. Я услышала шаги родителей, спускавшихся по лестнице. Через минуту они уже были на кухне, и мама что-то кричала папе. Видимо предлагала, что нибудь поесть. Я подняла взгляд на Марка и рукой показала, что он может сесть. Он сел на кровать и ласково окидывал меня взглядом. Немного погодя он положил руку мне на живот и улыбнулся. Я в свою очередь положила свою руку на его, и тоже улыбнулась. Марк переложил свою руку на мою, и начал нежно гладить. Я закрыла глаза и думала, что мы будем хорошими друзьями. Через пять минут я открыла глаза и опять посмотрела на Марка. Он уже не улыбался, а просто как на автомате гладил мою руку и смотрел, куда-то, не мигая. Несмотря на меня, он спросил:

-Как ты себя чувствуешь?- в его голосе немного проскальзывала тревога и постаралась ответить ему как можно небрежнее, но из горла вырвался сип, и я, откашлявшись, все же ответила ему.

-Я нормально. Хотя голова жутко болит и кружится. Еще я напилась отвратительных лекарств, и теперь во рту стоит привкус горечи. Фу… Противно!- Марк усмехнулся, но все равно на меня не посмотрел.

-Скоро пройдет. Я видел у тебя в ванной на полке бутылку воды, может принести?

-Пожалуй, да. Спасибо тебе, за то, что родителям позвонил.

-Ну, мы же вроде как друзья. Я думаю, что на моем месте ты бы поступила так же.

И с этими словами он встал с кровати и пошел в ванную. Я даже ответить ему ничего не успела! Чувствуя, что шея затекла, я повернула голову к стене и увидела за окном кусочек голубого неба, по которому мерно плыли облака. Наверное, сейчас дети веселятся на улице! По крайней мере, я бы на их месте так и поступила. Конечно если бы не мое положение. Окно было приоткрыто, и я почувствовала, как по лицу пробежал холодный ветер, и я с наслаждением вдохнула свежий воздух. Хорошо же быть ветром. Летишь себе, и не о чем не думаешь. Ни о том, что одеть, что сказать, что сделать, что выбрать. Он вообще ни о чем не думает. Хотя нет, все же думает, о том куда лететь. Вот и все его заботы на бесконечную и нескончаемую жизнь. Я еще раз вдохнула свежий воздух и закрыла глаза. Только сейчас я почувствовала, что все суставы ужасно болят. Все тело ныло до предела. Мне казалось, что от жуткой боли я сейчас взорвусь или меня пополам переломит. Ворочаясь в кровати, я протяжно застонала, и тут с бутылкой воды в руках в комнату вбежал Марк. Он посмотрел на меня и подошел ближе. Его рука дотронулась до моей щеки, но он тут же убрал ее и сказал:

-Жар не спадает. Возможно, придется вызывать доктора. Можешь даже не возражать, твоя мать все равно рано или поздно сделала бы это!

Он открыл бутылку и поставил ее на прикроватную тумбочку. Потом развернулся и пошел к моим родителям. Была бы моя воля, я бы его на месте прибила! Врачей я не любила с детства, поэтому каждый поход к врачу сопровождался ворчанием и возмущением с моей стороны. Мама знала, что врачей я не люблю, поэтому каждый раз вела меня в больницу за руку, потому что сама я не пойду, а если она меня отпустит, то я немедленно развернусь и уйду домой. Поэтому она, никогда не отпускала мою руку, когда мы шли в больницу. Я не могла поверить, что сама позволю этим уродам ходим в моем доме! Еще, небось, наследят, а мне потом убирать! Хотя наверняка мама убирать не даст, но все равно я была категорически против того чтобы они вызывали доктора! Я напрягла слух, и услышала как мама что-то говорит по телефону, что именно она говорит я не слышала, но было и без слов понятно, что она звонила доктору. Мне и так плохо, они, что решили поиздеваться надо мной?! Кажется да!

Я открыла глаза и посмотрела в окно. Большое облако плыло по совершенно голубому небу. Мне показалось, что оно мне подмигнуло и поплыло дальше. Ну, все! Теперь я шизофреник! Ветер приятно дул на лицо, и я снова закрыла глаза, вдыхая свежий воздух. В этот момент в комнату зашла мама и подошла ко мне. Я повернула голову в ее сторону и увидела, что она чем-то обеспокоена. Я знала, чем именно. Тем, что она вызвала врачей без моего согласия и боялась, что я сейчас закачу скандал. Но вместо этого я взяла ее за руку и улыбнулась. Мама облегченно вздохнула, улыбнулась мне в ответ и села рядом со мной. Она смотрела мне прямо в глаза, как будто пыталась узнать, о чем я думаю в этот момент. Это было бесполезно, так же как слона пытаться научить танцевать балет. Но мама не унималась и все смотрела мне в глаза. Что же она хочет в них увидеть? Я скандал по поводу врачей закатывать не собираюсь. Ну, мало ли что маме может в голову прийти. Она буравила меня своим взглядом еще минут пять, а потом отвернулась и просто смотрела в стенку. Хотела бы я знать, о чем она сейчас думает. По крайней мере, я бы отвлеклась от своей болезни. Горло ужасно болело и казалось, что меня разрывает изнутри пополам.

Хотелось закричать от той боли, которою я испытывала. Но от криков мне не станет легче, наоборот только хуже будет. Мне было все равно на врачей, на то, что они приедут ко мне в дом, для меня сейчас было главное быстрее выздороветь. Когда я училась в школе, болезнь для меня была праздником! Я сидела дома, лопала конфеты и смотрела телевизор. Мама все время, куда-то уходила по делам, и я была в своем собственном распоряжении. В случае крайней необходимости я звонила маме, и через пять минут она была дома. Мне даже казалось, что она сидит и караулит за дверью, чтобы я ей позвонила. Но сейчас болезнь для меня была просто адом. Я думала, что еще до приезда врачей отброшу коньки, и с чистой совестью уйду в другой мир. Но не тут, то было! Как только эти мысли пришли мне в голову, я услышала, как открылась входная дверь и как внутрь моего дома вошли, психи в белых халатиках. Потом послышался звук закрывающейся двери и топот ног. Я только застонала, и натянула, одело по голову, чтобы никого не видеть. Мама тут же на меня посмотрела, ухмыльнулась и поправила одеяло. Она хотела мне, что-то сказать, но в этот момент в комнату вошел доктор.

Я почти не помнила того что они делали. Помню, что мне мерили температуру, потом пичкали какими лекарствами, причем очень противными. Доктор еще, что-то говорил моей маме, а она кивала. Потом он написал на бумажке, какие лекарства и передал ей. Она внимательно изучала все лекарства, в то время как доктор давал ей указания. Она просто кивала. Я даже не была уверена, что она его слушает. Хотелось верить, что слушает. Когда он закончил раздавать ей указания, как и что нужно делать, доктор встал, собрал все лекарства, попрощался и ушел. Я вздохнула с облегчением, когда услышала, как хлопает входная дверь в очередной раз. Мама не говоря ни слова, встала и пошла вниз. Я услышала, как она разговаривает с папой. Из их разговора я поняла, что она собирается ехать за лекарствами, которые выписал доктор. Через пять минут дверь хлопнула в третий раз. Я услышала шаги по лестнице, и увидела Марка.

Он подошел ко мне и начал смотреть на меня. В молчании он простоял около пятнадцати минут, потом сел рядом и спросил:

-Ну как ты?

-Как обычно,- ответила я. Ответ был тихим, похожий на шепот.- Родители на долго уехали не знаешь?

— Где-то на час, может меньше. Прости, мне пора идти, открывать магазин. Я зайду к тебе на выходных. Получается что завтра. Хотя не думаю, что завтра у меня получится. Спасибо тебе за гостеприимство,- он улыбнулся и спросил.- А где мои вещи?

-Они в гостевой ванной вроде бы. Мы вчера с тобой там были, а потом пошли спать. Спасибо за заботу ,-воспоминания хлынули на меня неудержимым потоком.

— Мы же друзья. Ну что ж, до встречи Доминика,- он встал и пошел в гостевую ванную.

— Пока Марк, — получилось настолько тихо, что я и не надеялась, что он услышал мое прощание.

Я повернулась к стене, и закрыла глаза. Через пятнадцать минут я услышала, как ушел Марк. Вот и все. Одна. В своем доме. Совсем одна. В голове крутились слова Марка «Мы же друзья», а по щекам текли слезы невыносимой обиды и горькой правды.