Рецепт свадебного торта

Из расчета на двести человек:

2 кг сливочного масла

2 кг мелкого сахара

2 кг муки

48 яичных желтков

48 яичных белков

2кг молотого миндаля

цедра от 4 лимонов

соль по вкусу

Плюнуть через левое плечо

Кажется, что все просто.

Главное — миксер Kitchen Aid и духовка Termador. Потом взбил, смешал, испек и украсил. И все делов. Довольный заказчик забирает ваше творение. Деньги — в кассу.

Затем — щелчок фотоаппарата. Красные, задерганные молодожены пачкают друг друга кремом от торта. Oбъевшиеся до неприличия гости, срыгнув остатки салата оливье и переперченных шашлыков, натужно впихивают в себя все, что осталось. Неаппетитные развалины отправляются в мусорные баки на задворках. Финита. Окончен бал, погасли свечи. Можно с чистой совестью разводиться.

Нет. Нет. И еще раз нет. Все совсем не так, когда за дело берутся настоящие Кондитеры. Такие, как я.

Нас нелегко найти. Кондитеры не дают объявлений и не рассылалют рекламных брошюр. Мы делаем штучный товар и дорого за него берем. Но ни один из нас не сидит без работы. Я чаще соглашаюсь на свадебные заказы, Толик с Таганки — на юбилейные. А Старичoк с Маросейки предпочитает детские дни рождения. И даже, по-моему, ни за что другое не берется.

Город накрыт запахом сирени. Весна. Весенние свадьбы. Весной ко мне приходят самые интересные заказчики. Весной у меня получаются самые лучшие торты. Пропитанные, как сиропом, первыми грозами, теплыми вечарами, нетерпеливым ожиданием чуда.

— Я сегодня приду поздно. Заеду к маме. Ты меня не жди. Ложись спать.

Во взгляде — настороженное упорство. Попробуй возрази.

Хотя вчера — тоже у мамы. А позавчера было срочное совещание. Я весь день так глупо надеялась на вечернее чаепитие на кухне под аляповатой икеевской лампой.

Люблю работать в сумерках. Когда в кондитерской никого не осталось и можно спокойно заняться делом. Тихо. Только скрипят старые половицы. Нудно напевая себе под нос, плетет прочную сеть на потолке голодный паук. Нежно сплетничают цветы герани в горшке на подоконнике. Надрывно всхлипывают водопроводные трубы. И иногда слышится звук флейты загрустившего домового.

Сталкиваемся у входной двери. В руках — раздутая сумка: мне нужно личное пространство. Я поживу пока отдельно...

Захожу в пустую квартиру. Сажусь в кресло не снимая плаща. Включаю телевизор. Бездумно переключаю программы. Я уже умерла, или мне только кажется?

Зажигаю все светильники, чтобы было не очень одиноко, и приступаю к работе. Отталкиваю ногой мышиного короля — не до тебя сейчас, потом повоюем. Забываю недовольного моим отсутствием кота Петьку. Забываю о боли в спине, о настырной изжоге, о протекшем потолке, о пустом доме, о другой жизни.

Холодно. Почему все время холодно? Даже если закутаться в плед. Слово "тоска" не имеет точного аналога ни в одном из современных языков.

Петька, тебе тоже не по себе? Не грусти. Давай молочка налью.

Когда я творю торт, то всегда представляю заказчиков. Людей, решившихся соединить свои судьбы в одну. Иногда это смельчаки, сломя голову кидающиеся на встречу с неизведанным. Иногда — просто уставшие души, ищущие успокоения и поддержки. Идущие на компромисс. Тащащие за собой упирающихся.

Снова не выдерживаю. Вызываю из памяти знакомый номер. Оставьте сообщение. Не хочу. Хочу услышать твой голос...

Каждый день передо мной проходит множество жизней. Непохожих, ярких, разных. И я стараюсь вложить в свой торт то, что даст молодоженам шанс в нашем запутанном мире.

Сегодняшний торт — для улыбчивой девочки Дины в застиранной футболке, которая похожа на давно не стриженного пуделя. Для серьезного, стеснительного мальчика Димы, которому легче иметь дело с механизмами, чем с людьми. Для детей в самом начале пути, когда кажется, что весна будет вечной и запах сирени никогда не сменится горьким запахом дыма.

— Мы хотели венчаться в море или, даже лучше, в океане. С аквалангами, — доверительно сообщает мне раскрасневшаяса Дина. Они с Димой приехали в кондитерскую на роликовых коньках. — Но мамы были сильно против. Особенно моя.

Представляю отца Гервасия, пингвином ковыляющим по пляжу в блестящих, черных ластах. Абсолютно пасторальная картина. Мамы были явно не правы. А папы, по видимому, не имели права голоса.

— Условия вам известны? — на всякий случай уточняю я. — Дизайн — мой. И никаких бантиков и розочек.

— Да, конечно, — вступает в разговор Дима. — Только можно с шоколадной прослойкой? Дина любит шоколад.

Ну что ж. В данном случае шоколадом дела не испортишь. Принимается.

Сегодняшний торт — из пены белков, желтого масла, душистой ванили, хрустальных осколков сахара, тягучей сладости кофейного ликера. Осторожно опускаю в тесто мизинец. Пробую на вкус — все ли мне нравится. Кладу чуточку перца — жизнь должна быть острой. Пресная никому не нужна.

Сегодняшний торт — с воздушным кремом из взбитых сливок и первой клубники. Я добавляю в него немного участия, немного верности, немного хорошего настроения. И цедру с четырех лимонов.

Запах морского ветра и водорослей смешивается с запахом кофе.

Под заключительные аккорды флейты ставлю на верхний корж две сахарные фигурки, кажущиеся отлитыми из фарфора. И никаких роз. Не из мастики, не из крема. Они совершенно не подходят Дине и Диме.

Вздрагиваю от того, что кто-то дотрагивается до моего плеча. Пришли мои молодые заказчики. Мы договаривались на вечер. Только я, как всегда, забыла. Хорошо, что торт успел постоять в холодильнике. Хвалю себя за догадливость. Ставлю на стол свое творение. Кремовые волны на коржах покрыты белыми бурунами. Дельфины и акулы танцуют менует. Осьминоги аккуратно придерживают щупальцами клубничины в шоколаде. Бьют копытами морские коньки.

Мальчик стойким оловянным солдатиком замер у плиты.

Девочка, молитвенно сложив ладони, обходит вокруг торта. Рука непроизвольно тянется цапнуть марципановую рыбку с самого верха. Отодвигаю торт подальше — еще не время.

— Какая красота! Даже есть жалко. И мы получились, как настоящие. А это правда, что о вас говорят? Ну то, что те пары, которым вы пекли свадебный торт, до сих пор вместе? И до сих пор любят друг друга?

Я молча поправляю марлевую шапочку. Разве можно задавать такие вопросы Кондитерам?

— А у меня ноги в туфлях на каблуках подворачиваются, — меняет тему догадливая Дина. — А Димка во фраке похож на удода. А тетя Мила отказалась приезжать, потому что приезжает тетя Тома. Зато приезжает Танька аж из Австралии. А… Ой, мы вас, наверное, задерживаем. Вас дома ждут, — цепкий взгляд девочки находит обручальное кольцо на моем пальце.

— Нет. Ничего. Не ждут.

— А как же так?

— Так получилось...

Девочка задумчиво трет рукой лоб. Потом ее глаза светлеют: Ну тогда вам этот торт нужнее, чем нам! Давайте, вы его возьмете себе. И все у вас будет хорошо! А нам отдайте что-нибудь с витрины. Мы и так будем вместе. Всю жизнь. Мы только этих сахарных чудиков заберем. И этот марципан я все-таки съем.

Не давая мне возразить, девочка берется за нож, отхватывает большой кусок от верхнего коржа и кладет на бумажную салфетку.

— Держите. И съешьте все. А то вдруг не поможет.

Отламываю чайной ложечкой маленький кусочек. Пробую на вкус пропитанный сиропом бисквит. Никогда не ела своих тортов. Торт — для заказчика. Такое правило. Но до сих пор заказчики не дарили мне моих же изделий. И Толику не дарили. И Старичку с Маросейки. Крем смешан с моими фантазиями. Пробую свои фантазии на вкус.

Девочка и мальчик внимательно провожают взглядом каждую съеденную мной ложку. И улыбаются...

Возвращаюсь домой усталая, в начале двенадцатого. Спину ломит — просто сил нет. Разношенные туфли норовят соскользнуть на невидимых трещинах в асфальте. Нелепая коробка оттягивает руки. Машинально отыскиваю взглядом свое окно. Впервые за долгие месяцы за занавеской горит свет.

Кажется, что все просто.