Мир наизнанку

— Заходи, дело есть! — загадочно шептала Маринка в телефон.

— Вообще-то некогда! — попыталась противостоять я ей.

К нам сегодня в гости придет тетя Мила и моя мама велела сходить закупить продукты. Ей тяжело сумки таскать — руки болят. Конечно, не хочется, и я не совсем понимаю, зачем так суетиться перед ней? Попили бы чай с тортиком и все! Так нет, моей маме загорелась приготовить что-нибудь вкусненькое, а мне — по магазинам ходи! Но вообще, моя мама надеялась, что я не только продукты куплю, но и приготовлю это самое «вкусненькое» для тети Милы, ведь ее Валерка за мной старательно ухаживает.

— Тебе что, твой парень не разрешает? — язвительно поинтересовалась Маринка. — Все равно мимо моего дома идешь! Обижусь!

Марина — моя единственная подруга и постоянно пользуется этим обстоятельством.

— Ну ладно, зайду! — выдохнула я в телефон, — Действительно, давно не виделись.

И открыла дверь ее подъезда.

— Вадим нас двоих пригласил. Давай сходим! Ведь твой бой-френд совсем тебя никуда не отпускает! — налетела на меня Маринка, затащив в квартиру, одновременно говоря и показывая юбку дико-яркого цвета. — Вот, вчера купила. Сказали — эксклюзив!

— Блузку трудно подобрать под такой эксклюзив, да и в глазах от нее рябит, — заметила я, машинально посмотрев на свои черные брюки, под которые шло абсолютно все и даже моя заношенная рубашка, и возразила, — почему не пускает? Мы вместе в гости ходим.

— К нему домой? — ехидно улыбаясь, перебила Маринка, но тут же примирительно добавила, — не дуйся! Просто мне кажется, что Валерка слишком контролирует тебя.

— Да все нормально! — почему-то разозлилась я.

— О-о-оль, ты идешь? — Маринка с нетерпением постучала по маленьким часам на запястье.

Нервничала. Ее телефон звонил, не умолкая, наверное, Вадим уже отчаялся дождаться нас.

— Хорошо! — выпалила я.

Торопливо подойдя к зеркалу, я собрала в хвост растрепанные волосы, и замерла. Без макияжа, в бледно-голубой рубашке, застегнутой на все пуговицы, надетой под широкий пиджак, я походила на какое-то безликое существо. Я растерянно оглянулась.

— Идем! Вы не муж и жена, а ты без него шагнуть боишься, — Марина, не понимая моего замешательства, примеряла прозрачные блузки.

Не хотелось портить ей настроение своими проблемами, и я, понуро опустив голову, пошла.

Выставка, на которую привел нас Вадим, проходила в Доме художников. Поболтав немного с подругой и ее очередным ухажером, я отошла. Каждые пять минут целуются! Как такое выдержать? И стала бродить по небольшому выставочному залу одна. Работ было много. В них ощущалась жизнь, простая, без прикрас. Поле золотистой ржи, возле маленькой деревеньки в лучах восходящего солнца, река и мальчик с удочками, осенний лес с золотисто-оранжевой, местами коричневатой и красной листвой, барашки облаков на небе. Но больше всего мне понравилась картина, где была нарисована девочка-подросток. Странно, но она мне напомнила саму себя. Девочка сидела, держа открытую книгу на коленях и, облокотившись на спинку скамейки, смотрела на белого голубя, парящего в небе. Поражали немного наивные, светло-серые глаза. Они притягивали глубиной, и хотелось понять, о чем девочка думала в тот момент. Или может просто мечтала?

Рассматривая картину, я отступила назад и задела кого-то.

— Ой!

— Ничего страшного, — мужчина с проседью в волосах и старомодной тростью в руке, приветливо улыбнулся.

— Вы художник? — почему-то решила я.

— Коллекционер, — ответил он, — работы здесь интересные, я приятно удивлен. Особенно вон той картиной, где изображена девушка, видите?

— Она мне тоже сразу понравилась! — воодушевилась я. — Веет от неё чем-то таким теплым, необычным. Завораживает! Кажется, что девочка сейчас встанет или махнет рукой. А если приглядеться, то можно увидеть, что в ее глазах отражается целый мир!

— Целый мир? — мужчина внимательно посмотрел на меня. — Знаете, приятно встретить девушку с неординарным мышлением. Мой знакомый через неделю открывает выставку своих картин. Приходите, я вас познакомлю. Он, знаете ли, молодой, но талантливый.

— Конечно, придет, — раздался сбоку Маринкин голос.

Вот любопытная, и еще подслушивает! За разговором не заметила, как она подошла. Несмело улыбаясь, я хотела согласиться, но, вспомнив своё отражение в зеркале, тут же поджала губы.

— Спасибо, — сухо ответила я, — но мы с моим парнем идем в гости как раз через неделю. В другой раз.

Мужчина, наклонив немного голову, попрощался.

— Дура ты, Оль! Ну вот, ду-ура! — выговаривала Маринка. — Почему отказалась? Он правильно заметил — картины ты любишь смотреть! Вот и прогулялась бы вместе со своим Валеркой.

— Понимаешь Марин, Валера… — начала оправдываться я.

— Что Валера? Ну что Валера? — перебила Маринка. — Обыкновенный эгоист! Скажи, когда вы в последний раз в кино ходили? Не можешь вспомнить! А почему? Да потому, что ему не нравится. А мы с тобой раньше ни одной премьеры нового фильма не пропускали!

Я опустила голову, понимая, что она права и вспомнила последний наш поход. Тогда мы с Маринкой два часа завороженно смотрели на экран, где красавцы-актеры боролись за любовь, и хохотали над их шутками как сумасшедшие. Потом шагали домой, вдыхая запах мокрого города — пока были в кино прошел проливной дождь. Машины, проезжая по лужам, обдавали водой, но мы этого не замечали. С горящими глазами обменивались впечатлениями и, конечно, завидовали нарядам героинь. Как хорошо было тогда!

— Эй, подруга, очнись! Пришли! — затормошила меня Маринка, — Тебя ждут, иди. Завтра созвонимся.

Улыбаясь, я торопливо подошла к черной, взятой Валеркой у отца, машине и открыла дверь.

— Привет! — чмокнула я Валерку в щеку. — Давай поднимемся ко мне. Сегодня освоила новый рецепт кофе. Хочешь, сварю?

— Оль, ты на часы смотрела? Какой кофе! Мне на ночь лучше чай пить, ты же понимаешь — спортивный режим, — ответил Валерка, недовольно сдвинув брови. — А ты где была?

— На выставке начинающих художников, — защебетала я, прильнув к нему, — знаешь, как интересно!

— А про то, что сегодня мама к вам придем, забыла? — хмурясь, поинтересовался он, барабаня пальцами по рулю.

— Понимаешь, Марина и ее парень…

— Не стоит тебе с ней так часто общаться, — многозначительно заметил он, перебив меня, — мне не нравятся девушки, которые часто меняют парней!

— А с кем мне стоит общаться? — растерялась я.

— А со мной тебе общения мало? — повысил он голос.

Я молча отвернулась к окну. Он говорил как всегда только о себе. А мне хотелось сейчас ощутить нежность и заботу. Мимо нашей машины проходили люди, спеша домой. Их там, наверное, ждали. Счастливые! И вдруг я подумала, что почему-то стала меньше улыбаться. А ведь раньше меня дразнили хохотушкой. Милые, так любимые мной привычки, забросила совсем. И мир вокруг как-то незаметно поблек, стало скучно жить. Интересно, почему?

Хлопнув дверью машины, я пошла домой. Бросила вещи в прихожей и, не включая света, упала на кровать. Уткнулась лицом в подушку и заплакала: то время, когда я наслаждалась жизнью, куда-то пропало. И не заметно заснула.

Бом, би-бом, би-бо-ом!

Бом, би-бом, би-бо-ом!

Непонятный звук ворвался в мой сон. «Что это?» — я испуганно приоткрыла глаза. Мой шкаф, потолок, люстра выглядели серыми и размытыми. «Странно!» — я ущипнула себя за руку. Стало больно, но ничего не изменилось.

Бом, би-бом, би-бо-ом! Продолжало звучать в моих ушах. Я перевернулась на другой бок и увидела, что на меня катиться большой, прозрачный шар. От неожиданности я отпрянула. Пытаясь встать с кровати, отчего-то поскользнулась на полу и упала. Потирая ушибленную руку и ногу, охая, посмотрела на остановившийся шар — из него на меня смотрела девочка.

— Привет! — помахала рукой девочка и улыбнулась, а ее шар словно расцвел оранжевым сиянием.

— Как ты здесь оказалась? Почему в шаре? — я испугалась.

Проснуться в своей комнате с неизвестно кем? Такого со мной еще не было.

— Ты тоже в шаре. Это тебя не удивляет? — хихикнула девочка, проигнорировав мой первый вопрос.

Я пригляделась. Действительно, вокруг меня была светло-серая оболочка. Вот это да! Это из-за нее, оказывается, все вокруг выглядело немного странным. Я неуверенно коснулась ее рукой — мягкая и приятная на ощупь.

— Почему мой шар серый?

— Ты сама сделала его таким, — девочка подпрыгнула.

Бом, би-бом, би-бо-ом, запрыгал ее шар вместе с ней.

Раздались шлепки, словно от резинового мяча, и по комнате полетели оранжевые брызги.

Я непроизвольно закрылась рукой. Но оранжевые кляксы упали на поверхность моего шара и стекли, оставляя светлые полосы. Словно мыли его. Мне вдруг стало весело и тоже захотелось подпрыгнуть вместе с шаром. Но вместо этого я стукнулась головой об его мягкую поверхность и упала на бок, а мой шар даже не пошевелился.

— Шар — это оболочка твоего внутреннего мира. Вот как кожура на апельсине. Какая оболочка, таким и мир видишь вокруг. Ты закрыла внутри себя свои мечты, фантазии и шар тебя не слушается. Выпусти их наружу! — задорно рассмеялась девочка.

Я не понимала, о чем она говорит.

— Смотри, — показала девочка на стул, — что ты видишь?

— Хм! — усмехнулась я, — глупый вопрос! Стул!

— А я вижу пенек, с выросшими на нем тонкими побегами с зелеными листочками.

Неуверенно взглянув опять на стул, я напрягла зрение, но ничего не изменилось. Стул остался стулом.

— Перестань думать, улыбнись и выпусти воображение из души, — девочка протянула руки, словно пыталась вытянуть что-то из меня.

Я глубоко вздохнула: вспомнила почему-то Маринку, ее дурацкую юбку и усмехнулась. Будет о чем ей завтра рассказать! Но, нерешительно переведя взгляд обратно, замерла. Возле стола появился гриб с коричневой шляпкой. Осторожно наступая на свой шар, я подошла поближе и разглядела на шляпке присохшие травинки и муравья, который умывался, зачерпывая лапками росу с лежавшего рядом листка. Я потрясла головой. Видение исчезло, а я ощутила какое-то не понятное облегчение. И мой шар почему-то изменил цвет: стал светло-лиловой с серебряными искорками.

— Красиво! — залюбовалась я мерцанием, проведя по шару рукой.

Моя ладонь заблестела. Не зная почему, я хлопнула в ладоши, и множество маленьких звездочек рассыпались вокруг.

— Это совсем просто, надо лишь захотеть! — воскликнула девочка и добавила, — хочешь увидеть, где я живу?

— Хочу! — обрадовалась я.

— Прыгай! — позвала она.

Выпрямив спину, я отступила немного назад, потом присела и подпрыгнула.

— Оп-ля! — и мой шар, запрыгав, столкнулся с оранжевым, но, почему-то не отскочил, а прилип.

Прилипшая часть растворилась в оранжевом сиянии, открывая проход. Вдруг почувствовав, что стала легче воздуха, я оттолкнулась и полетела навстречу девочке, кувыркаясь и хохоча.

— Смотри! — улыбнулась девочка.

Вытянув руки в стороны, я остановилась и посмотрела вниз. Подо мной был незнакомый город. Коричневые улицы, тротуары вымощены сиреневыми камнями. По бокам невысокие деревья, с круглыми кронами. Я протянула руку, пытаясь дотронуться до маленьких, аккуратных листиков, и сотни потревоженных бабочек взлетели, взмахнув светло-зелеными крылышками. Около серых скамеек с причудливо-изогнутыми спинками, стояли фонари. На изумрудно-прозрачных столбиках висели желтые колокольчики. Дома с черепичными крышами и флюгерами на них. Ажурные силуэты животных вращались, поскрипывая, и казалось, что они смеются. Окна с белыми рамами, стены разрисованы большими, яркими цветами и травой. Чудилось, что дома, как грибы, просто растут из земли. Жители занимались своими делами. Лохматая собака в очках и домашних тапочках с помпонами, переходила дорогу. Большая жаба в бриджах и жилетке шагала, опираясь на трость, обвитую дремлющей змеей. Важная гусыня, горделиво подняв красный клюв, заходила в салон красоты с вывеской: «Сеньор Спуруати сделает татуаж ваших перьев чернилами каракатицы!». На тумбе афиша: «Выставка картин начинающих художников».

— Я видела эту афишу! — крикнула я. — Возле Дома художников.

— Художник был у меня в гостях. Рисовал мой портрет, — заметила мое удивление девочка, — а афишу на память оставил.

— А можно еще сюда прийти? — с надеждой спросила я.

— Конечно! — рассмеялась девочка. — Я рада гостям. А знаешь, лучше придумай еще один город. Город Своей Мечты!

— У меня, наверное, не получится. Я не умею, — замялась я.

— Вот возьми и проверь — умеешь ты или нет! — девочка, взмахнув руками, подпрыгнула. — Свой внутренний мир иногда надо отряхнуть от пыли, вывернуть наизнанку и ты удивишься, какой он яркий, необычный внутри…

— Бом, би-бом, би-бо-ом! — зазвенел снова ее шар.

Оранжевые брызги фейерверком разлетелись в разные стороны, сделав мою комнату похожей на разорванную дольку апельсина. Девочка подпрыгнула еще выше и, пролетев через оболочку шара, превратилась в белую птицу. Я шлепнулась вниз, а оранжевый шар покатился, растворяясь в полумраке комнаты.

Зазвенел будильник, я открыла глаза. На стене дрожал желтый блик, похожий на маленький одуванчик, качаемый ветром. Это солнечный луч, проникнув через щель в задернутых шторах, играл со мной, заставляя улыбнуться. Неторопливо встав, я пошла на кухню. Мама уже ушла на работу, а я осталась одна со своим одиночеством. Заварив горячий шоколад, я достала пирожные, купленные вчера для Валерки, и съела пару штук. И абсолютно не ощутила угрызений совести! Зазвонил телефон. Это Валерка рвался испортить мне настроение. Разговаривать не стала: я оставила его во вчерашнем дне. Взяв кружку, отпила маленький глоток, и подошла к окну. Удивительно, но мир за ним стал чуть светлее и как-то немного ярче. Открыв белую створку, я задохнулась от сумасшедшего ритма жизни, который вместе с ветром ворвался в тишину моей квартиры.

— Бом, би-бом, би-бо-ом! — слышалось где-то вдали и этот звук, вплетаясь в суматоху дня, отзывался дрожью в моей душе, словно призывая — торопись жить.

Я попыталась представить, что буду делать дальше, но в голову ничего не приходило. И я решила — пусть будет то, что будет. Но одно знала точно: сегодня обязательно куплю кисти, краски и холст. Вдруг действительно смогу нарисовать на белом полотне мир таким, каким его вижу я. Или придумаю город, свой собственный, только мой. Ну и может быть, решусь пригласить кого-нибудь в гости в свой маленький и пока одинокий мир. Обязательно, но потом, когда нарисую…