Симфония огня.

— Маэстро бегите, они идут!

— Не-ет.

Но было уже поздно. Хрупкое девичье тело изогнулось в предсмертной агонии, в глазах застыло непонимание столь жестокого мира. Лёгкое платьице вспыхнуло словно ветошь, за ним в пламени потонула и сама девушка. Крик, подобному которому, человек, названный Маэстро, ещё никогда не слышал, прорвал ночную тишину. Тело, заставляющие юношей вздыхать и сходить с ума при одном своём появлении, упало на землю обглоданное огнём, своим последним любовником. На череп когда-то прекрасной головки наступил кованый ботинок убийцы. Холодного и вышколенного солдата, что пришёл захватить столицу уже прогнившей империи. Прогнившей настолько, что у неё не осталось даже достойных защитников. Где те настоящие мужчины, чей долг защищать свой дом с оружием в руках, до последнего вздоха? Здесь остались одни лишь хлюпики и балаганные артисты поющие пустые песни на одну душу. И у песен есть души, ведь и они рождены человеком, но как и у человека у каждой души своя цена.

Следом за криком поднялся сигнал обшей тревоги. Но сейчас он звучал насмешкой. И так было ясно, беда уже пришла. Воины вечно голодной пустыни пришли за тем, что считали своим. За землёй на которой простиралась империя имевшая глупость предаться праздности и веселью. И сейчас пришёл день когда жизнь требовала свою дань за века безделья и пустоцветия.

"Не может быть, — думал метр отступая перед строем солдат. — Этого не может быть! Бедная Лила, моя ученица, за что? За что тебя убили?" Человек, приятной наружности с щегольской бородкой, не молодой, но и не старый, бежал по улице подхваченный людским потоком. В нём легко можно было узнать придворного музыканта, главного придворного музыканта, гения от природы, умевшего своей музыкой зачаровать любого. И сейчас сей почтенный гражданин бежал вместе с остальным людом в замок, последнее место, где имелась надежда на спасение. Призрачная надежда, но так уж человек устроен.

Солдаты в белых цветах пустыни шли по столице. Шли мощно, жадно, но и не торопясь. Им спешить некуда они уже здесь хозяева. За ними горела сама земля, нападающие стремились разрушить всё, что здесь было до них, все старое несло на себе заразу своего мира и нуждалось в уничтожении. Сегодня никаких трофеев, никакого право победителя с захваченными женщинами, здесь должно будет остаться лишь пепелище на котором взойдут новые сады победителей.

Толпа донесла метра до ворот замка. Крик, гам, всё смешалось, мысли бушевали в голове музыканта и одна настойчиво пробиралась в мозг. Полноводная река из человеческих тел влилась в распахнутые ворота, одной из частицы этой реки был Маэстро. Не задерживаясь он побежал во дворец к своему органу.

Ещё не все потеряно, есть шанс отбросить нападающих. Искусство есть высшее до чего додумался человек и как любая задумка человека искусство может служить оружием. И страшнее его нет, поэтому и даётся оно не каждому, лишь тому кто сумеет найти к нему тропку. И он, Маэстро эту тропку найдёт, сейчас или никогда.

Тихая комната, половину которой занимал величественный орган. Сюда ещё не успел дойти смертный бой кипевший сейчас на улице. Тишина, наверное последняя улыбка судьбы. Сейчас ему нужна только тишина. Тишина снаружи, чтобы услышать рёв пламени внутри, месть кипевшая в душе за погибшую ученицу, за людей гибнущих от этой отрыжки пустыни! И этот гнев вылился в ноты рождающиеся в голове музыканта.

Луна вышла из-за туч посмотреть на эту игру, последнюю игру смертного музыканта, только он ещё об этом не знает. И тем не менее не смотря на весь гнев в душе он начал играть мягко и плавно, нечто выше чем простая муза сейчас вела его. Что-то подсказывало, настоящее пламя разгорается с маленькой искорки. И сейчас он её вёл, тихонько не спеша, боясь задуть одним неловким движением, лишней нотой. И пламя стало разгораться. Музыка полилась во двор достигая слуха людей по обе стороны боя.

Пальцы погрузились в некую эфирную субстанцию и вместо клавиш коснулись чего-то совсем иного. И полилась совсем другая Музыка, неслышная никому кроме человека за органом. Привычные ноты растворились в этой на порядок высшей музыки, но Маэстро сейчас это не удивляло, этого он и добивался. Абсолютная музыка, звучание открывающее завесу допустимого для человека. Кто-то или что-то вело его сейчас, подсказало где искать нужную тропинку. И вот наступил миг когда он увидел то к чему стремился. Музыка теперь жила сама, больше не нуждаясь в руках. Теперь она звучала сама по себе, звучала внутри Маэстро и теперь не было силы способной её заглушить.

Перед взором человека предстала девушка в облике огня, или огонь в облике девушки. Красивее ещё Маэстро не видел, да и не удивительно, не зря страсть приписывают огню, а эта девушка была её воплощением. Прежний Маэстро наверное умер бы от этой красоты, от невыполнимого желания, но с Музыкой в душе он стал выше плотских утех, они стали для него малы, как старая одежда. Теперь ему хотелось большего. И Огненная Дева это хорошо понимала.

Огонь не имеет плоти, он изменчив и постоянен. Хитро улыбнувшись девушка засунула себе руки в грудь. Маэстро ахнул, его сознание ещё не научилось думать новыми мерками. Продолжая улыбаться дева вытащила руки. Между разведёнными ладонями на пальцах сияли струны.

"Сыграй" — вплелось в Музыку Маэстро. — "Ты ведь за этим сюда пришёл, за Огнём, ну так сыграй, как ты умеешь. Уверяю, мне это даже будет приятно."

— Кто ты? — вырвалось у Маэстро. — Я думал стихии безличны.

"Фи, как вульгарно, разговаривать прямой речью, когда ты уже больше чем человек" — опять вплелось в мелодию игравшую в душе Маэстро. И эти слова? Если их так можно назвать, звучали ревущим огнём гуляющим на свободе. Они звучали томной, ненасытной страстью, вечным голодом. Они звучали Огнём во всех его проявлениях и во всех его звуках. Мелодия слов продолжалась:

"Нет, я не одна из Великих Стихий к которой ты воззвал. Я позволила себе прийти на твой зов. Слияние с самим олицетворением Огня превратило бы тебя в его частичку, а вы смертные слишком дорожите своей индивидуальностью. Думаю ты вряд ли согласился бы променять своё сознание на великую мощь, частичкой которой ты бы стал."

— Так кто ты?

"Я всего лишь Огненная Дева, одно из порождений этой Великой Стихии. Но не бойся моя сила проистекает напрямую от неё. Эти струны из самого сердца Огня, ну же сыграй по ним, я уже больше не могу ждать."

Дева протянула ладони со струнами Маэстро и застыла в ожидании. Он осторожно протянул руки, в конце-то концов он сюда за этим и пришёл, взять в себя музыку Огня, написать великую Симфонию Огня. Маэстро попробовал кончиками пальцев пройтись по струнам, пристраиваясь к новому инструменту. Они тихонько запели. Ужасный холод вцепился в руки Маэстро, как только он их коснулся.

— А-м-м, ещё, — вполне по-человечески и по-женски выдохнула Дева. — Ещё.

— Почему так холодно? — спросил Маэстро не смея оторваться от струн.

— Никогда не обжигался льдом? Так почему же ты решил, что Абсолютное Пламя должно обжигать? — прошептала ему на ухо Дева приблизив его голову к своей. У Маэстро волосы затрещали, не от огня, от страсти исходившей от Девы? — Не прекращай, только не останавливайся, молю.

Никогда ещё Маэстро не испытывал ничего подобного, ни с одной женщиной. Холод пробирающий до костей сначала отталкивал, но постепенно, с игрой, он стал притягивать. И вот уже не мёртвый хлад, а живое пламя полилось из струн и загорелась душа того, кто не давно ещё был человеком. На бесконечно долгое мгновение он стал Огнём, и в этот миг слияния боль почувствовала и Дева. Томный крик полный страсти и неизведанной ей ранее сладкой боли вырвался из её прелестного ротика.

Став на секунду Огнём, единственным во всех его обличиях Маэстро почувствовал каждую щепку попавшее на прокорм извечному обжоре. Такова уж эта стихия, она может дать великую мощь, но в замен требует пищу, живую пищу. Среди огромного количества сожженных в огне мелькнуло знакомое личико.

— Ученица, — очумело пробормотал Маэстро.

Попав сюда, за ту сторону Музыки он забыл про всё. Забыл зачем он сюда пришёл, ради чего всё это затевалось. Струны обмерли под руками мастера, Дева разлеглась в неге, но Маэстро увидел это только краем сознания. Он снова оказался за своим органом.

За окном продолжался бой. Бой не на жизнь — на смерть. И сейчас Маэстро уже мог повернуть исход схватки! Теперь он вооружён и нет больше сил способных его остановить!

"Хахаха" — прелестно засмеялся голосок внутри Маэстро. — "Ты что, решился спасать этих людей? Ты ещё не понял? Теперь это для тебя муравьи, ты же не вмешивался в копошении мурашей раньше, так чего же ты решил вмешаться сейчас? Ты изменился, ты теперь мой! Как и я твоя навеки."

— Но это же мои друзья, близкие. Как я могу их бросить?

" Это больше не твои близкие, не твои родные, ты теперь совсем из другого рода. Ты больше не человек, ты на порядок выше, и ты это поймешь. Человеческие дрязги забываются первыми. В тебе от человека осталось лишь желание побеждать, биться до конца, ты ещё это не понял, не нашёл достойного противника среди новых своих родичей."

— Ты лжёшь я человек, я пойду и помогу своим, чтобы ты мне не говорила!

"Так иди, чего ждешь? Почему ещё говоришь со мной? Ты уже поднимаешься над склоками мой сын. Нет, ты не ослышался, я в самом деле считаю тебя своим сыном. Это я разогревала в тебе талант, я вела тебя по всей линии жизни. Я разогрела эту войну, подсунула эту девчонку и убила её, все это лишь для того, чтобы ты пришёл ко мне, сочинил свою Симфонию. Многих ли ты людей знаешь, что при виде надвигающихся солдат бегут за орган, а не хватаются за меч? В этом моя заслуга я слишком хорошо завязала тебя с твоим талантом. Настолько хорошо, что ты не мог и подумать, что музыка тебя сможет подвести. Вот талант в тебя вложила не я, не по моим это силам. А вот разжечь, вполне мне по силам."

— Но зачем тебе это? — сквозь слезы прокричал Маэстро. Жалость, горечь потерь душили его, слёзы лились свободно, он их не замечал.

"Ты плачешь? Это хорошо, то из тебя исходят последние слезы, ты скоро станешь думать совсем другими мерками. Скоро тебя станут привлекать совсем другие вещи, одной из них станет жаждой творить совсем новое, и быть полным повелителем созданного, ты поймёшь. Не долго осталось и ты меня поймёшь окончательно. Поймёшь и примешь, мой повелитель."

— Ты мне так и не ответила, зачем ТЕБЕ это надо?

"Зачем мне быть рядом с Великим, которым ты скоро станешь? Смешной вопрос. Я сама не могу делать то, что станет подвластно тебе, ты намного превосходишь меня во всём. А быть рядом со столь могучим господином, об этом мечтают и ваши девушки, так чем я хуже?"

— Значит я сильнее и могу тебя убить?

— Да, — от волнения Дева перешла с мелодий на речь, но слова её оставались спокойными. — Можешь, но так ли уж тебе это надо? Стоит ли убивать единственного с кем можно поговорить. Ты новичок в этом новом для тебя мире, а я помогу тебе в нём освоиться. Пошли нам пора в дорогу.

— В какую дорогу?

— Огонь не может сидеть на одном месте, не даром наш брат Ветер, вечный странник. Пошли, ты теперь и представить себе не можешь сколько дорог отныне для тебя открыто.

Маэстро накинул свой плащ и пошёл по открывшейся перед ним дороге. Она открылась в его комнатёнке сама собой. Невесомым духом рядом с ним стала крутиться Дева.

"Хочешь, скрашу дорогу музыкой, простой, но душевной. Для новых свершений тебе понадобиться вдохновение, а ваши песни обладают этим. Не все, но чем грязнее водоём, тем ярче жемчужина, что в нём найдена."

Маэстро не ответил он уже стал меняться. Меняться внутри, всё так как говорила Дева. Его все меньше теперь стало беспокоить тварный мир, но тем не менее к песне зазвучавшее вокруг него он прислушался. До боли знакомой она показалась.

Когда в чертоги тишины ты входишь,

Сам творец, и судья.

Тогда в сияние луны находишь,

Струны в сердце огня.

Узоры нот рождаются в тебе.

Только во тьме, звезда горит сильней.

И звучит твоя,

Симфония огня.

В кругу зеркал ты господин,

Но счастье верх творенья твои

И к этой тайне ты один причастен,

Мастер гений, и кумир.

Дыханье музыки тебе дано.

Вечный поток и тысячи дорог,

Выбрал этот путь

И время не вернуть.

Танец теней

В мерцание свечей

И звучит твоя,

Симфония огня.

Но из глубин органа свет струиться,

Но из глаз твоих опять печаль сочиться,

Как же это всё с тобой могло случиться.

Вновь душа бесследно,

Прочь ушла за ветром,

Раз уж выбор сделан

Ответьте нам,

Страшная дань.

Хохот и стон,

Смешались в яркий сон.

Всё о чём мечтал оплачено сполна

Знай, что теперь,

Назад закрыта дверь.

И звучит твоя,

Симфония огня.

Вечный поток

И тысячи дорог,

Выбрал этот путь

И время не вернуть.

Танец теней

В мерцание свечей.

И звучит твоя,

Симфония огня.

— Экий же затейник это придумал? — спросил Маэстро, привычка разговаривать ещё осталось в нём.

— Catharsis, — прошептала Дева, то ли имя певца, то ли это просто был шелест ветра.