Глава 3, где герои убегают

— Открывайте! — повторил капитан Стоянов. — Мы знаем, что вы там — спасибо мужчине, доложившему нам об этом! Подумать только, один сбежавший и два потенциальных Солдата! Четверка будет довольна… Немедленно откройте! Иначе мы будем вынуждены применить силу!

Побледневшая Устинья прошагала к двери и робко открыла дверь.

— Здравствуйте.

Стоянов грубо ее оттолкнул и прошел в дом. Увидев Мендеса, он, казалось, ничуть не удивился, только сказал с иронией:

— О, Лятунов! Какая неожиданная встреча, — произнес он, склонив голову на бок. — Думал, сбежал из армии, мы тебя не найдем? Ты еще послужишь своему миру!!!

— Этот мир не мой, — сжав кулаки, ответил Мендес.

Тут вскочил Андрей. Стоянов заметил это движение.

— А это, я так понимаю, еще один пришелец, за которым нас послали? Вы трое пойдете с нами, — сказал капитан, поочередно указывая на Андрея, Мендеса и Мию.

Аристарх вышел вперед, взяв в руки канделябр, — первое, что попалось на глаза — встал перед внучкой и процедил:

— Она никуда не пойдет.

Тут капитан по-настоящему удивился. Даже немного растерялся, но сразу же взял себя в руки. Однако удивление все равно слышалось в его голосе

— Ты? Откуда?

— Вы, капитан, меня с кем-то перепутали, — презрительно фыркнул Аристарх.

И тут не выдержавшие напряжения ноги Андрея подкосились, сам мальчик начал падать, однако Мендес успел ухватить его за руку, не дав удариться головой об угол стола.

— Ты в порядке?

— В полном, — ответил порядком испугавшийся Андрей, пытаясь восстановить частоту дыхания.

— Будь аккуратнее, — по-отечески посоветовал Мендес, ласково глядя Андрею в глаза. И тут глаза бывшего солдата раскрылись так сильно, будто он увидел нечто ужасное.

— Мы не можем пойти с вами, капитан, — громко заявил Мендес все еще ошарашенному при виде Аристарха Стоянову.

— Я уже это понял. И, похоже, силой нам вас тоже не взять, верно? — несколько опечалившись, произнес тот.

Аристарх переложил канделябр из одной руки в другую и пригрозил:

— Только попробуйте.

— Ну что же, мы уходим, — подняв руки, начал отступать капитан.

Потом быстро развернулся, встал со своими помощниками в цепочку, взявшись с ними за руки, лицо Стоянова исказилось в кривой усмешке, ничего хорошего не предвещал, а потом вся компания людей в черном вместе со своим руководителем вдруг исчезла, оставив после себя лишь красную вспышку и воспоминания.

— Что это было? — поинтересовался ничего не понимающий Андрей.

— Он телепортировался за подмогой, — мрачно известил всех Мендес, обвел присутствующих долгим взглядом. — Нам всем нужно срочно бежать отсюда.

— Но зачем? — забеспокоилась Устинья.

— Стоянов вернется с подкреплением. Правда, мне непонятно, чего он так испугался, — задумался Мендес и нахмурил брови.

— Неважно, — резко вмешался Аристарх. — Если знающий человек говорит, что нам необходимо сбежать, то мы действительно должны уйти отсюда.

— Но куда нам идти? — загрустила Мия. — Вы же сами говорили, что у нас нет родственников и знакомых.

— Ты права, деточка, — согласилась Устинья. — Действительно, куда нам бежать? Что делать с хозяйством, домом, посетителями?

— Возьмем самое необходимое: деньги, одежду, еду на первое время. А посетителям скажем, что закрываемся. Или же оставим кого-нибудь из них главным. Кому ты доверяешь, Устинья? — ласково обнял жену Аристарх.

— Больше всего мне симпатична Людмила, — всхлипывая, сообщила Устинья. — Мне кажется, он очень ответственная девушка. Ну, такая, светловолосая, невысокая, — добавила она.

— Вот видишь, проблема решена, — улыбнулся Аристарх. — Правда, мы все еще не знаем куда нам бежать...

— Этим займусь я, — сообщил Мендес. — У меня в столице есть старая знакомая, она должна помочь, — при этих словах его лицо омрачилось.

Все согласились, начались быстрые сборы, но Андрею было нечего брать, поэтому было решено взять деньги, чтобы по пути купить одежду. Благо, футболка и джинсы, что были на Андрее в самолете, не испортились. Собрав вещи, Устинья попросила об одолжении ту самую Людмилу, которая в коридоре показалась Андрею неприятной. Однако по поведению девушки Андрей понял, что ошибался. Остались мелочи: рассказать о том, что теперь главная Людмила посетителям, да и другие незначительные организационные и хозяйственные заботы.

Вот настало время уходить. Устинья недолго поплакала, сидя рядом с мужем и внучкой.

— Все, хватит лить слезы, — жестко произнес Мендес, входя в комнату. — Вы еще сюда вернетесь, когда все это закончится.

— А когда это закончится? — всхлипывая, спросила Устинья.

— Я не знаю. Но именно сейчас не время плакать. Нам нельзя больше здесь оставаться. Я слышал, как один из ваших постояльцев сообщал правительству о том, что мы собираемся покинуть это место. Не более, чем через десять минут Стоянов с подкреплением будет здесь.

После этих слов Устинья быстро успокоилась, вытерла лицо руками и решительно сказала:

— Идем!