1

Серая Степь. Огромное пространство монотонно серого цвета, выжженное радиацией и магией, место, где не осталось ничего, привычного человеку. Степь-убийца, не приемлющая ничего извне, враждебная, коварная… Голодная.

Она шагает по серой траве, всем своим существом ощущая неприятие, ненависть этого искажённого, вывернутого на изнанку и отрезанного от остального мира места. Идущий впереди парень хмуро оглядывается, сжимает в руках автомат.

— Эй, амайе, — голос охотника, доносящийся сзади, звучит резко и громко в этой пустой злой тишине. Ах, сколько раз она просила не называть её этим словом! Глупое жаргонное слово охотников, которое она приравнивала к отвратительному "крошка". Она оборачивается, чтобы в очередной раз снисходительно пояснить своё отношение к этой его привычке… И впервые не замечает самоуверенной ухмылки на обветренных губах. В следующий миг её накрывает оглушающая темнота.

***

Вопль. Полный ужаса крик и чересчур резкое движение. И вдох. Глубокий, судорожный глоток пьянящего, пахнущего металлом и озоном, воздуха.

Дышит. Дышит!

Она снова вдохнула, жадно втягивая воздух. Ещё раз.

— Я… Жива, — открыла глаза и увидела над собой небо — тёмно-серую угрюмую линзу, безоблачную, недвижимую, монотонную — будто жизнь и цвет из неё давно высосали.

"Где я?"

Рядом камень. Большой, серый и пыльный. Под пальцами — трава, жёсткая, колючая.

Она вздрогнула. От внезапной догадки внутри похолодело.

Нет, нет, только не там, не там, зачем?

Она вскочила на ноги и взвыла. Чуть не рухнула обратно — мышцы свело острой болью, будто тысячи калёных игл загнали под кожу, будто выбили воздух из груди, и в голове гулким глухим звоном отдалась тишина...

Такой боли она не ожидала. Но чьи-то сильные руки не дали упасть, и та минута, а может, и меньше, что она стояла, судорожно дыша и подвывая, показалась ей вечностью.

Потом отпустило. Так же резко, как и началось, и она обессилено опёрлась на чьё-то плечо.

— Легче? — поинтересовался низкий бархатистый голос.

Она кивнула и подняла наконец голову. Её продолжал держать широкоплечий парень приятной наружности. Настороженный взгляд бледно-серых глаз, острые скулы, чуть резковатые черты лица и недлинные волосы цвета воронова крыла. А кто он? А она? Она...

Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но так и замерла.

Справа от неё, выщерив клыки, лежала крупная туша какой-то твари. Горлодёр, услужливо подсказала память.

И первое, что она сделала — взвизгнула и прижалась к парню. Он здесь был единственным, что её не пугало. От него веяло спокойствием и уверенностью, он смотрел без страха...

— Не паникуй. Он мёртв.

Этот спокойный голос… Как ей хотелось, чтобы он был прав. Эта тварь мертва. Она ничего не сделает… Но это же горлодёр.

— Точно? — самый первый вопрос, который пришёл ей в голову. Горлодёры живучи.

— Я его пристрелил, — ровно отозвался красавчик, держа её за плечи.

— Я не слышала.

— Ты была без сознания.

— Я… — она прикусила губу. Почему она помнит название этой твари? А больше ничего? Как она сюда попала, зачем? Кто этот парень, что это за место, что с ней?! Паника вновь навалилась на неё оглушающей волной. Отлично! Мало беспамятства, так её ещё и сожрать пытались! А она, вместо того, чтобы назвать себе своё имя, вспоминает название и классификацию этой твари… Имя! Как её зовут? Сколько ей лет? Какой сейчас день? Что происходит, чёрт возьми?! Это же не правильно, она должна быть… Где? Не помнит! Совсем! Абсолютный ноль!

— Я не помню, не помню… — в ужасе зашептала она, дрожа. Горлодёр укоризненно пялился на неё мутным глазом. Ей казалось, он до сих пор жив. Эти твари, как тараканы. Сейчас он встанет и бросится на них, и тогда… Холодный, парализующий ужас охватил её, сжал свои когти на шее… За что? Что она сделала не так..? Почему она?

— Я сказал, не паникуй, — он слегка тряхнул её за плечи — как ни странно, это подействовало отрезвляюще. — Радуйся, что жива.

Она неуверенно кивнула. Если только подумать, что могло с ней сейчас случиться… Её передёрнуло от отвращения. Жива, жива! Это же хорошо. А если бы не он...

— Спасибо, — слабо шепнула она и крепче вцепилась в него. Ей казалось, что если она его отпустит, то он исчезнет. И всё. Ноль. Она будет одна и… И тогда её поглотит этот первобытный ужас, загнанный куда-то вглубь её существа и только ждущий момента. Он же только кивнул. Не отпустил. Не исчез...

Вокруг простиралась серая равнина. Тёмный, искрящий бесшумными молниями горизонт загораживали призраки полуразрушенных высоток. Они вдвоём стояли на остатках раскрошившегося асфальта, и в метре от них мерно поскрипывал искорёженный дорожный знак, будто качаемый ветром, которого не было. Серые валуны, арматура, остатки стен, хаотично разбросанные по затихшей пустоши, хваталы — странные чёрные деревца, схожие с крючковатыми руками, торчащими из земли — всё это утопало в мертвенной тишине, в неясной пустоте, где на сей момент было лишь два живых существа...

"Серые Степи".

Словосочетание, врезавшееся в память, услышанное когда-то давно, два слова, которые нельзя забыть.

— Степи, — подвела черту она. Страшные. Чужие. Молчаливые и убийственные...

— Нет!

Дикий крик из-за валуна.

— Нет, я не хочу!

— Пошли, — парень отпустил её и быстрым шагом направился к тому месту. Она тут же последовала за ним — в душу вдруг закрался смутный холодный страх того, что она потеряет этого человека из виду. И тогда всё. Тогда она останется одна со Степью и умрёт. Потому что против Степи не идут в одиночку.

— Отстань, тварь! Тварь!

Девица билась в истерике, катаясь по земле и отчаянно пытаясь сорвать с себя чёрные пальцы одного из тех деревьев, что торчали повсюду. А дерево будто ожило — оно хватало её, сжимало в тиски, оплетало шею, руки, путалось в волосах...

Первое, что сделала она — шарахнулась в сторону. Она не была готова к такому. Да вообще не понимала, как умудрилась попасть в Степь, и вид девушки, с хрипами и воплями пытающейся выбраться из лап хватала, вновь выбил её из колеи.

— Не дёргайся!

Красавчик выхватил нож и с силой полоснул по тонкому стволу. Брызнула ядовито-голубая жидкость. Дерево извивалось, как змея, протягивало свои путы к нему. Девушка кричала и вырывалась, а парень с недюжинным профессионализмом орудовал ножом.

"Он повар?" — вдруг подумала она, и почему-то ей представился шеф повар, так же ловко нарезающий овощи. — "Нет, вряд ли. Уголовник какой. Или охотник. Или военный..."

Растение перестало дёргаться. Девушка бросилась яростно скидывать с себя остатки ветвей.

— Оно сдохло? — задыхаясь, осведомилась девица. Она была высокая, с забранными в длинный конский хвост каштановыми волосами и идеальной фигурой, одетая в обтягивающую кожаную куртку и узкие тёмные брюки. Невдалеке от неё валялся револьвер.

— Да, — кивнул парень, брезгливо отпинывая кусок растения. — Как ты?

— Прекрасно, — съязвила девица, потирая шею и прижимаясь спиной к камню. Её трясло, на бледном лице застыла гримаса страха и боли, но говорила она более-менее ровно. — Вы кто такие? Что-то я вас не помню.

— Будто себя ты помнишь, — фыркнула она, накручивая на палец кудрявый локон пшеничного цвета.

— Нет, — кисло отрезала девушка, чуть расслабившись. — Понадеялась, кто хоть кто-то не контуженный.

— Ты видела здесь кого-то ещё? — осведомился парень.

— Крысу, — заявила спасённая. — Огромную и мерзкую тварь.

— Крысы не водятся в Степи, — скептически вздохнула она. Неужели не понятно? Здесь вымерло всё, к чему привыкло человечество, а что не вымерло, то мутировало. Это каждый знал. Возможно, девушка видела степную землеройку. Или горлодёра. Да и вряд ли эта девица вообще могла что-то разглядеть, пока её душили.

— Уж со зрением у меня всё в порядке, — бросила брюнетка, отряхивая брюки, и указала за спину парню. — Вот эта тварь.

Из-за куска железа правда вышла крыса. Огромная, со среднюю собаку — она никогда таких не видела — и с безвкусным жёлтым шарфом в горошек на шее. Она поморщилась. Это было похоже на галлюцинацию, но её видели все трое, а такое явление у всех одинаково протекать не может. Крыса в шарфике. Что за нелепость.

Животное не обратило на них внимания. Крыса встала на задние лапы и с интересом прислушалась к одному из валунов. Через некоторое время оттуда донеслось неясное бормотание, переросшее в ядрёную и местами весьма специфическую ругань.

На пятачок, где они были, вывалился парень в кепке и сварочных очках на голове, высоченный, зеленоглазый, с чёрной всклоченной шевелюрой и небольшой удивительно аккуратной бородкой клинышком.

— О, мышка, — выдал он, глядя на животное, и протянул к ней руку. — Мы-ышка...

— Этого на всю голову контузило, — фыркнула брюнетка и с отвращением отвернулась, глядя, как он ласково чешет крысу за ухом. Красавчик только презрительно хмыкнул. Она абсолютно разделяла точку зрения этих двоих — крысы у неё ассоциировались исключительно с ходячими заразами, а парень был похож на убийцу, неведомо зачем стащившего вещи у потрёпанного клоуна. Синее пальто с жёлтыми заплатками на локтях, горчичный платок в клеточку на шее, застиранная розовая рубашка, песочного цвета брюки с такими же жёлтыми заплатками на коленях, сварочные очки и зелёная кепка в довершение всей этой нелепой радуги. Клоун, сказала бы она, но почему-то ей казалось, что они не разгуливают по Степям со снайперскими винтовками за спиной. Хотя… Сложно не заметить двухметрового мужика в таком прикиде на серой равнине. Вряд ли он правда снайпер. Может, подобрал где винтовку.

— Как же звать-то тебя? — рассеяно спросил он, почесывая крысу за ухом. — Да ты не дрожи… Жить будем.

Он задумчиво посмотрел на них и указал на валун.

— Там ещё двое.

— Это тебе крыса сказала? — скептически хмыкнул красавчик.

— Мышь. Если ты её не понимаешь, то это всего лишь твои проблемы, — пожал плечами снайпер, уже более твёрдой походкой направляясь за камень.

Она, немного подумав, пошла за ним. Просто чтобы хоть что-то делать, иначе ей становилось дико страшно. Ну и ещё она надеялась хоть что-то вспомнить, найти ассоциации… Беспамятство пугало её, просто пока она заставляла себя не думать об этом.

За камнем обнаружились двое. Светловолосая девица в полевом костюме и чертовски похожий на неё парень с разбитым лбом.

— Хорошо приложился, — прокомментировал снайпер. Крыса у его ног только пискнула.

— Здравствуйте, сэр очевидность, — отозвалась за него девица. — Есть бинт?

— Не надо, — парень вынул из кармана платок и приложил ко лбу. — Всё нормально.

— Не думала, что кто-то может комфортно чувствовать себя в таких условиях, — хохотнула брюнетка.

— Я не помню имени, — дрожащим голосом заявила девушка-близнец. Она была невысокой и крепкой. Светлые прямые волосы, сияющие жёлтым глаза с вертикальными зрачками — импланты для улучшения зрения, круглое лицо. На костяшках пальцев поблёскивали металлические пластины — тоже какие-то импланты.

— Тут многие этим страдают, — кивнул снайпер. — Мышка тоже.

— Тьфу ты тварь, — выдохнул контуженный близнец, хватаясь за пистолет.

— Э-эй, ты ствол-то положи, — тут же отреагировал этот странный парень, встав между близнецом и крысой. Фелия недоверчиво посмотрела на снайпера — она никогда не думала, что кто-то будет кидаться под прицел за поганую крысу. Он чокнутый, наверное. Может, тоже головой стукнулся? Хотя… Тут все такие. — Не трожь Мышку.

— Это твоё чудище? — фыркнул близнец, не спеша убирать пистолет. — Чем ты её откармливал?

— Сам чудище, — доверительно сообщил снайпер, гладя крысу. — Этот парень интересуется, что ты ела. Я не помню, а ты?

Крыса ласково ткнулась ему в ладонь… И вдруг неестественно быстро подалась в сторону — Фелия даже моргнуть не успела. А крыска уже сидела на задних лапах и с хрустом пережёвывала какое-то насекомое. Фелии почему-то стало нехорошо, и она поспешила отвернуться. Чудовище. Под стать Степям.

— Ну вас всех к чёрту, — вдруг выдала брюнетка. — Что мы тут делаем? И что я с вами делаю?

— Вот уж действительно, как такая могла здесь затесаться? — буркнул близнец. — Ясно, не на прогулку вышли.

— Вы можете разговаривать нормально? — выдохнула Фелия. Они все издеваются? Говорят про крыс, оскорбляют друг друга, хотя думать надо не об этом! А о том, как попасть обратно, разве это не очевидно? Разве не понятно, что сидеть здесь сейчас смерти подобно, что надо выход искать! Почему они ничего не делают? Почему она до сих пор ничего не предпринимает? И от чего так холодно? От страха...

Её не услышали. А если и услышали, то никто не обратил внимания — все то ли раздумывали над ситуацией, то ли ещё что...

— Ну хватит. Я хочу обратно, — заявила девушка-близнец.

— Валяй, — кивнул красавчик. — И что ты предлагаешь, Киса?

— Как ты меня назвал? — недобро сощурилась девушка.

— У тебя импланты. Зрачки вертикальные, радужки светятся. Как у кошки. И шипишь так же. Кошка.

Блондинка поджала губы, но её брат вдруг хохотнул и легонько хлопнул её по плечу.

— Мне нравится, — заявил он, придирчиво оглядывая красавчика. — Мажор.

— Почему это?

— Неприлично хорошо одет для Степей, — заявил снайпер. — Ты и вон та красотка, — он кивнул на брюнетку. — Может, вы были парой чокнутых богатеев, которые решили провести в Степях медовый месяц и наняли нас для охраны?

— Тебя бы я нанимать не стала, — скривилась брюнетка. — Красотка сойдёт. А версия твоя неправдоподобна, снайпер с мусорки.

— А по мне так в самый раз. Так бывает...

Фелия устало навалилась на камень и сунула руки в карманы. Да сто же с ними не так?! Придумывают клички, грубят, они просто не понимают, куда попали? Вот зачем, зачем они здесь? Разве она пошла бы сюда добровольно? Дикий страх с новой силой захлестнул её холодной тяжёлой волной, и она лишь сжала зубы и закинула голову, чтобы не разрыдаться. Она не должна быть здесь! Нет! Да ещё и в окружении этих глупцов, которые только языками чешут! Нужно что-то решать, что-то сделать… Но что? Она зажмурилась. Люди вокруг о чём-то говорили, но она не слышала ничего, кроме своих мыслей, которые становились всё страшнее и страшнее… Это просто дурной сон. Сейчас она проснётся и...

Пальцы сами сжали что-то тонкое и шероховатое. Она чересчур судорожным движением выхватила это из кармана, тем самым привлекая внимание окружающих, и жадно впилась взглядом в это.

Визитка. Просто зелёная визитка.

— "Первый Институт Исследования АЗ — Фелия", — дрожащим голосом зачитала она, внимая каждому слову, надеясь, что вот-вот щёлкнет, и она вспомнит, вспомнит… Ничего. Ноль. Пустота.

— Фелия — это твоё имя? — поинтересовался близнец. Мельком она слышала, что его успели окрестить Хмурым.

— Фелия — это город, — фыркнула Красотка. — Неудивительно. Только там ещё носят это подобие корсетов.

Она машинально скользнула пальцами по лёгкому тонкому корсету насыщенного сине-фиолетового цвета. Действительно, зачем он ей? Не настоящий, даже не затянут. Так, вместо украшения. Так модно?

— Учёная из Фелии. Может, мы тут из-за тебя? — поинтересовался Снайпер. — Твоя экспедиция? А вон Красотка с Мажором — спонсоры.

— Я бы не пошла в Степи, — уверенно отрезала она, поёжившись. Да ещё и с таким сбродом. Фелия… Что-то ей напоминает это название. Но что?

— Ай, все так говорят, — Снайпер сунул руку в карман. — Ух ты, что у меня е-есть...

Его примеру последовали все, и вскоре обнаружилась пачка жвачки и АМН у Кошки, автомобильные ключи, карта и затычки для ушей у Мажора, несколько медных монет у Красотки. Хмурый при себе имел только компас и пистолет, а вот у снайпера оказалась куча вещей: сначала на свет была извлечена небольшая фляжка с неизвестным резко пахнущим спиртом содержимым, из которой он сделал маленький глоток и одобрительно цокнул языком; за ней последовали почти пустая зажигалка, пачка с одной сигаретой, мятая конфета, несколько гильз, граната, как ни странно, и штук восемь крупных болтов, которые он бережно пересчитал и тут же перепрятал в другой карман. Фелия вздрогнула, увидев их. Не просто железки. Зачарованные. Зачем в Степи, которая есть порождение магической и ядерной катастроф, ещё волшебство? Да и… Есть вещи более стоящие зачарования, чем просто болты. Никаких намёков на личности, цели… Кроме карты. Мажор тут же прибрал её себе.

— Здесь отмечены выходы, — прокомментировал он, водя пальцем по бумаге. — И… Алмаз.

— Ты эту карту у первоклассника спёр? — поинтересовалась Красотка. — Алмаза нет.

— Зато есть выходы, — отрезал Мажор. — Только… Здесь странные стороны света.

— В смысле?

Все сгрудились вокруг него, жадно разглядывая карту. Фелия видела только краешек — за спиной у парня, который более чем на голову тебя выше, вообще сложно что-то увидеть.

— Север — там, — авторитетно заявил Хмурый, выставив компас. — Тогда мы — вот здесь.

— Не факт, — ввинтил Снайпер. — Компасы тут лихо размагничивает. Твой ещё нет?

— И что ты предлагаешь делать?

— Молнии всегда слева, — он указал на горизонт.

— Ага, нам так это помогло.

— Значит, твоя железка ещё в порядке, поздравляю.

— Давайте по существу. Рядом должен быть выход, — констатировал Мажор.

Фелия вздрогнула. Выход. Рядом есть выход! Они выберутся! Не погибнут здесь!

— Как он должен выглядеть? — живо поинтересовалась Кошка.

— А никак, — скептически заявил Снайпер. — Кидаешь болт, исчез, значит, выход нашёл.

— Почему именно болт?

— Можно и не болт. Выходят только живые. И заговорённые шмотки, — поделился он.

— Тогда почему местная фауна не выходит? — Фелия осеклась. Ещё как выходит. Но редко. Им это не особо нужно.

— Если бы она не выходила, мне бы так хорошо не приплачивали за её отстрел, — пожал плечами Снайпер и удивлённо покосился на Фелию. — Мне платили за охоту на местную дрянь! Смешно.

— Поздравляю, из клоуна ты превратился в охотника-бомжа. Как найти выход? — нетерпеливо поинтересовалась Красотка.

— Солнышко, разговаривай вежливее, или сама будешь искать, — с искренней улыбкой протянул Снайпер, нарочито медленно доставая болты.

Красотка только открыла рот, чтобы ответить, как он указал ей за плечо.

— Вон там, а-ага, — кивнул он, направляясь за камни, и все тут же последовали за ним. Фелия сжала кулаки. Её трясло. Она мысленно молилась неведомо кому о том, чтобы Снайпер нашёл выход. Пожалуйста. Пусть он его найдёт...

*****

Снайпер вдумчиво топтался на месте, подкидывая на ладони болт. Остальные стояли в стороне и напряжённо наблюдали за ним. Надежды Фелии таяли с каждым болтом. Вскоре это стало казаться ей дурацкой игрой, и отчаяние вновь протянуло к ней свои уродливые пальцы, сдавило горло, холодным клубком свернулось в груди. Он ничего не найдёт… Потому что здесь ничего нет.

— Дрянь, — повторил Снайпер, когда ещё один болт упал на землю.

— Нет его здесь, можешь не стараться, — заявила Фелия. Она чувствовала, что его здесь нет. Сначала не стала говорить никому, потому что это чувство было странным, но потом оно стало казаться всё более естественным. Когда-то это ощущение у неё уже бывало. Ведь когда находишь выход, пальцы сами тянутся к кромке, а на душе становится нехорошо, будто касаешься чего-то чужого, ледяного и страшного… Неужели они не ощущают? Был бы он здесь, это бы чувствовалось.

— Ну почему же, ещё может быть севернее...

— Я сказала, его тут нет.

Снайпер с подозрением уставился на неё.

— А ты откуда знаешь?

— Я так чувствую, — пожала плечами Фелия.

— А мы должны доверять твоим закидонам, — кивнула Красотка и обратилась к Снайперу. — Продолжай, не тяни.

Снайпер задумчиво кинул болт вправо.

— А учёная права, — констатировал он, подбирая железку. — Значит, сместился.

— Куда? — уточнил Хмурый.

— Да куда угодно. Какое сегодня число?

— Какая разница?

— Они смещаются по дате. Мажор, дай карту.

— Так смотри, — бросил красавчик, разворачивая карту.

— Ты думаешь, я её сопру, что ли? — скривился Снайпер, подходя к нему. — Дай глянуть, и можешь сунуть её себе...

— Выход ищи, клоун, — прервал его Мажор.

— А вы двое с фелийскими богачами и рядом не стояли, судя по разговорчикам, — Снайпер нехорошо глянул на него. — На побегушках у мелких мафиози денежки отмывали, а?

— Да уж зато до охотников не скатились.

— Ага. Кишка тонка, — фыркнул Снайпер. — Если зима, то выход на западе. Если лето, то на северо-востоке. Если полнолуние, то сместился на пару километров. Если новолуние… Не помню.

— То есть, где угодно? — кисло подытожила Кошка.

— Ну… Грубо говоря, да.

— И так со всеми выходами? — встрепенулся Хмурый.

Снайпер только кивнул и ссыпал болты в карман.

— Когда он вернётся?

— Завтра. Или через месяц. А может, через три… В зависимости от того, какой сегодня день.

— Мы не выберемся, — Кошка зябко обхватила себя руками.

— Не нагнетай, — буркнула Красотка, но та лишь упрямо мотнула головой.

— Мы не вернёмся, — тихо повторила она. — Останемся тут и умрём. Тут все гибнут. Все.

— Гибнут паникёры, — резко бросил Снайпер.

— Но это правда! Ты не понимаешь? Не дошло? Мы тут заперты! Заперты навсегда, и здесь останемся! Степь — это убийца! — взвыла Кошка. По её сверкающим глазам невозможно было что-либо понять, но искажённое гримасой ужаса лицо говорила о том, что выдержка её полетела в небытие.

Хмурый только отвёл глаза. Фелия тоже предпочла так сделать. А что? Утешить, успокоить? Она не представляла, как это сделать. Да и… Девчонка-то права. Просто у Фелии уже не осталось сил на панику — ей было настолько мерзко от всего этого, что хотелось просто спрятаться, свернуться клубком и тихо разрыдаться. Закатывать истерики было слишком для неё, и так потрясённой ситуацией дальше некуда. И эти причитания навзрыд. Её трясло от них. Хотелось заткнуть уши. Или закрыть девице рот. Но утешать была не в состоянии. Да и вообще, почему она должна это делать? Её же сейчас никто успокаивать не будет, и она предпочитала бороться со своим ужасом в одиночку. Всем плохо. Зачем она выставляет это напоказ? Глупая истеричка.

— Мы выберемся, — вдруг уверенно заявил Мажор. — Если не найдём выход, найдём Алмаз.

— Это бред! — заявила Кошка. — Его нет.

— Это только предположение, — заметила Фелия назло девчонке. — Может, и есть.

Она её раздражала. И не только она. Да и ей не хотелось верить, что всё, что это конец. Что они останутся тут на непонятное время. Только бы двигаться куда-нибудь. Алмаз, не Алмаз — если сидеть, сложа руки, то тогда они все сгинут. Совсем. Степь уничтожит их. А она не хотела, нет… Выжить. Выжить, ей это нужно. Только бы не остаться в этих серых пустошах.

— А если он тоже сместился?

— Выходы смещаются по кругу, — медленно проронила Фелия. Для неё это было неожиданно очевидно. — А Алмаз ровно в центре. Куда ему смещаться?

— Ты не можешь точно сказать!

— Мы ничего не можем точно сказать, — оборвал её Мажор. — И стоять на месте тоже не можем. Поищем оборудование и пойдём.

С Мажором согласились неожиданно легко — видимо, Фелия не одна не могла стоять на месте. Вокруг оказалось подозрительно мало полезных находок — они только достали несколько пачек питьевого порошка — странное изобретение для путешественников, в контакте с любым, даже малым количеством жидкости превращавшееся в сносную замену питьевой воды — да водонепроницаемый пакет. Остальное или оказалось разнесено в прах, или валялось в непригодном состоянии, и определить, чем это было раньше, не представлялось возможным. А потом Мажор сказал идти дальше… И все пошли. Фелия рассчитывала, что возмущений будет больше. Видимо, эти ребята наконец поняли, куда попали.

Бескрайние Степи угрюмо серели вокруг. Они угнетали своей монотонностью — трава, камни… Тёмное небо на горизонте. Всё. Безысходность. Фелия уже ее понимала, что происходит. Она просто шла, и ноги давно ныли от казалось, бесконечного перехода. Остальные держались лучше. Шли молча, уверенно, будто были подготовлены к такому. Как они её раздражали! Слишком быстро шли, и ведь не устанут. "Ещё километров шесть," — скомандовал Мажор, и все вновь пошли. Она хотела есть, она устала, куда идти? А они даже не обернутся! Им плевать на неё, друг на друга, на всё! И ей тоже. Эгоисты. Нет, это никогда не было экспедицией. Она наверняка не с ними. Как? Она не могла сказать. Но это ошибка, чудовищная ошибка! Им плевать друг на друга. Плевать...

Она всхлипнула, запнувшись о камень, и неловко свалилась на жесткую сухую землю. Правую ногу пронзила острая боль. Может, и не такая сильная, чтобы быть не в состоянии подняться, но Фелия не пошевелилась, лишь смотрела в след уходящим людям...

— Ну помогите, — в отчаянии выдавила она… Но она им не нужна. Никому...

Она свернулась клубком, лелея ногу и даже не пытаясь остановить лившиеся из глаз слёзы. Пусть идут. Глупцы. Ей всё равно. Ей ничего от них не нужно, ей вообще ничего не нужно, просто чуть-чуть отдохнуть… За что она попала в этот Ад? Ей никто не поможет. А одна она сгинет. Совсем. Ноль. Зачем они вообще куда-то идут? Алмаза нет. Выхода нет. Всё это иллюзии, глупые надежды, на которые она клюнула. Зачем они это делают..?

— Я не хочу, — всхлипнула она, не зная, кому именно она это говорит и чего не хочет. Ничего не хочет. Потому что бесполезно...

Она вздохнула, закрыла глаза. Пусть идут. Они ей не нужны. Всё равно так же сгинут. Все...

Когда через некоторое время что-то мокрое ткнулось ей в щёку, но она не обратила внимания. Кто бы это ни был. Ей наплевать.

— Вставай, — её вдруг бесцеремонно подцепили под руки и поставили на землю.

Она не сопротивлялась. Лишь удивлённо глянула на держащего её Снайпера. Она не ожидала, что за ней вернутся, лишь тайно надеялась. Но что это сделает он, было для неё абсолютно шокирующе. Она думала, это будет Мажор. По крайней мере, из всех этих ребят она в нём одном видела опору.

— Ну? — поинтересовался Снайпер, поддерживая её за талию. — Пошли.

Мышка, всё это время сидевшая рядом с ними, бодро запрыгала вперёд.

— Зачем? — с презрением прошептала она, прихрамывая и вцепившись ему в плечо.

— Умирать в Степи в одиночестве — плохая штука. Не хочу, чтобы при мне с кем-то произошло так, — пожал плечами он.

Она промолчала. С удивлением заметила, что от него пахнет пылью и едва уловимо яблочным чаем. Она ожидала чего угодно от парня с мусорки, а она была уверена, что больше такому чуду взяться не от куда, но… От Снайпера даже мокрой псиной не тянуло, хотя крыса постоянно вертелась вокруг него, а он с ней сюсюкался, как с ребёнком, только на руки не брал. Фелия нахмурилась. Отвратительные существа эти крысы.

Она неловко наступила на правую ногу и поморщилась.

— Мы их не нагоним, — устало констатировала она, глядя на удаляющиеся фигуры. — Это бессмысленно. И Алмаза нет, мы все это знаем.

— Я сейчас брошу тебя и уйду, — резко сообщил Снайпер. — Знаешь, что хуже одиночества? Ноющий напарник.

— Я… — Фелия устало покачала головой. Неужели он не понимает? Всё кончено. Всё! Они барахтаются, надеются на чудо, которого не будет… Она взглянула ему в глаза. Ярко-зелёные. Живой, внимательный, тёплый взгляд. Нет одержимого блеска, но нет и страха. Так смотрят уверенные люди. Что может им движить? И… Раз уж за ней зачем-то вернулись… Может, в этом действительно есть смысл. И ей вдруг стало стыдно перед ним, перед собой. Ещё в начале пути она презирала Кошку, бившуюся в истерике от безысходности. А вот теперь сама ноет… Наверное, Снайпер тоже её презирает. — Извини. Но… Ты правда думаешь, что Алмаз есть?

Снайпер только усмехнулся.

— Я без понятия, амайе.

Она вздрогнула, услышав, как он её назвал. Что-то связано с этим словом… Она забыла.

— Но ведь идёшь.

Снайпер кивнул.

— Интересно. Вдруг правда есть? Будет забавно посмотреть на это, — беспечно отозвался он.

Забавно ему. Фелия только головой покачала — удивляться не было сил. Человек, который рискует жизнью из интереса. Ненормальный.

— Ты хочешь вернуться? Вспомнить?

— Может, оно того и не стоит, — пожал плечами Снайпер. — Откуда я знаю, кем был? Может, директором корпорации с хобби охотника. Может, уголовником из мусорного бака. Забвение — не самая плохая штука на свете. В этом что-то есть… По крайней мере, я свободен. Уже неплохо, а?

— Свободен и заперт Степи, — поддакнула Фелия.

— Ну почему. Мышка помнит вход. через месяц дыры точно вернутся. Или через два. Надо же себя чем-то занять всё это время, — на губах Снайпера заиграла озорная улыбка.

— То есть… Вернуться можно? — хрипло переспросила Фелия. Можно. Попасть назад, из этого чудовищного, противоестественного места, к нормальным людям, к цивилизации, домой! Она даже перестала чувствовать боль в ноге, окрылённая этой мыслью. Фелия улыбнулась. Она вернётся!

— Я же только что объяснил, амайё, — снисходительно отозвался Снайпер. — Выживем, вернёшься. А-ага, остановились. А я говорил. Мышка, ты мне проспорила!

Крыса только пискнула. Фелия скептически закатила глаза и вскинула голову. Фигуры спутников замерли на холме, видимо, о чём-то спорили. Она чуть ускорила шаг — заявление Снайпера придало ей сил. Вернётся… Только бы пережить этот кошмар.

— Снайпер?

— М-м?

— Спасибо, — выдавила она. В глубине души она правда была ему благодарна… Просто он не очень располагал её к выражению этой благодарности. Как и все эти люди. Ей с ними не место.

— Пожалуйста, амайё, — лукаво отозвался он и поцокал языком. — Мышка, мне кажется, или будет дождь?

Крыса остановилась, принюхалась, встав на задние лапы — весьма устрашающее зрелище, на самом деле, — и недовольно пискнула.

— Ага, мастерство не пропьёшь, контузией не проймёшь, — довольно констатировал Снайпер и крикнул, когда они подошли к группе. — Э-э, слышите? Дождь будет.

— В лощине точно есть, где укрыться, — заявил Мажор, тыкая пальцем в карту.

— А если туда заявятся какие-нибудь твари? — перебила Кошка. — Они загонят нас в угол!

— Зато не нападут с тыла, — возразил Хмурый. — Мы в состоянии отбиться.

Снайпер усмехнулся.

— Не ухмыляйся. Предлагай, если есть что, — зло отрезал Хмурый.

— Есть. Смотрите, — Снайпер кивнул на простиравшуюся перед ними равнину. Серая, безжизненная, с небольшими бугорками и кучами хлама и обломков зданий. — Живоглоты.

— Звучит мерзко, — поморщилась Красотка.

— А то. Это такие милые холмики, которые обожают людей. На ужин. Животных тоже любят. Я к чему — можем заночевать среди них. Ни одно нормальное существо туда не попрётся.

— А мы, по твоему, ненормальные?

— Мы хитрые. Живоглоты не двигаются. Если в него не наступить, то ничего и не случится.

— В лощине безопаснее, — возразил Хмурый. — В неё только один вход.

— Вот там-то нас ночью и схарчат, потому что у нас будет только один выход, а какие-нибудь шипоплюи по скалам залезут, — кивнул Снайпер. — Я не хочу так бесславно сдохнуть. И Мышка тоже.

Фелия брезгливо поморщилась. Он отвратительно разговаривает. Все эти словечки… Ужасно. Впрочем, они тут все так разговаривают. Хмурый упёрся, и они принялись активно спорить, от чего Фелии стало тошно. Отвратительное пустословие недалёких людей. Она перестала испытывать ту каплю симпатии к Снайперу — такой же, как все, и вернулся, чтобы потешить свою совесть. Она шагнула в сторону и поймала не себе испытующий взгляд Красотки.

"Надо же, сама мисс Совершенство заметила!" — Фелия раздражённо уставилась на неё в ответ.

— Мы остановимся среди живоглотов, — не терпящим возражений тоном прервал двоих Мажор.

— Давно бы так, — буркнула Фелия себе под нос. Нет, этот парень определённо получше остальных. Хотя бы ведёт себя достойно.

**********

Снайпер шагал впереди, перескакивая холмики и бросая на ровные клочки земли болты. Один всё-таки пожрал живоглот… Кочка просто разверзлась невероятным количеством зубов и с чмоканьем поглотила железку. Фелии стало нехорошо. Она лишь успокаивала себя тем, что ночью к ним не придёт какое-нибудь страшное существо и не перегрызёт их во сне. Но вид зубастой земли надолго отпечатался в её памяти.

На маленькой полянке, куда они наконец вышли, торчал наполовину вкопанный кузов грузовика. Фелия молча просидела под ним всю время, пока остальные суетились. Правда, Красотка тоже не спешила никому помогать, но отпускала едкие комментарии по поводу и без. Вскоре они все сидели под кузовом вокруг небольшого костра, еле разведённого на кусках фанеры и клочьях серой травы, пахшей гарью.

Дождь действительно был — побарабанил яростно минут десять по крыше и стих. Вот только Снайпер сказал, что он был ядовитый. Тут даже дождь убивает.

Вдруг из темноты выскочила крыса, сверкнув глазами, и улеглась у ног Фелии, положив морду на колени. Её передёрнуло от отвращения. Зачем эта блохастая тварь к ней лезет?

Она хотела её столкнуть, но крыса лишь зыркнула на неё чёрным глазом и как ни в чём не бывало продолжила дремать.

— Снайпер, — тихонько позвала она, постучав парня по плечу. Тот тщетно пытался раскурить сигарету, но зажигалка упорно не выдавала ни искорки.

— Мм? — промычал он, бросив презрительный взгляд на зажигалку. — Нет огонька?

Она на автомате вскинула руку и щелкнула пальцами. Маленький огонёк взвился над фалангой, лизнул сигарету и исчез, оставив её тлеть, а Снайпера изумлённо пялиться прямо перед собой.

— Ну ты даёшь, — уважительно присвистнул он и с наслаждением закурил.

— Маг, — поморщился Хмурый. — А ни разу не сказала.

— Ну… Я… — испуганно замялась Фелия, но потом страх куда-то пропал. А с чего это она должна оправдываться? Особенно перед этими? Они ей никто. Да, правда, не помнит всех своих возможностей, ну и что? У неё есть способности! Значит, она не такой уж и лишний человек… И уж получше их. — Да, маг. И что?

— Не повод для гордости, — бросил Хмурый. — Из-за вас тут всё и случилось.

— Что случилось? — встряла Красотка.

— Степи, — Хмурый придвинулся к костру. — Это они их создали.

— Я-то тут при чём, — тихо фыркнула Фелия, хотя и испугалась. Ей теперь тоже вспоминались обрывки каких-то историй про магов… Что не должна вот так направо и налево демонстрировать свои способности. Но почему? Что она, не в праве делать то, что хочет? Кто они такие, чтобы её ограничивать?

— Конечно, ни при чём, — бесстрастно сообщила Кошка. — Просто держи свою магию при себе.

— А по-моему, здорово, — чуть хрипловато протянул Снайпер, с наслаждением выдыхая дым и зажмурившись, всем своим видом напоминая довольного кота, вот-вот заурчит.

— А ты доверчивый, — Кошка резким движением заправила за ухо прядь волос. — Я посмотрю, как ты будешь восхищаться, когда она выжжет тебе мозги.

Фелия впилась ногтями в ладони. Кто она такая, чтобы так говорить, жалкий киборг? Она даже не совсем человек со своими железками! Фелия хотела было ответить ей что-нибудь злое, но Снайпер перебил.

— Ты что-то хотела, амайе? — неожиданно мягко поинтересовался он, не открывая глаз и осторожно перекатывая в пальцах сигарету. На обветренных губах блуждала довольная улыбка, он сидел расслаблено, откинув голову. Пахнуло ядрёным табаком.

— Что у тебя в сигарете? — недоверчиво поинтересовалась она, на мгновение забыв про крысу. От обычного табака так не кайфуют. Да она вообще не могла вспомнить, чтобы кто-то курил такие сигареты. Все курят электронные… Насколько ей помнилось.

— Ммм… — он вынул пустую упаковку из кармана и вчитался. — Аа, это синтетика. Там заменитель табака, типа безвредный. Тьфу ты, я курю синтетику! Впрочем, тоже сойдёт. У меня такое чувство… Что с ней что-то связано. Как-то тяжело она мне досталась.

— А у тебя такая рожа, будто наркотиков туда накрутил, — заметила Красотка.

— Да нет… Судя по привкусу. Нет, просто… По-моему, я чертовски давно не делал этого, — Снайпер снова затянулся, улыбаясь.

— Синтетика не вызывает зависимости.

— Я не об этом. Просто мне нравится, — через какое-то время отозвался он и вальяжно потянулся. — Хорошо.

— Снайпер, скажи ей, чтобы не липла ко мне, — Фелия указала ему на крысу.

— Она не липнет, она спит. Ты ей нравишься. Не буди Мышку, — шепотом попросил он, нежно глядя на посапывающее животное.

— А она мне нет.

— Ну не обижай её, что ж ты, — вздохнул Снайпер, бережно гася окурок и укладывая его в упаковку. — Она ведь ничего тебе не сделала.

— Мерзкая крыса, — буркнула Фелия, с неприязнью глядя на животное, но снова столкнуть почему-то не решилась. Снайпер только с улыбкой покачал головой и растянулся на расстеленном плаще.

— А как вы думаете… — Кошка заговорщически сверкнула глазами, — Что это? Алмаз?

— Райский город, — протянула Красотка, грея руки над костром. — Ты что, не помнишь? Детские сказки. Живёшь там, и никому ничего не обязан.

— Смех, — буркнул Хмурый. — Что там райского?

— Из алмазов всё, вот и весь рай, — чуть ехидно отозвался Снайпер. — Кому-то нравится.

— А ведь из-за него и появились Степи, — вдруг вздохнул Мажор, отрешённо глядя на пламя костра.

— Откуда ты это знаешь? — недоверчиво поинтересовалась Красотка.

— Я вспомнил по дороге, — он оторвался от созерцания костра. — Наверняка там есть и что-нибудь, что поможет нам выбраться. Не могли же маги не сделать себе путей к отступлению?

— Если он только существует, — фыркнул Хмурый. — По-моему, это всё бред.

— А если нет? Вот и проверим, — беспечно отозвался Снайпер, с интересом глядя на Хмурого.

— Глупость. Мы могли подождать возвращения выхода, а не тащиться неизвестно зачем, рискуя жизнью, — сурово отрезал он. — Мне не нравится твой тон. Ты осознаёшь, что мы не на прогулку вышли?

— А я спрашивал тебя, что тебе нравится? — усмехнулся Снайпер. — У меня вот от кислости твоей рожи челюсть сводит, но я же молчу.

— Ты слишком несерьёзен. Степи клоунов не любят.

— Кому-то полегчает, если я тоже сделаю морду кирпичом?

Фелия устало вздохнула. Она не имела ни малейшего желания выслушивать эти глупости. И разговаривать ни с кем не хотела. Они все её раздражали. Фелия закрыла глаза и навалилась на стенку кузова. Глупые люди, глупые Степи… Поскорее бы это всё закончилось. Она вроде бы задремала под тихую перепалку двоих, когда раздражённый окрик Хмурого спугнул только подкравшийся сон.

— Из-за таких, как ты, гибнут люди! Видел я таких, знаю.

Фелия шокировано вытаращилась на него. Снайпер сидел, чуть склонив голову от низости кузова, и в чуть прищуренных глазах плясали отблески огня. Он больше не улыбался. Кажется, это заявление его задело.

— А я, по-твоему, ни черта не понимаю. Люди гибнут из-за идиотов, — коротко рявкнул Снайпер. Крыса тут же проснулась и скользнула к нему, вызвав у Фелии чувство невероятного облегчения. У неё уже ноги затекли от веса этой твари.

— Вот именно, — недвусмысленно кивнул Хмурый, выразительно глядя на Снайпера. — Подумай, так ли ты не подходишь под это определение..? И убери от меня эту дрянь.

Крыса скрипнула зубами и встала на задние лапы, оказавшись нос к носу с сидящим Хмурым. Он не пошевелился, хотя было видно, что это удаётся ему с трудом.

— Хватит представлений на сегодня, — вклинился Мажор, не дав Снайперу высказаться. — Отзови животное и ложитесь спать. Пока это возможно.

— А ты кто такой, чтобы командовать? — недобро поинтересовался Снайпер. Неуловимый жест — и крыса одним прыжком оказалась рядом с ним, сунулась под руку, будто кошка, и тот нежно почесал её по шее.

— А ты кто, мусорщик? Уж лучше он, от вас двоих дельного слова не дождёшься, — съязвила Красотка.

— Я довожу до вас простые истины. Потом может не оказаться такой возможности, — Мажор демонстративно улёгся у костра. Никто больше не сказал ни слова. Воцарилась странная, глухая тишина, и Фелия поёжилась, украдкой глядя на Мажора. Хорошо, что хоть кто-то нормально соображает.

*****

В кабинете горят синие неоновые лампы, вкрученные в стены. В них плавают пузырьки, лениво обгоняя друг друга, сливаясь в один и распадаясь.

Он сидит за огромным столом, сцепив руки под подбородком, и довольно улыбается. Красивый. Серьёзный. В серых глазах пляшут отблески ламп.

Она испытывает радость и тревогу, заходя к нему в кабинет. Горда — он позвал её, и боится — вдруг что-то пойдёт не так? Трепет, щепотка страха, удовольствие… Он ей чертовски нравится, до дрожи, до смеха.

— Зайди, — приказывает. Всегда говорит в повелительном наклонении. Любого другого она давно бы поставила на место (она так считала), а этот… Он особенный. Спорить с ним она не хочет.

— Девочка моя, скажи, как ты относишься к риску?

Замирает, задерживает дыхание. "Девочка моя". Терпеть не могла подобные обращения… Но ему можно всё. К щекам приливает кровь.

Сидящая на его столе девица хохочет. Красивая стерва. Его телохранитель, секретарь… Любовница? Как же она ненавидит эту выскочку. Смотрит свысока, язвит… Лезет к нему.

— Смотря чем рисковать, — хочет ответить что-то остроумное, но всё вылетает из головы при взгляде на него, На его холодную улыбку, властный взгляд...

— Я собираюсь в Степи. По координатам вашего проекта. Мне нужен учёный. Идёшь?

— Я… — вот тут растерялась, стушевалась, ещё больше покраснела — всегда боялась ошибиться перед ним. Боится его. Любит, но боится. — Никогда не была там...

— Да или нет, детка. Моё время дорого стоит, — ухмыляется, и стерва лишь фыркает, смотрит на неё полным презрения взглядом… Нежно запускает пальцы в его густые, чёрные волосы.

Как же это злит! Сжимает кулаки от бессилия.

— Я могу обратиться к другому специалисту...

— Нет, — выпалила, не подумав. Если предлагает, значит, доверяет. Она докажет, что лучше этой стервы. Что достойна большего, что оправдает доверие. Он наконец всё поймёт, перестанет так холодно улыбаться, заметит её. Ради него, только ради него она согласна на всё. Пусть даже это будет поход в Степи. В кошмар. Она вытерпит.

— Славно, — он поднимается. — Мы выходим послезавтра. Свободна.

Она идёт к выходу, и дрожь охватывает от страха. Что она сделала? На что согласилась? Что скажет отец? Ему лучше об этом не знать. Это того стоит, конечно, стоит...

— А я могу… — внезапная мысль осеняет, когда дверь уже отъезжает в бок, открывая выход, — взять с собой одного человека? Он охотник, Степи знает...

Он на мгновение хмурится, считает что-то...

— Можно, — и лицо озаряет хитрая, самодовольная ухмылка...

*******

— Где мой компас?! — неожиданный возглас вырвал Фелию из сна. Посреди их временного лагеря собрались все, кроме неё и крысы — та мирно посапывала у неё под рукой, верно, пришла под утро. Хмурый с подозрением оглядывал компанию.

— Если ты что-то потерял, это твои проблемы, не надо так орать, — поморщилась Красотка.

— Я не потерял! Его кто-то взял!

— Кому он нужен? Самый бесполезный предмет, — Снайпер вальяжно потянулся.

— Куда ты без него пойдёшь?

— На грозу, — пожал плечами Снайпер. — Она всегда в одном месте.

Фелия покосилась на горизонт. Молнии действительно сверкали там же, где и вчера. Обозначать, что она проснулась, Фелия не спешила, вслушиваясь в спор.

— Да мне плевать, мне нужен компас. Кто его взял? — угрожающе повторил он.

— Уверен, что не потерял? — повторил Мажор. — Воровство — дело последнее.

— Вечером был при мне, — огрызнулся Хмурый.

На пустыре повисла тишина.

— А кто дежурил? — вдруг спросила Кошка. — Те должны были видеть. Или сами взяли.

Компания настороженно переглянулась. Фелия напряглась, сжав в пальцах удивительно густую шерсть крысы. Дежурили она, Мажор и Снайпер. Красотка отказалась, близнецы промолчали. Они договорились — трое в одну ночь, трое — в другую. Ей не спалось, поэтому она вызвалась первой. Но она никого не видела и ничего не брала. Да и наверняка не все спали. Она тоже следила за Снайпером некоторое время… Пока не заснула.

— Эй, ты, — она закрыла глаза, слушая шаги Хмурого. — Поднимайся.

Крыса тут же вскочила, вывернулась и уставилась на наёмника, протянувшего было руку к Фелии. Тот замер, с опаской следя за животным.

— Что? — как можно равнодушнее спросила она.

— Где мой компас?

— Откуда я знаю?

— Покажи карманы, — резко приказал он.

Фелия хотела было съязвить, но передумала — взгляд Хмурого её пугал.

Она молча вывернула неглубокие карманы брюк и подняла руки — на ней были только рубашка с тонким синтетическим корсетом, нужным исключительно для украшения, узкие брюки и сапоги. Прятать некуда.

Хмурый попытался было обыскать её, но она отскочила.

— Не трогай меня, — с нажимом проговорила Фелия. Ещё какой-то неотёсанный наёмник будет её обыскивать! За вещами надо лучше следить.

— Ты на меня глазами не свети, маг, — буркнул Хмурый, но снова не полез, вместо этого обернувшись к Снайперу.

Тот принялся демонстративно выворачивать многочисленные карманы, как вдруг ухмылка сменилась удивлением, и Снайпер вынул искомый предмет.

— Подстава! — ошарашено заявил он, и Хмурый сцапал компас.

— Надо было ожидать, — презрительно бросил он.

— Да на чёрта мне твоя железка? Кто вообще в Степь с компасом ходит? — раздражённо фыркнул Снайпер. — Кто мне его подсунул?

— Нет бы признался, крыса.

— Я крыса?!

— А смысл красть компас? — неожиданно громко усомнилась Фелия, перебив Снайпера. Он ведь, видимо, и без компаса может, у него свои ориентиры. А в надёжности компаса она тоже сомневалась. Ей вспоминались исписанные красивым почерком листы, когда она думала о специфике местного магнитного поля, но буквы разобрать, увы, не могла. Хотя эта тема была ей знакома… Что-то в Степях нечисто с ориентирами. Что же...

— В смысле? По-твоему, можно ориентироваться этому насмешищу, которое у нас вместо карты? — Кошка упёрла руки в бока. — Мы далеко без компаса не уйдём, а местные ориентиры знает он один. Ясное дело, зачем ему компас — у кого-то мания лидерства, как минимум.

— Какого чёрта?! — взвился Снайпер. — Я два раза назвал единственный верный ориентир, ты не слышала? Всё! Компас можете себе засунуть...

— Отвянь, тварь, — рыкнул Хмурый, шарахаясь от внезапно ринувшейся к нему крысы. Та встала на задние лапы и зло заскрипела зубами, подавшись к близнецу. Он хотел было пнуть животное, но Снайпер молниеносно сцапал его за ворот и развернул к себе.

— Не тронь Мышку, — угрожающе процедил он, нависая над ним.

— Отпусти меня!

Фелию вдруг бросило в жар. Она только что заметила, что эти двое стоят у неприметного серого бугорка… Вмешались Мажор и Красотка. Что-то агрессивно говорили, она не слышала. Она хотела крикнуть, хотела что-то сделать… Но тело её не слушалось.

Это всё занимало одно мгновение. Когда Хмурый попытался вывернуться и оступился. Когда Снайпер хотел поймать его. Когда пасть разверзлась...

Фелия зажмурилась. Она слышала дикий, нечеловеческий вопль. Потом хруст, чавканье. Истошный крик Кошки.

И тишина. Они стояли и смотрели друг на друга. На плаще Снайпера алели брызги крови. На земле… Она отвернулась. К горлу подступила тошнота. За что, за что так?!

Поле всколыхнулось. Воздух наполнился скрежетом, чавканьем. Десятки кочек распустились смертельно опасными зубастыми цветками.

— Бегите! — тут же отреагировал Мажор, прыгая через живоглота. Те размахивали узкими подобиями языков и скрипели зубами.

Фелия не понимала, куда и зачем несётся, но мысль в тот момент была одна: подальше, дальше от этого чертового места.

Пасти мелькали слева, справа, под ногами. Они хрюкали, чавкали. От живоглотов несло гнилыми фруктами и тухлым мясом. Только бы убежать. Только бы не видеть этого кошмара...

Поле кончилось внезапно. Раз — и будто не было живоглотов, и будто бы ничего не случилось… Только Хмурого нет.

Поле, как поле. Впереди серая равнина, усыпанная камнями, усеянная хваталами, вдалеке чернеют горы, впиваясь клыками в блёклое небо. Слева на горизонте — бесшумные молнии. Тихо, пусто. Живоглоты вновь превратились в кочки, стоило им отойти от поля.

Фелия без сил опустилась на колени. Её трясло. Перед глазами стояла раззявленная пасть и кровавые ошмётки, и она не знала, что делать, только стучала зубами от озноба и с первобытным ужасом смотрела на поле, видя там лишь одно.

Затянувшееся молчание, в котором каждый пытался переварить увиденное, сидя порознь и тяжело дыша, нарушила Кошка.

— Ты мразь, — жалобно произнесла она, сидя на камне. Потом вдруг вскочила и закричала. — Мразь! Ты его убил! Убийца!

— Киса, — мягко начал Мажор, но девушка не среагировала. Бросилась на Снайпера, норовя вцепиться в шею. Тот молча перехватил её запястья, вывернул руки, развернув к себе спиной. Она кричала, вырывалась, пыталась лягнуть его… Лицо Снайпера побелело от усилия. Удержать человека с силовыми имплантами крайне сложно.

Тогда Фелия подошла к ней и закрыла ладонями глаза. Она когда-то так уже делала.

— У тебя над головой синее небо. Ты лежишь на траве, и ты спокойна. Здесь хорошо. Вокруг ни души...

Фелия с дрожью нашёптывала внезапно всплывающие в памяти слова, и меж её пальцев струился едва уловимый свет, а голос становился всё увереннее. Кошка перестала сопротивляться, лишь вздрагивала от слёз.

— Отпусти, — тихо попросила она Снайпера, и он тут же разжал руки. Кошка уткнулась Фелии в плечо, тихо рыдая. Она вдруг показалась Фелии самой уязвимой. Самой слабой. Только количество имплантов заставляло её казаться грозной.

Она взглянула в глаза Снайперу. Теперь не такие яркие, они ничего не выражали. Он отвернулся. Вновь воцарилось молчание.

Фелии вдруг стало легче. Успокаивая Кошку, она успокоилась сама. Почувствовала себя вдруг немного увереннее. Свет из-под пальцев стал чуть ярче. Фелия вскинула голову. Она должна быть сильнее. И эти люди должны чувствовать, что она не бесполезна. Что может за себя постоять.

********

— Ты знаешь, я ведь вспомнила, — тихо шепнула Кошка, не отпуская руки Фелии. Она давно уже успокоилась, и до этого молча шла, глядя в одну точку. Красотка и Мажор шли впереди, Снайпер шагал за спиной. Крыса исчезла куда-то… Двое впереди о чём-то переговаривались. До этого они со Снайпером громко выясняли отношения, и Фелии это, в конце концов, показалось страшно бессмысленным. А что толку? Всё совершено. То, что он взял компас… Она абсолютно не понимала смысла этого поступка. Каким дураком надо быть, чтобы так нагло воровать и так глупо попасться? Ей казалось, он неглупый парень. Но и подкинуть ему его… Зачем? И кто бы мог так поступить? Тихий голос из глубин сознания шептал: кто угодно. Возможно всё. Верить нельзя никому. Кто знает, что ими всеми движет? Что они вспомнили? И всё же это бессмысленно.

— Он правда мой брат… Был, — продолжила Кошка. — Кажется, он сразу не верил в Алмаз. А ещё он меня спас… Не помню, когда. Давно. У меня ещё тогда имплантов не было. Помню, кто-то стрелял, а он меня собой закрыл… Как страшно было. Мне кажется… Он был такой добрый.

Кошка вздохнула.

— Почему я не помню его имени? — с отчаянием прошептала она. — Как мне вспомнить?

Фелия приобняла её за плечо. Она не знала, что сказать, не могла подобрать слов утешения, да и что толку от пустых слов? Она вообще бы хотела оказаться подальше от неё, не сюсюкаться, как с ребёнком, но что-то останавливало её. Скорее всего, ощущение собственной важности. Кому-то она нужна. А значит, она не одинока. В её понимании, страшнее одиночества была только смерть. Тем не менее, окружающих её сейчас она в основном презирала. За исключением Мажора. Она не сомневалась, что это он был в её сне. И теперь, когда она смотрела на него, то снова испытывала трепет. Она не могла вспомнить, почему любила его, но если так было… Значит, была и причина? Фелия вздохнула. Он — исключение. А остальные? Разве они ей ровня? Она была кем-то более значимым, чем все они, это точно.

Кошка лишь низко опустила голову и шла, до крови прикусив губу.

— Ты вспомнишь, — наконец выдала Фелия и легонько хлопнула её по плечу, чтобы показать своё участие. — Ты всё обязательно вспомнишь.

Кошка кивнула, зябко обняв себя за плечи.

— Спасибо, — неожиданно искренне шепнула она, косясь назад, и тут же отвернулась. — За что он сделал это с ним, Фелия? Зачем?

— Не знаю. Может, он и не виноват. Он ведь хотел его удержать, — отозвалась Фелия. Так ли это было? Фелии так показалось. Конечно, она не могла знать наверняка.

— Но не удержал, — вдруг жёстче отозвалась Кошка. — Вороватая крыса.

— Кошка...

Она только головой покачала.

— Спасибо, Фелия. Знаешь, я не очень хорошо думала о тебе до этого — ты всё молчала да сторонилась всех. Прости меня. Я, кажется, была неправа, — Кошка доверительно посмотрела на неё и вздохнула снова. — Давай помолчим, пожалуйста.

Фелия не ответила. Ей вдруг стало стыдно за свои мысли. За то, как смотрела тогда на Кошку и презирала за истерику. Как же страшно, наверное, вспомнить и потерять… Страшнее, чем просто забвение. Она не хотела оказаться на её месте.

********

Шли они долго. Пару раз останавливались, и всё это время проводили в тяжёлом молчании. Лишь Мажор пытался разрядить обстановку, говоря на какие-то отвлечённые темы, но беседу поддерживала только Красотка. Фелия же будто ощущала тонкий прочный барьер между собой и всеми ними. Не решалась заговорить. Не находила слов. Да и если бы нашла, услышали бы её? Ей казалось, что нет. Поэтому Фелия молчала, пыталась отвлечься от мыслей о поле… Она вдруг остро поняла, что верить нельзя никому. Даже если хочется. Даже если одиноко, а она снова чувствовала себя такой… Никому не нужной. На неё почти не обращали внимания. Разве что заметили, что она маг. Чувство собственной важности быстро улетучилось. Фелия ощущала себя пустым местом, причём не только в их компании, а в принципе во Вселенной. Кто она? Она даже этого не знает. Она ноль. И все эти ребята тоже.

Они подошли к горам ближе к ночи. Судя по карте, они тянулись чуть наискось и почти от края до края карты. Было несколько перевалов, и Снайпер молча ткнул в один.

— Здесь, — хрипло заявил он, напряжённо глядя на проход в горах.

Скалы высились сплошной чёрной стеной. В щели между ними пролегла мгла, частично укутанная туманом, и лишь ветел скорбно свистел, выводя некую леденящую душу мелодию...

— Надо идти сейчас, — констатировал Мажор, глядя на скалы.

— Почему бы не сделать это с утра? — мрачно поинтересовалась Красотка.

— Тут негде остановиться. Ночевать на открытых пространствах — самоубийство, — отрезал Мажор.

— Вот там есть рощица...

— А в ней деревья, чьё хобби — душить привередливых людишек, — внезапно поддакнул Снайпер, немедленно заслужив скептический взгляд Красотки.

Она хотела было что-то сказать, но Мажор её оборвал.

— В таком случае, пошли. От топтания на месте толку ноль.

— Подожди, — Снайпер глянул на внезапно выпрыгнувшую из темноты крысу. — Давайте за руки возьмёмся.

— Маленькому мальчику страшно? — съязвила Красотка.

— Можешь идти так. Когда ты там потеряешься, большая и чересчур умная девочка, всем будет плевать, — ровно отозвался он.

— Это тебе на всех плевать, — вдруг прошипела Кошка. — Как на Хмурого.

— Давай, упрекни меня сто первый раз! — взвился он. — Чего ты добиваешься от меня? Он сам виноват.

Кошка заметно напряглась. Сверкнули в темноте глаза...

— Отставить! — рявкнул Мажор каким-то чужим, гортанным голосом. — Мы берёмся за руки и идём туда. Кто не согласен, остаётся здесь.

Повторять ему не пришлось. В ущелье заходили стройной цепочкой — Мажор впереди, за ним Красотка с Кошкой, и Фелия со Снайпером в замыкающих. Крыса ни на шаг не отходила от Снайпера, беспрекословно слушаясь его команды.

Было холодно. Промозглый ветер пробирал до костей, выводя горестную, страшную песню. Синий туман клубился слева и справа, застилал собой всё и, казалось, был абсолютно неподвластен ветру. Под ногами что-то неприятно хрустело, то ли гравий, то ли… Фелия надеялась, что гравий. Никто не издавал ни звука. Да и… Слышно ли было бы эти звуки?

— Фелия...

— Чего? — она обернулась к Снайперу. Тот смотрел на неё с отрешённой улыбкой на лице.

— Тебе не холодно? — вдруг поинтересовалась Кошка. — Возьми мою куртку. Нет, бери, я не замёрзну. Меня импланты греют...

— Фелия.

Она обернулась снова.

— Напомни, кто эта лабораторная крыса? Рожа знакомая.

— Эй! Это оскорбительно.

— Ну я же не про тебя. Ты хоть делом занята.

Она фыркает. Ничего не знает, а туда же.

— Он начальник нашей лаборатории.

— Да ну? Я думал, выше твоего папочки только тот усатый тип из корпорации.

— Нет, "усатый" — самый главный, — снисходительно объясняет она. — А это его сын. Он руководит нашим отделом.

— А… Он мне не нравится, — он поправляет рюкзак. — Лжёт же, на лбу написано.

— Ты его просто не знаешь, — она откидывает волосы с плеча. Перед ними вьётся грунтовая дорога. Жарко. Пахнет пылью и сладкой душистой сиренью...

— Зато я знаю тебя, врединка. Чем он тебя заманил туда?

— Я сама пошла.

— Да ладно, амайе. Ты когда врёшь, так умильно краснеешь.

— Я не вру!

— Но ты покраснела, — с удовольствием замечает он.

— Это от солнца.

Он смеётся и лёгким движением надевает на неё свою кепку.

— Мне не идёт.

— Да кто на тебя тут смотрит? Тут, кроме нас, никого нет, — он улыбается. — А я говорю, нормально. И всё-таки он гадкий. Какого чёрта мы идём на южный вход? Юго-западный ближе. Там безопаснее. Я ходил туда недавно.

— Потому что он так сказал. Он тоже понимает не меньше, — её раздражают эти сомнения в нём. Она уверена, что он знает, что делает. — Зачем ты тогда вообще со мной пошёл, ворчун?

— А кто ещё спасёт тебя от голодных горлодёров?

— Герой нашёлся, — насмешливо бурчит она, хотя… Где-то в глубине души ей чертовски приятно, что о ней кто-то заботится. Да и этот парень кажется единственным, с кем можно свободно поговорить.

— Ну да. Ты мне живой нужна.

Она оценивающе смотрит на него, едва сдерживая улыбку.

— Что? Мне же нужно с кем-то кофе пить, — лукаво улыбается он, щёлкая по козырьку и сдвигая его ей на глаза. — И всё же я бы не верил этому парню, амайе...

Острая боль сдавила руку. Казалось, ещё чуть-чуть, и затрещат кости. Фелия вскрикнула, разжимая пальцы. Воспоминания, а это были они, бесследно исчезли, остался лишь он. Тот, ради кого она сюда шла. В ком она видела свой идеал. Он стоял, сцепив руки за спиной, и смотрел на неё немигающим серьезным взглядом. Он всегда так смотрел. Острые скулы, суженные глаза цвета неба Степей, волевой подбородок и тонкие чуть сжатые губы. Тёмно-синий цвет свитера лишь подчёркивал резкость черт его лица. Красивый. Умный. Дерзкий.

— Иди сюда, Фелия, — бархатный голос раскатился по туману. — Пойдём со мной. Ты и я. И никого больше.

Фелия вздрогнула. Он… Она не помнила, чтобы он так мягко с ней разговаривал. Хотя, она много чего не помнила...

— Куда? — дрожащим голосом спросила Фелия, сделав шаг вперёд. Когда-то она любила его. Пока не забыла. А теперь… Она ещё слишком многого не помнит. Хотя, может, это и к лучшему?

— Со мной. Куда захочешь.

— А компания… — прошептала она, подходя ближе. Она согласна. Фелия не знала, почему, но была согласна. Кажется, она о таком мечтала. Но почему у неё в голове вертится эта мысль про компанию? Что за компания? Она им мешала...

— К чёрту компанию, — решительно отозвался он.

И тут она по-настоящему испугалась. Не успела понять, почему — в лодыжку впилось что-то острое.

Фелия вскрикнула, дёрнулась. Крыса разжала челюсти и бросилась в сторону.

У самой черты тумана, но чуть правее Фелии на земле лежал Снайпер. Сверху на нём сидела Кошка, с перекошенным от ненависти лицом пытаясь придушить.

— Убил, убил, ты его убил… — шипела она, а тот хрипел, пялился на неё с диким ужасом, но не шевелился. Крыса бросилась на Кошку, но та молниеносным движением ударила её в нос, не отрываясь от своего занятия.

— Кошка! — взвизгнула Фелия, бросаясь к девушке. Она вдруг испугалась, что та его убьет. Сколько времени нужно человеку со вшитыми железками на такое? — Кошка, прекрати!

Она с силой толкнула девушку, но та не пошевелилась. А потом вдруг разжала руки и с улыбкой посмотрела в туман, оставив Снайпера с хрипами ловить воздух.

— Он меня ждёт, — мягко поделилась она, поднимаясь. — Его зовут Двин. Я помню.

Снайпер слабо цапнул её за ногу, но Кошка легко высвободилась, не отрывая взгляда от тумана.

— Кошка! — Фелия повисла на ней, силясь удержать… И не успела моргнуть, как оказалась рядом со Снайпером на земле, а Кошка уверенно шагала в туман, и силуэт её медленно растворялся в пушистой синеве...

— Это не он! — отчаянно взвизгнула Фелия, снова бросаясь за ней, но её вдруг дёрнули за лодыжку, и она снова рухнула на землю… А Кошка исчезла… Тихо, бесследно...

Туман тут же рассеялся, оголяя тёмные скалы. Ветер стих, остались лишь холод и тишина...

— Ты зачем это сделал?!

Снайпер отпустил её и отвернулся, заходясь в приступе кашля.

— Я могла её остановить!

Он медленно поднялся, взглядом заставляя её замолчать.

— Нет, — хрипло выдал он и поднял крысу на руки. Та не шевелилась.

Неподалёку стоял Мажор, прижимая к себе растерянную Красотку. С вершин гор в ущелье проливались густые сумерки.

— Где Кошка? — растерянно выдохнула Красотка, не спеша отпускать Мажора. Тот же, к великому удивлению Фелии, вытаскивал из ушей затычки.

Фелия удручённо уставилась на чёрные скалы. Она была не в состоянии говорить, думать. Ей было глубоко безразлично всё, лишь где-то там, в груди клубком свернулась пустота. Глупые, глупые люди. Зачем они умирают?

Снайпер хрипло закашлялся и неровной походкой побрёл к выходу из ущелья, прижимая к себе крысу.

Фелия вдруг осознала, что они совсем чуть-чуть не дошли до конца. Так глупо. Пройти всю ловушку и сгинуть в конце. Так… Бессмысленно.

*******

Фелия надеялась, что на этом их беды кончатся, по крайней мере, на сегодня. Но, стоило им выйти из ущелья, как на них набросилось дерево. Просто дерево! Фелия никогда бы в такое не поверила, если бы не увидела сама.

Оно напоминало дуб, и в ночных сумерках выглядело абсолютно чёрным, с гибкими ветками и толстым стволом, абсолютно лишённое листвы. Лишь чуть светящаяся синяя слизь текла по коре.

Оно взмахнуло ветвями, пытаясь загрести Мажора, но Красотка внезапно бросилась наперерез, прикрывая его собой.

Дерево оплело её ветвями, будто щупальцами. Дикие вопли разорвали ночную тишину. Дерево засветилось ярче. В корнях у него запульсировал синий узел.

Мажор выхватил нож, отбиваясь от ветвей. Фелия, не помня себя, прыгнула вперёд, уворачиваясь от одной из лиан. Она больше не боялась. Ей надоело.

Щелчок пальцами — и корни дерева вспыхнули рыжим огнём. Оно конвульсивно дёрнулось, хаотично замахало ветвями. Пламя лизало корни, медленно поднималось по коре. Дерево билось в агонии, скрипело и стонало, но не отпускало Красотку.

Фелия инстинктивно рухнула на землю, и ветвь свистнула над ней.

Выстрел.

Щёлкнула винтовка в руках у Снайпера. Синий узел разорвала пуля. Брызнула жидкость. Дерево содрогнулось… И отпустило Красотку, превратившись в лишённую жизни сухую корягу. Пламя тут же полностью охватило его. Тьму Серых Степей разорвал огромный рыжий факел… Он не продержался и пяти минут. Когда они уходили, неся фактически не подававшую признаков жизни Красотку, дерево уже даже не тлело, превратившись в угольки. Ничто не могло разогнать тьму Степей. Потому что они и есть тьма.

*******

Они сидели у разведённого Фелией костерка в небольшой лощине. Мажор заворачивал остатки мяса в найденный в начале пути водонепроницаемый пакет. Тушку землееда, похожую на кролика-переростка с огромными зубами, принёс откуда-то Снайпер и молча бросил у костра. Убит выстрелом в глаз. Фелия много слышала о профессионализме степных охотников, но никогда особенно не верила этим байкам… До сих пор.

Фелия лишь вздохнула, концентрируясь на ранах Красотки. Судя по словам Снайпера, в этих деревьях слабый яд. Поэтому Фелия занималась тем, что вытягивала яд магией. Ничего, что бы помогло Красотке, у них не было, так что оставалось уповать на заклинания, которые давались Фелии неожиданно легко.

Красотка металась в лихорадке и шептала неясные речи. Извинялась перед кем-то, кричала о ненависти, умоляла взять с собой… Её костюм был покрыт дорожной пылью и грязью, каштановые волосы растрёпаны и спутаны, но она не переставала быть красивой даже так. Фелия с ней почти ни разу не разговаривала, но подсознательно не любила. Вечно ходит с таким гордым выражением лица, что тошнит. Манера речи её Фелию тоже раздражала — она не знала, как с ней разговаривать. Ну и вообще… Она вдруг поняла, что ей неприятно смотреть на неё, когда она с Мажором. А они постоянно вместе. После недавних видений она… Стала по-другому относиться к Мажору. С ним она тоже не разговаривала много, то не хотела, то стеснялась от чего-то. Но теперь почему-то питала к нему симпатию. Хотя ей казалось, раньше это было что-то большее. А он к ней относился так же?

— Как так получилось, что она ушла? — неожиданно спросил Мажор, глядя на пламя.

— Она увидела брата, — чуть нараспев отозвалась Фелия, не отрываясь от своего занятия. Когда она колдовала, ей было сложно отвлекаться.

— И вы её не остановили?

— Она ушла, — повторила Фелия. Эта мысль перестала вызывать в ней гнев на Снайпера — магия отвлекала. Человек с хорошими силовыми имплантами проламывает голыми руками бетонную стену. Чудо, что Снайпер выжил. А Фелия себя даже спортсменкой не ощущала, не то что человеком, способным остановить такую, как Кошка. Ей было горько. Ей было страшно. Но то, что она ушла… В этом не было их вины. Она старалась себя в этом убедить. — Её увели грёзы. Ты не слышал их, затычки в ушах мешали.

Мажор замолчал. Всё погрузилось в тревожную тишину, и Фелия вновь отвлеклась на едва слышное пение магии в ушах...

— Всё, — устало выдохнула она через некоторое время. Магия в итоге вымотала её полностью. Красотка перестала метаться, только свернулась в клубок от холода.

Мажор раскинул куртку поближе к костру и перенёс на неё Красотку.

— Спасибо, — шепнул он, и Фелия лишь растерянно кивнула, глядя, как он ложится рядом с ней. Для тепла. Просто, чтобы не замёрзнуть по одиночке. У них ведь ничего теплого нет.

Её саму вдруг охватила дрожь — от холода, усталости… Вновь накатившего отчаяния. Корсет, вроде, должен был греть — там была примитивная система адаптации к температуре, которую нынче часто вшивали в одежду, но тепла Фелия не чувствовала. Она рассеяно обвела взглядом их лагерь — Мажор и Красотка с одной стороны костра, Снайпер — с другой, повернулся к всем спиной. Вокруг торчит арматура, раскиданы булыжники. В темноте они казались живыми фигурами каких-то чудовищ.

Она нерешительно подошла к Снайперу и свернулась в клубок на краю разложенного им на земле плаща. Костёр тихонько потрескивал, отбрасывая рыжие отсветы на её руки.

Фелии вдруг стало обидно. За близнецов. Они ведь сгинули просто так. Можно ли было этого избежать? Они ведь, на самом деле, тоже были людьми, такими же, как она, со своими забытыми воспоминаниями, страхами, чувствами… Фелия уже не чувствовала себя особенной. А что самое страшное, она может завтра стать следующей. Фелия вздрогнула. Нет, она не хотела так заканчивать. Она хотела жить, выбраться отсюда… Просто вернуться. Как угодно, даже если для этого нужно найти Алмаз.

Мажор и Красотка о чём-то тихо переговаривались. Хорошо, что она пришла в себя. Слишком много смертей за день.

Фелия ещё некоторое время смотрела на них, но потом Мажор вдруг поцеловал брюнетку, и она резко зажмурилась. Постаралась как можно тише отвернуться, чтобы не выдать того, что она не спит. Почему так? А она-то понадеялась… Зачем она вообще вспомнила про него? Что нашла в нём до того, как потеряла память?

Она уткнулась лбом в спину спящего Снайпера и бесшумно разрыдалась. Она никому не нужна. Она одна. Она ноль. Все вокруг гибнут. За что ей такое наказание? Фелия чувствовала себя преданной. Неужели Мажор её не вспомнил? Или ему было плевать на неё? Но разве она последовала бы так слепо за человеком, которому всё равно, что она думает? Слишком мало Фелия помнила, чтобы ответить. Но какая-то жгучая обида затаилась в ней, заставляя слёзы литься. Почему же так холодно..?

— Ну прекрати, рубашку мне промочишь, — внезапно прохрипел Снайпер, разворачиваясь к ней.

— И-и… извини, — всхлипнула она, отодвигаясь от него. Но потом неожиданно для себя уткнулась ему в плечо, содрогаясь в рыданиях. Хоть кто-то. Она не могла жить в одиночестве. Это было ещё хуже, чем бродить по Степям.

— Ну вот, теперь она хочет меня утопить. Что за человек, а, Мышка? — мягко пробурчал он, похлопывая её по спине. Крыса неуклюже перебралась через них, заставив Фелию вздрогнуть от неожиданности, и прижалась к ней. Сразу стало теплее...

Фелия подняла голову. Снайпер с лёгкой улыбкой смотрел на неё, а на шее его под чуть съехавшим платком темнели синяки. Почему он ей улыбается? Странно, что она вообще знакома с парнем с мусорки. Он сам-то странный… Хотя… По тому, что ей удалось вспомнить, он неплохо к ней относился… Они знакомые. Фелия шмыгнула носом. Он о ней будто даже заботился. О ней кто-то беспокоился! Презрения к нему она испытывала уже меньше. Не только из-за воспоминаний, но и потому, что за всем пережитым оно отодвинулось на второй план. Теперь её ужасала мысль об одиночестве. Поэтому она вдруг почувствовала некую симпатию к этому человеку. Он утешает её. Он тут единственный, с кем ей есть поговорить — о Мажоре с Красоткой она даже думать не хотела. Так что ну их пока. Фелия чуть улыбнулась в ответ и незаметно придвинулась к нему ближе.

Снайпер вздрогнул, когда она приложила ладонь к шее, но потом замер. Из-под её пальцев заструился бледный свет. Колдовство, пусть даже на пределе сил, доставляло Фелии удовольствие, несло успокоение… Она хотела ему помочь. Последние воспоминания что-то в ней изменили.

— Ты когда-то так делала, — вдруг шепнул он и закатал рукав, показывая ей шрам на предплечье. — Вот.

— Я не помню… — тихо отозвалась она. — Кем мы друг другу были?

Снайпер промолчал. Они долго лежали, слушая потрескивание костра, и Фелия уже решила, что он не ответит, когда Снайпер вдруг отозвался:

— Не знаю, амайе. Не помню.

— Что тебе казалось… Там? — через некоторое время поинтересовалась она.

— Это не так важно, — вздохнул он и вдруг совсем тихо добавил. — Я… Я слишком поздно очнулся. Не хотел, чтобы так вышло. Но отпустить тебя не мог, понимаешь? Ты бы с ней сгинула.

Он замолчал снова, глубоко вдохнув и зачем-то на мгновение задержав дыхание.

Фелия прикрыла глаза. Теперь, когда все чувства притихли от усталости, она могла думать отстранённее. Конечно, она верила, что могла спасти Кошку. Но этот парень спас жизнь ей… Смогла бы она остановить человека с силовыми имплантатами? Достаточной силой Фелия похвастаться не могла. А ещё на неё вдруг навалилась чудовищная усталость, и думать резко расхотелось. В конце концов, всё уже свершилось. Ничего не исправить. Ничего...

— Я верю, — сонно произнесла Фелия, придвинувшись ещё чуть ближе и слушая биение его сердца. Ей надоело бояться, обвинять, искать правых и виноватых. Просто так хотелось хоть кому-то верить. Хотелось, чтобы этот кто-то её утешил, ободрил, защитил, сказал, что она не одна. Фелия понимала, что зря, но ничего не могла с собой поделать. Она просто была не в состоянии терпеть одиночество.

Рука безвольно соскользнула с его шеи. Тепло, тихое потрескивание костра и ровное дыхание Снайпера убаюкивало её, и Фелия устало соскользнула в небытие, в сон без сновидений...

Утром потеплело. Она проснулась и обнаружила под боком крысу. Тихонько погладила её по тёплому боку — она почему-то перестала питать ненависть к грызуну. Может, потому, что это была не просто крыса? Она своими повадками напоминала домашнюю собаку. В конце концов, она тоже спасла её — кто знает, разделила бы она судьбу Кошки, если бы крыса не привела её в чувство?

Фелия села, кутаясь в оставленный ей плащ Снайпера. Он пах дорожной пылью и яблочным чаем.

— Фелия, — вдруг позвала Красотка. Фелия вздрогнула и покосилась на брюнетку. Та сидела у кострища, обхватив колени руками, и улыбалась ей. — Спасибо.

Фелия только кивнула. Ей не особо хотелось с ней разговаривать — чувства со вчерашнего вечера никуда не исчезли. Разве что… Она перестала чувствовать себя одинокой. Кто Снайпер такой? Ей вдруг показалось, что вспомнить это очень важно… Просто, чтобы знать.

— Послушай, — Фелия замерла, подбирая слова. — Что ты помнишь о Мажоре?

— Почему тебя это интересует? — настороженно спросила Красотка.

— Просто… Я тоже кое-что вспомнила. Если мы… Поделимся воспоминаниями, то узнаем больше, — Фелия нервно сжала в пальцах ткань плаща. Заметила кровь на лацкане и вздрогнула — воспоминания о поле живоглотов нахлынули с новой силой.

— Ты права, — неожиданно отозвалась Красотка. — Я помню… Я почему-то должна его защищать. Так положено. И ещё — это он привёл нас сюда. Не знаю, зачем, наверное, искать Алмаз.

Она замолчала, но через некоторое время добавила:

— Он был мне дорог.

Фелия вздрогнула. Она так и думала. Если они вместе, почему это её так гложет?

— А что помнишь ты?

— Он глава лаборатории. Я работала там, а он был моим начальником, — выдала Фелия на одном дыхании. — И я сбежала за ним в этот поход.

— Так это ты… Значит, тебя я тоже помню. Ты привела Снайпера. Вы были хорошо знакомы, — поделилась Красотка, чуть улыбнувшись, но потом снова посерьёзнела. — Ничего не помню о близнецах.

Фелия скорбно кивнула. Ей тоже почти ничего не вспоминалось. Были люди, и вот их нет. И ничего не осталось. Как жаль...