Тот, кто катается верхом на ветре

Стеру лежал на кровати и смотрел, как рыжий свет восходящего солнца ползет по дощатому потолку комнаты, разгоняя тьму. Скоро вставать, а он так и не смог заснуть, несмотря на то, что Зангар настоятельно советовал ему подремать хотя бы пару часов. Не получилось. События прошлого дня яркими картинками всплывали в сознании, стоило ахару только закрыть глаза. Он вновь видел мрачный подземный зал, освещенный пламенем масляных ламп, круглый стол в центре и три величественные фигуры. Седовласый старец, лорд Яварры, восседал справа от центрального кресла. Он был хмур и то и дело отпивал из позолоченного кубка. По другую сторону расположился молодой мужчина в отороченной мехом накидке, лорд Ланкарии. Он хитро улыбался и постукивал длинными пальцами по подлокотнику, демонстрируя дорогие кольца, одно из которых представляло собой сцепившихся волка и змею. Центральное кресло, место того, кто в этот раз придумывает задание, принадлежало регенту Рахии. Он вальяжно расположился в нем и с интересом разглядывал членов трех команд. Несколько раз его взгляд останавливался на Стеру и тому приходилось делать над собой усилие, чтобы выдержать его и не потупиться. И, кажется, он был за это вознагражден полуулыбкой. Впрочем, возможно он просто развеселил аристократа своим упрямством. Кстати регент тоже был чистокровным сыном Черной Гату.

— Так и знал, что ты не спишь, — промолвил вошедший в комнату Зангар. — Дело твое, но только попробуй начать ныть, что устал.

— Не начну, — садясь, заверил Стеру. — Уже пора собираться?

— Пора, — согласно кивнул Зангар, подбирая с пола свою походную суму и возвращаясь к двери. — Завтракай и иди во двор, там тебя будет ждать Кайса. А мне надо еще купить нам еды в дорогу.

С этими словами Зангар вышел из комнаты, а через некоторое время ее покинул и Стеру. Спустившись в обеденный зал, ахару сел за крайний столик и принялся уплетать яичницу с хлебом и кусочками вяленого мяса. Молодая женщина, принесшая еду, выглядела не очень довольной, и не казалась уже такой приветливой, как вчера, когда они, уставшие и голодные, поздно вечером приехали в маленький городишко, что располагался недалеко от владений оборотней. Несмотря на такое соседство с лесными аристократами, большинство посетителей таверны смотрели на Кайсу так же и в Тар-Саргане.

— Что тебя удивляет? — тогда спросил Кайса, который был весьма наблюдателен, и если не всегда, то очень часто замечал изменения настроения своих попутчиков.

— То, как они на тебя смотрят, — просто ответил Стеру, — здесь ведь не так далеко до леса.

— Ну где-то полдня пути, — заметил Зангар, — а если верхом, то и того меньше.

— Практически соседи, — продолжил свою мысль ахару.

Кайса тихо рассмеялся, Зангар лишь хмыкнул и вернулся к еде.

— И что с того? — улыбнулся сын Черной Гату, — если по соседству от твоего дома будет располагаться, ну, скажем, тюрьма, ты будешь от этого меньше бояться отбывших свое наказание заключенных?

— Ты меня не понял, — буркнул Стеру.

— Очень даже хорошо понял, маленький чтец душ, — промолвил оборотень, — но близость к источнику опасности не делает людей более храбрыми или более снисходительными к проявлениям его силы.

— Если живешь рядом с таким источником, то ты можешь его изучить, — заупрямился ахару, — можешь понять, что делает его более опасным, а что менее, можешь научиться правильно себя вести в его присутствии, чтобы не навлечь беду.

— Смышленый малый, — заметил Зангар, указав на Стеру вилкой с кусочком мяса.

— И очень упрямый, — добавил Кайса, а после сменил тему разговора. — Что ты знаешь о Черном колодце?

— Я знаю о нем очень мало, — честно признался Стеру. Впервые услышав, что предметом поиска будет что-то необычное, ахару перебрал в голове множество различных вариантов, вспоминая в основном древние артефакты и свитки, но регент Рахии отчего-то предпочел воду из Черного колодца. — Это средоточие страха и боли. Говорят, что он не один и что на месте каждого крупного кровопролитного сражения стоит свой Черный колодец. Люди помнят эти места и их эмоции питают колодцы.

— Ну и какого Шасара мы забыли в этом лесу? — хлебнув хмельного, рассердился Зангар, — мало что ли полей сражений? Что-то мне подсказывает, что у нашего лорда своя игра…

— У него всегда своя игра, — спокойно заметил Кайса, — а нередко еще и свои правила…

В этот момент дверь распахнулась, и в помещение вошли трое мужчин, высокие и статные, они были членами команды лорда Яварры.

— Он их как специально подбирал, — словно прочитав мысли Стеру, усмехнулся Зангар, — даже рожи похожие.

— Не то что мы, — иронично улыбнулся Кайса.

Компания, состоящая из оборотня, бывшего гладиатора и мальчишки, действительно выглядела странно, и косые взгляды ловили они довольно часто, куда чаще, чем команда Кодры, на которую и вовсе боялись смотреть, но Стеру это было не важно. Какая разница, как они выглядят и кем являются, если это позволит им добиться успеха?

Внезапно дверь в таверну отворилась, и прохладный утренний ветер ворвался в только-только прогревшееся помещение. На пороге стоял Кайса.

— Уже иду, — крикнул Стеру, выныривая из водоворота воспоминаний и поспешно доедая уже остывший завтрак.

Заплатив несколько монет грузному хозяину таверны, они оставили лошадей у него и отправились пешком.

— Когда мы войдем в лес, вам необходимо будет внимательно следить друг за другом, а мне — за вами обоими, — серьезно промолвил сын Черной Гату, когда Зангар принялся убеждать его, что верхом быстрее, — на лошадей времени уже не останется, они станут обузой.

— Еще посмотрим, кому за кем следить придется, — недовольно фыркнул тогда воин, взваливая на плечо мешок с провизией.

Стеру тоже не особо нравилась эта затея с длительной прогулкой по разбитой дороге, но он предпочел промолчать. Если Кайса не послушал Зангара, то его уж тем более не послушает. К тому же ахару пришлось признать, что оборотню все-таки виднее, как лучше входить во владения себе подобных. Команда лорда Яварры отправилась в лес позже, но верхов. Глядя на спины удаляющихся всадников, Зангар смачно сплюнул на землю и поправил лямку походного мешка. А вот Кодра и его попутчики были где-то неподалеку. Стеру прекрасно понимал, что не один, но осознание того, что где-то рядом бродят два существа, находящихся на грани, все равно нервировало.

Когда они вброд переходили небольшую речку, Стеру перестал чувствовать ауру Кодры, но страх при этом никуда не делся. И тогда он понял, что то, что они ищут, не так далеко, как они предполагали.

— Что ты чувствуешь? — спросил Кайса, подойдя к ахару. Стеру вот уже несколько минут стоял на краю неглубокого оврага, за которым простирался лес, и вглядывался в темноту.

— Страх, — ответил ахару. В чаще обозленным раненым зверем затаилась сила, что рождалась в земле и путешествовала вместе с ветром. Она пахла костром и сушеной травой, пылала ритуальным огнем, гремела барабанами и рунической вязью змеилась по камням и деревьям. — Там либо оскверненное святилище, либо разоренная могила.

— Ну долго вы еще? — нетерпеливо окликнул Зангар, — скоро стемнеет, нам нужно найти место для ночлега.

— Зангар прав, уходим, — подтолкнув Стеру к дороге, велел Кайса. Команда лорда Яварры ушла уже далеко. Их следопыт, побродив по кромке леса, сразу увел свой отряд, сказав, что место проклято. А вот Кодра со своими оборотнями сновал где-то поблизости.

— Подождите, я думаю, нам туда, — немного помолчав, промолвил Стеру.

— Ты уверен, малыш? — переглянувшись с Кайсой, спросил Зангар, — у меня, конечно, особого дара нет и в духов я не верю, но что-то мне подсказывает, что идти туда не стоит.

— Если это чувствуешь даже ты, то нам точно туда, — настоял ахару, вновь повернувшись лицом к лесу. — Вы слышали про мистический город Ар-Равад? Город, в котором спасение найдет тот, у кого не осталось ничего кроме надежды. Черный колодец — это такая же легенда. И если ищущий Ар-Равад должен постоянно пребывать в надежде, то ищущий Черный колодец должен постоянно испытывать страх. Это проявление уважения и путеводная нить. Без этого нам его не найти.

Стеру не был абсолютно уверен в своей теории, но он так чувствовал. А кроме как на свои ощущения ему положиться было не на что. Он ахару, а не следопыт, чтобы читать отпечатки звериных лап, и не куншин, чтобы слышать подсказки духов.

— Что, ждете озарения? — послышался хриплый голос Кодры. Он вышел из леса с противоположной стороны оврага и сейчас с кривой усмешкой смотрел на них. Тот его друг, что еще сохранил в себе частички человека, стоял неподалеку и держал на цепи эшхис. В этом месте остатки разума, даже звериного, окончательно покинули тело, и его душа просто металась внутри оболочки из плоти и крови.

— А вы цепного пса выгуливаете? — огрызнулся воин. Дружок Кодры оскалился, а тварь на цепи яростно зарычала.

— Как тебе родной воздух, Кайса? — вздохнув полной грудью, спросил Кодра. — Навевает воспоминания? Я слышал, что чистокровные видят во снах родные места, до того они по ним тоскуют. А ты, Кайса, ты видишь во сне старый дуб, под которым любил курить трубку старик до своего безумия? Или речку, скованную льдом? А, может, пещеру под корнями ивы?

— Мне не снятся сны, — сухо ответил Кайса. Со стороны могло показаться, что пропитанные ядом и разъедающей ненавистью слова Кодры никак не отразились на холодном спокойствии оборотня, но Стеру стоял слишком близко и почувствовал ноющую боль, которую обычно доставляет старая рана.

— Твое счастье, — бросил Кодра и, скомандовав «идем», направился вдоль оврага.

— Похоже им тоже больше нравится чаща, — скрестил руки на груди Зангар, наблюдая за командой соперников, которая прошла чуть дальше и вновь скрылась в лесу.

— Попутчики Кодры ходили по грани, и сегодня один из них ее перешел. Его тело покинула не только человеческая сущность, но и звериная, — объяснил Стеру, почувствовав облегчение, когда они ушли. — Ему больше не ведомы страхи, которые заставляют животных и птиц держаться подальше от этого места, зато он может чувствовать силу, которую чувствуют те, кого скоро должен забрать Шасар.

Лишь произнеся это Стеру наконец-то понял, зачем Кодра взял с собой столь странного попутчика, который был больше опасен, чем полезен. Эшхис мог указать путь к Черному колодцу, но никакая цепь не удержит его, если он выйдет из себя, а произойти это может неожиданно и беспричинно.

— Идем, — скомандовал Кайса. Он ловко спустился в овраг и, поднявшись по откосу, направился в лес. Стеру и Зангар последовали за ним.

В лесу было холодно. Промерзшую землю скрывал плотный полог опавшей листвы, кое-где покрытой тонкой коркой льда. Изо рта шел пар, а пальцы и нос мерзли. Регент Рахии выделил Стеру новую теплую одежду, но она больше подходила для сухого мороза и плохо спасала от промозглого влажного ветра. Чем дальше они шли, тем теснее сплетались над головами голые ветви, сквозь которые с трудом проглядывало потемневшее небо.

— Подождите, — попросил Стеру, внезапно почувствовав тревогу. Он поднял повыше небольшую походную лампу и принялся осматриваться.

— Вот и я думаю: пора сделать привал, — заметил Зангар.

— Не здесь, — отрезал Кайса.

Стеру некоторое время стоял молча, пытаясь понять, что так внезапно поселило в его груди волнение, которое обычно может почувствовать человек, бредущий в тумане по краю обрыва. Когда понимаешь, что вот-вот земля может уйти из под ног, но не знаешь, где именно заканчивается утес и не имеешь ни малейшей возможности разорвать этот белый полог.

— Здесь должен быть знак, — промолвил ахару, а после объяснил, — мы подошли очень близко к священному месту. Здесь обязательно должна быть подсказка на дереве или на камне. В таких местах они всегда есть, чтобы несведущие люди обходили их стороной или вели себя подобающе и не тревожили покой духов-хранителей.

— Как эта? — Зангар поднял лампу, осветив ствол искривленного толстого дерева, на котором, практически сливаясь с почерневшей корой, был начертан символ, незнакомый Стеру.

Подойдя поближе, ахару провел пальцами по изображению, а после посмотрел на руку. На коже остался след, похожий на сажу. И это было странно. Ни одно из растущих здесь деревьев не было тронуто огнем.

Достав из сумки потрепанную книжечку, которая досталась ему от наставника, Стеру принялся перелистывать шуршащие пожелтевшие страницы.

«Руна Жизни и руна Смерти, — значилось под похожим изображением, — руна Судьбы и руна Защиты».

И вроде бы все было верно и понятно: «Смерть», потому что там, куда они шли, располагалась могила. «Жизнь», потому что, согласно поверьям, душа куншин, покинув тело, не отправлялась по Звездному пути в царство Шасара, а становилась Наездницей ветра и странствовала вместе с ним в мире живых по родным местам, помогая страждущим и наказывая провинившихся. «Защита»… В трактовке этого значения Стеру был не уверен, но предполагал, что оно двояко: с одной стороны говорилось о миссии куншин — оберегать людей от духов и учить их тому, как следует общаться с высшими силами, чтобы не навлечь беду. А с другой оно предполагало охрану могилы, как священного места. Но «Судьба»…

Немного поразмыслив, Стеру решил, что волнуется напрасно. Да, он никогда не встречался с символами, начертанными в местах захоронений, но правила их прочтения вряд ли отличались от тех, по которым наставник учил его определять священные рощи и источники силы.

— Мой наставник велел мне заучить несколько довольно простых, но важных ритуалов, которые следует провести в месте, где духи неспокойны, — наконец промолвил Стеру. — Здесь духи рассержены, и я предложил бы хотя бы попытаться немного обезопасить себя, преподнеся им чисто символический подарок.

— Что для этого нужно? — спросил Зангар, который, как и все воины, с которыми довелось столкнуться Стеру, не почитая каких-то конкретных духов, был при этом суеверен и предпочел бы исполнить какой-то обряд, чем считать, что по незнанию упустил удачу.

— Вещь, — объяснил ахару, — не важно, дорогая или дешевая, самое главное, чтобы она была твоя. Не перешедшая по наследству или пожалованная «с чужого плеча» в качестве благодарности.

Зангар, порывшись в карманах, извлек оттуда мелочь и золотую цепочку, которую и отдал Стеру. Кайса без особых раздумий протянул ахару шелковый платок. А сам ахару не нашел ничего лучше, чем пожертвовать духам пару деревянных браслетиков, которые сплел по указу наставника в качестве оберегов. Помимо них из вещей у Стеру осталась лишь книжечка и флейта с изображением эсхалимов, чистых душ, что помогали почившему подняться по Звездному пути и не заблудиться в лабиринте межмирья.

— Я только отнесу и вернусь, — предупредил Стеру. Прочитав в глазах Кайсы непроизнесенное наставление: «будь предельно осторожен», ахару нахмурился и поспешил скрыться в зарослях.

Спотыкаться о спрятанные под листвой корни и раздвигать ветви, чтобы одна из них, распрямившись, не ударила в глаз, Стеру пришлось недолго. Буквально через десяток шагов в лесу стало значительно светлее, деревья расступились, и ахару увидел небольшую опушку. В центре в нескольких метрах над землей на четырех соединенных перекладинами столбах располагался настил из елового лапника, а на нем, скрытое ветвями покоилось тело куншин.

Никогда раньше Стеру не видел ничего подобного. Его наставник тоже служил духам, но перед смертью он попросил, чтобы его тело предали огню, а пепел развеяли по ветру. И почему-то ахару показалось, что так и должно быть.

Почтительно поклонившись, Стеру осторожно стал подходить к могиле, чувствуя, как чутко реагирует на его движения сила куншин. Она была очень похожа на паутину, опутавшую всю поляну. Стеру казалось, что, если он закроет глаза, то сможет увидеть тонкие серебрящиеся нити. Это было бы завораживающе красиво, если бы не больной и злой, словно дующий с пепелища, ветер, что сорвался с ветвей, стоило ахару ступить на поляну.

Подойдя к могиле, Стеру опустился на колени у подножия столбов. Там лежали различные подношения: посуда, холщовые мешочки, наверное, с деньгами, украшения, дорогие, с камнями, или же совсем простые в виде деревянных птичек на нитке. Детские игрушки и еще много чего.

— Прими наши скромные дары, куншин, в знак нашего глубокого уважения, — тихо промолвил Стеру, кладя платок, браслетики и цепочку в глиняную чашу, на которой были нарисованы звери. Резкий сильный порыв ветра пробрал до кости, а после рассеялся по поляне. В то короткое мгновение ахару показалось, что кто-то словно попытался ощупать его душу, до того холодно и неприятно стало внутри.

Взяв лампу, он поднялся на ноги и уже собирался уйти, когда почувствовал ауру оборотней. Послышался хруст веток, и эшхис вышел из зарослей с противоположной стороны поляны. Вслед за ним показался и тот, что все еще ходил по грани. Сыны Черной Гату были здесь нежеланными гостями, и ахару почувствовал, как натянулись нити силы, а воздух стал морозным и хрустким, как в первые дни зимы.

— Что-то нашел, дружище? — хрипло спросил обращенный, а после, увидев Стеру, хищно улыбнулся.

Внезапно послышался шелест. Листья и пыль, взмывая в воздух над могилой, начали кружиться, слагая звериный силуэт.

— Уходите, — попросил Стеру, начиная осторожно пятиться к лесу.

— Повтори, — с угрозой прошипел оборотень и эшхис утробно зарычал, проникаясь яростью, которой было пропитано это место.

Ахару взглядом указал на могилу, где ярко желтым вспыхнули миндалевидные глаза и из серых клубов, скалясь, вышел дух. Рыже-алая лисья шерсть покрывала гибкое мускулистое тело, а удлиненную волчью морду венчали небольшие ветвистые оленьи рога.

Озлобившись, оборотень хотел что-то сказать, но эшхис отшвырнул его ударом лапы, а после рванул к могиле. Сорвавшись с настила, дух приземлился позади противника, а когда тот атаковал, прыгнул ему на спину. Когти всех четырех лап глубоко ушли под кожу, а челюсти сомкнулись на загривке. Эшхис, яростно зарычав, со всей силы врезался в столб, стремясь сбросить духа. Послышался треск, а сверху посыпались ветви. Хранитель могилы не ослабил хватки, наоборот, еще яростнее впился в своего противника.

— Стеру! — из леса позади ахару выскочили Зангар и Кайса. Раненый оборотень поднялся на ноги, а у него за спиной появился Кодра с ружьем.

Грянул выстрел. Пуля попала в бедро рыжего зверя, тот взвыл, и эшхис, воспользовавшись слабостью духа, ухитрился схватить его за бок и сорвать со спины. Отлетев в сторону, хранитель могилы проехал по земле, оставив глубокие борозды от когтей, а после вновь рванул в атаку.

— Уходим, — скомандовал Кайса, хватая Стеру под локоть и увлекая за собой. Поднялся сильный ветер. Он с воем принялся носиться по поляне, раскачивая деревья, ломая ветви и сучья. Два разъяренных существа, сцепившись, катались по земле, рычали и выли, клочьями выдирая шерсть.

Бежать от духов, как и от диких зверей, нельзя, а не бежать — невозможно.

Не разбирая дороги и не обращая внимания на то, как изменяется местность, Стеру шел за Кайсой, стараясь не слишком отставать. Его трясло, в висках пульсировало, а в ушах до сих пор стоял полный боли и злости вой. Ахару пытался успокоиться, но у него это не получалось. Один за другим всплывали в сознании вопросы: чем закончился бой? Погиб ли кто-то? И должен ли он был что-то сделать, как-то предотвратить бойню?

Последний заставлял Стеру нервничать больше всего. Он прекрасно понимал, что не смог бы остановить духа и ничуть не жалел эшхис — смерть лучше такой жизни, но почему-то ахару казалось, что он, как обладатель дара, должен был что-то предпринять. Внезапно в груди ухнуло, а земля ушла из-под ног. И Стеру почувствовал, как падает в пустоту. На мгновение даже в глазах потемнело, но резкая боль быстро вернула ахару в реальность. Он стоял на коленях на промерзшей земле, а с неба падали белые крупицы снега.

— А ну вставай, — легко, почти играючи поставив Стеру на ноги, велел Зангар.

— Что случилось? — спросил Кайса, который уже ушел вперед и сейчас возвращался, чтобы их проверить.

— Все нормально, — пытаясь отдышаться, соврал ахару, — я просто споткнулся…

— Сделаем привал, — предложил Зангар, направляясь к большой ветвистой ели. — Мы уже ушли достаточно далеко от могилы, да и место здесь подходящее. Только вот эта рыжая тварь… — воин нахмурился. — Хотя, она могла и не выжить после драки с дружком Кодры.

— Он выжил, можешь не сомневаться, — промолвил Стеру, упершись руками в колени. Усталость навалилась на него внезапно, а вместе с ней пришла пустота. Пропала тревога и странное ощущение, словно бредешь в тумане, и вроде бы надо радоваться, но… — Он за нами не последует, а вот за командой Кодры может, если они не ушли, а попытались остановить его…

— С чего такая уверенность? — спросил Зангар.

— Это дух, — бросив походную суму к дереву и приготовившись идти собирать хворост, ответил Стеру. — Его нельзя убить, можно только изгнать, но на это способен лишь куншин. А в данном случае это и вовсе невозможно. Если я правильно понял, этот дух — хранитель могилы. Он не уйдет, пока не исполнит свой долг.

— Но я видел кровь, — резонно заметил Кайса, — его кровь.

— Не знаю, — покачал головой ахару. Он тоже видел раны духа, они были такими же, как у сына Черной Гату, и сочились кровью, как если бы хранитель был смертен. — В конце концов, я не куншин.

Сказал, а легче от этого не стало. Даже наоборот, появилось какое-то шершавое, скребущее раздражение.

«Задача ахару — читать душу, долг куншин — трактовать волю духов, а предназначение чтеца судеб — предсказывать по звездам и символам, у каждого свои обязанности и своя сила. — Промолвил как-то наставник, — но представь себе на мгновение, что кто-то будет нуждаться в помощи. Рядом не будет куншин или чтеца судеб, рядом не будет никого кроме тебя. Сможешь ли ты сказать этому человеку: это не мои обязанности, не мой долг, не моя сила?»

«Не смогу», — мысленно ответил Стеру, сжимая кулаки. Сейчас, отвечая «не знаю» на вопрос Кайсы, он признавался в своем бессилии. И пусть от его слов ничего серьезного не завесило, ахару все равно было стыдно.

— Я найду ответ на этот вопрос, — пообещал Стеру, чувствуя, что должен как-то исправить ситуацию. Кайса ободряюще хлопнул по плечу, после чего ахару направился за хворостом.

— И все-таки что там произошло? — спросил Зангар, когда они разбили лагерь и на поленьях заплясали первые языки пламени.

— Духи не хотели, чтобы сыны Черной Гату подходили к могиле, — промолвил ахару, глядя на огонь. «А я не смог их остановить», — чуть было не сорвалось с уст Стеру, но он сдержался. В этой команде, впрочем, как и в любой другой, никому не интересны его промахи. — Думаю, это связано с определенными правилами и традициями, которые надо соблюдать в подобных местах. Не всем дозволено приближаться к обиталищам духов.

— А как понять, кому дозволено? — задумался воин.

— Духи сами предупредят. Если кто-то приблизится к месту, куда ему вход воспрещен, он почувствует это. Не могу сказать, как точно, — Стеру передернул плечами, — но почувствует.

— Ну да, как когда мы вошли в лес, — усмехнулся Зангар.

— Хотите, я вам сыграю? — желая сменить тему, предложил ахару. — Это будет песня зимы.

Взяв флейту, ахару принялся играть, вкладывая все тревоги и сомнения в мелодию. Чувствуя, как уходят опасения и страхи, превращаясь в завывания ветра, рисующего узоры на скованной льдом речке. В метель и клубы снега, в белые сугробы и серебряный серп растущей луны, что висит на синем звездном небе. Когда он закончил, путники еще некоторое время сидели молча, не нарушая разговорами немного грустное послевкусие, оставленное мелодией. Зангар готовил походный ужин, иногда слегка хмурился, размышляя о чем-то своем. А Кайса заворожено смотрел, как танцует пламя огня и мыслями был где-то далеко отсюда, наверное, там, в пещере под корнями ивы или у старого дуба…

«Я слышал, что чистокровные видят во снах родные места…» — прозвучал в сознании Стеру голос Кодры. И ахару подумалось, что сын Черной Гату соврал, сказав, что не видит снов…