Тот, кто гоняется за ветром

С виду Тар-Сарган казался самым обычным городом с дорогами, мощеными крупным булыжником, невысокими, трех-пяти этажными домами и башней Ратуши с огромными часами. По его улицам ходили с виду самые обычные люди, а на базарной площади торговки кричали так же громко, как и в других городах. И кабаки здесь светились окнами, приглашая горожан и заезжих на выпивку и постой, а в крошечных прокуренных залах за ширмами, куда пускались лишь избранные, играли в карты. В общем, Тар-Сарган выглядел таким же двуличным — тихим днем и шумным ночью, неприметным городком, как и все другие, встречающиеся путникам по дороге из одной провинции в другую.

Но «казался» не значит был. Мало кто знал, что в Тар-Саргане уши были не только у стен, но и у всех предметов мебели, выставленной в комнатах постоялых дворов и городских квартирах. А глаза могли обнаружиться даже в тех местах, где им находиться и вовсе неприлично (да и наблюдать там, кажется, незачем, но…). И на все эти ухищрения шли ради одной цели — узнать, на кого лучше ставить в предстоящих Играх. Каждый год, нередко по нескольку раз, сильные мира сего тайно приезжали сюда, чтобы пощекотать себе нервы и позвенеть золотом кошельков. Гладиаторские бои, кровавые и жестокие, уже вышли из моды и были не так интересны им, как весьма изощренные испытания, в ходе которых специально подобранные команды должны были направиться в место, в которое человек в здравом уме никогда бы не сунулся, и принести нечто, до чего бы тот же самый здравомыслящий человек никогда бы не дотронулся.

И вот уже через день должна была начаться одна из них. По слухам лорды двух провинций Ланкарии и Яварры и регент Рахии уже прибыли в город и в этот раз собирались дать своим командам уж очень необычное задание. Однако злые шепоты, блуждающие по улицам в ночное время суток, утверждали, что команда регента Рахии потеряла одного из игроков и могла либо быть снята с соревнования, либо начать его в составе из двух человек и тем самым сильно сократить свои шансы на выигрыш…

Открыв дверь таверны, Стеру оказался в большом обеденном зале. За крайним столиком у окна сидело двое мужчин — команда регента Рахии. Один из них — Зангар — лысый и широкоплечий, с крупными чертами лица и руками, покрытыми шрамами. Вероятно, бывший наемник, военный или гладиатор. Второй — Кайса. Со стороны его можно было принять за аристократа в изгнании, который волею судьбы оказался в этом странном неприметном городке, но белые волосы и резкие тонкие черты лица выдавали в нем сына Черной Гату. Стеру доводилось пару раз видеть оборотней, обращенных, их аура походила на светлое рваное полотно, дыры в котором были залатаны грубыми черными нитками. Здесь же все обстояло иначе, ткань его души — гармоничное переплетение, из чего следовало, что Кайса — кровь от крови, плоть от плоти своего народа.

— Добрый вечер, господа, — промолвил Стеру, подходя к их столику и без каких-либо прелюдий садясь за пустующий стул. — Я не отниму у вас много времени.

— Ну говори, раз пришел, — предложил Зангар, пододвигая к себе тарелку с жарким, которое принесла подавальщица. Подмигнув девушке, он продолжил, — только быстро и не утомительно, не испытывай наше терпение.

— Я ахару.

Заявление Стеру заставило мужчин оценивающе, более скептично, но вместе с тем более заинтересованно взглянуть на своего нового собеседника.

— И я готов это доказать, хоть этой ночью, хоть завтра утром, — заверил ахару.

— С чего ты взял, что нам это интересно? — осведомился Кайса. Они приехали в Тар-Сарган несколько дней назад, но так и не объявили о наборе в команду. До начала Игр оставался день, возможно, регент Рахии уже нашел замену и они просто ждут нового игрока, но Стеру решил рискнуть.

— Я не смогу заменить лекаря, — скорее всего, покойный или пострадавший был именно им, поскольку лучше следопыта, чем сын Черной Гату, найти было сложно, а в воине команда не нуждалась, — но могу помочь следопыту, поскольку задание в этот раз будет весьма необычным, — промолвил Стеру, заставив мужчин насторожиться.

О том, кто такие эти двое знало не так много народу. Да, они были по-своему знамениты, но в достаточно узком кругу, поскольку Игры сами по себе были тайными и нелегальными. Их не узнавали на улицах и не приглашали выпить за чужой счет. И если Зангара еще можно было встретить в борделе или за карточным столом, то Кайса после окончания Игр словно испарялся. Его невозможно было встретить в Тар-Саргане, разве что вечером или поздно ночью, когда он выходил на прогулку. Внешность сына Черной Гату играла против него. Его остерегались, несмотря на то, что оборотни в городах уже давно стали явлением вполне обыденным.

— Откуда ты все это знаешь? — подался вперед Зангар.

— Я ахару, — напомнил Стеру.

— Насколько я помню, дар ахару — читать душу, а не мысли, — заметил Кайса.

— Верно, — кивнул Стеру, а после принялся объяснять, — Чтобы прочитать душу, ахару должен находиться в непосредственной близости от объекта, если же он хочет перейти на новый уровень познания и научиться читать душу на расстоянии, он выбирает себе в союзники землю, ветер, огонь или воду. Ну чаще землю или ветер.

Зангар нахмурился, очевидно, для воина это все звучало слишком заумно и мутарно, а вот Кайса наоборот — склонил голову набок, давая понять, что внимательно слушает. Правда в глазах оборотня Стеру увидел смесь снисхождения и веселья.

— Ахару не взаимодействуют с духами, они пытаются постичь, прочувствовать своего союзника, — Стеру пытался говорить словами наставника, но этого у него не получалось. Зангар все больше мрачнел, а уголки губ Кайсы дрогнули в улыбке. — Короче говоря, я чувствую ветер, — Стеру сдался. Объяснить суть своей силы красиво и понятно для непосвященных оказалось слишком сложно. — И через него могу почувствовать ауру мест…

— И подслушать заодно, — усмехнулся Кайса.

— Да, иногда у меня это получается, — согласился Стеру.

— Как, говоришь, тебя зовут? — спросил Зангар.

— Стеру.

— Стеру, — повторил воин, словно вспоминая что-то.

— Мальчик, которому подсказывает ветер, — с полуулыбкой промолвил Кайса.

Стеру не смог скрыть удивление. Так в шутку его звали те, с кем он несколько раз участвовал в соревнованиях, похожих на Игры, но менее масштабных. Он готов был услышать что-то подобное от Зангара, который частенько бывал в трактире «Кабанья голова», где выпивали игроки и рождались сплетни, которые потом расползались по городу. Но Кайса… Ни разу сын Черной Гату не был замечен там, хотя некоторые куртизанки весьма об этом сожалели, сетуя, что с удовольствием попытались бы приручить зверя…

— По-твоему ты единственный умеешь добывать исключительную информацию? — усмехнулся сын Черной Гату.

На какое-то мгновение Стеру показалось, что в янтарных глазах оборотня мелькнули искорки азарта. Могло ли так случиться, что сам его визит сюда уже был своего рода проверкой?

— И ты хочешь пройти испытание? — уточнил Кайса, на что ахару согласно кивнул. — Тогда приходи к воротам через пару часов, будет тебе испытание.

Пожелав обоим приятного вечера, Стеру вышел из таверны. Он с удовольствием подслушал бы их разговор, но на улице стояла осень и промозглый, тоскливо подвывающий под окнами ветер никто не собирался впускать в натопленное помещение, поэтому верный проводник и лазутчик ахару ничем не мог ему помочь.

Сунув руки в карманы куртки, Стеру сначала гулял по городу, а после уселся на перевернутую пожарную бочку, что лежала неподалеку от ворот. Ахару достал флейту и некоторое время смотрел на звездное небо, которое осенью почему-то казалось особенно далеким и ярким. С каждым днем в городе становилось все холоднее, уже начинала покрываться тонкой коркой вода, что на ночь оставляли в ведрах хозяйки, а ветер, сорвав с деревьев последние листья, гонял их по мостовой.

«Скоро пойдет снег», — подумал Стеру, начиная играть.

Ему захотелось чего-то теплого, не похожего на скучное серое небо или мелкий противный дождь, поэтому свою мелодию он решил посвятить старику Хафору. Тощий, как сухое дерево, одетый в куртку из разноцветных лоскутков, он каждый день в вечерний час выходил на улицу Тар-Саргана со своей скрипучей лестницей и масляной лампой, чтобы зажигать фонари. Начальник стражи давно предлагал ему уйти на покой, уверяя, что его ребята справятся с этим намного лучше, но старик и слушать ничего не хотел.

Лишь однажды он позволил кому-то заменить себя. Тогда за порогом тоже была осень и Хафор не на шутку разболелся. Два дня он валялся с температурой, не мог даже с постели встать.

«Это были самые ужасные дни в моей жизни. — Посетовал старик, когда Стеру вызвался сопроводить его во время очередного похода. Хафор шел, тяжело опираясь на лестницу, а когда кашлял, все его тело сотрясалось так, что ахару опасался, вдруг тот того и гляди развалится на части. Но стоило ему подойти к столбу и зажечь первый фонарь, немощь прошла, а слезящиеся глаза засветились от радости. — Когда я был совсем маленьким, я вместе с отцом ходил зажигать фонари, мне казалось это каким-то волшебством, сказкой. — Морщинистое лицо Хафора озарила теплая улыбка. — Мы жили в маленьком провинциальном городке, где все знали друг друга в лицо и чумазые мальчишки гурьбой бегали за нами, прося отца разрешить зажечь хотя бы один фонарь…»

Когда Хафор подрос, он сменил отца и научился творить волшебство своими руками. И с тех пор не прекращал это делать ни на день, поскольку верил, что дарит людям свет…

— Ну ты подумай, он еще и играет, — весело промолвил зычный голос. Из темноты вышел Зангар, а вслед за ним и Кайса.

— Я опоздал? — спросил Стеру, пытаясь в неверном свете луны разглядеть, что показывают часы на Ратуше.

— Нет, это мы пришли раньше, — поправил Кайса.

— Мой наставник, куншин, всегда говорил мне, что духи ветра любят музыку и песни, — убирая флейту, промолвил Стеру, — я не могу говорить с ними, как делал это он, но если я хочу и дальше слушать ветер, то мне нужно их чем-то радовать.

— А как твой наставник относится к тому, как ты используешь свой дар? — осведомился Кайса, внимательно глядя на ахару. Прозвучало это довольно странно, таким тоном взрослые обычно спрашивают у ребенка: «а разрешают ли тебе родители гулять по вечерним улицам одному?»

— Мой наставник среди тех, кому верно служил много лет, но если бы он меня видел, то, скорее всего, гордился бы успехами, которых я достиг, пользуясь своим даром, — не вдаваясь в подробности, ответил Стеру.

— Выкрутился, — с усмешкой прокомментировал Зангар. Кайса лишь мотнул головой. Видимо, такой подход к делу ему пришелся не по душе.

В общем-то, он был прав. Сила давалась вовсе не для того, чтобы растрачивать ее на подобные забавы. Накануне Игр члены команд или те, кто собирался делать ставки, ходили к чтецам судеб, чтобы узнать, благосклонны ли к ним звезды. Возможно, единицы даже навещали куншин, чтобы заручиться помощью духов. Но вряд ли кто-то из них думал о том, чтобы пригласить обладателя дара в команду, а если и думал, то уж точно не рискнул бы такое предложить.

Впрочем, Стеру это несильно смущало. Он считал себя новым поколением наделенных силой и предпочитал воспринимать участие в играх, как тренировку. Стеру встречал самых разных людей (и не-людей тоже) и пытался читать их души. Выбрав ветер в качестве союзника, он учился чувствовать в его потоках силу и определять суть мест, в которые направлялся. Ну и иногда слушал чужие разговоры, правда давалось это ему с трудом… Все лучше, чем читать дома книги или ждать, пока кто-то придет за советом, особенно если учесть, что к помощи ахару люди прибегали в разы реже, чем к куншин, не говоря уже про чтеца судеб.

— Команда лорда Ланкарии всегда прибывает в Сарган за день до начала Игр и останавливается где-то на окраине, — перешел к делу Кайса, — определи, где они и чего стоит от них ожидать на этот раз.

Стеру понимающе кивнул. Шпионить за соперниками — это разумно, особенно если речь идет о команде лорда Ланкарии. Этот аристократ никогда не стеснялся в выборе средств, и каждый раз прятал в рукаве если не козырь, то отравленный кинжал.

— Как ты собираешься их искать? — осведомился Зангар, скрестив руки на груди.

— По ауре игроков, точнее даже одного игрока, — ответил Стеру. В прошлом году лорд Ланкарии ввел в команду бывшего гладиатора, сына Черной Гату, но обращенного. У него была жуткая, но очень яркая аура. Она позволила бы ахару обнаружить отряд, даже если тот еще не прибыл в Тар-Сарган.

— Кодра, — догадался Кайса.

— И на что же она похожа? — скрестил руки на груди Зангар.

— На стальные тиски…

— Похоже на Кодру, — согласился Кайса, а воин, раздраженно мотнув головой, сплюнул на камни.

Закрыв глаза, Стеру принялся слушать ветер. Это был уже не шальной мальчишка, подгонявший звонкие ручьи весной, и не беззаботный юноша, назло селянам носящийся по полю колосьев. Стареющий мужчина, замотанный в шарф из дождя, шаркающей походкой ходил по улицам, волоча по земле плащ из опавшей листвы. Его дыхание было промозглым и болезненным, а сам он вот-вот должен был превратиться в сгорбленного старика.

Он не любил фонари, домики обжигающего света, и тех, кто совал нос в чужие дела. Даже злая старуха-метель охотнее раскрывала ахару свои объятья, чем этот несговорчивый господин. Но она и не прощала ошибок — он их не замечал, был слишком увлечен чем-то. Ее потоки были мощными, чистыми, но слишком резкими, холодными, способными растерзать мысли, привести в смятение, его — тягучими и вязкими, наполненными парящими крупицами влаги. Искать при помощи них было все равно, что пробираться к цели в сумерках. Но Стеру это не сильно смущало, в этот раз его задание было легким — найти в дымке источник яркого света.

Только он никак не ожидал, что вместо костра наткнется на пожар. Ахару пытался отыскать одного сына Черной Гату, а нашел троих, двое из которых ходили по Грани. Один балансировал между человеком и зверем, второй, уже не имеющий возможности вернуть себе прежний облик, был близок к безумию. Их аура, сочащаяся звериной яростью, как ядом, была похожа на воспаленную гноящуюся рану. А души представляли собой лоскуты, которые каким-то чудом держались вместе, скрепленные хлипкими истлевшими нитями.

Открыв глаза, ахару поежился и принялся растирать замерзшие руки. Проникнуться ветром — значит не только ощутить себя в его потоках, но и его в себе… Внутри было холодно и Стеру очень хотелось поскорее очутиться у себя на чердаке или же в той же «Кабаньей голове».

— С тобой все в порядке? — осведомился Кайса, подойдя ближе и заглянув Стеру в глаза.

— В полном, — не раздумывая, ответил ахару. Он хотел к ним в команду, поэтому не мог показать себя слабым.

— Тогда выкладывай, — велел Зангар.

— Не знаю, команда это лорда Ланкарии или нет, но Кодра сейчас находится в компании двух сынов Черной Гату, обращенных, не родных, — заметив, как нахмурился Кайса, поспешил пояснить Стеру, — и они оба в очень неустойчивом состоянии. Один из них в любой момент может стать зверем, второй — эшхис, безумным.

Зангар лихо выругался.

— Идемте, — предложил Стеру, спрыгивая с бочки. Ему не хотелось приближаться к месту, где поселились сыны Черной Гату, но он должен был выполнить свое обещание.

Узкая, плохо освещенная улочка привела их к невысокому зданию, которое располагалось в северной части города. На первом этаже в окнах горел свет.

— Надо бы сходить проверить, — предложил Зангар. Они остановились в тени раскидистого дерева, что росло у самой городской стены метрах в двадцати от нужного им дома.

— Кайсе идти нельзя, они его почувствуют, — отрезал Стеру. Обычно после общения с ветром он забирался в тепло и пил что-нибудь горячее, а не гулял по холодным улицам, поэтому сейчас ахару знобило, и чувствовал он себя неважно.

— Ты явно переоцениваешь Кодру, — хмыкнул Зангар.

— Я не про Кодру, — мотнул головой ахару, — про других.

— Он прав, они меня почувствуют, если уже не почувствовали, — согласился Кайса, а после развернулся, собираясь уходить, — и я их чувствую. Нам нет необходимости что-либо проверять. Идем.

Стеру кинул взгляд на Зангара, который еще некоторое время смотрел в сторону окон, а после пошел вслед за Кайсой. Так они добрались до центральной площади, где и расстались. Воин и сын Черной Гату вернулись в таверну, а Стеру отправили домой. Ахару так и не удалось узнать, возьмут ли они его в команду или задумались хотя бы об этом. Кайса отказался это обсуждать, сказав «всему свое время», а подслушать их разговор Стеру толком не удалось. Он устал и не успел еще полностью прийти в себя после предыдущего проникновения ветром.

«Расспрошу их завтра», — решил ахару, закутавшись в тощее одеяло и усевшись рядом с трубой дымохода. За окном небо стали затягивать тучи, а хмурый господин осенний ветер уже, видимо, потирал руки, намереваясь скрыть за пеленой дождя ненавистные фонари. Мстительный. Впрочем, старик Хафор уже давно спал, поэтому не мог расстроиться, не увидев их из окна.