Не ходите вечером на ведьму нападать

Небольшая летучая мышь расправила свои кожистые крылышки и вспорхнула с ветки давно засохшего дерева. Ее дорогая хозяйка обязательно должна знать, что наглые и неблагодарные людишки снова решили попытать счастья. Глупцы! Пробовать убить столь могучую колдунью…

Показались высокие стены крепости, мышь забила крыльями еще быстрее, и вот она уже садиться на предплечье прекрасной черноволосой ведьмы, доверчиво заглядывая той в глаза.

— Вот как, Джозеф все же поддался уговорам священников, — задумчиво произнесла женщина. — Жаль, он был хорошим лордом, придется нового искать.

Мышка участливо вздохнула, поддерживая хозяйку. Опять эти смерды доставляют неприятности ее госпоже, а ведь та о них заботится: в засуху дожди насылает, при эпидемиях зелья варит, соседей воинствующих сдерживает. За все пятьдесят лет правления хоть раз бы поблагодарили!

Поглаживая фамильяра между ушек, колдунья вышла из башни и направилась к болоту. Вдалеке уже были видны огни факелов.

— Не зря, ох не зря я поселилась в этой сырости, — раздраженно молвила ведьма, собрала свои длинные густые волосы в пучок, чтобы не мешали, и запела. Двигаясь в такт магического слова, ведунья взывала к своим стражам, прося защитить и растерзать ее обидчиков. Небо затянули тяжелые тучи, поднялся ветер и, раздвигая стебли камыша, на землю стала выбираться нежить. Один, второй, третий — и вот перед женщиной целая армия. Тонкая белокожая рука махнула в сторону восставших, и ее обладательница отдала приказ:

— Уничтожить и обратить всех и каждого.

В то же мгновение орда с несвойственной нежити скоростью рванула в сторону факелов.

По степи разносились звуки битвы: крики, звон стали, свист стрел. Ведьма, вернувшись в свои покои, с легкой улыбкой наблюдала за развернувшимся представлением из окна. Ее вечным и неутомимым слугам понадобилось менее часа, чтобы сломить сопротивление воинов, и вот уже первые обращенные бредут в сторону болота — своего нового дома на долгие-долгие века. Сегодня армия ее самопровозглашенного Величества значительно пополнилась, а это давало надежду, что на ближайшие лет двадцать смертные и думать забудут о всяком сопротивлении.

На утро лишь пятна крови на дороге напоминали о произошедшем. Зловеще шумел камыш.