Записка Неизвестного №7, Одиночество

Чем дальше я сопротивляюсь соблазну умереть, тем сильнее мне хочется это сделать. Я уже и забыл все, что было до грусти. Словно часть моей души отсохла, почернела и отвалилась, как отваливается все ненужное. Но именно там содержалось все светлое, радостное, что было во мне.

Я все чаще часами стою на вершине холма, располагающегося неподалеку и смотрю на небо. Его бесконечность завораживает меня, его безмятежность отзывается болью в моем сердце, и я, черт побери, сам себя топлю в этом болоте, не делая даже попыток что-либо исправить. Мне это уже не надо.

Меня долго ломали, чтобы я пришел к тому, что имею. Я долго сопротивлялся. Но все было тщетно. Все было и есть тщетно. Пока есть слова, способные оставить царапины на душе, становящиеся позже гнойными нарывами, пока есть чужие поступки, сминающие твою добродетельность, пока есть люди, способные сжигать все мосты к тебе, делая твой маленький островок изолированным, а тебя одиноким, пока есть в окружающей среде причины отчаяния, грусти, безнадежности, пока я жив и терплю это — я буду умирать.

Нет, я радуюсь этому всему. Правда радуюсь, ведь все это приближает меня к смерти. Я — ничтожество в этом мире. Песчинки на берегу Океана и то более уникальные и выдающиеся, чем я. И это несмотря на мое всемогущество.

Люди слишком уродливы, как снаружи, так и внутри. Я — человек, но стараюсь это не упоминать.

И даже рядом с теми, кого я люблю, я чувствую себя одиноким. Им-то не до этого — они ведь даже не знают, как много значат для меня. Только я знаю это, но никому не скажу — зачем портить чужое счастье своей грязью? Пускай они живут без меня, пускай они забудут меня и никогда обо мне не вспомнят, пускай они уже меня забыли, пускай. Я знаю, что я их не забуду, что буду любить их вечно. Да вот только их счастье переживет вечность, а я — нет.

И тем не менее, несмотря на мои громкие и… пустые слова, я уже не помню тех людей, которых люблю. Да и не люблю их уже. Видимо все это было в той отсохшей части, которую уже не вернуть.