Где-то на краю галактики

Угрохав четыре часа на попытки сделать очередное, вызывающее зевоту, задание, Ксенна поняла — надо спасаться!

И как раз была одна вещь, которую она хотела проверить.

Похищение ламантина из городского дельфинария прошло незаметно. В сети кроме слухов о съёмке фантастического фильма ничего не было. Но вместе с ними в сеть попали фотографии не только летающего ламантина, но и директора этого самого дельфинария.

Директор, вроде бы, как директор. Высокий очень, худой, уродливая лысая голова в каких-то буграх, кожа серая, словно о здоровом образе жизни он не имел ни малейшего представления. Просто не очень молодой и совсем не симпатичный мужчина. При тщательной проверке, у него не оказалось ни медицинской карты, ни сертификата с прививками, ни одной даже медкомиссии, хотя водительские права на него зарегистрированы были.

Ксенна не обратила бы на него внимания, если бы случайно не вспомнила, кого ей напомнило лицо этого самого директора. И теперь ей очень хотелось узнать, не прячется ли под личиной директора некий известный инопланетянин, и для чего он делает это.

Антон был пьян, зол и несчастен. И, конечно же, не адекватен.

Поэтому, когда к нему подвалила толпа наглых малолеток, он даже обрадовался. И не потому, что был мастером боевых искусств. Какие там боевые искусства! Да и зачем ему, простому сисадмину, боевые искусства? Просто к этому моменту ему настолько надоело бродить по парку в бесплодных поисках, что он был рад любому живому существу.

— Какая курточка! — восхитился кто-то из подошедших. — Подари!

Из-за темноты он плохо различал лица. Но куртку снял и протянул на звук. Её молча взяли. Вслед за этим снял рубашку и снова протянул в темноту.

— Возьмите ребята. Вам нужнее.

Рубашку не взяли.

— Да он псих! — озвучил общую мысль кто-то из шпаны.

Двуногая стая резво отшатнулась от него, затем исчезла в темноте, оставив ему куртку, брошенную под ноги и одиночество, от которого хотелось выть.

Нужно было одеться и идти домой, но он уселся прямо на истоптанный гравий и уставился на луну. Некоторое время наблюдал за облаками. Словно в театре теней они изображали на круглом экране гигантские замки. Думал о том, что ещё месяц назад луна ему была точно так же интересна, как и дождевые черви, выползающие на дорожку после дождя.

А сейчас он сам чувствовал себя дождевым червём, которого внезапно лишили возможности дышать. И вот теперь он полз, полз, полз… сам не зная куда.

— Здорово ты их уделал! — насмешливый девичий голос вывел его из транса.

На миг сердце остановилось в надежде… Но, обернувшись, понял, что ошибся. Девчонка, из-за темноты он не мог определить сколько ей лет, пружинисто обошла его по кругу. Длинные распущенные волосы, широкая юбка с оборками, просторный кардиган — типичная цыганка с вокзальной площади.

«Ну и что ты ожидал? Какой нормальный человек будет разгуливать по парку ночью?» — ругнул он себя. Но всё равно её присутствие было приятно.

— Как ты догадался, что они убегут? — потребовала ответа девчонка.

— Я не знал, что они убегут, — честно признался Антон, — вспомнил слова одного человека. Он говорил, что тому, кто потребует у тебя плащ, нужно отдать рубашку. Или что-то вроде. Вот я и решил отдать.

Девчонка недоверчиво покачала головой.

— Ты бы оделся, — кивнула она на одежду, — простынешь.

Антон засмеялся.

Сам не зная почему. Может потому, что вспомнил, как удирала испуганная шпана. Получилось не очень. Хрипло, рвано, визгливо...

— Можешь не прикидываться, — недовольно отозвалась девчонка, — я знаю, что ты не сумасшедший.

Холод в её голосе отрезвлял.

— Я рад. Только мне самому об этом неизвестно, — признался Антон, — месяц назад, я потерял свой разум, и никак не могу найти его.

Он спешил с работы домой. Вечер стремительно трансформировался в ночь. За пределами горели фонари, мерцали вывески, а в парке темноту ничто не сдерживал. Освещение исчезло недели две назад, после того, съёмок кино про инопланетян, и никто не торопился его восстанавливать.

— Помогите, — услышал он довольно слабый призыв, и, наверное, поэтому остановился. А, может быть, потому, что не было в том голосе никакой надежды.

— Эй! Кто там?! Что случилось? — отозвался он, вглядываясь в темноту.

— Я здесь. Застряла. Не могу спуститься. Помогите, — прозвучало уже чуть громче.

Антон поднял голову вверх. Там на высоте чуть выше его роста среди листьев выделялось светлое пятно.

— Тут же невысоко, — удивился он.

— Я высоты боюсь, — призналась девушка, во всяком случае, по голосу «потеряшка», казалась молоденькой.

— А какого лешего?.. — не удержался Антон, подвешивая сумку с ноутбуком на ветку.

«Если сейчас его кто-нибудь сопрёт, ты сам в этом виноват. Повёлся!» — предупредил внутренний голос. Но Антон отмахнулся и полез наверх.

— Я ещё собак боюсь, — всхлипнула девушка, когда он до неё добрался, — а тут выбежала целая стая...

— Сейчас же нет никаких собак, — сердито пробурчал он, с силой разжимая её руки, — спустимся, ты только не реви, — попросил он, но добился ровно обратного.

Несчастная отпустила ствол только для того, чтобы вцепиться в него и расплакаться. Не рассчитывающий на такое бурное проявление чувств Антон потерял равновесие, и они рухнули на землю. Причём при падении она умудрилась заехать ему коленкой в пах.

— Ыыыыы… — забулькал Антон, сложившись пополам.

— Что! Что с тобой?! — испуганно спрашивала спасённая, заглядывая ему в лицо.

— Ничего, — прохрипел он, ожидая, что девица отвяжется и уйдёт. Но вместо этого она принялась целовать его.

«Что ты делаешь?» — спрашивал разум, пока тело охотно отвечало на её дёрганые ласки. Пока она, путаясь, расстёгивала его рубашку, его собственные руки ловко стянули с неё футболку, под которой не было лифчика, потянулись к коротеньким шортикам.

«Так не бывает», — успокоил себя разум. И исчез, стоило ей добраться до застёжки его брюк.

Они совокуплялись в кустах, как чокнутые любители экстрима, но при этом его не покидало ощущение правильности происходящего. И с каждым движением, судорожным вздохом, каждым ударом сердца он уверялся в этом.

После помогал ей одеваться и кутал в собственную куртку, её трясло от холода — даже для мая ночь выдалась туманная и холодная. Чуть не забыл сумку с ноутбуком, когда она, заглянув ещё раз в глаза, позвала с собой. Жадно тянулась к его губам под сонное гудение лифта, и он едва удержался, чтобы не поддаться на призыв, и не присовокупить к безумным подвигам ещё один.

Поспать так и не удалось, поэтому утром он пьяный от счастья и от бессонницы рухнул на сиденье такси, пообещав позвонить вечером, и поехал на работу.

Чуток отоспавшись в обеденный перерыв и воспрянув духом, понял, что с нетерпением ждёт встречи. Решил, что ничего страшного не случится, если позвонит чуть раньше.

«Неправильно набран номер» — безжалостно разрушил счастье механический голос. Несколько секунд гипнотизировал экран, прежде чем удалось понять, что в номере не хватает одной цифры. Но какой?!

Остаток дня прошёл в беспутных метаниях. Он пытался подобрать недостающую цифру в номере, выяснить на каком такси приехал, вспомнить, дорогу от парка к её дому. Но ничего не получалось. Ни в тот день, ни в последующие.

Он каждый день ходил в парк, кружил по улицам в поисках её дома, нарисовал, как смог её портрет, расспрашивал дворников, таксистов, бомжей, бабулек на детских площадках — всё напрасно. И каждый день отчаивался всё больше. Найти незнакомку в городе, не зная о ней ничего, кроме того, что она боится собак и высоты, оказалось невозможно.

Новая незнакомая слушала его внимательно. Сидела на корточках, как диковинная зверушка, неподвижно и не отводила от него слишком огромных для милого личика глаз.

— Не повезло тебе, — вздохнула она, — я думала, так только в ваших книжках бывает. А тут ты...

Она задумалась, надолго. Антон принялся одеваться, поглядывая на неё с непонятной ему самому надеждой.

— Не знаю, чем тебе помочь, — пожала она плечами, — могу память тебе стереть, — предложила она наконец.

«Чокнутая!» — успел подумать Антон.

Но тут ближайшие к ним кусты раздвинулись.

— Госпожа цитрисса! — рухнул перед девчонкой на колени высокий длиннолицый мужик, в котором Антон с удивлением узнал собственного директора.

С трудом оторвав взгляд от начальника, который вёл себя как последний псих — виновато свесил голову перед бродяжкой, будто нарушил какие-то правила, Антон глянул на девчонку и изумился ещё больше. На лице её не было страха или волнения, только любопытство.

— Да, господин ОБара, — благожелательно улыбаясь, спросила хитрюга.

— Не стирайте ему память! Подумайте. Такая необычная встреча. Такое не могло случиться напрасно.

— Так ведь случилось же. Ведь не зря же он пропустил цифру. Теперь вот страдает.

— Госпожа цитрисса, — смотритель, поднял на неё взгляд, — я слышал, память можно не только стирать. Говорят, её можно освежить. Нужно лишь напомнить, оживить в его памяти момент, когда она называла цифры. Говорят также, что старейшая из рас владеет технологией.

Девчонка склонила голову к левому плечу и уставилась сначала на смотрителя, затем на Антона. Взгляд её был пронзителен настолько, что Антону казалось, что она видит, что он вчерашним утром съел на завтрак.

— Ты действительно хотел ей позвонить? Или это было что-то вроде намеренной ненамеренной ошибки? — строго спросила она.

Антон задумался.

До сих пор ему даже в голову не приходило, что он мог подсознательно допустить ошибку, чтобы больше не встречаться с той, которая за одну ночь умудрилась стереть из памяти всё, что было до неё.

— Хотел. И сейчас хочу, — понял он, — очень.

Даже отголосок надежды заставил сердце радостно зачастить.

Смотритель облегчённо выдохнул, словно в нём сомневался. Девчонка улыбнулась ободряюще.

— Хорошо. Посмотри ещё раз на луну. Она настоящая волшебница. Если на неё долго смотреть внимательно, обязательно вспомнишь.

Антон словно загипнотизированный уставился на луну.

Словно на круглом экране в театре теней облака рисовали различные знаки. Антон присмотрелся. Они напоминали цифры.

Хлопнув себя по лбу, Антон вскочил с гравия, отряхнул испачканную куртку и брюки и поспешно вытащил телефон.

Несмотря на третий час ночи, трубку взяли после первого гудка, словно дожидались звонка.

— Привет, — отчаянно волнуясь, заговорил Антон, — это я парень из парка. Ты дала мне номер. Я обещал позвонить. Но когда записывал, пропустил одну цифру. Пробовал тебя найти ничего не получалось, а сегодня решил прогуляться… Возле того места… И вспомнил! Сам не знаю, почему раньше не получалось.

Его слова встретило молчание.

— Я очень хотел тебе позвонить, — почти жалобно добавил он, предполагая, что его сейчас пошлют.

— Тебя как зовут? — наконец ожил телефон.

— Антон, — ответил он, глядя на луну, которая зачем-то принялась двоиться в глазах.

— Антон, а ты можешь, сейчас приехать? — услышал он и от неожиданности выронил телефон, его удалось перехватить за несколько сантиметров от земли.

— Могу, конечно! — обрадовался он. — Говори адрес, через пять минут я буду.

Ещё недослушав, умчался из парка.

Ксенна и господин ОБара выбрались из куста, под прикрытием которого наблюдали за незадачливым влюблённым.

— Спасибо вам, госпожа цитрисса, — низко поклонился господин Обара, — я очень переживал за мальчика, он так долго её разыскивал.

Ксенна кивнула.

— Вам нравится здесь, на Земле? — спросила она светским тоном, словно бы он заглянул к ним на станцию с визитом вежливости.

— О да! — сразу же подхватил игру старый проходимец, который прославился на всю галактику отнюдь не благодаря своему благородному происхождению и усилиям по воспитанию отпрысков многих знатных родов. — На Земле очень много интересного. Например, редкие животные...

— За них владельцы галактических зоопарков, готовы щедро платить, не так ли? — уточнила Ксенна, делая вид, что любуется луной.

Господин ОБара склонил голову, но даже при сильном желании там нельзя было обнаружить хоть капельку стыда.

— А ещё люди здесь интересные, — продолжила Ксенна, — настолько, что за них радеют некие довольно известные в Большой империи наставники. Как вы думаете, господин ОБара, становятся ли эти люди счастливее, выходя за пределы крохотного мирка, обогретого лучами одной единственной звезды?

Если бы господин ОБара мог бы бледнеть, как человек, он, несомненно, побледнел бы. Но вместо этого он стал сначала фиолетовым, затем пунцовым, затем снова начал стремительно сереть. Ноздри его широкого приплюснутого носа затрепетали, а глаза сделались похожими на совиные.

— Не могу вам сказать, госпожа цитрисса. Но не думаю, что подобные опыты стоит проводить на мальчике. Он итак немало поволновался… И потом чтобы устроиться там… за пределами этой маленькой планетки нужны связи. А где ему их взять?

— Разве вы не пожелали бы ему помочь? Или кто-то из ваших прежних хозяев? разве среди них не встречалось гуманистов?

На всякий случай она приготовила парализатор. Конечно, её личное защитное поле теоретически могло отразить любые нападки кроме падения на звезду, но проверять не хотелось.

Господин ОБара долго молчал.

Потом склонил голову.

— Я бы с радостью помог, но кто я таков? Мой прежний хозяин с удовольствием бы поучаствовал. Вы же знаете, он любит эксперименты. Но вот его жена… Я думаю, она никогда бы не одобрила подобную выходку. А такими могущественными врагами, как жена моего бывшего господина лучше не обзаводиться. Мальчику неплохо живётся здесь на земле. Тем более что сейчас он счастлив… Зачем нам нарушать его спокойствие и счастье, а так же спокойствие и счастье представителей знатных семейств империи? Как могу я позабочусь о том, чтобы мальчик ни в чём не нуждался.

— Я думаю, вы правы, господин ОБара, — согласилась Ксенна, — Может быть, мы когда-нибудь ещё поболтаем с вами о нравах знатных семейств. Я ведь знаю обо всём только из книг, а хотелось бы взглянуть на Империю глазами её гражданина.

— Разумеется, госпожа цитрисса, — склонился ещё ниже когда-то надменный аристократ, — буду рад послужить вам, чем смогу.

С этими словами он отступил в тень.

Оставил Ксенну одну, размышлять, сколько же на самом деле разных инопланетян устроилось жить здесь на дальнем краю Галактики.