Созидание

Сперва пришло осознание чего-то неправильного. Ласковая тьма, обволакивающая сознание долгое время, сейчас теряла контроль. Зарождающаяся в глубине личность, начинала себя осознавать, как "я", вяло расталкивая мягкие стены бессознательного и высвобождая место для рвущегося наружу потока собственных мыслей. Затем пришли ощущения тела. Оно казалось невесомым и ленивым, не привычным и даже чужим. "Я" ощутило кожей окружающую среду. Было тепло. Тело вздрогнуло, отметив своё знакомство с разумом, лёгкой судорогой и сделало первый самостоятельный вдох. "Я" открыло глаза.

— Он очнулся, — констатировал факт произошедшего, мужчина в белом халате, — пульс ровный, все показатели в норме, — мужчина был сосредоточен и заметно волновался, но видимо всё шло по плану и он продолжил наблюдения, — видите эти красные цвета? Это значит, что мозговая активность крайне высокая.

— Это плохо? — Спросил его второй мужчина в военной форме, стоящий среди целой делегации, с вниманием наблюдавшей процесс пробуждения.

— Это значит, что сейчас его сознание пытается разгребать ту информацию, что мы записали в его ДНК и на кору головного мозга, причём весьма эффективно.

— Разве у него есть мозг? — Военный выглядел удивлённым, вероятно он был хорошо знаком с отчётами по созданию этого существа.

— Как такового мозга нет, это я сказал скорее по привычке. По сути его ДНК и есть носитель разума и ...

— Да, я читал отчёты доктор, продолжайте работу.

Внимание присутствующих вновь с интересом обратилось к экранам, где крупным планом отображалась стеклянная банка, наполненная голубоватой жидкостью, в которой находился человек. Его тело иногда сотрясали судороги, но других признаков жизни он не подавал и лишь его открывшиеся пару мгновений назад глаза, свидетельствовали о том, что он действительно пришёл в себя.

— Видите, как изменился цвет мыслительной активности? Ещё пару минут и можно будет удалять из колбы жидкость. Смотрите, — доктор указал рукой на экран, где отображались цепочки ДНК, — его ДНК постоянно меняется, он на уровне инстинктов приспосабливается к окружающей среде.

— Смотрите! — Выкрикнул, не сдержав эмоций один из делегации, показывая пальцем на человека в колбе, — его глаза! они изменились!

Глаза резануло болью, это было очень не приятно. "Не хочу, не хочу, какой колючий свет! Мне нужно избавиться от него! Что это такое?", — подумало "я" и сделало усилие. Хрусталик глаза изменил форму, расщепив свет на составляющие и разложив спектр в широком диапазоне. Встроенные механизмы запустились сами собой и тогда пришло осознание понятия "свет" и "Я" внесло очередные коррективы в свою суть, изменив ДНК и запустило процесс перестроения. Чувствительные глаза прикрылись выращенными под веками светофильтрами и пришло облегчение.

— Да, это автоматическая, почти бессознательная реакция на внешний раздражитель, свет для него был слишком яркий.

— Этот фокус я уже видел на начальных стадиях эксперимента, — вновь оборвал словоохотливого доктора военный, — давайте дальше, мне нужен наглядный результат, который я смогу доложить своему начальству, а не фокусы.

— Но.., не всё так быстро, ведь это сложный и...

— Если это окажется очередной бесполезный червяк, коих вы уже успели наштамповать великое множество и потратив миллиарды, нет, триллионы, — мужчина поднял указательный палец вверх, усиливая эффект от названной суммы, — то вашей карьере конец, надеюсь вы это понимаете доктор Гелеиро? — Последнее слово он произнёс так, будто оно было ему крайне неприятно, — давайте, запускайте своего червяка.

— К вашему сведению генерал, этот червяк, как вы выражаетесь, имеет в тысячу раз больше хромосом, чем вы. В сравнении с ним, червяки скорее уж мы с вами, поверьте мне.

— Хватит молоть чепуху доктор, мы оба знаем, что этот эксперимент изначально был обречён на провал. Ни одно существо не может существовать без мозга, поэтому давайте заканчивать эту комедию.

— Спешить нельзя, всё должно соответствовать определённой процедуре и..

— Прошлый раз мы провели тут четыре часа, пока вы проводили свои процедуры, но пациент так и остался дохлым, я не собираюсь вновь бесцельно тратить тут с вами своё время! Отойдите проч! — Генерал сильной рукой отодвинул доктора в сторону и сам встал за путь управления.

— Что вы делаете!?

— Так… вот… помниться, что вот эта кнопка выдавала электрический разряд, — мужчина откинул пластиковый защитный колпачок и нажал красную кнопку.

Резкая боль, пришедшая сразу со всех сторон, пронизала тело, все мышцы мгновенно сократились, исходясь в конвульсиях, ленность и расслабленность сменились желанием выжить, стремлением избежать боли.

— Прекратите, вы не представляете что вы творите! — заорал доктор, пытаясь оттеснить солдафона от пульта, но тщетно, весовые категории были слишком не равны.

— Успокойся, если эксперимент оказался удачным, то это его только пощекочет.

— Вы не понимаете!

— Заткнись Гелеиро, это уже не твоё дело, — мужчина с силой оттолкнул тщедушного доктора и продолжал нажимать на кнопку, как заведённый.

Все экраны взорвались постоянно меняющимися показателями, структура ДНК превратилась в бешеный принтер, перебирая различные вариации кодов. Существо в капсуле забилось и начало хаотичные превращения, меняя формы тела, как перчатки, перетекая из одного состояния в другое, прямо на глазах изумлённой публики.

— Вот тааак! Хаха. Док, похоже вам и правда удалось зайти дальше, чем последние 10 лет.

— Вы даже не представляете к чему это сейчас приведёт, — обречённо сказал тот, мстительно улыбаясь идиоту в погонах. А тем временем сотрудники по уходу за эмбрионами и техникой, стянулись поглазеть на происходящее поближе и трое из них уже собрались возле капсулы с метаморфирующем внутри существом.

"Я должен выбраться отсюда!" — думало в панике существо, лихорадочно пытаясь осознать себя и разложить по полочкам накаченную в него докторами, но ещё такую чужую и не проверенную информацию обо всём. Он успел понял, что у него есть имя и зовут его Морф, но это всё была бесполезная сейчас информация. Образы, звуки, запахи, постоянно всплывали в его сознании, но он отбрасывал их, все они сейчас были ему не нужны. Вся первоначальная программа по пробуждению сознания ломалась, она не подходила, она не была рассчитана на такое пробуждение. От гнал лишнюю сейчас информацию проч, проч, вычленяя лишь важное для выживания. Внезапно поток иссяк. "Не может быть, нет, такого не может быть, тут стоит какой-то блок!" — "Я-Морф" сделал усилие, блок треснул и разлетелся на куски, открывая путь новому потоку информации и жадно поглощая наконец таки то, что было полезным.

— Сейчас он только что взломал мой блок на информацию, относящуюся ко всем известным нам техникам боя и всему сопутствующему, — сухо констатировал доктор глядя на происходящее на мониторах, — нам всем конец, — добавил он и практически рухнул на стул.

— Что ты там опять ноешь, радуся, возможно вам теперь продлят финансирование, — обратил наконец своё внимание на учёного генерал и перестал давить на кнопку. Он даже успел отвернутся от пульта управления и сделать пол шага назад, пуленепробиваемое стекло колбы разлетелось вдребезги.

"Свобода!", — Морф вспомнил понятие, успевшее укорениться в его сознании, раскалывая материал своей прозрачной тюрьмы, твёрдыми кончиками выращенных из своего тела распорок, которые упирались в противоположные стенки капсулы и работали, как домкраты. Он уже успел частично усвоить отброшенные ранее данные и теперь ощущал себя особью мужского пола по имени Морф, который должен был что-то делать, но пока было не ясно что именно. Поэтому он следовал простому и единственно важному сейчас варианту: выжить, убить или уничтожить всё и всех, что могут помешать, сбежать как можно дальше и там.., что делать там он ещё тоже не понимал, но все дороги, ясно и чётко очерченные в полученной им информации, вели к этим трём основным задачам. Тела трёх лаборантов, будучи одновременно пронзёнными насквозь какими-то длинными и острым отростками прямо в сердце, ещё не успели упасть, когда Морф быстрой тенью метнулся под потолок, акробатическими скачками взлетев по каким-то ящикам и проводам вверх, туда, где была решётка вентиляции. Хлынувшая из разбитой капсулы жидкость, как кегли сбила с ног, ещё стоящие живые трупы, протащив их пару метров по полу и наконец упокоила их в своих объятьях.

— Убрать там всё, тварь найти и поймать живьём. Объявить тревогу, всему персоналу оставаться в своих комнатах, — быстро сориентировался генерал, сразу занимая привычное ему в таких делах место главного руководителя. — Чего встали? Трупов никогда не видели? Вперёд! Выполнять! Но сделать никто ничего не успел, так так в это мгновение вентиляционная решётка, находящаяся под потолком вылетела и небольшая комната наполнилась криками и ударами, среди которых хлопнуло пару выстрелов, а затем наступила гробовая тишина. Затем что-то ещё упало, что-то звякнуло, что-то пластиковое покатилось по полу, послышались быстрые, удаляющиеся шаги по вентиляционной трубе. Данные, полученные Морфом из последних баз, по проведению диверсионных действий на вражеской территории закрытых пространств, говорили о том, что свидетелей оставлять нельзя.

Лаборатория была одним из самых засекреченных мест и находилась в глубине дикого космоса, за пределами всех существующих карт галактики. Одинокая тёмная планета, на которой была расположена лаборатория, дрейфовала в бесконечности не имея своего собственного солнца. Видимо когда-то она была одной из прекрасных кислородных планет, являющих собой жемчужину своей системы, но однажды что-то случилось и планета, отделившись от своего семейства, ушла в одинокое странствие. На ней и устроили лабораторию, осознав все возможности такого редкого явления. Планета имела прекрасную, насыщенную кислородом атмосферу и даже вулканическую активность, что говорило о том, что внутри она ещё не остыла. Конечно же на самой поверхности, температуры были близкими к абсолютному нулю, порядка минус 270 градусов по Цельсию и атмосфера пребывала в жидком состоянии, образовав обширные океаны, но зато в глубине, в нескольких километрах под поверхностью, условия были более, чем комфортные для человека. Именно там и расположилась лаборатория, в которую вёл длинный, вертикальный ход от самой поверхности, где его венчал закрытый аэродром. Это был единственный выход, теоретически. Это слово, "теоретически", Морф узнал из мозга одной из своих жертв, которой питался всё это время, отлёживаясь в техническом лазе, удобно устроившись среди проводов и труб. Оттуда же он узнал и план лаборатории, коды доступа, а так же массу другой информации, включая и процесс его рождения. Сперва ему тяжело давалась логика создателей, его мыслительные процессы отличались от привычных им и ему приходилось прилагать довольно много усилий, для полной адаптации информации под себя. Однако через некоторое время, поиграв конструкцией своего ДНК, он приноровился и дело пошло очень хорошо.

Я сразу решил, что тратить время на опасный, граничащий с безумием проход наружу по единственному тоннелю не стоит. Проход был густо нашпигован всевозможными видами летальных вооружений и ловушек. Десятки стальных перекрытий и блокпостов многоуровневой охраны. Если даже мне со временем и удастся там пройти, а шансы на успех этого предприятия и так стремились к нулю, то это займёт очень много времени и подразумевает тотальное уничтожение всего живого на этой базе. «Не меньше недели», — подсчитал я в уме самый вероятный сценарий зачистки базы и коридора, — «такого времени у меня нет». Судя по полученной информации, как только станция передаст сигнал бедствия, используя для передачи инфопотока гиперпереход, то уже через три-четыре дня тут будет не протолкнуться от боевых кораблей всех мастей. Я пошевелил одним из своих щупалец, проталкивая его глубже в тело жертвы, которое понемногу уменьшалось, сдуваясь, как надувной матрас и впрыснул ещё пищеварительного сока. Путём проб и экспериментов удалось выяснить, что пребывать в технических тоннелях в гуманоидном виде крайне не комфортно, а потому я решил принять аморфную, беспозвоночную форму тела. Она была крайне неприхотлива и могла расположится на любой, даже самой неровной поверхности, не испытывая никаких неудобств. К тому же я мог быстро передвигаться по узким трубам, при этом не издавая никакого шума. А ещё так было очень удобно копать. Ведь если я не могу выйти через парадный ход, а другого хода тут не предусмотрено, то значит что? Правильно, значит я проделаю свой. И именно этим я уже и занимался какое-то время. Охотился, ел, спал и копал. Эти глупые существа так и не поняли что происходит. Про проект имени меня любимого знали всего несколько человек и все они уже давно мертвы. Конечно же то, что на базе стали пропадать люди не осталось не замеченным, но это скрывалось службой безопасности, во избежание паники. Никто ничего не понимал, а потому и докладывать в большой мир пока никто не спешил. А что докладывать? Я не оставлял никаких следов. Самое плохое на этой базе было то, что тут практически не было особей женского пола, коих я мог бы употребить для своих плотских утех, сбросив часть напряжения. Они конечно же были, но мне так ни разу и не удалось поймать ни одной, а рисковать я не хотел. Ну ничего, скоро я до них доберусь.