Глава 2: Обратный удар

Обидно после новейшего разведчика садиться на древний сторожевик, охранять рудокопов. Стоило лечь на койку, закрыть глаза, как в голове снова прокручивался разговор на борту крейсера «Устинов».

— Мы уже отсмотрели присланные файлы, — эксперт указал на экран, по которому мозаикой расползлись микроснимки. — Пойманный вами дрон создан по новой, неизвестной нам технологии. Вся его поверхность — улавливающая антенна, а остальные кристаллы — память. Питание не нужно, новые данные пишутся за счет энергии сигнала, сдвигая старые вглубь. И я считаю, что шансов обезвредить это устройство у вас не было. Система самоуничтожения встроена в саму структуру кристаллов. Они просто перешли в неустойчивое энергетическое состояние, частично превратились в плазму.

— Опять сверхтехнологии! — капитан первого ранга недовольно скривил уголки губ. — И теперь мы не узнаем, чей это подкидыш.

— Моя вина, — кивнул Юрий.

— Вина или ошибка, комиссия решит. Андрей Валерьевич, я вас больше не задерживаю.

Эксперт молча кивнул и исчез за дверью, а хозяин кабинета откинулся на высокую спинку кожаного кресла, глядя на капитан-лейтенанта, усердно изучавшего узоры на крышке стола.

— Что я могу сказать, Юра: нового катера у меня нет, и в ближайший год не предвидится. «Зоркий» восстановлению не подлежит, думаю, ты уже в курсе. Команды сторожевиков и крейсера полностью укомплектованы, вакансия нашлась только для механика. Так что у вас с Леонидом небогатый выбор — застава на периферии или на Землю до нового назначения.

— Товарищ коперанг, разрешите спросить…

— Не разрешу. — Сухаренко поднялся, сложив руки за спиной, остановился напротив фальшьокна, разглядывая кружащихся над морем чаек. — На этот раз я ничем не могу тебе помочь, даже в память твоего деда. Я многим ему обязан, но…

За видеоэкраном бушевал беззвучный шторм, бросая грязно-серые валы на темный берег, неотличимый от столь же чугунного неба. Картина вполне созвучная настроению бывшего командира катера.

— Содержать человека в космосе просто так дорогое удовольствие, — продолжил капитан «Устинова». — Отдать тебе чужую должность, значит подвинуть с нее кого-то. Почему он должен отвечать за твою ошибку? К тому же, безопасники очень злы и требуют крови. Конечно, формально ты, возможно, и прав, но такой подарок нам в руки попался впервые, и вот… Мой тебе совет, отсидись там, где тебя труднее всего достать…

Навигатор тоже предпочел заставу у края, то ли из солидарности, то ли из трезвых соображений. На службу в занебесье стояла длинная очередь. И вот уже неделю они тащатся вдоль пояса на попутном танкере. Никто не погонит лайнер в такую даль ради двух пилотов.

Большую часть обитаемой зоны — диска, зажатого между биозащитой и головным обтекателем, занимали госпиталь, спортзал, санблок и камбуз. В трех крохотных каютах едва хватало места для пары коек, все-таки это грузовая посудина, а не пассажирская яхта. Была еще ходовая рубка в носу, но там и вовсе помещались только пилот с навигатором.

Двум попутчикам-рудокопам такая жизнь, похоже, была не в новинку, на астероидах у них часто и того не было. Оба, как и Леня, нашли утешение в рисованых мирах.

Вот только набор инсталлированных симуляций был куцым: игры для взрослых, да тройка фантазийных квестов. Скоро от них начало просто тошнить. О глобальной сети можно было лишь мечтать, даже обычные видеоканалы на окраине ловились с перебоями. Обгрейд приемника хозяева танкера необходимостью не считали.

От лежания уже ныли бока, и скулы сводило от скуки. Юрий швырнул очки стереовиома на койку, встал, глянул на спутника, прикорнувшего на верхней койке. Тренажеры заняты, соседи решили размяться, а больше деваться просто некуда. Бродить по коридору, где плечи едва протискиваются? За неделю он запомнил все девять метров ребристого пластика пола, каждую трещинку.

За спиной раздался тихий скребущий звук. На обечайке люка сидело нечто членистоногое, с ладонь величиной, очень похожее на краба, шевеля стереокамерами на длинных стебельках. Странный механический любимец шкипера. Красноватый панцирь металлически поблескивал.

Стоило только повернуться и протянуть руку, как создание исчезло снаружи.

Пассажир выскочил в коридор и остановился. Эрнст, второй пилот, с ворчаньем спускался по осевой шахте, стягивая насквозь мокрую майку.

— Чего бродишь? — недовольно буркнул он, — и без тебя тут не протолкнешься.

— А что делать?

— Дуй в каюту и стекляшки свои надевай, остальные вроде не жалуются. И не топай по проходам, я спать пойду.

Коротышка ввалился в душ, сквозь тонкий пластик двери пробивалось глухое ворчание:

— Будь оно все… Сдохнуть можно от этой жары. Экономит она… в этом корыте уже сломалось всё, что может. И чтоб я еще раз согласился! Да с какого перепугу!

Как видно, климатика снова барахлила, значит, бортмеханик Микко возится где-то в недрах техотсеков, а место второго пилота свободно. Можно взглянуть на звезды! Последний раз такая удача выпадала три дня назад. Скорей вверх по скобам.

В рубке, действительно, стояла несусветная жара. На Хельге, крупной, коротко стриженой блондинке, остались только коротенькая майка и шорты. Прежде Юра видел шкипера только в мешковатом комбинезоне, и теперь отметил, что грудь у нее очень даже ничего.

— Будешь пялиться, выброшу за борт, — предупредила хозяйка.

— А на звезды можно?

— Валяй, — движение пальцев по консоли и блистер рубки обрел максимальную прозрачность.

Пассажир плюхнулся в кресло, рассматривая белую искрящуюся полосу Млечного Пути, отыскал крохотное пятнышко Юпитера.

Кораблик шел в режиме торможения, кормой вперед, гася накопленную скорость. Вскоре предстояла швартовка на астероид с рудником по добыче титана и платины.

Из коробки, привинченной под консоль, выглянул «краб», пальцы пилопессы погладили его по ребристой спинке.

— Откуда он у тебя?

— Один приятель подарил. Нравится?

— Ведет себя странно для кибера.

— Почему странно? Эби подражает живому пауку. Спайдер, его папаша, был гением, любил делать таких монстриков, потом раздавал… жаль, давно пропал куда-то. Умел он влипать в истории. А ты раньше где служил?

— Катер разведчик ЛС-7.

— Ого? И как тебя занесло на нашу жестянку?

— Ошибся, сунул нос, куда не следует.

— Ясно, — понимающе усмехнулась блондинка. — Хотел прыгнуть выше головы.

— Как-то так.

— Мой Пузан, поди, считаешь полной развалиной?

Стоило глянуть вокруг, на встроенные в консоль экраны, на джойстики и сенсорные кнопки, чтобы понять — всему этому старью не меньше полувека. Такие транспорты можно по пальцам перечесть, и строили их по спецзаказу.

Универсальный танкер обслуживал дальние ресурсные станции и снаружи походил на гроздь мыльной пены, связку разнокалиберных цистерн, способных хранить любые жидкости и сжатые газы для добывающих комбайнов, реакторов и климатики — от лития и ртути до минерального масла и спиртов. Все, кроме воды, которой всегда требовалось много. Рудовозы доставляли ее на обратном пути в виде льда, чтобы не ходить порожняком.

— Врать не буду, — пилот недоуменно качнул головой. — Не могу понять, как вы заставляете все это работать.

— Приходится. Пропусти пару рейсов, быстро накрутят неустоек, расторгнут аренду и найдут новый экипаж. Это куда как дешевле, чем новый масловоз строить.

— У тебя же хорошая категория. И налет. Могла бы устроиться во внутреннюю зону.

— Туда отбирают лучших из лучших, с академией и чистой картой. Таким, как я — только в пояс или на внешние спутники. Наследила по молодости. Ты-то, наверняка из приличной семьи, раз попал в военную академию? На пособие не жил.

— Окончил кадетское. Родители погибли на Япете. Первый набег стервятников на спутники.

— Ну, извини, сочувствую. Так чего же ты в патрульные пошел, а не в охотники? Была б возможность поквитаться.

Юрий отрицательно качнул головой.

— Экзамены по тактике боя завалил.

— А мне надоело ждать очереди на биопротез. — Хельга вытянула ногу и ткнула пальцем в едва заметный шрам ниже колена.

— Ясно, кредит, контракт, годичные курсы.

— Зато еще два рейса и я свободна, как метеор. Выкуплю Пузана, и буду на себя работать.

— Лет пять в занебесье без реабилитации, и начнется регрессия. Вернуться на Землю уже не сможешь. Зачем тебе это корыто? По той же цене можно купить морскую ферму в Океании, получишь вид на жительство…

— Чтобы мне воткнули дирижера в голову, как тамошним чипованым импотентам? Нет уж, не дождетесь. Не смогу летать, махну на Марс к поселенцам. А ты как, с железом в голове, не жмет?

— Каким железом? Веришь сказкам, что все армейцы киборги? Мы не в Альянсе.

— А это? — девушка кивнула на его правую руку.

На запястье парня темнело квадратное пятно из штрихов и квадратиков. Его окружал причудливый узор из тонких извитых и сплетенных линий, охватывая руку широкой полосой.

— В центре просто ключ-тату, для удобства, а остальное… это чтобы оно не слишком в глаза бросалось. — Душой почти и не покривил, то, что въелось глубоко под кожу, назвать чипом никак нельзя. А большего ей знать ни к чему.

— Блажен, кто верует… да, кстати, у нас тут хоть полнормы тяжести, а вы там, на разведчиках, и вовсе неделями болтаетесь без веса. Думаешь, месяц на планете вам все восстановит? Не будь таким наивным. И чего вообще в душу лезешь? Ты вербовщик или сектант? Пришел на звезды смотреть, сиди молча.

Хельга раздраженно передернула плечом и уткнулась в экран, передвигая пальцем карты вариантов швартовки. Эби, уловив настроение хозяйки, недовольно чирикнул и спрятался в свой домик. Гостю не осталось ничего иного, как глазеть в иллюминатор.

Не прошло и минуты, как на консоли вспыхнула желтая пульсирующая рамка предупреждения.

— Пристегнись! — коротко бросила пилотесса, разворачивая карту на весь экран.

Синий пунктир трассы Пузана преграждал рой желтых точек, судя по комментарию Компаньона — тяжелой каменной гальки.

— Проклятье, всегда же было чисто! — Девушка зашипела, как рассерженная кошка. — Уходим в сторону, влетим в облако, хлопот не оберемся.

— Откуда здесь неучтенный мусор?

— Известно откуда — присоска пролетела. Рудокопы-нелегалы отходы сбрасывали, крысы трюмные! Ведь сами же здесь ходят.

— Может, кто-то от груза избавился, или от ракет им закрывался…

— Зачем? — фыркнула Хельга. — Стервятники здесь не появляются, да и не будут они добычу взрывать. А от патруля на рудовозе по-всякому не уйти. Ладно, обходим помойку.

Карта траекторий начала меняться, подчиняясь быстрым движениям пальцев шкипера. На блистер опустились броневые щиты, превратив их в видеоэкраны. Ладони пилотессы легли на джойстики управления курсом.

— Сейчас немножко поиграем маневровыми. Поможешь? А то пока Эрнст проснется…

— Что делать? — Юрий потянулся к манипуляторам в подлокотниках.

— Следи за тонгажем и контролируй периферию. У Компаньона сплошные глюки по левому сектору. Гляди, чтобы нас не зацепило.

Звезды в обзоре дрогнули и начали медленно поворачиваться. Желтый рой поплыл влево, танкер обходил мусорное облако по пологой дуге.

— Нам еще повезло, — подмигнула помощнику Хельга. — Той же трассой идем, скорости почти равны. И сбросили подарочек недавно, не успел расползтись.

— Так он в сторону рудника летит? Разнесет же там все!

— Ты что, пилот, на астероиды никогда не садился? — собеседница снисходительно усмехнулась. — Мы же по швартовочной гиперболе заходим. Помойка мимо пролетит, но вот потом…

— Катеру дуга не нужна, — буркнул Юрий. — Мы по прямой…

— Ну да, зачем вам топливо беречь, — скривила губы блондинка и потерла пальцами виски. — Все равно, это мне не нравится. Других рудников поблизости нет. Кто мог сюда тащиться нашей дорогой?

— Слева чисто, — Юрий дважды добросовестно просканировал сектор. — Новых целей не наблюдаю.

— Целей! Это у вас цели, а у нас мусор. Да, кажется, проскочили, можно на старую выходить...

Удар раскатился гулом по всему кораблю. Взвыла сирена и на экран выскочила схема в алой рамке, указывая место пробоя: Щит жилой зоны по левому борту.

— Метеор тебе в печень, пилот! Просила же…

— Я все проверил, там было чисто!

— Значит, сканер барахлит. Микко! — крикнула в микрофон Хельга, — у нас пробоина. Бросай вентиляцию, займись дырой!

— Нет пробоины, шкип, — раздалось из интеркома, — Уже проверил, удар был касательный. Застряло в сотах.

— Ладно, пусть там и сидит, надеюсь, из помойки мы ушли. И так кучу лишнего горючего спалили. Все, пилот, выметайся, и Эрнста растолкай, скоро швартовка.

Других перегрузочных кресел, кроме пилотских, в корабле не было. Пассажиры просто пристегнулись к своим койкам. Леонид снова забрался на второй ярус, натянул очки виома, загрузив игру. Придется последовать его примеру.

Чутье подсказало: нужно проверить доступ в сеть и, о чудо! он появился. Первым делом, конечно же, новостная лента.

Сеть привычно бурлила от мнений. На вершине волны держался закон о привязке евразийского рубля к единому энергетическому эквиваленту. Голоса делились почти поровну.

Обитатели астероидов и внешних планет, конечно же, его поддерживали, вторя работникам ресурсных корпораций. Еще бы — почти треть энергии системы рождалась в звездных топках термоядерных реакторов и необъятных полях солярных станций Союза. Прибавь заводы по добыче топлива на внешних спутниках, будет и того больше. Значит, занебесная валюта потяжелеет, а с ней зарплаты и контракты.

Против, конечно же, стояли земляне и природники-аграрии, опасаясь, что упадут цены на еду и планетарные товары.

Мелкие частники, вроде Хельги, все равно много не выиграют. Упадут в цене продовольствие и электроника, поднимутся металл, топливо и воздух. Конкуренция вырастет. Они же не только в евразийской зоне ходят. Вокруг полно свободных старателей и иностранцев.

Жаль, высказаться Юрий не мог. У военных акаунтов в сети не могло быть по определению, из-за режима секретности.

Сигнал снова пропал, пришлось переключить очки на обзорную камеру в носу танкера.

Солнце светило на астероид снизу, неровная изогнутая картофелина с острыми выступами угадывалась только по светлому абрису. Тяжесть пропала. Хельга выровняла скорости и, погасив маршевые двигатели, работала маневровыми.

На темной туше ярко горели прожекторы, причальные метки и дорожки мигающих швартовочных огней. Правый из двух пирсов был занят. На приземистый пилон уселся продолговатый пузырь рудовоза, сжатый длинными трубами ядерных ускорителей. Полосатый шар рубки красовался далеко впереди на тонкой штанге.

Пузан медленно, крохотными шажками, приближался к усеченной пирамиде. Толчок, короткий скрежет — это куб грузового шлюза вошел в салазки полозьев. Лязгнули захваты причальных скоб, намертво закрепив корабль. Теперь пилон заполнят азотом, и можно выходить. Юрий отстегнулся, выплыл в коридор. Притяжение астероида почти не ощущалось.

Из рубки слышался голос шкипера.

— Эрнст, дуй на пирс, проследи, пусть все стыки пропенят. И за разгрузкой тоже. Нормы я уже выставила. Смотри, чтобы отработанное масло и антифриз сдали полностью. Знаю я их! Не трогай Микко, пусть вентиляцию чинит, а я выйду наружу, гляну, чем нас недавно припечатало.

Второй пилот проплыл по шахте вниз, в сторону шлюза, место в рубке свободно. Можно рискнуть, напросится в напарники.

Пара толчков, и Юрий наверху.

— Хельга, можно я здесь посижу? Ты ведь все равно щиты подняла.

— На камень любоваться? Валяй, если жары не боишься, времени хватит. Натрий и масло еще часа два будут перегружать. Угнать не пытайся, достану!

Пилотесса подмигнула, подставила руку к консоли. Кибер взбежал по ней и уселся на плече, глядя на гостя круглыми окулярами, пока хозяйка открывала люк крохотного шлюза прямо за креслами пилотов. Юрий остался в рубке один.

Человек уже немало потрудился над небесным бродягой, нарушив дикую первозданность. Повсюду виднелись следы выработок, словно клубень обкусал гигантский грызун. Справа торчал старый заброшенный полуразобранный причальный пилон, еще дальше блестели поля солнечных батарей и решетки антенн. Камень довольно резво вращался вокруг большой оси, создавая слабое подобие гравитации во внутренних полостях. Умиротворяющая картина, жара в рубке, облако углекислоты в неподвижном воздухе незаметно затягивали в сладкую дрему…

По блистеру мазнул луч фонаря, послышался стук магнитных подошв. Хельга прошла мимо иллюминаторов, осматривая броню, и скрылась слева. Чуть погодя чмокнули уплотнения крышки. Затылок лизнула прохладная волна воздуха из открытой дверцы шлюза. Юрий встрепенулся, обернулся назад.

— Смотри, что застряло в щите.

На ладони у шкипера лежал округлый кусок черной породы.

— Это рудный окатыш.

— Я же говорил, кто-то сбросил груз.

Хозяйка подняла забрало шлема, скривила нос.

— Ну и духота у тебя здесь! Как думаешь, кто прошел по трассе перед нами и наследил?

— Соседи? — Юрий кивнул на рудовоз.

— На нем Бельков шкипером ходил, я его хорошо знаю, и перед посадкой связалась с пузырем. Мне ответил какой-то шарамыга, вроде — хозяин приболел, и он его подменяет. Вот не верится, Костя зубами за место держался, он бы даже по частям в рейс пошел. И голос диспетчера со станции мне не понравился. Знакомый, но неживой какой-то. Так, Эби, на место и не высовывайся.

Краб послушно спрятался в свою коробку и прикрыл дверку. Хельга просунула руку за нее и вытащила два старинных пулевых револьвера в кобуре, переделанные под безоткатный, второй протянула пассажиру.

— Держи. Пользоваться умеешь? Смазка вакуумная, но дефлектор самодельный, так что отдача все равно осталась. Не унесет? Да, и маску одень. — В колени уперся пакет с одноразовым спасательным шлемом. — Комбез у тебя плотный, если что, полчаса снаружи продержишься. Сейчас глянем, что на борту творится.

На экраны вышло изображение с камер грузового шлюза. Квадратный мощеный камнем зал пирса был почти пуст. Жерла подающих транспортеров сложены и закрыты чехлами. Только у насосного терминала топтались четверо в старых, местами латаных скафандрах. Один из них расковыривал щит перекачки Пузана, остальные стояли неподвижно, словно статуи.

Эрнст валялся в двух шагах, у стены, раскинув руки.

— Что они творят, раздери их вакуум? Так и знала — стервятники!

Юрий скрипнул зубами, взвел курок револьвера, оттолкнулся рукой от кресла.

— Проклятое отребье! Сейчас я…

— Стой, куда ты! — женские пальцы неожиданно крепко схватила его за локоть, и рванули назад. — В герои захотел! посмертно? Если они всю станцию взяли, их там десятка три, не меньше. Всех не перестреляешь!

— А ты что предлагаешь? Стоять и смотреть! Между прочим, там твой штурман…

— Хочешь получить пулю по глупости? Валяй! Мсти, только дай мне сначала…

Из шахты послышался скрежет замков внутреннего люка.

— Тихо! — Хельга оскалилась, блеснув белоснежными зубами, и приложила указательный палец к стеклу шлема.

Пассажир кивнул. Оба отплыли к стенам, вцепились в ложементы, направив стволы револьверов в зев шахты.

Даже на экране косматый солнечный диск выглядел величественно и грозно. Робкие искорки звезд терялись рядом с мощью светила. Чуть в стороне от желто-алой короны висело крохотное пятнышко Земли. Вскоре оно и вовсе скроется за пылающим горизонтом.

Робот опустил камеру, вернув в обзор оплавленную бурые камни, продолжая спускаться по склону кратера. Картинка то и дело дергалась, слоилась, разваливаясь на квадратики. Частицы радиации ввинчивались в грунт, исторгая радиоплач из кристалликов «серебряной пыли», созданной в камнях бесконечной сменой жара и холода. Ревущий прибой помех стихал и вновь накатывал в такт солнечному прибою.

Спасала от полной потери связи только зарытая в грунт сеть кабелей-ретрансляторов. Вдоль них и ползали киберы, обслуживая антенны внешней связи.

Валентин потянулся в кресле, свернул окна, закончив видеопрогулку, еще раз взглянул на календарь над консолью. Расчетный момент приближался.

Экран пестрел диаграммами и графиками. Тесты завершены успешно, модули работают безупречно, плотность светового потока достигла пиковой. Реактор, резонаторы, индукторы конденсора прогреты. Пора запускать давно готовую циклограмму. Рука легла на панель, подтверждая команду. Таймер отсчитал последние секунды.

Вихри электромагнитных полей налились силой, свивая свет в невидимую нить. Кольцевой ускоритель далекой мишени поймал фронт искаженного пространства и откликнулся, вернув брошенный вдоль нити импульс. Теперь давление луча все сильнее тормозило макет межпланетного корабля, сводя его с орбиты и приближая к Солнцу.

Почти сутки Шерман не отрывался от экрана, и Валя носила еду прямо в рубку, ворча для порядка. Эксперимент прошел блестяще, модель вышла на орбиту Меркурия, став его спутником.

Последние файлы отчетов ушли на серверы лунного городка за час до обрыва связи. Теперь между Землей и Меркурием висел огненный шар главной звезды. Станция «Хорс-два» выпала из всемирной сети. Остался резервный аварийный канал через синхронные спутники, но он мог передавать лишь текстовые сообщения.

Валентин кивнул своему отражению в темном экране.

«Ну что же, работа окончена, можно принимать поздравления. А Касимов наверняка ошибся. Не хочется думать, что он сводил личные счеты».

Остались сущие пустяки: вывести установку из рабочего режима, отдать макету на орбите команду на «сон» и свернуть невидимую нить так, чтобы не навредить резонаторам конденсора.

«С этой мелочью хранитель сам справится. Думаю, отдых я заслужил!»

Возбуждение спало, и усталость навалилась разом, сделав тело свинцово тяжелым. Валентин погасил экраны, обнулил доступ, поднялся с кресла и уже в полудреме побрел в жилой блок, придерживаясь рукой за стену.

Спальня и кухня были пусты, Валерии не было.

«Опять возится в оранжерее. Пусть себе, я пока посплю».

Пол вздрогнул, подбросив его вместе с кроватью. Тревожно запищал наладонник в кармане куртки, брошенной на пол. Рука еще тянулась к нему, когда раздались два мощных глухих удара, от которых вновь содрогнулась вся станция.

Завыл аварийный сигнал на панели интеркома у двери. На выуженном из складок ткани коммуникаторе мигала надпись: «Потеря связи с сетью».

Стрелки на циферблате отмотали уже два часа.

«Валерия? Она вернулась или собирает урожай?»

— Хранитель, соедини меня с…

— Внешние сообщения невозможны. Работа контроллера помещения осуществляется в автономном режиме, — откликнулся автомат. — Канал связи утерян.

«Ничего себе! Что случилось? У Хранителя проблемы? Скорей в рубку!»

На интеркомах межблочных дверей мигал алый значок автономной работы. В центре управления по главному экрану бежали строки:

«Фатальная ошибка системы.

Перезагрузка системы. Не найдены файлы первоначальной установки параметров…

Загрузка модуля первичного доступа.

Фатальная ошибка системы».

Валентин протер заспанные глаза.

«Этот кошмар мне снится? Искин дал сбой?!»

«Загрузка модуля первичного доступа. — Строки на мониторе, наконец, замерли.

Подтвердите пуск аварийного протокола…»

— Подтверждаю! — ладонь ударила по шару джойстика в подлокотнике.

«Голос опознан. Запуск управляющей программы «Хранитель». Профили настроек не обнаружены. Загружается универсальный профиль. Сканирование доступных устройств системы».

На экране вспыхнуло знакомое приветствие, и стандартный голос произнес:

— Добрый день, Валентин. Вас приветствует система управления сложными техническими комплексами «Хранитель четыре тысячи».

— И тебе привет. Проведи краткую оценку состояния систем станции.

Увы, периферийные отсеки были недоступны. Молчали узлы управления магистрального кольца. Радовало, что в ядре станции аварий и утечек не наблюдалось. Судя по расходу воздуха и тепла, остальная часть станции тоже была герметична.

«Не задохнемся, не замерзнем, уже хорошо!»

Плохо, что реактор не откликнулся. Энергия в ядро поступает, значит, он работает. Порвать трубы внешних радиаторов не так просто. Даже если наверху произошло что-то серьезное, автоматика сама заглушит аварийные контуры и остановит реакцию. Хотя и аварийных, батарей хватит на месяц нормальной жизни. Большой мощности требует только конденсор.

— Согласно аварийному протоколу составлен прогноз выживаемости станции, — доложил вычислитель. — Оценка положительная, высокая. Неотложных действий нет. Список необходимых действий составлен.

По экрану побежали строки таблиц регламента. Но раз уж все это не срочно, пока отложим.

— Сообщение об аварии отправлено диспетчеру?

— Действие невозможно. Нет доступа к системам внешней связи.

— Отлично! Все как по заказу! А где Валерия?

— Данные отсутствуют. Биомонитор врача рабочей смены недоступен. Необходимы поисковые мероприятия.

«Без тебя знаю! С чего только начать? Сначала взглянем, цел ли купол оранжереи!»

— Хранитель, давай список автономных киберов на поверхности.

— Учетные файлы устройств не найдены. Установить связь невозможно.

— Да что с тобой случилось? Тебе как будто память стерли!

— Предположение может быть верным. Системное ядро загружено из исходного пакета. Часть данных восстановлена после частичной утраты. Профили и настройки предыдущего этапа функционирования не обнаружены.

«Ничего себе! Да кто мог стереть Хранителя? Не Валентина же? Нет, это даже не смешно. У нас тут завелся заяц, или приведение?

Да в плазму все! Пора в огород идти, пока я один не остался!»

Последняя мысль продрала холодом кожу меж лопаток, и Шерман поспешно отбросил ее, словно мог одним сомнением нанести подруге вред. Там, в любимом саду, ее отделяет от холода и пустоты космоса только хрупкое стекло. Между двумя единственными обитателями Меркурия лежат километры темных тоннелей и полная неизвестность. Может, технического сектора на пути к куполу просто нет. Ведь недаром молчат узлы контроля. Как тогда пробираться к куполу?

— Хранитель, начинаем поисковую миссию. Подготовь защитный костюм в шлюзе шестой зоны и давай мне двух гномов в сопровождение.

Коротконогие киберы ждали около шкафа с серо-оранжевыми гермокостюмами. Один сервисный, угловатый, с четырьмя суставчатыми конечностями, другой округлый, для наружных работ, с прожектором и камерой, похожей на глаз циклопа. Чтобы натянуть комбез, пришлось сбросить куртку, штаны, потом влезть в щит-дверцу на груди и, наконец, просунуть голову в кольцо воротника. Излишки многослойной скользкой ткани сложились в складки подмышками.

Индикатор на люке в техническую зону показывал нормальное давление, и все-таки, на всякий случай, забрало шлема было опущено. Сенсоры не обманули, воздух за пределами ядра был, а еще там царила полная темнота.

«Циклоп» включил фонари и первым шагнул через порог.

Контрольный узел сектора располагался всего в десяти шагах. Пластиковая дверца открылась легко. На месте электронных блоков красовались куски обугленного пластика. Резервные модули тоже спеклись, перехватить управление было некому. От вентилей линий питания остались одни осколки, значит, насосы отопления оранжереи встали.

«Чтобы все так поджарило, нужен солидный разряд, почему же не сработала защита? Ладно, разберемся потом. Скоро часов нужно, чтобы Валин сад превратится в ледяной? Может, удастся пустить хотя бы обогрев?»

Но установить запасной комплект блоков не удалось, обугленные корпуса намертво вплавились в слоты стойки. Сервисный «гном» долго и тщетно возился в узкой комнатке, вырезая хрупкие пластины по частям.

«Это затянется надолго. Наверно, автоматику можно обойти, только времени нет!»

— Прекратить ремонт! — стукнул по квадратной макушке Валентин. — Иди за мной.

Путь к тоннелю лежал через агрегатные отсеки. Механизмы молчали, лишенные энергии. Встречные люки декомпрессионных переборок тоже были обесточены. Чтобы разблокировать замки, пришлось подключать к панелям управления кабель питания «гнома». Раздвигать створки пришлось вручную, стоило лишь отпустить, и они захлопывались, храня герметичность отсеков.

Когда наружный шлюз сдался, пошел уже второй час аварии.

— Тридцать второй, заблокируй обе двери открытыми, — распорядился Валентин, — Сэкономим время, когда вернемся.

«Циклоп» бросился выполнять приказ, вгоняя в створки пластиковые клинья.

Круглый тоннель трех метров в диаметре тянулся до самой оранжереи. В луче фонаря, за прозрачным пластиком стены, переливался кометный лед, твердый, словно сталь, промерзший почти до абсолютного нуля. Теперь, когда остановились насосы и трубы под решетчатым полом перестали подогревать воздух, последние крохи влаги осели на выступах стен белым ломким инеем. Костюм включил подогрев, защищая хозяина. Батарей хватит часа на два, а впереди еще полтора километра.

Вдруг пятно света расплылось кляксой, слабость накатила мощной волной, сердце дало сбой, и ноги подкосились. Валентин сполз по стене тоннеля, чувствуя, что сейчас скатится в забытье. Нервное напряжение последних дней, облучение и недосыпание напомнили о себе. Биомонитор под левой скулой тревожно запищал. Киберы подбежали, недоуменно таращась на хозяина.

«Нельзя, нельзя падать… нужно идти».

Рука потянулась к аптечке на поясе. В узком пенале блестели цветные ампулы.

«Спросить бы у Вали… она же объясняла,… кажется, подойдет вегитон… желтая полоса…»

Шприцы падали из непослушных пальцев, наконец, удалось достать нужный, сдернуть колпачок. Иглу пришлось воткнуть в бедро прямо сквозь ткань.

Жжение, жар, тепло начали подниматься вверх по телу, снимая боль и прогоняя усталость, голова прояснилась до звенящего гула.

Теперь кровь кипела, заставляя бежать вперед большими скачками, радуясь низкой гравитации Меркурия. Коротконогие киберы остались далеко позади.

Связь заработала еще на полпути. Громкий щелчок, бипер вызова.

— Валя, слышишь меня?

— Тин?

— Я уже рядом! Ты в порядке? Купол цел?

— Все цело, воздух есть. Что случилось?

— Не знаю. Крупная авария, у Хранителя сбой, пропали данные. Узлы контроля сгорели. Это потом, сейчас главное тебя вытащить!

— Тин, у меня батареи садятся. Я на верхней площадке колонны, спускаюсь в подсобку, жду у шлюза.

«Связь прервана» — сообщил костюм.

Вот и дверь в оранжерею. Киберы отстали почти на сотню метров. Заемная энергия схлынула, оставив здоровую бодрость.

«Можно отдохнуть, все равно без «гномов» люк не открыть».

Створки сопротивлялись минут восемь и все-таки сдались, издав уплотнениями вздох сожаления. В щель хлынул яркий свет. Зеркало на гребне гор продолжало работать по заданной программе, отправляя лучи светила по назначению. Для питания ему хватало собственных солнечных батарей.

Стекло шлема медленно темнело, а глаза еще не успели приспособиться к сиянию. Валентин зажмурился, почувствовал, как его втягивают внутрь, обнимают. Забрало шлема поднялось, лицо обдало волной холодного воздуха, а потом к губам припали знакомые горячие губы. Это была Валерия.

— Тин, наконец-то! Я уж думала, что осталась здесь навсегда. Хорошо, что это ты…

— А кто же еще? Кого ты ждала?

— Не знаю. Кого угодно от пиратов до инопланетян. Когда упала та штуковина…

— Какая?

— Почем я знаю? Видела краем глаза. Наверху мелькнуло что-то яркое, и башня взорвалась.

— Взорвалась? Конденсор? Это что, ракетная атака?

— Понятия не имею! Да сам погляди!

Центральную колонну прозрачного купола опоясала ажурная спиральная лестница со смотровой площадкой под самой крышей. К ней и отправилась парочка. Валентин все больше отставал от подруги, сердце снова работало с перебоями. Девушка остановилась, дождалась его, с тревогой вгляделась в лицо.

— Ты что-то принимал?

— Вегитон.

— Сколько?

— Полный шприц. Вколол в ногу.

— Быстро давай аптечку!

Валерия положила ему на язык две капсулы.

— Глотай. Тебе нужно в лазарет, а потом отдыхать.

— Когда вернемся, все что угодно. — Шерман уже почти отдышался. — Идем, я в порядке.

Они поднялись на сетчатый помост, прикрываясь ладонями от сияния солнечных зайчиков.

Золотой обруч над кратером исчез, на вершине измятой накренившейся башни торчала жалкая четвертушка бублика. Рваные ленты индукторов топорщились поникшей бахромой. Совсем рядом с куполом, в светлом круге отблеска, искрился кусок кольца, застрявший в реголите.

Валентин покосился на подругу. Слепая случайность, какие-то десять метров отделяло ее от гибели. Если острые балки каркаса вошли в твердый лед на пару метров, то уж крышу оранжереи вскрыли бы как бумагу.

«Что же врезалось в башню, и точно в кольцо? Обстреляли с неизвестного корабля? Альянс плюнул на все соглашения и начал боевые действия в зоне внутренних планет? Или арабы? Так ведь на них накинутся скопом остальные страны! Может, стервятники вырвались на простор? А какой смысл, что им ловить здесь, в пустом пространстве?

— Валь, ты точно не видела, что это было?

— Думаешь, я его караулила? Промелькнуло, и глазом не успела моргнуть!

— И куда промелькнуло, не заметила?

— Туда, кажется.

Ладонь указала в сторону кратера Чайковского.

«Если оно упало на дно, в тени его не увидишь, нужен радар.

— Чувствуешь, как здесь душно?

— Купол светом нагревает, а вентиляция стоит.

— Тин, они же все замерзнут! — Валя смотрела вниз, на ряды зеленых, желтых и фиолетовых грядок.

— Да, жалко, вкус у твоих питомцев отличный…

— Не могу их бросить! Слушай, я останусь, накрою все, что смогу. В конце концов, буду жечь костры. А ты пока чини отопление.

Девушка бросилась вниз по лестнице. Шерман догнал, схватил за руку.

— Брось, мы не знаем, что случилось! А если будет новый удар и купол даст течь? Сколько продержится твой костюм?

— Часа два. Потом спрячусь в подсобку! Нужно только наладить вентиляцию. Даже солнечного обогрева хватит, они стойкие…

— Валя! — он встряхнул подругу. — Ты не сможешь их спасти! Снаружи абсолютный ноль. Мы уходим! Без разговоров! Еще насеешь.

— Ну, давай захватим хотя бы образцы на семена!

— Ладно, собирай.

Тин отошел в сторону, глядя, как Валерия склонилась над стеллажами и борется с искушением захватить все, что только можно. Вскоре раскладные корзины обоих киберов заполнили прозрачные контейнеры, все, что не вошло, оказалось в двух объемистых сетках. И все равно, пришлось тянуть подругу за руку, словно ребенка, а она оглядывалась на свои любимые грядки, стирая слезы со щек, пока двери шлюз не захлопнулись у нее за спиной.

После залитой солнцем оранжереи тьму тоннеля не могли разогнать даже прожекторы «гномов». Люди шагали молча, а их слуги и вовсе были немногословны.

До технической зоны осталось несколько шагов, когда под ногой что-то хрустнуло. В луче фонаря блестели обломки слоистых пластин в легких пластиковых корпусах.

«Откуда они здесь? Когда уходили, было чисто».

Валентин наклонился, поднял кусок с лицевой панелью. Резервные блоки из контрольной стойки, те самые, что не сумел установить «гном».

— Валя, стой здесь, — велел он подруге, — Я сам пойду вперед.

Вставной клин из дверей исчез, створки люка плотно сомкнулись, панель доступа ожидаемо мертва.

Шлюз закрыли, и закрыли изнутри.

Напарник оказался покладистым, без возражений дотащил тяжеленный чемодан с «шершнями» до лифта и уже хотел загрузить его в ячейку грузового транспортера, когда Ната его одернула.

— Куда?! Я за них отвечаю! Вдруг побьют, ты подумал? Берем с собой.

— А правила? — брюнет указал пальцем на табличку с запретом перевозить крупногабаритные грузы в пассажирской кабине.

— Во-первых, мне уже один раз дрона помяли, а во-вторых, пусть попробуют сказать хоть слово. Быстро устрою им инспекцию.

Влад только вздохнул и поволок контейнер следом за начальницей в открытые двери, заставив потесниться женщину с эмблемой санитарной службы на лацкане, получив в ответ неодобрительный взгляд.

На место происшествия, в третий противовес конденсора — энергоцентр, снова пришлось тащиться через пустоту. Прежде чем войти в кабину монорельса следом за двумя попутчиками в форме монтажников, Ната замешкалась, вспомнив утреннее происшествие. Но, покосившись на Влада, шагнула через порог и уселась в крайнее кресло.

— Пусть делает, что хочет, я ухожу… — рубанул воздух ладонью строитель с густыми рыжими бровями и усами.

— Ты понимаешь, что подставишь всех? — накинулся на него напарник. — Где мы за день отроем балансировщика?

— Ваше дело. Я сюда прилетел заработать, а не страховку получать посмертно. Бригадира, вон так и не нашли. Пропал без следа.

— Да сказки это. На станции потеряться нельзя.

— Еще как можно. Помнишь, Шайба говорил про бродячий биомонитор…

— Ну, ты еще беглого кибера вспомни.

— А чего вспомни? Я сам его ловил. Потом оказалось, что у него все программы стерты.

— А Горского что, тоже стерли?

— Если может быть биом без носителя, то может быть и наоборот…

— А через люки он как дух будет проходить?

— Думай, как хочешь, только на энергетическом я не останусь. Третий покойник за стройку. На других, вон, все нормально.

— Да погоди истерить, говорят, бригадир просто на Цереру улетел.

— Чего же его ищут все, кому ни лень? Если уверен, давай, позвони ему.

— А чего я? Ладно, катись куда хочешь, обратно не возьмем…

Дальше ехали молча. Ната и Влад смотрели в иллюминатор на приближающийся противовес. Он был достроен практически полностью. И по сравнению с остальным казался необычно темным и безжизненным. Ни антенн, ни причальных маяков, ни огней монтажных модулей. Всю наружную поверхность вытянутой обтесанной капли покрывали блестящие темные поля солнечных панелей.

Когда кабина прибыла на место, монтажники вышли из шлюза, держась поодаль друг от друга. Инспекторы переглянулись.

— Слышал про бригадира?

— Думаешь, здесь криминал?

— Все может быть. Нужно проверить. Безопасностью труда мы тоже занимаемся.

Первыми на очереди были технические шлюзы. Запрос на вылет дронов уже оформлен, осталось только достать их из чемодана и загрузить их в приемный отсек.

В контейнере лежали три крупные матки-торпеды, в каждой по три шара с небольшую дыньку величиной, раскрашенных желто-оранжевыми полосками. За это они и получили свое прозвище. В рабочем режиме «шершни» выдвигали перья стабилизаторов и квадратный блок сканеров, похожий на глазастую голову, становясь еще больше похожими на насекомых.

За иллюминатором мелькнули красные огоньки киберов, уходящих к месту аварии, а инспекторы отправились в зону ожидания. Ната разложила перед собой планшет, глядя, как на картинке вырастает развороченный взрывом отсек. Теперь шустрые роботы обнюхают и отсканируют каждую мелочь, каждую трещинку и осколок.

— Справишься? — панель подвинулась к парню. — А я пока наведаюсь к контролерам и монтажникам. Смотри, когда вернутся, проверь, чтобы все были на месте. Особенно седьмой, он уже два раза терялся.

По узкому коридору техотдела не спеша шли куратор и исполнительный директор треста, тихо переговариваясь. За спиной маячила секретарша, словно сошедшая с обложки модного журнала, символ статуса. Мужчины были солидные и перегородили весь проход.

— О, кого видим, — директор первый заметил инспектора. — Наталья Анатольевна. Вот кто нас опередил с обследованием. Снова виноватых ищите? Не надейтесь, у нас все выполнено по нормам.

— Это мы проверим, Равиль Фаритович.

— Проверяйте, но учтите, если независимая экспертиза покажет нашу правоту, надзору придется возмещать ущерб. Тогда вы останетесь без зарплаты, а для такой очаровательной девушки это прискорбно.

— Не думаю, что это возможно, а ваши претензии выложите на комиссии…

Ната почти растолкала подрядчиков и пошла дальше, не оборачиваясь, чувствуя спиной неприязненные взгляды…

— Вот ведь…

Дальше она не расслышала, шагнув за порог кабинета, но вариантов было много, и самый мягкий это «стерва». Ну и ради бога. Она отлично знала мнение строительного начальства о надзоре. Судя по всему, ее до сих пор не раскусили, иначе бы разговаривали совсем не так. Это с обычным служащим можно пикироваться на грани фола, а с человеком, которого нужно убрать с дороги, подобные люди предельно вежливы.

Она протянула удостоверение контролеру за стойкой, хотя он отлично знал ее в лицо, но не стоит нарушать правила.

— Нам нужны файлы контроля энергоузла северный семь-а3.

— Да знаю я, он всем сегодня нужен, — вздохнул пожилой техник, укладывая наладонник гостьи на панель съема данных. — Места в памяти хватит?

Апартаменты монтажников располагались на другом уровне станции, пришлось идти к лифтам. И около них она встретилась с Салаватом.

— О, Ната, а ты… а, понял, по поводу аварии?

— Да. И мне сейчас некогда…

— Мне тоже. — Парень перешел на доверительный шепот. — Решаем вопрос о переключении мощностей в обход повреждений. Но из графика мы точно выбьемся, вот и думаем, как подстраховаться, начальство в ужасе. Пока подстанции не восстановят, тестировать линзу в пиковом режиме нельзя. Может быть, его вообще отменят. Проведут только локальные пуски.

— Разве так можно?

— Используют протоколы с установки на Меркурии. По любому — из графика мы выпали.

— Выпали, говоришь? О, моя кабина пришла.

В тамбуре монтажного участка, за столом бригадира смуглый пожилой казах ругался с кем-то по сети, держа пальцы у уха.

— Высылай всех, кого хочешь. Да мне, понимаешь, не интересно. Мне нужны еще два человека, или мы сорвем контракт, понимаешь! Бери где хочешь! Что вам, девушка?

— Я из технадзора. — Ната протянула удостоверение. — По поводу аварии. Мне нужны все материалы по монтажу участка северный семь.

— Да я, понимаешь, уже догадался. Начальник уже сказал. Куда вам скинуть?

— Сюда, — она подала наладонник. — Данные полные?

— А я почем знаю? Я здесь первый день, понимаешь? Старый бригадир пропал, говорят, да еще монтажник отравился. А тут вы! Это уже не мое дело, понимаешь, копаться в архивах. Это ваше дело. Девушка, не отнимайте время. Из-за этой аварии и так все сроки летят в… простите. Вот ваш архив, до свидания!

Влад ждал в зале около шлюзов. Шершни лежали в контейнере, и все на месте, как ни странно.

— С седьмым проблем не было?

— Нет. — Напарник пожал плечами. — Все в норме, я проследил.

— Тогда идем обедать. Столовая на третьем уровне.

Длинный зал с матово-сияющим потолком был полупустым. Инспекторы удачно попали между сменами. Девушка коснулась пальцем панели, подтвердив диеткарту, и стойка-автомат, задумавшись на минуту, выдала ей поднос в целлофановой упаковке.

Влад уже занял столик и махнул ей рукой, пододвинув стул, и сам отправился за едой. Ната проводила его взглядом и уткнулась в ячейку подноса, ковыряя салат вилкой. Ее не оставляло ощущение падения в колодец, из которого не вырваться.

«Неужели Петров прав? Если среди нас настоящие диверсанты, то прежние дела с подрядчиками, которые экономят на материалах и технологии, это сущие мелочи».

Самое обидное, что отказаться не получится. Первый шажок в эту трясину был сделан давно, еще шесть лет назад, когда она согласилась участвовать в проекте «Мета», и с тех пор только погружалась глубже.

Тестирование на старших курсах академии и заманчивое предложение о трудоустройстве в занебесье обернулось тремя годами тренировок в центре новейших исследований, проживанием в военном пансионате под охраной, отказом от развлечений с друзьями. В итоге у нее осталась единственная подруга, которой хватало редкого общения по сети — Валерия, такая же затворница, но добровольная.

А виной всему — особый склад мозговых структур, способных вычленять неявные закономерности в массивах информации. Новейшая технология позволяла тандему человека и искусственного интеллекта просто творить чудеса. Причем требовала куда меньших затрат ресурсов и времени, чем традиционная обработка данных.

Зато выматывала оператора до полусмерти.

Влад поставил поднос и сел напротив, снял упаковку.

— А вы что здесь делаете?

Рядом стоял Салават, тоже с полным подносом.

— Работаем, — ответил стажер. — То есть сейчас обедаем.

— Вместе?

Вопрос получился несколько двусмысленным.

— Конечно, садись, Салаватик. — Ната бросила вилку, благосклонно глянула на поклонника, — слушай, нам нужна консультация.

— Какая?

— Ты же энергетик? можно было смонтировать тот аварийный блок намерено неправильно, чтобы он взорвался под нагрузкой?

Парень вздохнул, наморщил лоб, глядя на бифштекс с картошкой, пожал плечами.

— Конечно. Только кому это надо? Да и вряд ли монтажники знают, как это сделать. Скорее просто ошибка. А вы думаете…

— Только никому, Салаватик. Обещаешь?

— Ладно, никому, если вечером оба придете на концерт Виталины. Отпразднуем свое спасение. Тех девчонок я тоже пригласил.

Назад в контору добрались быстро, сдали дронов на склад. Ната засадила стажера за отчеты, а сама отправилась к инспекторскому вычислителю. Как обычно, пришлось сдать каплю крови и выдержать полное сканирование тела для подтверждения личности. Этот искин охраняли особо тщательно, даже связь с общей сетью была односторонняя: он регулярно получал архивные данные системы мониторинга станции, но передать обратно ничего не мог. Вынести данные можно было только на физическом носителе.

Когда Ната появилась на станции, он превратился из резервного хранилища в инструмент программы «Мета».

Сев в свое кресло, девушка с ненавистью посмотрела на полушарие экрана перед собой. Бездушной железяке все равно. Ее создали для единственной задачи — и она ее послушно выполняет. А ее оператор не горела желанием быть тайным орудием в чужих руках.

«Прекрати уже и сосредоточься, иначе испортишь сеанс».

Лишние эмоции, сомнения, могут раскачать процесс стимуляции нейронов, ввести в резонанс, и тогда автоматика отключит сопряжение. Попробовать снова можно только через сутки, иначе можно устроить себе необратимое истощение коры мозга.

«Цели? — определены. Найти нарушения в технологии монтажа аварийного блока. Определить причастных. Отследить их действия».

На голову надвинулся шлем интерфейса, кресло плавно изменила наклон спинки и сидения, придав телу положение полулежа. По экрану потекли цветные пятна, нижняя часть его стала зеленой, верхняя бело-голубой. Тихая музыка-шум обволокла сознание, погружая в транс.

Все закончилось как всегда внезапно. Ната снова осознала себя, почувствовала противный металлический привкус во рту, тошноту и головокружение. Доползла до медбокса, рухнула на кушетку. Костюм она сняла заранее, и теперь кибермассажер покалывал и теребил кожу затылка, шеи и плеч. Воздух наполнился хвойным привкусом кислородного коктейля. Точку в восстановительных процедурах поставил ионный душ.

Теперь одеться, привести себя в порядок. Жаль, в санблоке есть только крохотное настенное зеркальце.

Отсортированные данные уже ждали в наладоннике. Просмотрев их, девушка хмыкнула. Здесь действительно пахло саботажем. Нужно доложить шефу. Но сначала поговорить с Владом.

Стажер ждал ее за столом-монитором, доставшимся по наследству от предшественника, прокручивал окна с данными, чиркая кончиками пальцев по стеклу.

— Ну, показывай, что получилось?

Влад справился на удивление хорошо, разложив данные по группам и заполнив многие бланки.

— Еще я нашел пару странностей и пробелов в слежении. Окончательный монтаж блока не документирован. Как только им выдали протокол готовности?

— Эти бумаги в разряд обязательных не входят. Да здесь почти у каждого узла такое же досье, все делается в спешке. Вот мы и должны за этим следить. Доделывай отчет, я потом проверю.

— Еще я связался с монтажником из той группы, он недавно сменился. Вот, смотри.

На экране появилось недовольное небритое лицо.

«Да я уже говорил с безопасностью… обязательно повторять? Целую смену отпахал, голова гудит.

Я из технадзора, — раздался за кадром голос Влада. — Только на один вопрос ответьте: ваша бригада десятого числа была в полном составе?

Нет, у Алика было отравление. Его подменил парень из резерва.

Кто?

Думаете, я помню? смотрите в архиве.

Данных за ту смену нет.

Странно. — Монтажник наморщил лоб, озадаченно потер пальцами висок. — Я сам сдавал журнал в архив, точно помню. Да в любом случае, их там, на подмене, всего трое. Спросите сами.

Хорошо, спасибо, проверим».

Парень глянул на начальницу, ожидая одобрения.

«Интересно, он всегда такой серьезный? Хоть иногда улыбается?»

— Это еще не все. Я сделал запрос: монтажник в самом деле сильно отравился и уволился. А бригадир списан из баз слежения как выбывший со станции. Но никаких его записей, запросов на отлет нет, он даже дела не сдал. Биомонитор сигнала о гибели не подавал. И его сослуживцы, они почему тревогу не подняли?

— Потому, что куратору пришло письмо от Горского с прошением о срочном отпуске. Только оно поддельное.

— И подпись?

— Да. Давай расскажу по порядку.

Девушка положила на круг бесконтактного порта наладонник и картинки под стеклом сменились на схему аварийного участка.

— Вот ошибки в монтаже, вернее намеренные изменения. Данные потом удалили, но мы с «Метой» восстановили по следам. И модель взрыва по сканам «шершней» все подтвердила.

— Быстро работаете. — Влад поглядел на начальницу, не скрывая восхищения.

— А вот как все происходило: У рабочего перед окончательным монтажом случилось отравление компонентами антифриза, причем довольно тяжелое. Лопнула трубка в климатроне, а датчик был испорчен. Тоже странное происшествие. Больного заменили на Бревика. По многим признакам, можно сказать, что он этого ждал. Был в перевозбужденном состоянии, а получив наряд, сразу успокоился. Новый пик эмоций во время последней смены, как раз во время намеренной порчи регулятора. И следующий всплеск, можно сказать буря гормонов — при встрече с Горским в терминале монтажных капсул. У бригадира показатели тоже зашкаливают. После этого в данных обоих биомониторов пробел. Тут даже сомнений нет, их стерли извне.

— У вас что, есть доступ к медицинским базам? Это же незаконно.

— Зачем? следить за состоянием человека можно и по-другому, жаль не везде есть нужные сенсоры. Дыхание, температура, движение, голос… смотри, тут начинается самое интересное: После встречи в терминале куратору пришло письмо от Горского, а рабочий взял срочный расчет и вместе с бригадиром покинул станцию на рейсовом челноке. Но странно то, что они, по данным биома, повсюду ходили вместе, как привязанные. И в челнок сели вдвоем. А другие системы в то же время видели только одного человека — Бревика!

— Значит, это подлог?

— Бревик нес с собой биомонитор бригадира, работающий.

— Как он датчики обманул? Почему не было сигнала о смерти?

— Не имею понятия. Но зато я знаю, что его прикрывали.

— То есть на станции есть его сообщник?

— Да, и я нашла его след. — Девушка победно улыбнулась и торжественным движением пальцев по крышке раскрыла папку с файлами. — Петр Климентов, техник сети мониторинга. Это подложное имя. Он тоже копировал другого человека, использовал подгонку сигналов биома, подчищал все следы, но манеру работы с системой ввода не подделать. Это как скан сетчатки. Я отследила все его вмешательства в программы.

— Так мы можем его задержать?

— Нет, он тоже улетел на Цереру.

Влад раз разочаровано вздохнул, откинулся на спинку стула.

— И здесь опоздали! В Ледяном Замке затеряться куда проще. Остался один вопрос — где настоящий бригадир? Будешь докладывать шефу?

— Конечно.

— Пусть тогда он и поднимает шум в отделе безопасности. Намекни, где лучше искать. Я тоже сообщу своим, попрошу, чтобы пока не вмешивались.

Вечером у клуба собрались попутчики из злосчастной капсулы, все, кроме блондинки Лизы. Ната была рада сбросить дневные заботы, ближе узнать Владислава в нерабочей обстановке. Она надела лучшее открытое платье, зеленое, с мерцающими в темноте искрами, подобрав каштановые волосы двумя заколками с марсианской яшмой. Серьги тоже были интерактивными, в тон макияжа, отражая переливами цвета настроение хозяйки.

Сегодня в небольшом фойе было не протолкнуться. Виталина давала концерт, выполняя обещание спеть для каждой смены строителей конденсора. Последнее, самое грандиозное шоу будет при запуске станции.

Пока что из недр зала доносилась мягкая ритмичная музыка без слов. После обмена приветствиями компания отправилась искать свободное место за столиками. Наконец они устроились у полупрозрачных колонн, откуда была отлично видна сцена.

Подкатился кибер разносчик — бочка на колесах с короткими ручками, подал молодым людям по коктейлю.

— Может что покрепче? — предложил Владу Салават.

— А биомонитор ты вырежешь?

— Не бойся, здесь минимальные дозы точно рассчитаны. Никто тебе лишнего не выдаст.

— Ладно, давай за знакомство. Девушки, вам добавить?

Девушки дружно отказались. Коктейль и так отлично бодрил. Они едва успели пригубить бокалы, когда свет притух и на сцену в центре упали лучи голопроекторов. Под нарастающий ритм музыки из бархатной тьмы проступил женский профиль, превратился в мозаику из сплетенных спиралей галактик. Картина летела навстречу зрителям, вырастая до туманностей, звезд и планет. Под покровом атмосферы возникли города, над ними поднялись звездные корабли, устремляясь к опаленному Меркурию. Над равниной взошло солнце, из огненных потоков на сцену шагнула Виталина.

В золотом платье, с рыжими волосами, она и сама казалась языком пламени.

Ната не заметила, как оказалась на танцполе вместе с Владом. Рядом кружились и Салават с Риммой.

Виталина пела про золотой обруч в пустоте, про батут из солнечных лучей, на котором можно подпрыгнуть и дотянуться до звезд.

— Вот увидишь, — прошептал на ухо парень, — скоро конденсоры начнут называть батутами.

Продолжение на Lit-Ere