Глава I

Седна, малая планета Облака Койпера,

Исследовательская база ВПК «Сократ»,

2301год, февраль, 13-15 по среднестатистическому времени.

Небольшой кинозал, задуманный проектировщиками станции как место для общения большого количества людей, был переполнен. В обычные часы он пустовал, по той причине, что у «сократовцев», круглосуточно занятых работой, поделённой на вахты, свободное время попросту отсутствовало. Его даже хотели приспособить под какие-то другие нужды, но командир-техник Пауль Збаровски в чьём ведении находилась вся матчасть, жилые и производственные отсеки запретил об этом и думать. Педантичный и предусмотрительный немец (деление по национальному признаку так и осталось в Земной Конфедерации, словно «фирменный знак», подчёркивающий степень надёжности того или иного индивида) будто предвидел такую ситуацию, когда объёмное помещение, да ещё и оборудованное всем необходимым скоро понадобится. Кстати, архитекторов, которые отвели на зал заседаний крохотный закуток никто не винил. Последние сто лет «совещаться» на Земле было признаком дурного тона и руководителей, чрезмерно увлекающихся этим «делом», очень быстро меняли на тех, кто мог принимать решения и брать ответственность на себя.

Сегодняшний сбор был исключением из уже укоренившихся правил…

Накануне научная группа, проводившая запланированные эксперименты с искривлением пространства, и, как следствие этого, точечными перемещениями материальных предметов на сверхдальние расстояния, продолжающие опыты великого Теслы, зафиксировала сбой аппаратуры. Поначалу никто ничего даже и не понял, но, когда работающий гипертуннель Марс, база «Тарсис» — Седна, база «Сократ» отработал самопроизвольную корреляцию, стало ясно, что земляне опять наткнулись на что-то, чего никак не ожидали найти. При этом десантно-патрульное судно ВА-19 осуществлявшее в этот момент «переход», укомплектованное и снаряжённое по боевому расписанию для дальнейшего прохождения службы в Облаке Койпера, испарилось, будто его и не существовало. Вернее так, приборы исчезновение корабля с полным экипажем и штурм-подразделением «Чёрных Ангелов» зафиксировали, но должным образом на это никто не отреагировал. Оживление, возникшее в стане учёных и анализ ситуации произошедшего — всё свидетельствовало о том, что «теория кротовин», сформулированная Яном Мартенсоном в 2176 году на самом деле в очередной раз подтвердилась. Профессор сделал допущение, что туннели, соединяющие определённые части нашей Галактики, в том числе уходящие за её пределы срабатывают, как только рядом с ними появляются базы мыслящих существ. Он даже предположил, что это пути неких Предтечь, суперрас, населяющих Вселенную, по какой-то причине оставивших без внимания нашу «ветку». В итоге, вся смена, «подпрыгивая» от нетерпения, рванула к начальству с сенсационным докладом и только после того как Дик Френсис, научный координатор базы, просмотрел все данные, пропажа корабля обнаружилась. На официальный запрос «Тарсису» с просьбой подтвердить начальное прохождение туннеля «десантником», оператор на том конце связи покрутил у виска рукой и посоветовал «сократовцам» поменьше заглядывать в стакан. Впрочем, после того как побагровевший от злости старший по смене пообещал его принародно выпороть (существовало и такое наказание), дежурный с Марса отчитался по-уставному и даже прислал дополнительное электронное сообщение.

Всем службам, предписанным накануне присутствовать на совещании, разместиться в крохотном зале заседаний никак не получалось. Тут и пригодилось спасённое Паулем Збаровски помещение. Немец, обеспечивающий техподдержку такому важному мероприятию, которое с момента основания «Сократа» впервые было столь масштабным, ходил гоголем. Его ничуть не смущало то обстоятельство, что лично его туда не пригласили. Свою порцию внимания он итак заработал, важно вышагивая в небольшом холле перед входом в кинозал. Всем своим напыщенным видом командир-техник показывал проходящим мимо, что только благодаря его прозорливости и недюжинным организаторским способностям сегодняшний сбор состоялся. Впрочем, спешащие на совет ответственные лица совершенно не обращали внимания на крутившегося под ногами толстенького задаваку, походя, приветствуя его дежурными кивками.

Тем временем Большой Дик, как за глаза называли научного координатора коллеги и сотрудники базы, начал совещание. Изложив вчерашние события, о которых, несмотря на секретный режим, уже давным-давно все знали, он передал слово военным. Полковник Дмитрий Валентайн выступил вперёд. Внушительный, коротко стриженый, смахивающий своими размерами на кусок грубо рубленой небольшой скалы, он весь бугрился мышцами. Чёрный мундир с нагрудной нашивкой над правым карманом в виде серебристых крыльев, разлетающихся в разные стороны, сидел на нём как влитой. Шеврон с изображением сжатого кулака, обрамлённого серебряной витой нитью, указывал на принадлежность к элите сухопутных подразделений Конфедерации — штурмовым частям Чёрного Легиона. Петлицы, вышитые всё той же нитью, с правой стороны носили пресловутый «штурмовой кулак», а с противоположной — три полковничьих ромба. Левый погон с чёрной подложкой и верхним светло-серым фоном украшали ромбы большего размера. Плечо с другой стороны венчала плетёная матерчатая петля, удерживающая портупею, соединённую с поясным ремнём, скреплённым никелированной «ангельской пряжкой». В высокие термоботинки с небольшим напуском прятались брюки офицерского высшего состава, отсвечивающие по шву непременным серебром.

— Всем доброго времени суток! — зал, притихший в одно мгновение так, будто ожидал атаки соратников Валентайна, облегчённо выдохнул, повозился своим многоголовым телом и вновь замер, готовый внимать. — Не хочу утомлять вас и повторяться за многоуважаемым господином Френсисом, а потому буду краток.

Полковник сделал многозначительную паузу и продолжил:

— Руководство Конфедерации высоко оценило вчерашнее открытие учёных базы «Сократ» и поверьте, виновные будут соответственно отмечены, — на слове «виновные» он сделал акцент и чуть скривил свои губы непонятной гримасой, очень похожей на улыбку.

Нервная возня и несмелые смешки некоторых присутствующих дальнейшей поддержки не получили. Те, кого касалась эта шутка, замерли, ожидая продолжения. На их лицах читался неподдельный испуг. И хотя Валентайн не состоял в полицейском департаменте, «ангельские крылья» на его знаках отличия делали своё дело. Народ вовсю потел. Грозная слава «беспощадных», как прозвали в народе подразделения правопорядка землян, работала и на него. Причина была простой — любой офицер «Чёрных Ангелов» в независимости от рода занятий имел право выносить приговор, в том числе, смертный. На станции полиция отсутствовала, дабы не вносить нервозность в работу персонала, но и военных с принадлежностью к когорте «надзорников» вполне хватало, чтобы люди не расслаблялись. Это была расплата за «вольную» жизнь, которую человечество вело до недавних пор, пока власть не пришла к единоначалию. Первый Президент Земной Конфедерации хорошо понимал, что добиться чего-то можно только в том случае, если на планете будет порядок. Природа за многие миллионы лет придумала самый совершенный стимул к послушанию — страх!

Люди пошли тем же самым путём…

С той поры вот уже сто пятьдесят лет шла война с преступностью, которую выжигали калёным железом. Постепенно ситуация улучшалась, но основным сдерживающим фактором, не дающим решить проблему до конца и в сжатые сроки, являлась малочисленность «Чёрных Ангелов». И всему виной были опять те же самые люди, которые за последние триста лет изрядно подпортили свою наследственность. Далеко не всякий мог пройти экзамены на профпригодность: физическую подготовку, интеллектуальные способности, а самое главное, психологическую устойчивость. Работая в режиме постоянного нервного напряжения, они не имели права на ошибку…

Полковник, кстати, не похож был на человека, который мог проявить некомпетентность, потому зал потихоньку «подрагивал», ожидая расшифровки вышесказанного.

— Награды, премии и внеочередные отпуска — это я вам гарантирую как старший по базе. Да, да, вы не ослышались с сегодняшнего дня «Сократ» переходит в прямое подчинение военным. Меня назначили присматривать здесь теперь не только за порядком, но и осуществлять общее руководство, — Валентайн обернулся в сторону Большого Дика, и тот поспешно закивал головой со всем соглашаясь. — Но это не означает, что моё ведомство будет вмешиваться в работу учёных, ни в коем случае! Всё идёт согласно утверждённому плану с небольшими дополнениями, а именно:

А.) «Сократ» становится объектом строго режимным со всеми вытекающими отсюда последствиями и соответственной системой охраны;

Б.) Станции присваивается статус исследовательского центра, а значит, в ближайшее время она расширится и пополнится людьми.

Он сделал небольшую паузу и обвёл аудиторию внимательным взглядом.

— Я поясню, если кому-то непонятно из-за чего весь сыр-бор. Ни для кого не секрет, что туннель между Марсом и этим местом работает в две стороны: туда и обратно. Где заканчивается переход вновь открытого портала, мы с вами не знаем… — полковник опять со значением помолчал. — Но земные учёные уже не сомневаются в том, что это чьи-то «пути»! И по ним можно как уйти, так и прийти. Более того, по предварительным выкладкам стало понятно, что нынешняя «дырка» работает разнонаправлено, то есть является неким перекрёстком дорог. А это значит, что к нам в гости может пожаловать кто угодно, когда ему вздумается и из нескольких мест, как минимум!

После таких слов зал завозился и нервно загудел.

— Видите, вам тоже стало не по себе, — усмехнулся докладчик. — Скажу больше, у нас появилась «головная боль», которую невозможно локализовать. С одной стороны вроде как благо — короткие трассы в самые глубины космоса. Дорога, открывающая для наших малоскоростных кораблей сумасшедшие перспективы и неизведанные области, куда мы даже и не мечтали попасть! С другой — опасность вторжения высокотехнологичных цивилизаций, создателей этих самых гипертуннелей. Думаю, никому не надо объяснять, что они могут сделать с человечеством, если захотят, конечно. И мы, к сожалению, не можем ни заткнуть, ни контролировать эти переходы…

— А как же быть? — негромкий голос симпатичной, совсем ещё юной блондинки в светлой униформе с пропуском «полной доступности» на груди, услышали все.

— Как? — вопросом на вопрос ответил полковник и, не раздумывая, продолжил. — Да очень просто — го-то-вить-ся! И в этой связи к нам поступили дополнительные вводные: для учёных определиться с тем, куда открывается «новая дверь» и что за ней, а для военных — обеспечить защиту. Соответствующие мероприятия стартуют здесь и на Марсе одновременно. Указания по работе вы получите в штатном режиме. У меня, всё! Ещё вопросы будут?

Наступила тишина, которую казалось, вряд ли кто-то решится нарушить, но смельчак всё же нашёлся. Та же вихрастая девчонка снова обратила на себя внимание.

— Извините, сэр, стажёр-выпускник Салли О’Донован, Парижский аэрокосмический институт, — она покраснела от такой своей наглости, но твёрдости в голосе при этом у неё ничуть не убавилось. — Вы что-то говорили об отпуске, сэр?

— Домой хочется? — подковырнул её Валентайн.

— У-гу…

— Непременно, Салли, но только после того как вы мне найдёте десантников…

* * *

2301год,

дальний космос, вблизи Эпики, планеты ха-тЭнгов.

«Прыжок» судно осуществило без особых проблем.

Приборы зафиксировали прохождение туннеля, автопилот определил опознавательные сигналы станции «Сократ», которая самостоятельно довела бы их посудину до посадочного модуля, но тут что-то произошло! Первое впечатление было таким, что их опять отбросило на исходные позиции: те же самые ощущения, то же «подвисание» бортовой аппаратуры. Правда, капитан Пирс о таком никогда не слышал, но всё когда-то бывает в первый раз…

Они потихоньку дрейфовали на малой тяге, приходя в себя после «обратного перехода», но почему-то без привычного электронного сопровождения. Центральный компьютер оживать отказывался и нёс какую-то галиматью. Бортинженер Светлов или попросту Вова, так его обычно звали члены экипажа, лихорадочно работал. Его длинные как у пианиста пальцы нервно бегали по сенсорам весьма объёмной консоли управления. Наконец, он сумел укротить свою несравненную «Матильду», главный процессор корабля, и с облегчением выдохнул. Заключительный щелчок по одной из многочисленных опций ручного управления зажёг объёмный экран.

В ходовой рубке повисла мёртвая тишина…

— Оп, ля-а! — кто-то всё же осмелился высказать свои первые впечатления от увиденного.

Огромная проекция отображала далеко не Марс!

На ней, во всю ширь, ярко сияло какое-то иное светило, да ещё и не одно. В картах по астронавигации, на голографах и всяческих «космических» фильмах, конечно же, такую двойную красоту их экипаж видел и не раз! Чего стоил только знаменитый «Звёздный путь» с множеством приквелов, сиквелов и прочей художественной абракадаброй, которую понапридумывали за долгие годы киношники. Но то было искусственно смоделированное изображение, а здесь, похоже, было всё взаправду.

— Братцы, — испуганно пролепетал техник Серёжа. — Эт чё, у нас внеочередные учения или как?

— Или как… — вспомнил расхожую фразу экипажа капитан и нажал тревожную кнопку.

Красный огонёк у динамического кресла «старшего» заметил его помощник, капрал Станюта. Сам Воевода спокойно досматривал чудесный сон с полагающейся в нём красоткой и даже чмокал вслух, отзываясь на жаркие поцелуи, но, бугай прибалт всё ему испортил. Он пихнул командира в плечо так, что наушники с плескавшимся в них морем и страстными возгласами смоделированного приключения сразу слетели с головы. Собственно, именно по этой причине Тим и не слышал звукового повторителя сигнала.

Выставив в сторону Валдиса увесистый кулак, лейтенант штурмовиков неспешно выбрался из удобного кокона. Придирчиво осмотрел себя и, получив «палец вверх» от доставучего замка, двинул на командный пункт «Кашалота».

Стандартная рубка десантного корабля на медведей не рассчитывалась. Ему как всегда об этом напомнили, но без особого энтузиазма. Впрочем, поводырь «Церберов» внимания на такую мелочь не обратил. Мог себе позволить. Возглавляя одну из немногих спец-групп приписанных к штурм-подразделениям Конфедерации, подготовленную по особой программе, где слабаков не могло быть в принципе, он не боялся никого. И если бы летуны знали, на что способен этот человек, то разговаривали бы с ним совсем по-другому, а может даже и шёпотом. Но Тим, как это часто бывает с сильными людьми, своими способностями не бравировал. А потому вёл себя вполне обычно. Ну, увалень, ну, большой, но с головой-то у него всё было в порядке и почему бы на шутку не ответить тем же самым, тем более экипаж пребывал в каком-то кислом настроении.

— Чего, другого времени не нашлось?

— В каком смысле? — первым отреагировал бортинженер Вова.

— Вместо того чтобы швартоваться, вы тут перед службой фильмами решили поразвлечься напоследок, — он хохотнул довольный собой. — И ладно было б что-нибудь достойное, девчонки там и всякие прочие прелести, а то всё своими «звёздными операми» никак не налюбуетесь!

Ответной реакции в виде смеха не последовало. Наоборот, на него смотрели как на придурка. Тиму это не понравилось, и он посерьёзнел.

— Ребят, вы чего?

— Да вот, думаем, огорчать сразу или немного повременить, пока у тебя настроение переключится на рабочее!

Капитан Пирс, командир десантного судна ВА-19 «Кашалот», приписанного к этой группе, был человеком по своей натуре нелюбопытным. И хотя понимал, что подразделение попалось ему необычное, не за каждыми закрепляют именной корабль, но такова служба. Каждый делает свою работу как может. Вот и его экипаж летал куда говорили, высаживал своих «пассажиров» там, где указывали…и всё! Правда, один раз, ещё в самом начале их совместной службы он попробовал поинтересоваться, почему это у десантников в петлице вместо «кулака» красовалась оскаленная собачья морда, но ответа не получил.

Будто и не спрашивал.

Его естественно заело. Сделав запрос через корабельную сеть — опять получил отказ, а на следующий день к нему подошёл Воевода, сам. Он, улыбаясь, предупредил о том, что больше ни ему, ни экипажу никаких запросов по роду деятельности их команды делать не стоит, но глаза, которые смотрели на него, даже и не думали смеяться. И хотя у лётного состава космофлота физическая подготовка была на должном уровне, пилот 1-го класса Гедеон Пирс не сомневался — ему свернут шею в считанные мгновения.

Об этом разговоре на корабле не знали.

Но с тех пор тема о деятельности их подопечных была под запретом. Любые попытки подчинённых что-нибудь разнюхать в той стороне капитан пресекал на корню и очень скоро отучил своих парней даже думать об этом. Да, собственно, у них и не получалось узнать чем занимаются десантники: прилетели — высадили — улетели. Вернулись — забрали — домой, на базу. Приказы на вылет они получали по спецсвязи или от самого Воеводы и «упирались» каждый в своём направлении. Со временем даже подружились со всеми, а Тим стал вроде как членом их экипажа, но те холодные безжалостные глаза не забылись.

— Произошло что-то серьёзное? — в повторном вопросе заданном командиром штурмовиков не осталось и тени благодушия.

— Да!

— Докладывайте, капитан!

— Ну, ничё се! — попытался возмутиться техник Серёжа.

Формально, по ранжиру, командир корабля был старше. Похоже, именно это обстоятельство его и возмутило. Просто, в прошлом у них не было нужды выяснять, кто в доме хозяин…

Потому, экипаж занервничал.

Впрочем, лейтенант не стал показывать своё Я и приводить в чувство неразумных самостоятельно, хватило деликатности, но точки над «И» всё же расставил.

— Командир, объясните своим подчинённым, что к чему, а я вернусь через три минуты, — и выскользнул за дверь, да так, что медведем его теперь вряд ли бы назвали.

— Слушать сюда! — почти без промедления взялся за дело Пирс. — По боевому расписанию, в случае непредвиденной ситуации, командование на судне переходит к «Ангелам»…

— Но-о… — попытался встрять в разговор стрелок-радист.

— И ни-ка-ких НО! — процедил сквозь зубы капитан. — Даже и не думайте возражать этим ребятам, понятно?

С последними словами в рубке опять нарисовался офицер «Чёрных Ангелов», только теперь не один. Сзади его подпирал капрал Станюта.

— Надеюсь, все недоразумения у нас исчерпаны, — Тим произнёс эту фразу как свершившийся факт. — А посему предлагаю перейти сразу к делу…

— Да дел, как таковых у нас пока и нет! — продолжил прерванный доклад Пирс. — «Переход» произошёл непонятно куда. Ни карты, ни центральный компьютер ответа не дают. Кстати, навигатор пока отключили, а то чего доброго «Матильда» сойдёт с ума.

— Я правильно вас понял, — заговорил после недолгого молчания Воевода. — Мы улетели так далеко, что теперь не можем определиться в пространстве?

— Именно так, — подтвердил штурман «Кашалота» Янек Бжезинский.

— Padlas! — выругался стоявший в дверном проходе прибалт.

— Валдис, давай без этих твоих словечек, ладно? — чуть обернувшись в сторону помощника, рыкнул Тим. — Ян, что и впрямь ты бессилен?

Поляк растерянно пожал плечами и зачастил ответом, то и дело, вплетая туда родную речь:

— Понимаете, я не могу найти ни одной знакомой точки, чтобы исчислить наше место расположения, пся крев! Новый туннель, — он сделал акцент на первом слове. — Новый туннель запердолил нас в такие тартарары, что это нельзя назвать даже жопой, извиняюсь.

— Доходчиво объяснил, — резюмировал Воевода. — И что соображений на этот счёт совсем никаких?

— Мы тут успели пофантазировать, пока тебя ждали, — вновь заговорил капитан.

— И…

— Похоже, что нас забросило куда-то очень далеко!

— Ну, то, что не близко я уже понял…

— Ё-моё! Чё вы всё крутите вокруг да около, — не выдержал техник Серёжа. — Короче, Тим, нас захерачело куда-то в другую Галактику!

— Padlas! — на этот раз крепкое прибалтийское словцо осталось без внимания.

Все притихли, ожидая дальнейших вопросов или указаний…

А Тимыч, как про меж собой звали его ребята из группы, не знал чего указывать. Он крутил стриженой головой, дул щёки и тёр рукой то ухо, то нос, но в голову ничего приличного кроме янековой «ЖОПЫ» не лезло. Причём эта не последняя часть тела в анатомии людей как нельзя лучше на данный момент отображала их нынешнее положение. Хорошо на помощь пришёл капитан. Он увидел как «буксует» командир «Ангелов» и опять заговорил:

— «Кашалот», вынырнув из туннеля, отошёл от места «перехода» достаточно далеко, но мы сбросили опознавательный буй. Если нас будут искать — увидят, что мы здесь…

— А самим вернуться…

— Что ты имеешь в виду, Валдис — Бжезинский с интересом глянул на него. — Портал отработал в одну сторону, и мы не в состоянии зафиксировать его «обратный ход». Можно, конечно, стоять в этом месте и ждать чуда, но где гарантия, что следующий «прыжок» будет туда, куда нам нужно.

— А своим ходом?

— Что своим? — не понял вопроса поляк.

— Ну, своим ходом, если попробовать…

Несколько мгновений в рубке стояла мёртвая тишина, а потом как по команде народ зареготал так, что переполошилась даже «Матильда» предупредив, что громкость общения является критической для человеческого организма.

— Слушай, брат, кое в чём ты действительно мастак, я не спорю, — хлопнул смущённого в конец товарища по плечу Воевода. — Но во всём остальном, особенно в космонавигации, мне помнится, у тебя были проблемы.

— Ага! — согласился прибалт.

— Тогда ты просто стой и слушай, кей? — и, получив утвердительный кивок в ответ, опять взял бразды правления в свои руки. Передышка и веселье команды слегка разрядили обстановку, а ему предоставили время, чтобы обдумать ситуацию.

— Насколько мне известно, наш корабль имеет ограничения на дальность полёта, так?

— Совершенно верно, сэр, — подтвердил бортинженер Светлов. — На судне подняли огневую мощь, чтобы поддерживать ваши действия в случае необходимости и естественно это делалось за счёт чего то. В нашем случае — существенно ужали регенерацию…

— Смотри-ка, — нахмурил брови Тим. — Получается, что лететь далеко не можем и долго тоже, задохнёмся.

— Или с голоду помрём! — не сдержался капрал, чем снова рассмешил присутствующих.

— Весёлого, конечно же, мало, — Пирс сделал знак Вове и тот, поколдовав над клавиатурой, сменил на мониторе картинку. — Но не всё так плохо, командир.

— Правда?

— С вашего позволения сделаю небольшое отступление и напомню о порталах Солнечной системы, которые находятся в непосредственной близости от планет не совсем пригодных к жизни…

— Ничего себе «…не совсем пригодных к жизни…», — снова встрял в разговор Станюта. — Да там хвост прикусить — это ж плёвое дело! И холодно, и воздуха нету! — он обвёл всех удивленным взглядом. — А чё вы опять ржёте? Скажете я не прав…

— Нет, уважаемый, на этот раз вы действительно правы, — согласился с ним, едва сдерживая улыбку капитан. — Но речь сейчас не об этом.

— А об чём же тогда? — не успокаивался прибалт.

— Дело в том, что при всех минусах, которые выпали сегодня на нашу долю, есть один несомненный плюс, большой и очень обнадёживающий, а именно… планета… земного типа. Совсем недалеко от нас. И как показывают бортовые анализаторы, похоже, что она обитаема…

«Кашалот» шёл вниз по крутой траектории, подвывая тормозными движками.

Перед приземлением все согласились с тем, что на обстоятельную разведку времени тратить нет смысла. Каких-то техногенных построек при беглом сканировании замечено не было, а значит, если здесь и присутствовали разумные существа, вряд ли они могли принести ощутимый ущерб кораблю и его команде.

Динамические коконы, в которых разместились члены экипажа, натужно попискивали компенсаторами, принимая на себя всю мощь перегрузок. Где-то что-то пощёлкивало и потренькивало, воздуховоды шипели рассерженными змеями, корпус корабля вибрировал, а люди нервничали.

И это было понятно…

Похоже, что на долю экипажа выпала «историческая миссия» — первый контакт с иной формой жизни, о которой так долго мечтали земляне. Писали в книгах, показывали на экранах, выдумывали и фантазировали. К этому готовились, но знаменательное событие, как это водится, произошло внезапно и не по протоколу. Без оркестров и приветственных речей.

Команда всё знала, люди молчали перед высадкой, и только капрал переживал совсем за другое.

— Я вот всё думаю, что бы было, если б моя люлька при такой посадке вышла из строя?

— Поменяли б, — процедил сквозь тонкие, чуть зеленоватые губы Джек Игуана.

Приставку к его имени все уже давно воспринимали как фамилию хотя на шейной метке, которую ему, как и всем накололи вместо армейского медальона, читалось — Рамирес. Странный оттенок кожи штатный телепат «Церберов» получил после того как чуток «подправил» свой геном. Собственно, благодаря клеткам экзотической пресмыкающейся твари и появилось такое прозвище, заставив окружающих забыть про настоящую фамилию. Впрочем, это изменение было не самым главным. К примеру, теперь, при ранениях, регенерация тканей его организма проходила гораздо быстрее, заживляя даже самые страшные дырки буквально на глазах. Кроме того, он полюбил воду и мог подолгу находиться в жидкой среде не испытывая никакого дискомфорта. Некоторые из команды уверяли, что видели у него даже перепонки на ногах. Может и так, но скорее всего слегка привирали, чтобы поменьше бросались в глаза собственные мутации. В любом случае Джек был личностью неординарной, да к тому же жутко ехидной, как когда-то в шутку подметил Эл Мугамба. Чёрный великан и сейчас внимательно прислушивался к тому, что происходило по соседству. А там разворачивался очередной спектакль, который намеренно организовал испанец-психолог, чтобы снять ненужный мандраж перед предстоящими событиями. И «разгрузочным объектом» как обычно у него был Валдис Носорог.

— Кого? — не чуя подвоха, заглотил наживку Станюта.

— Не кого, а чего, — последовал такой же бесстрастный ответ.

— Как это? — удивился капрал.

— Да ты не волнуйся так, дружище, — успокоил телепат. — Я про кокон говорю…

— А как же я?

— Ты-то тут при чём?

— Не понял? — начал наливаться красным прибалт.

— Да там всё равно кроме дерьма ничего не останется…

— Бу-а-га-га!!! — гулко загрохотал африканец, не дождавшись концовки миниспектакля.

Пока народ гоготал, выслушивая новые подробности Игуаны о том, что и как будет происходить с заместителем командира в том случае, если кресло на самом деле откажет, корабль затих.

— Ну чего, ребята, оттянулись? — голос капитана судна, переданный по громкой связи, нарушил всеобщее веселье.

— Да мы просто не мешали вам делать свою работу, — откликнулся Тим, сделав знак, чтобы все замолчали.

— Вот спасибо! — поблагодарил тот. — В таком случае мы с ней справились на отлично. Теперь ваш выход…

Седой могучий ха-тЭнг внимательно следил за невиданной птицей, которая села неподалёку, выжигая огненным хвостом всё под собой. Огромная и шумная, она похожа была на небесные колесницы из преданий его народа. На них ездили Псоглавые хитрецы — враги воинов Эпики, земли, рождавшей славных бойцов, сынов Прародителя Мен-но-Таура. Голова на короткой шее одетая в глухой рогатый шлем, украшенный жёстким щетинистым хвостом, раздражённо качнулась при воспоминании об этих выродках. Боль и мука отразилась в глазах, спрятанных за неширокими прорезями.

Народ тауров немало натерпелся от своих бывших «друзей»!

В памяти всплыли подробности, о которых вспоминать не хотелось…

Прибытие Псоглавых или Шкену, как они сами называли свою стаю, богатые подношения и их действия, ненавязчивые поначалу.

Цветущая Эпика принимала небесных гостей как родных братьев, отдавая всю себя без остатка, в том числе воинов, в которых они так нуждались. Рассказы о множествах врагов будили в сердцах ха-тЭнгов праведный гнев. И они вставали на защиту своих новоприобретённых товарищей, с годами превратившихся в хозяев на планете. Да, им принесли знания и новые технологии, благодаря которым оружие и амуниция стали непревзойдёнными, но на этом все блага заканчивались. Бойцов для укрощения непокорных нужно было всё больше, а жёны их племени почему-то чахли, пока вовсе не перевелись. Впрочем, братья-гончие кровно заинтересованные в этом деле, быстро его разрешили. Где-то далеко нашли им новых наложниц и построили туда Лабиринт — проход в те заветные места с дивным названием «Остров Крит».

Жизнь приобрела новый смысл… и пошла своим чередом.

Ха-тЭнги продолжали служить своим благодетелям, отдавая лучших сынов, которые почему-то никогда не возвращались. Охотились и растили достойное потомство, тренировали себя, совершенствуя свои тела и умения, и были довольны всем. Так продолжалось долго, очень долго, но случилось непредвиденное… один из них, Прародитель Мен-но-Таур, нашёл способ прорваться домой и рассказал всю правду. О страшной службе, на которой соплеменники убивали ни в чём неповинных, об истинной причине гибели их женщин, специально отравленных для того, чтобы на веки вечные сделать тауров зависимыми от своих друзей-обманщиков. И ещё целую кучу всякой гадости, которая претила прямым и доверчивым бойцам с планеты Эпика.

И была война…страшная и жестокая!

Ха-тЭнги прогнали лжецов, но цена победы была высока...

Тауры, перестали водить невест, которые приносили потомство — мальчиков, продолжателей их родовых традиций, сильномогучих воинов и просто отцов многочисленных семейств. Постепенно исчезли кланы Воды и Леса, всего несколько стоиков держались на Болотах, и только племя Гор давало достойный отпор в своей цитадели. Форт Га-Хва, обитель самых свирепых и непревзойдённых мастеров рукопашного боя, возвышался неприступной твердыней над окрестностями, отбивая беспрерывные атаки мутантов. Шкену не хотели мириться с тем, что народ-воитель отказал им в поддержке. Но потеряв несколько своих стай, а ведь жизнь каждого из соплеменников-гончих ценилась необычайно высоко, они, как всегда использовали своё главное оружие — хитрость. Заразив Эпику спорами-убийцами и перекрыв дороги, по которым «ходили» за возлюбленными минотавры, прозванные так на родине наложниц, мерзкие двуногие ушли навсегда.

Но они знали, что делали…

С тех пор Лабиринт, построенный ещё в далёкой древности, считанные разы и только на территории горного клана открывал свои пути. В результате, пышная церемония «Выкуп Невест», которую их предки обставляли с необычайной роскошью и выплатой богатого калыма родителям девушек, превратилась в кровавые набеги. Ха-тЭнги, как обезумевшие врывались в жилища людей, не желавших расставаться со своими женщинами, и силой отнимали их. К тому же, проходы с той стороны всякий раз выходили в новые места и на очень короткое время. Объяснять, что-либо не было никакой возможности. Да и наложницы жили недолго, умирая, каждая из них всё больше гасила и без того хлипкую надежду на будущее. И какими бы умелыми они ни были в бою, порождения Псоглавых медленно, но уверенно делали своё дело. Хоть изредка, хоть иногда, но забирали к праотцам кого-то, день ото дня уменьшая их численность, которая таяла как снег под тёплыми лучами солнца…

Дан-но-Таур тяжко вздохнул, припоминая всё это.

Сильные ладони в перчатках, покрытых с внешней стороны живыми шипами драконьего дерева, крепко сжимали тяжёлую адамантиновую секиру — огромный двулезвийный топор. С таким оружием он был непобедим в дебрях Великих Болот. Правда, сейчас в период холодов, когда активность нечисти спала почти до нуля, встретиться с какой-нибудь тварью было практически невозможно. Тем не менее, в любой момент всё могло перемениться. И воин не зря сторожился.

Взять хоть, к примеру, незваную птицу…

Одно то, что он не попался в лапы к её наездникам, подтверждало правильность его поступков. Внутри у ха-тЭнга пламенел огонь ярости, но Дан-но-Таур не торопился с действиями. Ему важно было знать, кто прибыл к ним в гости, а что предпринять дальше — решит вождь.

Тем временем, пепельно-серый бугрящийся непонятными выпуклостями и впрямь смахивающий на какого-то диковинного железного летуна монстр, втянул в себя лапы и опустился на землю. Теперь снизу подобраться к нему не было никакой возможности. Чуть погодя покатые высокие бока в нескольких местах приоткрылись. Оттуда жужжа и ворочаясь, наружу выдвинулись какие-то трубы, решётки и прочие приспособы. Кожа под латами у ха-тЭнга побежала мурашками. Пришельцы ощетинились не абы чем! Перекрывая вкруговую подходы и подступы, они смотрели на всё через прицелы своего невиданного доселе оружия. Таур чувствовал, как оттуда пахнуло смертью, и ещё крепче сжал рукоять топора. Может ему показалось, хотя вряд ли, по крайней мере, прежде такого не случалось, но даже лес, шумевший позади, вроде бы притих. Насторожился всеми своими отростками предвидя недоброе. От опушки, где затаился минотавр до чужака, который по-хозяйски обустраивался на большой прогалине, плавно перетекавшей в густую болотную жижу, было не один десяток шагов. И всё это пространство как-то сразу наполнилось тревогой, утекавшей дальше за хилую болотную поросль к видневшимся вдали могучим зелёным великанам.

Родичи уже знали о непрошеном госте. Мысли, которые бешеной круговертью неслись у него в голове, не ему одному принадлежали. Оттуда же, из Га-Хва, пришло напоминание, чтобы он не только наблюдал, но и действовал. Ворчание шамана даже на расстоянии узнавалось: «Зря, что ли пестуешь своих суйму?»

Ха-тЭнг ухмыльнулся про себя, «хранители знаний» за теми, кто в рейде, как за малыми детьми приглядывали, а «помощников» и впрямь пора выпускать. Каждому воину выдавался контейнер, с которым он не имел права расставаться — таков был порядок! Его завели ещё с тех времён, когда шла война с Псоглавыми. Технически развитые, они давили своей мощью, но и тауры мальчиками для битья становиться не собирались. Им помогала не только их планета, но и старики-всезнавцы, корпевшие над тем, как одолеть беспощадного врага.

Суйму придумали они…

Микроскопические существа, которые до поры дремали, подпитываясь жизненными силами своих носителей, дожидались назначенного часа. А дальше, выпущенные на свободу, принимались за дело. Быстро внедряясь во враждебную и лакомую для них электронику, они как плесень, покрывали её основные узлы. Ни отсутствие воздуха, ни активная среда, ни какие-либо другие способы воздействия не могли остановить их. В считанные часы инородное тело, не принадлежавшее этому миру, покрывалось незримыми соратниками тауров. Вражеские поисковые системы не способны были их обнаружить, а те, получив мысленный приказ, выводили из строя всё, что питалось искусственной энергией, превращая высокоточное оборудование в бесполезный хлам. В пассивном режиме суйму «сглаживали» картинку радаров и датчиков по умолчанию. Противник на входе получал информацию о хозяевах этих мест, только когда они начинали активно двигаться. В засаде или во время замедленного передвижения ха-тЭнги были невидимыми для будь какой автоматики пришельцев. Кроме того, любые данные, передаваемые Псоглавыми, суйму считывали и отправляли своим. Не помогало ни цифровое пакетирование, ни засекреченная многобитными ключами связь, ни плавающие частоты. Слепые и предсказуемые, лишённые высокотехнологичной поддержки, захватчики могли полагаться только на собственные силы и органы чувств, а для боя оставалось лишь холодное оружие подкреплённое мастерством её владельцев, но против этого минотавры особых возражений не имели. Пободаться в рукопашной схватке… кто ж от такого откажется!

Так суйму отобрали у Шкену их преимущество в той далёкой войне.

Кажется, их маленькие союзники дождались нового дела…

Крепкая рука бережно вытянула футляр из морёного карагода на свет. Коробочка сама раскрылась, освобождаясь от липкой паутины герметично скреплявшей края. Тёмно-бурая масса запульсировала на ладони у ха-тЭнга, оживая и просыпаясь от долгого бездействия.

«Ну, что, мои невидимые друзья, час настал!» — боец, не мешкая, сдул их в сторону застывшей серой громады корабля. — «Принимайтесь за работу и ждите…»

Дан-но-Таур отвлёкся на какие-то мгновения занятый важным, а потом, когда обратил своё внимание на чужака, даже сморгнул пару раз. Примерещилось, что ли? Похоже, что деревья каким-то совершенно непонятным образом отрастили себе корни-ходули и, толкаясь толстыми суковатыми ветвями, стараются отодвинуться подальше от этого места. «Будто вспомнили прежний ужас!» — подумал ха-тЭнг, сотворив в воздухе обережный знак, но не успел закончить движение.

Напряжённую тишину разорвал звук боевого рога!

Так мог реветь только карнай соплеменников, оповещая округу о нападении. Минотавр осторожно скользнул туда, где можно было хоть что-то увидеть, и зарычал от бессилия. Болотные братья не дождались прихода вестника. Он торопился к ним, чтоб передать, что шаманы Гор увидели их вместе и призывали остатки людей форта Мунг-Хва под своё крыло.

А его опередили…

Бледные Жвала вели охоту, выплёскивая водяных сколопендр в липкую грязь десяток за десятком. Толстые древовидные стебли вырывались на поверхность, пузырясь и лопаясь белёсо-сизыми разрывами. В трещины и щели просачивались всё новые и новые твари, которые по живым проходам доставлялись в нужное место и остановить их в родной стихии не мог никто. Спасенье от этих гигантских водорослей, начинённых жуткими созданиями, могли принести только высокие стены. Впрочем, Болотному Форту они не помогли. Что случилось в крепости, можно было только гадать, но таур знал ответ почти наверняка — достаточное количество защитников. А вернее их полное отсутствие. Вот и сейчас от погони пытались уйти всего двое, близкие родственники вождя — брат и племянник, а он ничем не мог им помочь. Хотя один вариант всё-таки был — умереть вместе с ними.

Ха-тЭнг даже не задумывался, как поступить.

Только отметил краем глаза какие-то перемены с железной птицей, но уже не обращал на это внимания. Раскручивая секиру «огненным сполохом» и активируя броню — всё же не сразу сомнут, Дан-но-Таур ринулся в свой последний бой…

Штурм-бот «Чёрных Ангелов» готовился на выход.

Тим вместе с Игуаной и Мугамбой занимались привычным делом: тестировали бортовую аппаратуру, проверяли боевое снаряжение, чтоб не подвело в случае чего… и слушали «Матильду».

— …температура за бортом по земному исчислению плюс три градуса Цельсия, влажность воздуха девяносто пять процентов, состав пригоден для дыхания без вспомогательных приборов, бактериологический анализ среды не выявил каких-либо форм угрожающих жизни человека…

— Прям в рай угодили, — прервал информацию Воевода.

— Уточните задачу? — тут же откликнулся компьютер.

— Ты нам про это уже десятый раз повторяешь, — продолжил он. — А чего-нибудь такого эдакого…

— Уточните задачу? — забеспокоилась «Матильда».

— Уточните задачу, уточните задачу… — пробурчал Тим. — Помолчи лучше. Капрал, что у вас?

— Два страховочных катера в полной готовности…

— Сам?

— Координирую взаимодействия по обстановке, с «Кашалота».

— Кей, — согласился с ним лейтенант. — Капитан?

— Командир, — тут же подключился к разговору Пирс. — В целом, нам и впрямь повезло с планетой. Все параметры как нельзя лучше подходят для высадки, в том числе гравитация. «Броню» можете задействовать в обычном режиме. Биологическая активность минимальная, вокруг одни растения и очень похоже на то, что ваш первый выход будет смахивать на увеселительную прогулку.

— Хотелось бы верить… — усмехнулся Игуана, в своём пилотском кресле и замер на полуслове.

— Что-то не так? — моментально отреагировал Тим.

— Тише, командир! — остановил его предостерегающим жестом Рамирес. — Корабль сильно экранирует, но снаружи и впрямь нездорово…

Тут же включился внешний обзор, показывая окружающую обстановку.

Чахлая поросль на огромной поляне с одной стороны упиралась в непроходимую лесную чащу с деревьями-великанами, противоположный же край гигантской проплешины полого спускался к болотистому водоёму, заполненному буро-сизой массой совсем непохожей на жидкость. Изредка по её студенистой поверхности пробегала дрожь, будто кто-то ворочался в глубине, но приборы кроме какой-то пузатой мелочи шаставшей неподалёку ничего серьёзного не фиксировали. Воевода в недоумении уставился на Джека. А тот на него не особо реагировал. Он был весь там, за бортом. Длинная густо поросшая растительностью невысокая коса далеко вдавалась в необъятную грязевую лужу, на берегу которой приземлился «Кашалот» и, судя по реакции телепата, именно за ней что-то и происходило.

Сначала они услышали…

Низкий вибрирующий рёв накрыл всю округу. Тяжёлые раскатистые ноты даже здесь на судне, которое фильтровало и гасило всё, что могло навредить экипажу, пробирали до самых печёнок. Музыкальный Мугамба аж уши прикрыл своими вёслообразными ладошками: его лицо прошитое множеством золотистых тату-нитей, составляющих, в итоге, жуткий рисунок на всей поверхности гладко выбритой массивной черепушки, выражало неподдельную муку.

— Что, Элли, — процедил сквозь зубы испанец. — Больно?

— Иг, — с трудом выдохнул африканец. — Я, в ауте!

— Погоди, то ли ещё будет…

Но Воевода не стал дожидаться новых сюрпризов.

— «Матильда», — рявкнул он. — Фильтрацию внешней среды на максимум!

— Уже сделано, командир, — отозвался вместо компьютера Пирс.

И впрямь картинка поблёкла красками и сгладилась, потеряв свою контрастность. Все звуки стали «ватными», но на эти перемены никто не отреагировал, разве что Мугамба, который с опаской опустил руки вниз. И тут же забыл про них, переключая внимание на мониторы.

Автоматика бесстрастно отслеживала события, фиксируя каждое движение извне.

А там творилось что-то невообразимое…

Жидкий кисель, который огибал небольшой полуостров, перекрывающий обзор и перспективу, буквально кипел от непонятных созданий. Похожие на огурцы-переростки, усыпанные колючками в палец длиной, они словно морской прилив волнами накатывали на тех, кто им противостоял. По берегу пятились две человекоподобные рогатые фигуры, одетые во что-то шипастое и очень умело отмахивались от наседавших на них тварей. Один из них держал в руке весьма внушительный рог, другая его конечность методично мозжила врагов подобием молотка совершенно невообразимых размеров. Второй здоровяк весьма бодро орудовал обоюдоострым не то копьём, не то косой, понять было сложно, так как на Земле такого оружия никто не видел. Прикрывая друг другу спины, они, шаг за шагом продвигались в сторону поляны, но делали это очень медленно и, судя по затянутым движениям, очень долго. Видно было, что оба смертельно устали, но, ни тот, ни другой сдаваться не собирались.

— Им бы в лес! — сжалился кто-то из экипажа корабля.

— Какой, в жопу, лес! — Станюта как всегда был прост в выражениях. — Смотреть надо лучше.

А в лес и впрямь заходить не стоило…

Непролазные дебри только на первый взгляд казались безжизненными. На самом же деле неосторожного и беспечного там ждала смертельная ловушка. Среди густой растительности неспешно змеились толстые, почти незаметные, если не приглядываться, поделенные на сегменты, как у земного бамбука, стебли. Они словно щупальца какого-то чудовищного монстра слепо прокладывали себе дорогу в поисках добычи. Неодушевлённые предметы и растения в расчёт не брались, их интересовала живая плоть. Где начинались и где заканчивались эти растительные монстры, увидеть с такого расстояния было сложно. Но точно такие же отростки судорожно бились в болотной жиже позади огуречных агрессоров. Объёмные и мясистые они кое-где лопались, извергая из себя целые полчища кровожадных тварей. То, что они жаждали именно крови, не было никакого сомнения. Огромные серповидные жвала, нацеленные на человекоподобных воинов, были тому прямым подтверждением. И, судя по всему, рогатые бойцы знали о том, что среди деревьев их тоже ждёт засада.

— Лейтенант, глянь! — Игуана ткнул пальцем в экран. — Похоже, что ребята дудели не зря, а?

— Похоже, — согласился Тим.

Теперь все обратили внимание на то, что откуда-то с их стороны, на помощь сражающимся кинулся ещё один местный Геркулес. Размахивая здоровенным топором, будто игрушечным, он напрямик как быстроходный катер проскочил через мелководную бухту и присоединился к своим соплеменникам. Дела у них сразу пошли лучше, но преимущество было недолгим. Растений-транспортёров чуть погодя добавилось, и поток атакующих бестий только увеличился.

— Командир, — голос капитана корабля прозвучал как раз в тот момент, когда Воевода готовился отдать команду. — Что будем делать?

— Помогать, естественно, — без тени сомнения ответил поводырь «Церберов». — Метки раз, два, три — свой, четыре, пять — чужой, цель множественная. Включить систему опознавания.

— Сделано! — канонир ВА-19 отрапортовал практически без промедления.

— Густав, погладь их сначала пушками…

— Уже начал!

Тяжёлые роторные орудия, предназначенные для огневой поддержки штурмовиков с распознавательной системой, которая умела выделять друзей и не трогать их, первым же залпом превратили в мелкую водяную пыль всё, что находилось в непосредственной близости от рогатых бойцов. Затем принялись шинковать тех, кто был подальше, в том числе гигантские отростки, вычисляя их продолжение даже в водяной толще. На зачистку ушло несколько минут. После этого рокот многоствольной артиллерии стих и наступила тишина.

Три шипастых фигуры тем временем перебрались поближе к кораблю. Вели себя незнакомцы спокойно, будто каждый день принимали такую помощь. Стояли, молча, исходя после жарких событий паром. Спустя какое-то время неспешно стянули с себя шлемы, бычьи морды оказались всего лишь впечатляющей своей натуральностью, защитой. Под ними скрывались вполне нормальные человеческие физиономии, правда, шевелюры у ребят были не менее экзотическими, чем их маски. Мугамба, знавший толк во всяческих мужских цацках, аж застонал от зависти.

— Что, Эл, — подколол товарища Игуана. — Завидно? А представляешь, что у них под бронёй творится…

— Угомонились, «Ангелы»! — пресёк неуместную болтовню Воевода. — Тут серьёзные дела творятся, а вы как дети! — и уже более спокойным тоном закончил. — Похоже, нас ждут и надо выходить…

— Момент, командир, — вмешался капитан «Кашалота». — Обрати внимание на это.

На экране пошёл замедленный повтор недавних событий.

— Вот идёт бой, — бесстрастным тоном начал комментировать Пирс. — Хочу напомнить о том, что местность вокруг корабля просканирована, данные обработаны, компьютер выдал заключение — всё чисто! Теперь, смотри сюда, — часть мониторов заработала в режиме приближения и одна из коряг, которую приборы до этого идентифицировали как дерево, ожила.

— Padlas! — ругнулся в свой аудиофон Станюта.

— Точно! — поддакнул ему говоривший. — Но это не всё, поначалу «Матильда» не могла вычислить скорость его рывка. На картинке он определился размытым пятном и только после графической экспертизы мы смогли засечь движение. Кстати, оружие тоже непростое — неизвестный сплав, которым наверняка можно сделать многое…

— Что-нибудь ещё? — пауза после короткого донесения затянулась, и Воевода первым подал голос.

— Слышь, командир, может, ну его! — пробурчал кто-то по громкой связи. — Лучше не высовываться, от греха подальше, а?

— Перестраховщикам права голоса не давали…

— Валдис! — пресёк грубость своего заместителя лейтенант. — Ещё одно кривое слово и пару дней карцера я тебе гарантирую — это, раз! Второе, капрал хоть и непочтительно, но верно подметил, как не крути, а выйти всё же придётся. У нас проблема с едой, водой, да и по срокам нашего пребывания здесь ничего пока непонятно. Это — два. Есть и третий побудительный мотив: мы оказали помощь аборигенам и можем рассчитывать хотя бы на уважение, а может и на дружбу, которая в данной ситуации нам совсем не помешает. Кстати, Рамирес, а что твои способности на местных не действуют?

Получив утвердительный кивок, Тим досадливо мотнул головой.

— Д-да, вот эт перчики-и попались, — и, потерев переносицу добавил. — В таком случае, выхожу сам. Если не вернусь, за старшего остаётся капитан. Помощником у него Станюта. Всё понятно? Вопросы? — послушав секунд пять шорох интеркома, подытожил. — Тогда готовность «ноль»!

— Командир, стоп — в последний миг напряжённый голос капитана «Кашалота» обратил на себя внимание. — Глянь ещё раз на экраны…

Воевода отреагировал моментально, но сначала ничего не понял. Потом присмотревшись, заметил, что фигуры местных здоровяков как будто истончились и потеряли контрастность. С каждой секундой они словно таяли, растворяясь на общем фоне, который оставался неизменным.

— Гедеон, — позабыл про субординацию лейтенант. — Это что какая-то ваша шутка?

— Если бы! «Матильда» пытается удерживать картинку, но изображение наших предполагаемых друзей, словно кто-то стирает…

— Вы там нормальные, эй! — Тим уже внимания не обращал на ругань Станюты и удивлённые возгласы остального экипажа. — Как такое может быть?

— Босс, — невозмутимый Игуана, который благодаря своим способностям всегда знал об окружающем чуть больше, чем другие, вмешался. — Чувствую, здесь нас ждёт ещё и не такое. Эта планета, похоже, полна загадок и удивит всех ещё не раз. Советую, ко всяким необычностям относится по возможности сдержанно, и выполнять свои обязанности без лишних эмоций. Кстати, тебя ждут, командир, и кто его знает, что в этих краях могут принять за неучтивость.

Дан-но-Таур был в замешательстве…

Им только что подарили жизнь, а значит, по обычаю тауров, сделали должниками. В голове звенело от напряжения. Он пытался найти какие-то варианты, чтобы сбросить груз ответственности и избавить себя от обязательств перед чужаками, и не находил! Все трое сняли маски, дабы выказать своё почтение, но спина гнуться в поклоне отказывалась.

А вдруг сейчас в открывшемся проёме покажется Псоглавый и что делать…

Глаза за приспущенными веками ничего не выражали, но внутри у него бурлил океан эмоций. Его товарищи тоже «подрагивали», стоя чуть позади, словно натянутая тетива дальнобойного лука и тоже не ведали, что предпринять в том случае, если перед ними и впрямь окажутся их стародавние враги. Все они знали про летающие колесницы ненавистных лгунов, но никто их не видел воочию. Последним спасением мог стать «Ритуал Смерти» — добровольный уход из жизни. Дан-но-Таур приготовил на этот случай свою маури — раковину, которая сохранит в памяти последние мгновения и спрячется в землю на безопасную глубину, чтобы потом открыть соплеменникам тайну их гибели. Но, а если коварные Псоглавые измыслят какую-нибудь хитрость и сумеют запутать всех, в том числе шаманов. Как тогда?

Думы неслись в голове безудержным галопом, обгоняя друг друга.

Наученные горьким опытом ха-тЭнги боялись ошибиться. Но уйти просто так не могли. Терпение и выдержка были почти на пределе, когда стена колесницы треснула и выдавила из себя пологую серебристую тропинку, которая с лёгким шелестом стекла в траву. И сразу же на ней появился…человек.

Тот самый!

Судя по участившемуся за спиной дыханию, братья-тауры, тоже узнали жителя с «Острова Крит» — легендарной родины их несравненных наложниц. Может даже, этот спокойный уверенный в себе мужчина, неспешно идущий навстречу, приходился кому-нибудь из них родственником по материнской линии.

Но уж точно врагом не был!

Они, к счастью, не умели так открыто улыбаться и суйму, похоже, останутся пока невостребованными, но начеку, мало ли чего…