Квантовый скачок

автор Валерий Проняев

Что бы нам не говорили о необходимости покорения космоса, все, кто вернулся оттуда, знают о его суровом нраве и даже враждебности. Эйфория созерцания родной планеты с недоступной простым смертным высоты, быстро проходит, а дальше наступают тяжёлые рабочие будни. В организме человека напрочь сбиваются генетически заложенные биоритмы, чувство постоянного падения в бездну начинает сводить с ума, даже помыться и сходить в туалет становятся большой проблемой.

Несмотря на заявленные американцами успешные полеты на Луну, в восьмидесятых годах двадцатого века человечество продолжало “топтаться” на околоземной орбите. Новые орбитальные станции, эксперименты, испытания нового оборудования и рекорды по продолжительности полетов были основными миссиями экипажей. Но до сих пор тайной за семью печатями и грифами совершенно секретно остаются те события, которые реально происходили с астронавтами. Этот полёт для экипажа “Союза” стал последним в их карьере.

Вывод на орбиту и стыковка с МКС прошли, как говорят космонавты, штатно. Если не считать, что баллистики немного промахнулись с расчетами и пришлось по дороге к МКС маневрировать на орбите, уклоняясь от космического мусора, то можно считать, что всё хорошо. Командир экипажа Роман Белов доложил в ЦУП о стыковке, бортинженер Андрей Панин проверил герметичность стыковки и дал добро на вход в МКС. Как и положено по инструкции, выровняли давление, открыли шлюзовые люки и вошли. Прямо со входа немного пахнуло прохладой и запахом “неживого” кондициоированного воздуха. Он реально, как дистиллированная вода отличается от воды из ручья, отличался от воздуха “Союза”. Скорее, это вызвано, способными проникать сквозь защиту МКС, космическими ионизирующими излучениями. Здесь они, как применяемая для санобработки в больницах, бактерицидная лампа. Ну да бог с ним, экипажу это не впервой, есть неудобства и похуже. Экипаж осмотрелся, скорректировал температурный режим и начал переносить на МКС привезённые с Земли грузы. Все контейнеры в обязательном порядке сразу же крепились на свои места. Процесс, конечно, интересный: толкая груз впереди себя, сам же, не имея опоры под ногами, ощущаешь его противодействие. Здесь законы Ньютона можно изучать в чистом виде. Закончив работу, Белов доложил в ЦУП и, накинув ремень, присел в кресло. Андрей Панин последовал его примеру:

— Фу, вроде всё!

Командир открыл технологическую карту:

— Так, по плану тестирование оборудования, проверка систем жизнеобеспечения. Пять минут передохнем и начинаем.

Панин, улыбаясь, кинул взгляд на часы:

— Время засек!

— Андрей, я сказал образно, где пять, там и десять. Нам с тобой здесь ещё пол года жить, береги силы.

Для Белова, в отличие от новичка Панина, этот полёт был уже третьим. Он отлично знал, как долго на МКС тянется время. Объём исследовательских программ всегда ограничен массой привезённого оборудования, чтобы снимать показания с приборов много времени не требуется, а дальше начинается самая тяжёлая работа — безделие. Экипаж в этом составе летел впервые, и в этом был небольшой плюс — было о чём поговорить, а заодно и досконально узнать своего напарника. Здесь, в замкнутом пространстве, вдали от цивилизации, её заменяет только напарник. Часто дело доходит до исповеди. Люди, как существа социальные, делятся друг с другом самым сокровенным, тем, в чём сами, порой, боятся признаться самим себе. Белов — профессиональный летчик-истребитель. Космос для него был мечтой детства. Можно сказать, что он космонавт по призванию. Женат второй раз. Первая его жена, Лена, которую он безумно любил ещё с курсантских времён, пять лет назад погибла в автокатастрофе. Но его вторая — Лариса, скорее, неизвестным образом приворожила его. Странно, но у совершенно здоровой пары родить ребенка не получилось. Медики объясняли это по-разному: одни говорили, что это перенесенный Романом стресс, из-за потери жены, другие кивали на рабочие полетные перегрузки. В отличие от командира, Андрей Панин имел инженерное образование. В свои двадцать восемь, против сорока лет командира, он доказал свою пригодность для этой миссии и был включен в состав экипажа. В его молодой семье был ребёнок — дочь Маша. В порядке вещей, что при подготовке к полёту их жены, Лариса и Наташа, подружились. Андрей относился к Роману, как к старшему брату, прислушивался к его советам, и несомненно, уважал. Роман же чувствовал свою ответственность за молодого члена экипажа, всегда спокойно старался помочь ему. Психологическое тестирование, вполне понятно, показало их высокий уровень совместимости. Но теория без практики мертва, поэтому всё покажет их миссия на МКС.

Начались обычные космические будни. День, расписанный технологическими картами по минутам, казалось, длится все двадцать пять часов. Организм, приспосабливаясь к новым условиям, почти адаптировался к невесомости, обедам из тюбиков и туалету, “вверх пятой точкой”. Странным образом, изменилась и психика. Особенно сны. Белов, в отличие от бортинженера, уже прошёл через это. Но в этот период всё было сложнее — совершенно неожиданно активизировалось Солнце. Настолько, что стал вопрос об экстренной посадке. Наша звезда, выбросив энергетические потоки, заряженных частиц, снова быстро вернулась к норме, но частицы, попав в магнитосферу планеты, продолжили своё существование. Были моменты, что в пиковые часы экипажу даже приходилось надевать для дополнительной защиты свои скафандры.

— У тебя это было? — тревожно спросил Андрей.

— Было, — вздохнул Роман, — только не так часто.

— Как думаешь, миссию прервут?

— Вряд ли, суммарная доза полученной радиации в пределах нормы. Тем более, что нам выдали новые препараты от радиации. Заодно и проверят.

— Да, — согласился Панин, — каждый запуск на МКС дело недешевое, да и программу надо закончить.

— Я даже думаю, что испытания этих препаратов в нашей миссии в приоритете. Полёты на другие планеты уже не за горами. Кстати, как себя чувствуешь? Не тошнит?

— Так, немного муторно, но терпимо…

— А сны?

— Есть…, но какие-то странные… Наверное, от переутомления…

— Что снится?

Андрей как-то замялся: “Да так…, разное…

Потом неожиданно сказал: “Честно говоря, очень странные сны”.

— Ты в облике динозавра? — Роман серьезно посмотрел на Панина. Тот опешил: “Откуда ты знаешь?” Белов улыбнулся: “У меня тоже бывает. Причём, с самого первого полёта”. Андрей удивился: “Неужели одинаковые галлюцинации могут быть одновременно у обоих?”

— Нет, Андрей, это не галлюцинации, —, загадочно ответил командир.

— Как это? Не понял!?

— Это видят все, кто попал в космос. Но не все об этом говорят! Многие боятся списания по здоровью. Плюс ярлык для психиатра.

— Ты серьезно? — удивился Андрей.

— Более чем…, среди адекватных спецов и психологов есть версия о существовании предсказанной академиком Вернадским единого энерго-информацтонного поля Земли.

— Да, я слышал об этом и многое прочитал… Якобы, в этом поле есть вся история планеты и даже судьбы каждого её обитателя. Но лично мне не верится…

— Я тебе более скажу: это правда, а не временное помешательство. Здесь, вблизи от энергетической оболочки, мощность поля на порядки больше чeм мы думаем. Собственно, нам и делать почти ничего не надо. При желании ты можешь просмотреть весь путь реинкарнации твоей души в разных пространственно — временных слоях.

Андрей потер ладонями виски:

— Ты меня удивил, такое ощущение, что я за компанию схожу с ума…

— Это не поддается разумному, классическому объяснению. Но у нас с тобой есть в графике эксперимент, который спецы назвали эффект Джанибекова.

— Знаю, — улыбнулся Панин, — это эффект вращения в невесомости с разворотом на сто восемьдесят градусов. Когда вращающийся предмет внезапно делает кувырок и вращается в противоположном направлении.

— Классически так, но наш эксперимент будет другим. Мы будем проводить его с электромагнитным полем.

— Удивил, а почему я слышу об этом впервые?

— Он засекречен и должен проводиться в условиях высокой активности Солнца. Наши учёные полагают, что в этих условиях это тот случай. Но ты не дрейфь, они считают его безопасным для нас.

— Спасибо, Роман, успокоил! Ты же не считаешь меня трусом?

— Нет, конечно! Я сам убедился в этом, когда ты бросился под машину и каким-то чудом вытащил ребенка прямо из-под его колёс.

Этот случай они помнили оба. Обычная пробежка по городку вдвоем. КамАЗ, заболтавшаяся мамаша, трёхлетний ребенок безумно выскочил на дорогу. Дальше, как в замедленной съёмке: Андрей немыслимым прыжком выталкивает ребенка на газон и, перекатываясь под колесом машины, оказался прямо между колес! Визг тормозов, бледный, как потолок водитель, похожий на зомби, выходит из кабины, а Андрей выползает наружу, отряхи хзвается и говорит: “Извини, что напугал…, сам понимаешь, ребенок…”

Этот разговор прервал ЦУП: “Как там у вас? Давно не докладывали!”

— Порядок, — доложил командир, — работаем по пункту двадцать пять.

— Принял, спасибо!

Этот день закончился условными по корабельному времени вечером и ночью. Роман, ворочаясь и постоянно передвигая привязные ремни, долго не мог заснуть. Наконец, забывшись, он снова увидел её!

Его первая нелепо погибшая жена Лена, улыбаясь, поцеловала его на прощание:

— Давай, герой, беги быстрее, пока из увольнения не опоздал! А то на следующие выходные не отпустят!

Она была права: жёсткий уставной порядок в лётном военном ВУЗе был превыше всего. Опоздал из увольнения хоть на минуту — забудь про увольнение на следующей неделе! Роман, памятуя об этом, прощаясь, поцеловал Лену, взял фуражку под мышку и быстро побежал к военному институту. Думать об общественном транспорте сейчас не приходилось — на нём точно не успеешь. А так — легко! Марш бросок на три километра, тем более без оружия и снаряжения, налегке — без проблем, за пятнадцать минут. И он был не один: по тротуарам только в обозримом секторе бежало около двух десятков курсантов. Последний из них уложился во время с минутным запасом. Вот такая она, любовь — морковь!

Курсантская свадьба перед получением лейтенантских погон, это всегда весело и креативно! Им казалось, что весь мир у их ног. Но жизнь в холодном сибирском гарнизоне оказалась настоящим испытанием: зимой — или минус сорок, без ветра, или минус двадцать пять с сильным ветром. Трудно сказать, что лучше. Лена, застудившись, так и не смогла забеременеть. Жизнь кидала их по гарнизонам, Роман летал днём и ночью, а Лена работала в местном магазине одежды и постоянно ждала его домой. Она погибла в тот день, когда Роману сообщили, что он принят в отряд космонавтов. До безумия нелепый случай — проезжавший мимо автомобиль резко занесло на тротуар. Экспертиза показала, что просто лопнула тяга рулевого управления. Она скончалась на месте… Роман тогда был готов отдать всё, что имеет, даже свою кровь и жизнь, лишь бы она жила. Увы…, судьба распорядилась иначе. Казалось, что жизнь закончилась…, Романа в таком состоянии отстранили от полётов на целый месяц, но эта рана на его сердце осталась с ним на всю жизнь

Вот и сейчас, встречая свою Лену во сне, он вновь и вновь проживал ту жизнь.

День основного эксперимента в постоянной суматохе интересной и рутинной работы наступил неожиданно.

— Андрей, сегодня эксперимент “Эффект Джанибекова”! В контейнере номер двадцать один лежит генератор поля, доставай!

Бортинженер нашёл и открыл контейнер:

— Есть, нашел! Странный какой-то, в центре небольшая параболическая антенна с кристаллом в фокусе. Ты знаешь, как он работает?

— Только в общих чертах. Когда внутри раскрутится гиромотор, то он должен изменить вектор поля на сто восемьдесят градусов. Он сам это увидит и зафиксирует.

— Всё готово! Включаем?

— Давай!

Гиромотор, меняя свою тональность, набирал обороты и, наконец, выдал сообщение на дисплей: “Есть двадцать тысяч оборотов, конец разгона”. Оба космонавта, как завороженные, смотрели на прибор. Не прошло и минуты, как гиромотор сделал оборот вокруг своей оси и …., наступила темнота. Яркая вспышка перенесла Романа на улицу. Там, на остановке автобуса стояла Лена. Со светофора резко тронулась жёлтая “Жигули” третьей модели и, набирая скорость, быстро приближалась к ней.

— Стоп! Я могу! Могу всё исправить! — Роман, чувствуя в себе силу, кинулся к Лене. Он, невидимый ей, как порыв ветра, схватил её и отнёс в сторону. Не успел оглянуться, как сквозь его тело “Жигули”, не задев никого, с грохотом врезалась в столб! Испуганная жена, нагнувшись, подняла с асфальта свою сумку…

Тишина, спокойствие, плохо скрытая радость и чувство выполненного долга…

Очень хотелось верить, что всё получилось…

Миссия закончилась по плану

Спускаемый аппарат, вращаясь в облаке плазмы, сильно штормило, крутило и трясло. Андрей, реально испытывающий эти ощущения впервые, явно волновался, но вида не подавал. “Молодец, парень, — подумал Роман, — из него выйдет толк!” Поисково-спасательная группа прибыла на удивление быстро. Шесть месяцев на орбите, несмотря на постоянные тренировки, не прошли для организма бесследно. Казавшаяся чудовищной, сила тяжести давила на все тело и даже мешала дышать. Медики обращались с ними, как с инвалидами — бережно, будто стеклянных, извлекли из аппарата, положили на носилки и погрузили в вертолёт. Им предстоял месячный период обследования и реабилитации.

Спустя месяц, домой, в Звёздный городок их доставили служебным автобусом. Андрей шустро выскочил первым, а Роман замер на ступеньке. В первом ряду встречающих, улыбаясь, стояла его жена Лена. Она держала за руку мальчика, удивительно похожего на Романа…

В старом для него, параллельном мире, Андрей вернулся из полёта один. По городку пополз слух, что после неудачного эксперимента на МКС командир экипажа Роман Белов бесследно исчез. Очевидно, что за изменение своей судьбы нам приходится чем-то платить...

*****