Глава 6

В последующие две недели ничего необычного не происходило. О нашем с Викой романе как то узнала вся школа, и одноклассники, явно скрывая зависть, с глумливой улыбочкой спрашивали, было ли у нас уже… Я отвечал непроницаемой стеной молчания. Мама пояснила мне что внебрачная беременность может сломать всю жизнь девушки, на что я не кривя душой ответил, что ничего такого мы себе не позволяем ...

Юля продолжала рытся в школьной библиотеке и нашла мемуары Ивана Анатольевича, коллеги моего отца об экспедиции в Монголию

— Здесь нет никаких упоминаний о Германе Дитренгебере, но кое что еще более странно :

Пока исследовали брод, струя воды обошла позади наших машин и образовала новый рукав. Пойма превратилась в топкое болото, и мы едва выбрались назад на склон долины. Надо было обождать, пока обтают снега на горах.

Машины выстроились в ряд у подошвы широкого склона, по которому вверх к гранитным скалам тянулись могильники. Меня осенила счастливая идея. Двадцать один человек — состав нашего отряда — представляли собою серьезную рабочую силу, и ее можно было использовать для раскопки одного из могильников в помощь монгольским археологам. Опыт раскопки и полученные при удаче материалы могли оказаться полезными для национального музея в Улан-Баторе.

Мы наметили большой кольцевой могильник около тридцати метров диаметром, с четырьмя огромными вертикальными глыбами, установленными против стран света по периметру круга. В центре лежал маленький холмик замшелых камней.

Я произнес короткую речь об археологических раскопках и постарался картинно расписать замечательные случаи находок драгоценных кладов. В каждом участнике экспедиции пробудилась душа кладоискателя. Через несколько минут рабочие, шоферы и научные сотрудники бешено раскидывали камни на холмике. Никогда еще работа не производилась с таким азартом, но холмик оказался предательским. Под насыпью сравнительно мелких камней пошли все более укрупнявшиеся плиты, которые мы отворачивали с большим трудом. Плиты были уложены шатрообразно в четыре слоя, и все промежутки между ними забиты камнями. Последнюю плиту сначала хотели зацепить машиной, но все же соединенными усилиями подняли и отвалили в сторону. Под ней оказалась еще большая плита, в шесть квадратных метров, которую ни ЗИС, ни весь состав нашей экспедиции не смогли бы перевернуть. Пришлось копать рядом с плитой траншею и подходить под нее сбоку.

Непосредственно под плитой в слое рыхлого песка оказался скелет женщины громадного роста, не старше сорока лет. Он лежал на спине головой на запад, с запрокинутым вверх лицом. Странным образом у скелета отсутствовали кисти обеих рук. Вместе с покойником не было найдено абсолютно ничего. Ни одного осколка посуды, обломка оружия, следов каких-либо украшений или одеяний, так как если бы человек был похоронен совершенно голым. Высказывались предположения, что тут похоронили какого-то раба или врага, но в таком случае все это гигантское сооружение было бессмысленным. Такие огромные плиты могли перетаскиваться лишь доброй сотней человек, и то под кнутом.

Мы взяли череп, бедро и необыкновенно массивные поясничные позвонки. Судя по черепу, покойник был не монголом, а представителем европейской расы.[1]

— Они палеонтологи, искали кости динозавров, почему вдруг полезли совсем не в свою область, с риском испортить драгоценные находки из за невежества? — размышляла вслух Новикова

— Загадки во тьме — пробормотал я

— Абсолютно ничего не нашли… как же — рассмеялась Вика

Наконец наступила очередная годовщина со дня рождения Вождя Мирового Пролетариата.

По десятилетиями выверенному ритуалу празднество проводили в актовом зале, украшенном красными знаменами и портретами виновника торжества .

Какой то пузатый тип из райкома партии произнес пространную речь об успехах строительства социализма под мудрым руководством КПСС и непосредственно Леонида Ильича, потом началась церемония принятия в пионеры… После короткого перерыва наступила очередь неофициальной части.

Хор младшеклассников нестройно исполнил "И Ленин такой молодой", и наконец наступил наш черед. Конечно никакой инициативы нам не позволили, и сценарий выступления был утвержден лично директором школы .

Вика и Маша, одетые в советскую униформу времен Великой Отечественной, с макетами пистолет — пулеметов за спинами, вывели на сцену пленного эсесовца в черном мундире. Конечно им был я .

Новикова, в мундире с синими погонами принялась допрашивать фашиста, припирая его к стенке доказательствами чудовищных злодеяний — сожжения деревни вместе с жителями, пыток подпольщиков и всего прочего, чем подобает заниматся эсесовцу.

Я юлил и выкручивался, говорил что меня заставили, а в конце сделал зверское лицо и заорал :

— Вы не должны существовать! Низшие расы распространяют заразу коммунизма !

Новикова вытащила из кобуры наган

— Пришла пора ответить за свои преступления — своим обычным равнодушным голосом изрекла инопланетянка

Я вскочил на ноги, но вместо того что бы вскинуть руку в римском салюте и заорать "Хайль Гитлер !", как было предусмотрено сценарием, я почему то воскликнул :

— Тьма наступит снова !

Юля нажала на спусковой крючок, щелкнул холостой выстрел, я ничком свалился на подмостки

Зрители вознаградили нас сдержанными аплодисментами

Убравшись наконец за кулисы, я поспешил сменить черный мундир на советскую школьную форму. В кармане брюк я нашел какой то конверт без каких либо подписей

Внутри я обнаружил фотографию… Там были запечатлены я и Новикова, и никаких сомнений в том, чем мы занимались, возникнуть не могло… Мои руки предательски задрожали, в глазах помутнилось. Кое как успокоившись, я обнаружил на обороте надпись :

"Приходи в класс трудового обучения, если не хочешь, что бы это увидела вся школа"

Невольно я вспомнил сцену в клубе кибернетики… Мда, это уже не детские шалости. Кто это может быть? Прекратив тщетно ломать голову в поисках ответа, я направился на встречу с неизвестным шантажистом .

Среди театрального реквизита, сваленого в гримерной, мне на глаза попался мундир Юли. Я вытащил наган из кобуры. Там были только холостые патроны, но ничего лучшего у меня не было ...