Глава 3

Почувствовав что сильно проголодался, я направился к кондитерской на углу. Выудив из карманов мелочь, подкрепился кофе с парочкой заварных пироженых. Увлекшись едой, я не сразу заметил, что рядом с мной сидит Юля Новикова. Она бросала на меня быстрые взгляды из под стекол очков, прижимая к груди свою книгу

Я несколько замялся, не зная с чего начать разговор

— Хочешь пироженых? — наконец нашелся я

Юлия покачала головой и всучила мне свою книгу

— Прочитай — своим обычным тихим равнодушным тоном произнесла девушка

— Это… хорошо — растерялся я

Новикова молча встала и покинула кондитерскую. Я допил кофе, засунул книгу в ранец и направился домой

У крыльца, кроме отцовской "Победы", стояла и "Волга" черного цвета. В какой то момент я даже испугался, вспомнив тирады директора об уборке снега в Сибири. Бред конечно, в наши времена нужно очень постаратся что бы Органы признали тебя достойным этого занятия ...

Стараясь не шуметь, я вошел в дом и из за двери гостиной услышал оживленные мужские голоса

— Полуграмотный деревенский маляр и его сборище отребья из бывших фронтовиков. Конечно никто тогда не воспринимал это движение всерьез! Когда правящие круги Германии начали что то подозревать, было уже слишком поздно… — разглагольствовал отец по русски

— Ну, как говорится, прошлого не воротишь… Тушеная капуста с бараниной, что готовит ваша милая жена — просто отличная вещь! Помнишь Герман, Монголию? — отвечал незнакомый голос

— Да, были времена… Мы питались вареной бараниной, и к концу сезона видели во сне картошку с луком и соленые огурчики. Еще по рюмочке, Иван Анатольевич ?

— Нет. Я сильно сдал в последнее время… Сердце. Но на еще одну экспедицию меня хватит !

— Еще одну? — в голосе отца послышались тревожные нотки

— Руководство давит… Рано или поздно информация просочится на Запад, и тогда… Мы должны успеть первыми !

Я решил прервать свое неприличное занятие и открыл двери гостиной

За круглым столом из тропического черного дерева, устравленным парой бутылок водки и закуской, вместе с отцом сидел высокий седовласый мужчина, в лице и всей осанке которого чувствовалась сила и решимость, несмотря на преклонный возвраст

— А это мой младшенький! Иди поздоровайся с Иван Анатольевичем, не стой пнем !

Пожав мне руку и спросив о успехах в школе, гость поднялся из за стола

— Надеюсь еще увидимся, мой дорогой друг !

С этими словами он направился к своей черной "Волге"

Отец принялся расспрашивать, почему я так задержался в школе

— Ну, это… я в школьный кружок вступил

— Наверняка там есть симпатичные девчонки — внимательно посмотрел на меня папаша

— Да, и не одна

Отец усмехнулся

— Все это хорошо, но если пострадает успеваемость, никаких кружков ты не увидишь !

— Не беспокойся, пап !

Я чуть замялся и все же решился спросить

— Отец, это… а во время войны ты где был ?

Тот пристально взглянул на непутевого отпрыска и ответил не сразу

— Авбер. Военная разведка .

— Скажи… если можно конечно, как тогда ты с мамой очутился в СССР ?

Отец налил рюмку водки, степенно выпил и закусил соленым огурчиком

— Непростая история. Мы, фон Дитренгеберы, весьма старый род. Происходим от одного саксонского ярла… Кто то из наших предков погиб в Крестовом Походе, кто то — был пиратом на Балтике, а кое кого и сожгли за колдовство и гомосексуализм… У моего отца уже не было ни поместий, ни капиталов… Он был артиллеристом во время Первой Мировой… А я, студент кафедры истории в Мюнхенском университете, беспартийный сочувствующий, был мобилизован с началом войны. После того как провалилась попытка убить Гитлера в 1944 году, многие из моих сослуживцев попали в застенки гестапо, мне же ничего не оставалось, как вместе с нашей мамой, тогда юной медсестричкой Марго, перейти фронт… В НКВД нам пришлось очень несладко, но все таки нас освободили и направили в антифашиский комитет. Ну а дальше ты знаешь ...

Я кивнул

Отец поднялся, открыл один из ящиков бюро и протянул мне фотокарточку. Я с удивлением разглядывал изображение щеголеватого молодого человека в фельдгау, на лацкане которого красовался знак Железного Креста

— Надеюсь ты понимаешь, что окружающие не оценят, если я надену свой мундир на Девятое Мая — криво улыбнулся отец

— Это верно ...

Этой ночью мне снились кошмары. Я будто своими глазами видел небо, покрытое пеплом, солдат в рыцарских доспехах, а потом… чудовищное, немыслимое зрелище! Человеческие черепа, и совсем свежие отрубленные головы мужчин, женщин и детей… Солдаты в доспехах деловито складывали их в огромную гору ...

Сон совсем не шел, и что бы отвлечся от навязчивых мыслей о Виктории, я достал книгу, которую дала мне Юля, и мягко говоря, впал в полное недоумение

"Моя Борьба" на русском, Воениздат, 1928 год .

"Хм, я недооценивал нашу школьную библиотеку "

Рассеянно прочитав пару абзацев о том как молодой Гитлер кормил мышек в казарме, я наткнулся на клочок бумаги

"Суббота, рассвет, детский замок у озера. Приходи !"

Это что, любовная записка? Или что то другое, совсем не безобидное… Нет, я не мог представить себе Юлечку членом какой нибудь подпольной группы неонацистов… Бред конечно. Но прийти все равно надо. Хотя бы книгу верну. Держать подобную литературу дома не стоит ...