А вы?

А вы когда-нибудь задумывались о жизни? Смерти? Судьбе? Наверное, вывод у вас был один и тот же: жизнь даётся один раз, и надо развлекаться по полной, ведь один раз жить — это мало. О смерти — конечно, она подождет. Судьба — это то, что нами правит.… Но, я убедился окончательно, что всем этим правит наше подсознание. Подсознание — огромный внутренний мир человека, в котором можно найти свое счастье, мудрость, поэзию и тому подобное. Но, если увлечься поисками в своем разуме этих вещей, то можно и затеряться. Можно сойти с ума, лишиться разума, мудрости, поэзии, счастья и даже жизни…. Но того, кто пройдет все это, и не сойдет с ума, не лишиться разума, можно будет назвать «правителем своего разума». И может, я даже могу так назвать себя, ведь я прошел этот коварный путь, и я постараюсь рассказать, как все это было.

Мне было тогда двадцать семь лет, не очень старый, да и не молодой. Жизнь, которую я намечал в подростковом возрасте, не удалась, вместо пограничника я был обыкновенным писателем, даже не очень удачным. У меня в тираж вышло только пять книг, жил я не богато, но меня всегда поддерживали мои друзья и моя сестренка. Родителей у меня не было. Их не стало, когда мне было четырнадцать лет, меня и сестру приютили дедушка с бабушкой. Когда мне исполнилось девятнадцать лет, я купил себе двухкомнатную квартиру на банковский счет, который остался от родителей. Жизнь началась с того дня, когда я сидел, печатал свою новую книгу и слушал песни. Они помогали создавать новое: «И я вернусь домой, со щитом, а может быть на щите, в серебре, а может быть в нищете, но как можно скорей » — это играла моя любимая песня Викторы Цоя. За окном шел сильный дождь, ветер не на шутку разгулялся, печатать книгу уже сильно поднадоело, я встал с кресла, положил ноутбук на стол, подошел к окну. Картина была не из приятных: деревья прогибались из-за сильного ветра, словно на улице бушевал торнадо, так же бушевало озеро, которое от моего дома находилось в метрах трехстах. Чем-то в этот момент оно напоминало мне море. Машин не было видно, хотя это естественно: какой дурак поедет на машине такой погодой?

Музыка перестала играть, видимо на ноутбуке батарея села, к сожалению, подзарядить я его не смог. Из-за этого чертового ветра во всём доме вырубился свет. Наступила глухая тишина, а было всего часов шесть вечера. Усевшись обратно в кресло, я снова стал наблюдать погоду за окном.

И вот звонок в дверь, сперва меня это очень сильно заинтриговало, ведь такой погодой ко мне ни кто не придет, да и соседи вряд ли зайдут, ведь отношения у нас были не из лучших. Я долго не раздумывал и подошел к двери, посмотрел в глазок. На лестничной площадке стояла девушка лет двадцати. Она была вся мокрая, в кожаной, летней курточке, в юбке до колена темного цвета. На голове была красная шляпка. Она была на высоких каблуках, в правой руке были пакеты, а в левой она держала зонтик. Я узнал эту девушку — это была моя сестра, Лиза. Я открыл дверь. Не успел я сказать «привет», как она забежала в квартиру, быстро скинула вещи, и прыгнула ко мне на руки:

— Богдан, как же мы с тобой давно не виделись! — Завизжала радостно Лиза. — Я так соскучилась! У меня столько много новостей, у меня прекрасное настроение, не смотря на эту мерзкую погоду. Ой, — сказала Лиза и отпустила меня из объятий. — Извини, я вся мокрая, еще и тебя намочила. Просто я так рада тебя видеть, просто словами не передать. Сколько мы уже с тобой не виделись?

Ох, как я отвык от этого родного, щебечущего голоса. Я был поражен, как Лиза сюда добралась, такой погодой, но все же, на душе стало радостно. Моя сестра была не такой, как остальные девушки. Лиза была очень позитивным человеком, не стеснительная, добрая, заботливая, а еще она очень любила говорить. У нее были карие глаза, каштановые волосы, она была высокая, но не выше меня. Да и была она приятной внешности.

Я и вправду забыл, когда я последний раз с ней виделся, но не меньше, чем года полтора назад, видимо, очень занят я был.

— Да, ничего, Лиза, все хорошо. Я тоже очень рад тебя видеть. Ой, да лучше не спрашивай, когда мы последний раз виделись, — с ухмылкой сказал я. — Очень давно, хорошо, что ты приехала с Канады. А то я так по тебе скучал. Ну ладно, ты разувайся и проходи. Света пока что нет из-за шторма, так что придется сидеть в темноте.

— Вот сумки еще разбери, — с улыбкой сказала Лиза, указывая на пакеты, которые лежали на полу.

— Хорошо, только зачем так много накупила?

— Богдан, я же знаю, как ты живешь. Не обижайся только.

Я не когда любил эту тему. Я понимал, что живу не богато, а ее подарки меня просто еще больше расстраивали. Если кому сказать, что младшая сестра, зарабатывает больше чем старший брат, так засмеют. В общем, я решил не портить нашу встречу, поэтому молча взял пакет и понес на кухню.

Разобрав пакет, я поставил чайник, достал две кружки, достал большую пачку настоящего китайского чая, который мне подарил один друг. Чай у меня стоял уже больше месяц, а пачка еще была запечатана. Причина проста: вместо чая я чаще молоко пью. На кухню зашла Лиза, она была в домашней одежде. Полтора года назад, во время своего последнего визита, она оставила ее, что бы с Канады не возить вещей. Мягко присела на стул и с нежностью заглянула мне в глаза:

— Ну как твои дела, братишка? Как твоя книга?

— Как у меня могут быть дела? Нормально, скучаю, книгу все пишу, с каждым разом все больше и больше надоедает ее печатать. Вот, хотя бы друзья хорошие есть, приходят ко мне, веселят. А как у тебя дела? Что нового?

— У меня все отлично, работаю на том же месте. Недавно повышение было, теперь я главный редактор газеты «Свежие новости». Скоро замуж выйду, все жду этого дня, и тебя хотела позвать на свадьбу. Ты придешь?

— В Канаду?

— Ну да, на счет денег не волнуйся, я заплачу.

— На свадьбу к своей сестре я с радостью поехал бы, но при одном условии: ты не будешь меня просить устроиться на работу в эту газету, — сказал я с улыбкой на лице, вспомнив, как она уговаривала меня устроиться в эту газету. Я не хотел переселяться в Канаду, уже с Минском окончательно породнился. Да и друзья у меня тут все.

— Так уж и быть.

Чайник закипел, я встал из-за стола, взял чайник и разлил воду в кружки.

— Почему ты так категорично отказываешься ехать в Канаду? А, Богдан?

— Я не хочу, и на этом все. Даже разговаривать на подобные темы не надо. Давай не будем портить встречу.

Лиза обиделась, но все равно мы продолжали разговаривать, мы разговаривали очень долго, вспоминали наше детство. В общем, было очень весело, она рассказала много нового и интересного. Вот только я не мог ей сказать ничего хорошего, все время я думал о том, почему мне так не повезло. Куда же потерялась вся моя фантазия, ведь ее было навалом. Если честно, я ничего практически не понял, что говорила мне Лиза, я был на своей волне, а она все говорила, и я делал вид, что я ее слушаю. И сейчас я об этом сильно жалею.

После долгого разговора с Лизой, а точнее ее монолога, свет загорелся. Я посмотрел в окно, буря уже стихла, дождь закончился, небо было чистое, и устланное звездами. Казалось, что время остановилось. Деревья не шевелились, дождя не было. Когда я открыл форточку, в кухню ворвался свежий воздух, и я почувствовал мой любимый запах озона.

— Да будет свет, — сказал я. — Только вот поздновато его включили, уже десять часов вечера.

Лиза зевнула, потянулась и сказала:

— Ладно, Богдан, я устала за сегодня, пойду спать.

— Хорошо, ложись на мой диван, а я себе раскладушку достану, если вообще спать буду.

Лиза встала из-за стола, подошла ко мне, поцеловала меня в щеку и сказала измотанным голосом:

— Спокойной ночи, братик.

Я пожелал ей спокойно ночи, и она ушла. Ну, а я стал вглядываться в окно. Как же приятно смотреть на мертвую тишину после бушующего урагана. Да, я не ошибся, именно «смотреть на мертвую тишину», ведь только природа умеет показывать тишину, крик, печаль и радость. Я вздохнул, достал сигарету, закурил. Сигарета пробуждала мыслительную деятельность. С чем у вас ассоциируется уголек тающей сигареты? Лично у меня с жизнью человека, ведь родившись, человек загорается счастьем, добром, верой, граничащей с наивностью, но со временем он вырастает из детского возраста, за ним остается память, словно пепел, который остается после угля. Но порой когда воспоминания становятся ненужными, мы просто сбиваем эти воспоминания пальцем. Ну а в конце мы просто исчезаем, наши сердца перестают биться, так как гаснет уголь.

Это лишь мое мнение, я всегда любил так порассуждать. Докурив, я выбросил окурок в урну. И почему-то мне очень сильно захотелось пройтись по улице. Я оделся, и чтобы не разбудить Лизу, очень тихо открыл дверь и пошел на улицу.

И вот он, свежий воздух, запах озона, тишина. Я стою на дороге, которая вдоль освещается оранжевым светом фонарных столбов. Слабый, теплый ветерок ласкает мое лицо. Я вдохнул воздух полной грудью и пошел гулять, куда только глаза глядели.

Я гулял примерно уже полчаса, а когда завернул за угол, то увидел, что у какого-то подъезда сидели ребята и играли на гитаре. Семь парней и пять девушек. Всем было по лет девятнадцать-двадцать. Видно, что они немного навеселе. Я решил не обращать внимания и пройти мимо них. Они играли на гитаре песни, которых я ни разу не слышал, но всё же они были не плохие.

Я взглянул на них. Один заметил, что я смотрю в их сторону, и крикнул:

— Эй, мужик, иди сюда, составь нам компанию.

Я подумал, что все равно делать нечего, на часах было только одиннадцать часов, так что посидеть с ними был не плохой вариант. Я подошел, познакомился со всеми, люди были приятные. Один меня даже узнал, он говорил, что читал мои книги, даже на душе приятно стало, что мою дребедень кто-то читает.

— Богдан, а ты на гитаре играть умеешь? — прозвучал нежный голос Карины, которая была единственной девушкой, которая не пила.

— Умею, да вот сомневаюсь, что такие песни вы будете слушать.

— А ты сыграй, за одно и узнаем, — сказал Сергей.

Я взял у него гитару, которую он протянул мне. Присел на лавку, настроил гитару и начал играть. Мои любимые песни когда-то были спеты Цоем. Я был удивлен, когда ребята стояли и молча слушали эти песни. И вот мои песни подошли к концу, я устал.

— Классные песни, — сказал Леша. — Я такие не слыхал, а кто поет?

— Пел, — поправил я его. — Виктор Цой пел эти песни, вы его вряд ли знаете, погиб он в девяностом году. Ну ладно ребята, что-то я засиделся тут у вас, уже двенадцать ночи, пора уходить.

— А вы верите в судьбу? — неожиданно спросила Катя. Неожиданно, потому, что эта девочка всегда молчала, и только сейчас начала говорить.

— В судьбу? Хм, — на самом деле я задумался, все любопытно смотрели на меня. И мне стало приятно, именно в этот момент, мне показалось, что я для них, какой то старый мудрец, у которого были ответы на все. Ну а о слове «Судьба» я никогда не думал, поэтому я решил импровизировать. — Знаешь, я думаю, слово «судьба» придумали для слабых, точнее для тех, кто, попав в какую ни будь передрягу, просто ленится сделать что-то и спихивают все на судьбу.

— А если с вами произойдет такая передряга, что вы не сможете просто ничего сделать, то вы тоже скинете все на судьбу? — вновь спросила Катя.

— Ну, если я попаду, то я не знаю, что буду делать, у меня нет таких проблем, пока что, а когда они появятся, то я посмотрю, что можно будет сделать. И ты мне напоминаешь одну мою героиню из написанной мною книги, и звали ее тоже Катя. Хм, какое совпадение, однако.

— Это приятно. Но вернемся к тому же вопросу, который меня заинтересовал, — продолжала Катя. — Вот вы говорите, что у вас нет проблем. А как на счет того, что вы живете крайне бедно, хотя и можете уехать в Канаду, и там больше зарабатывать, как и предлагает вам ваша сестра. А вас держат здесь только принципы и ваши друзья, которые, как бы к вам приходят, хоть и на самом деле вы знаете, что они про вас уже забыли. А тот, что с Китая привез вам чай? Он просто купил его в Минске, вот и все. Вы обманываете сами себя, и почему-то вам нравится жить такой жизнью.

Я был очень удивлен. Даже больше. Откуда она знала все это? Кто она?

Но как только я хотел задать вопрос, все начало расплываться, все краски слились в одну, в ушах резко зазвенело, голова стала раскалываться как от топора. Наконец все закончилось, все находилось в кромешной темноте, звуки прекратились, и не было ничего, кроме этой пугающей тишины и темноты.

Яркий свет пронзил темноту, я проснулся на своем диване. За окном светило солнце, было слышно щебетание птиц. Утро было воодушевляющее. Только я не понимал, что со мной произошло, где была Лиза, и приснилось ли мне все это или нет. Встав с кровати, я пошел в ванну, умылся. Позже я приготовил поесть, заварил кофе, и уселся перед старым телевизором в надежде, что скоро придет Лиза.

Прошло уже два часа, Лиза не возвращалась, я стал волноваться, и попытался вспомнить, как же я все-таки добрался до дома. Позже я решил пойти на улицу. Пошел к шкафу, открыл его, что бы посмотреть, что же мне одеть. Но тут на глаза попалась майка и джинсы Лизы. Эти вещи были домашними и сложены они были аккуратно, лежали на том месте, что и до ее приезда с Канады. Сложилось впечатление, что ее и вовсе не было вчера у меня. Почесав затылок, я пошел на кухню посмотреть, сколько у меня чая осталось, ведь вчера еще пачка была цела, а открыл я ее когда Лиза дома была. Но пачка была запечатана.

И тут я понял, что все это мне приснилось. Но сон был словно реальность, и к чему это мне Лиза приснилась? Так как я человек суеверный, решил, что Лизе надо позвонить. Достал из кошелька листик с ее номером, набрал на городском телефоне и начал ждать. Поначалу пошли гудки, потом я услышал автоответчик, на нем был записан голос Лизы, только слова на английском я не разобрал. Было уже два часа дня, за окном сияло солнце, летали птицы, дети катались на каруселях. Казалось, всем было очень хорошо, только у меня на душе было как-то пусто. И я не знал на то причин.

Выпив еще одну кружку кофе, я решил все-таки сесть за работу. Как ни странно, через три минуты я вошел во вкус и уже не замечал, как быстро набираются страницы. У меня было просветление, наконец-то в голову вернулась фантазия, хоть я и понимал, что в этом мне помог сон, но я решил не обращать на это внимание. Как ни хотелось, но над сном я задумался. Странно, в этом сне была моя героиня, из одного романа, который я писал. Только вот откуда она знала, что происходит в моей жизни? Хотя, это же мое подсознание, его не обманешь. Ведь это то же самое, что и обманывать самого себя. Хм, надо менять свою жизнь, позвонить своим друзьям, ну хотя бы лучшему другу, Вите. Я думал об этом, и в то же время печатал книгу. Понимал, выходит полная какофония звуков, слов и предложений, но воли остановиться не было, как не было и желания. Почему мне вдруг это понравилось?

И вот я только встал из-за кресла, как на мой сотовый кто-то позвонил. На лице появилась ухмылка. У меня еще с подросткового возраста такое, хочу кому-нибудь позвонить, то мне этот человек сам и позвонит. Захочу увидеть человека, так он выйдет из-за какого-нибудь угла, и мы встретимся. Подняв трубку, я услышал мужской голос, говоривший по-английски. Только «Sorry». Потом молчание, через десять секунд я услышал женский голос:

— Это Богдан Александрович?

— Да, а кто это?

— Это, Канадское посольство. Вам знакома Елизавета Александровна?

— Да, это моя родная сестра.

— Вчера вечером она ехала в аэропорт. Рейс 0890, Оттава — Минск. Почему-то она торопила водителя. Из-за погодных условий он не справился с управлением, и машина вылетела на обочину. Примите мои соболезнования… ваша сестра быстро скончалась… врачи сделали всё возм….

Последние слова я не расслышал, они уже были каким-то эхом. В голове была полная каша, обрывки мистического сна, подкралось отчаяние и жалость. Я рухнул на диван и стал пялиться в одну точку, покатились из глаз слезы. Захотелось обратно тот, вчерашний сон, когда Лиза говорила, что у нее произошло, а я не слушал ее, не пользовался шансом. Хоть это было не правда, но все же надо было послушать Лизу…

С такими сбивчивыми мыслями и мутнеющим рассудком я уснул.