… это только со стороны кажется все просто так, — запряг луну, а то и сам верхом сел – и поскакал-поплыл-полетел по небу, только ветер в ушах свистит. А вот если бы вы сами попробовали… да вас и не пустит никто, а то мало у нас народу расшибались насмерть, головы себе разбивали оземь. А все потому, что уметь надо. А кто умеет? А? То-то же…
Перво-наперво ищу, где луна поднимется этим вечером – туда прихожу заранее, туда заранее же приношу поклажу, терпеливо жду. Когда темнеет, появляется луна — и тут тоже важно не прыгать на неё с разбега, а дать луне осмотреться, обнюхаться, протянуть луне руку с кусочком серебра. А вот потом, когда луна потихоньку пойдет по небу, вот тогда можно уже взваливать на неё тюки, которые надо доставить из городка на одном краю света в городок на другом краю света.
Это еще смотреть надо, какая луна – если полная, круглая – так это значит, луна в полную силу, много чего может унести. Только тут осторожным надо быть, луна круглая, с неё и упасть можно, и потерять поклажу. А если луна надкушенная с краешку, а то и вовсе тонкий месяц – так на нем удержаться проще, только и унести он может мало, слабоват месяц для больших поклаж.
Еще важнее запомнить, когда луна начнет таять, успеет она дойти до земли, или растворится высоко-высоко – а то можно и свалиться откуда-нибудь ниоткуда где-нибудь нигде. Мне пару раз так приходилось спрыгивать с луны, в спешке сбрасывать поклажу, надеяться, что там не окажется чего-нибудь такого, хрустально-звенящего, от чего останутся одни осколки.
Больше всего мне нравятся вечера, когда месяц совсем тонюсенький, и нести на нем надо всего-ничего – в такие вечера по-настоящему отдыхаю, иногда так замечтаюсь, что уже забуду, куда ехал на месяце. Хотя тут тоже осторожным надо быть, подгадать время, когда месяц тоненький, но не настолько, чтобы не удержаться и свалиться с тончайшей изогнутой линии месяца.
Но особо я выделял вечера и ночи, когда из-за неприметного холма поднималась вторая луна, о которой никто не знал, она сама словно бы ничего о себе не знала. Силы этой луны не хватило бы даже чтобы поднять меня, и мне оставалось только идти с ней рука… не об руку, у луны нет рук. Никто не знал о наших полуночных прогулках, это была моя с ней маленькая тайна, такая же маленькая, как сама луна…
… это только со стороны кажется все просто так, — запряг луну, а то и сам верхом сел – и поскакал-поплыл-полетел по небу, только ветер в ушах свистит. А вот если бы вы сами попробовали… да вас и не пустит никто, а то мало у нас народу расшибались насмерть, головы себе разбивали оземь. А все потому, что уметь надо. А кто умеет? А? То-то же…
Перво-наперво ищу, где луна поднимется этим вечером – туда прихожу заранее, туда заранее же приношу поклажу, терпеливо жду. Когда темнеет, появляется луна — и тут тоже важно не прыгать на неё с разбега, а дать луне осмотреться, обнюхаться, протянуть луне руку с кусочком серебра. А вот потом, когда луна потихоньку пойдет по небу, вот тогда можно уже взваливать на неё тюки, которые надо доставить из городка на одном краю света в городок на другом краю света.
Это еще смотреть надо, какая луна – если полная, круглая – так это значит, луна в полную силу, много чего может унести. Только тут осторожным надо быть, луна круглая, с неё и упасть можно, и потерять поклажу. А если луна надкушенная с краешку, а то и вовсе тонкий месяц – так на нем удержаться проще, только и унести он может мало, слабоват месяц для больших поклаж.
Еще важнее запомнить, когда луна начнет таять, успеет она дойти до земли, или растворится высоко-высоко – а то можно и свалиться откуда-нибудь ниоткуда где-нибудь нигде. Мне пару раз так приходилось спрыгивать с луны, в спешке сбрасывать поклажу, надеяться, что там не окажется чего-нибудь такого, хрустально-звенящего, от чего останутся одни осколки.
Больше всего мне нравятся вечера, когда месяц совсем тонюсенький, и нести на нем надо всего-ничего – в такие вечера по-настоящему отдыхаю, иногда так замечтаюсь, что уже забуду, куда ехал на месяце. Хотя тут тоже осторожным надо быть, подгадать время, когда месяц тоненький, но не настолько, чтобы не удержаться и свалиться с тончайшей изогнутой линии месяца.
Но особо я выделял вечера и ночи, когда из-за неприметного холма поднималась вторая луна, о которой никто не знал, она сама словно бы ничего о себе не знала. Силы этой луны не хватило бы даже чтобы поднять меня, и мне оставалось только идти с ней рука… не об руку, у луны нет рук. Никто не знал о наших полуночных прогулках, это была моя с ней маленькая тайна, такая же маленькая, как сама луна…