Гмырр разглядывал дракончика, и если сначала он показался ему крохотным, то сейчас, а времени-то прошло всего ничего, недоумевал, как тот мог поместиться в яйце. А вообще-то дракончик не выглядел особо привлекательным. Шарообразное тельце было покрыто мягкой бледно-бледно жёлтой кожицей или чешуей? Но смотрелось как голая и морщинистая шкурка. Складочки обвисали с тельца, словно то долго голодало и находилось на последней стадии истощения. Тоненький хвостик вообще смотрелся ниткой, привязанной сзади. Длинная, почти такая же по размеру как тело, шея была худой и непонятно как удерживала голову. Лапки тело не держали, и дракончик лежал на пузике, растопырив ненужные пока конечности. На крылья даже и намека не было. В общем, чудо оказалось тощенькое, костлявое и совсем не то, что рисовало воображение по ночам. Попал, называется.
— Пых! — сказало создание и закашлялось, поперхнувшись своим же то ли дымом, то ли каким-то паром.
— Привет! — радостно поздоровался Гмырр, и озаботился — ты чего это кашляешь? Простудился что ли?
— Пых! Пых! — вновь повторил попытку что-то сказать только что родившийся дракончик.
— А, тебя так зовут — Пых! — догадался Гмырр, — ну не кипятись, я же не против, и представился, — А я — Гмырр.
Белёсая, лупоглазая, маленькая ящерка, сидящая в осколках скорлупы, казалось, сейчас взорвётся. Она надулась, превратившись в шарик, даже тоненькая длинная шеёнка куда-то делась, а пыхтение стало одним длинным шипящим выдохом.
— Пшшы — ыыххх!
Гмырр испугался, что его мечта о драконе сейчас лопнет вместе с этим самым пыжащимся драконьим детёнышем. Он осторожно погладил лапкой его спинку, уговаривая не переживать и успокоиться, что всё будет хорошо и замечательно, что бояться нечего, и он Гмырр торжественно обещает хранить и защищать своего дракона всегда, везде и ото всех. Может, подействовала ласка, может, успокаивающие слова и мягкое звучание голоса, а Гмырр постарался говорить самым мурчательным тоном, но маленький драконыш утих. Только и глядел несоразмерно большущими глазами на Гмырра, рассматривал. Гмырру даже стало немножко не по себе, его словно изучали, запоминая каждую черточку, каждый волосок шкурки, и не только внешний облик, но словно ветерок прошёлся, где-то там глубоко внутри, в душе. А потом, видно удовлетворившись осмотром, дракончик зевнул, широко открывая пасть и показывая полный набор крохотных, но острейших зубов, похлопал ресничками и мягко вздохнув, улёгся спать.
Такой подойдет?)
Гмырр разглядывал дракончика, и если сначала он показался ему крохотным, то сейчас, а времени-то прошло всего ничего, недоумевал, как тот мог поместиться в яйце. А вообще-то дракончик не выглядел особо привлекательным. Шарообразное тельце было покрыто мягкой бледно-бледно жёлтой кожицей или чешуей? Но смотрелось как голая и морщинистая шкурка. Складочки обвисали с тельца, словно то долго голодало и находилось на последней стадии истощения. Тоненький хвостик вообще смотрелся ниткой, привязанной сзади. Длинная, почти такая же по размеру как тело, шея была худой и непонятно как удерживала голову. Лапки тело не держали, и дракончик лежал на пузике, растопырив ненужные пока конечности. На крылья даже и намека не было. В общем, чудо оказалось тощенькое, костлявое и совсем не то, что рисовало воображение по ночам. Попал, называется.
— Пых! — сказало создание и закашлялось, поперхнувшись своим же то ли дымом, то ли каким-то паром.
— Привет! — радостно поздоровался Гмырр, и озаботился — ты чего это кашляешь? Простудился что ли?
— Пых! Пых! — вновь повторил попытку что-то сказать только что родившийся дракончик.
— А, тебя так зовут — Пых! — догадался Гмырр, — ну не кипятись, я же не против, и представился, — А я — Гмырр.
Белёсая, лупоглазая, маленькая ящерка, сидящая в осколках скорлупы, казалось, сейчас взорвётся. Она надулась, превратившись в шарик, даже тоненькая длинная шеёнка куда-то делась, а пыхтение стало одним длинным шипящим выдохом.
— Пшшы — ыыххх!
Гмырр испугался, что его мечта о драконе сейчас лопнет вместе с этим самым пыжащимся драконьим детёнышем. Он осторожно погладил лапкой его спинку, уговаривая не переживать и успокоиться, что всё будет хорошо и замечательно, что бояться нечего, и он Гмырр торжественно обещает хранить и защищать своего дракона всегда, везде и ото всех. Может, подействовала ласка, может, успокаивающие слова и мягкое звучание голоса, а Гмырр постарался говорить самым мурчательным тоном, но маленький драконыш утих. Только и глядел несоразмерно большущими глазами на Гмырра, рассматривал. Гмырру даже стало немножко не по себе, его словно изучали, запоминая каждую черточку, каждый волосок шкурки, и не только внешний облик, но словно ветерок прошёлся, где-то там глубоко внутри, в душе. А потом, видно удовлетворившись осмотром, дракончик зевнул, широко открывая пасть и показывая полный набор крохотных, но острейших зубов, похлопал ресничками и мягко вздохнув, улёгся спать.
** Гмырр — котенок))))