… Молотком в груди гулко бьётся пульс.

С каждым вдохом в горле клокочет страх.

Я боюсь.

О, Боже, я так боюсь.

Тает сила в содранных в кровь руках.

На краю скалы.

Две секунды.

Три.

Пропасть тянет вниз, камни ждут костей.

Пальцы сводит спазм.

Рвётся нить внутри.

В мозг влетают кадры прошедших дней.

Я почти сорвался.

Ликует смерть.

Время, как желе, застывает вдруг…

/ в небесах сияние – да, Он здесь –

я в кольце надёжных всесильных рук /

…Соль во рту.

Першит.

Нос забит песком.

Караван вдали?

Миражи. Опять.

Я давно без сил.

Девять дней пешком.

Я упал, и я не сумею встать.

Ветер больно бьёт по сухим щекам.

Я молю: воды.

Небеса молю.

За полкапли влаги я всё отдам.

Забери, Господь, даже жизнь мою.

От безумной жажды я весь иссох.

Мой остывший труп занесут пески…

/ мягкий шорох,

добрый печальный вздох

и глоток воды из Его руки /

…Саднит в лёгких.

Воет пустой камин.

Кожу плавит бешеный жар огня.

Старый дом заброшен.

Я в нём один.

Не оставь, Всевышний, спаси меня.

Выход где-то есть.

В голове туман.

Я иду на ощупь в густом дыму.

Я когда-то бы́л здесь.

Я выбрал сам этот стол и чёрную бахрому.

Задыхаюсь.

Времени больше нет.

Нет и боли, только животный страх…

/ тихий голос,

гулко скрипит паркет,

Он со мной – я снова в Его руках /

…Странный гул.

На веках сухая прядь.

Боль пронзает тело, рождая стон.

Я был должен навзничь пред Ним упасть.

Но не смог постигнуть, где явь, где сон.

Я летел с обрыва. В пустыне полз. Я горел в пожаре.

(а был ли дом?)

Кто-то пару трубок мне вставил в нос.

Опоясал тело тугим бинтом.

Вспоминай!

Глаза открываю.

Свет.

Белизна больничного потолка.

Ты сидишь на стуле.

Шепчу:

– Привет…

/ на моём запястье – твоя рука /