Интересный вышел эффект. То, что я увидела сначала напомнило прекрасные стихи Антонины Каковиди
Оффтопик
Он душу к небу нес, как на руках невесту.
Дрожал канатный мост и трепетала бездна.
Он вслушивался в шепот серафимов
Далекий и прекрасный как гроза.
А искушенье было – быть любимым,
Но в безрассудстве сердцу отказать.
Он вглядывался в лица, но мадонна Литта
Была то облаками, то вуалью скрыта.
И фрески были строгими, как своды,
И своды, словно воля холодны.
Он той одной единственной свободы
Не мог принять, не чувствуя вины.
Она же, словно о душе не знает вовсе.
Крестом неторопливо вышивает розы.
И день-деньской мурлычет те кантаты,
Что кто-то в белом пел и пел во сне.
И не она же, право виновата,
Что все о нем, о нем и о весне,
О белом флаге поднятом, о шпаге,
Изломанной и брошенной к ногам,
О тех словах, что не отдать бумаге,
О той любви, что не отдать словам.
Потом вызвало собсвенные строки об одной лишь памяти, о Кае и Герде. Потом это все смыло какой-то новой волной и новыми строчками. А в итоге слои-волны перемешались и:
Интересный вышел эффект. То, что я увидела сначала напомнило прекрасные стихи Антонины Каковиди
Он душу к небу нес, как на руках невесту.
Дрожал канатный мост и трепетала бездна.
Он вслушивался в шепот серафимов
Далекий и прекрасный как гроза.
А искушенье было – быть любимым,
Но в безрассудстве сердцу отказать.
Он вглядывался в лица, но мадонна Литта
Была то облаками, то вуалью скрыта.
И фрески были строгими, как своды,
И своды, словно воля холодны.
Он той одной единственной свободы
Не мог принять, не чувствуя вины.
Она же, словно о душе не знает вовсе.
Крестом неторопливо вышивает розы.
И день-деньской мурлычет те кантаты,
Что кто-то в белом пел и пел во сне.
И не она же, право виновата,
Что все о нем, о нем и о весне,
О белом флаге поднятом, о шпаге,
Изломанной и брошенной к ногам,
О тех словах, что не отдать бумаге,
О той любви, что не отдать словам.
Потом вызвало собсвенные строки об одной лишь памяти, о Кае и Герде. Потом это все смыло какой-то новой волной и новыми строчками. А в итоге слои-волны перемешались и:
Смешной, наверное, каприз,
Не быть счастливым.
Стремишься вверх, а тянет вниз —
Лететь красиво.
А что в пыли среди вещей,
Осколков, рвани,
Так не бывает вообще
Без оправданий.
И этот шлак на теле крыш —
Цена за выход.
Но ты чуть-чуть притормозишь,
И станет тихо.
Перемешаешь слог и шлам,
Поставишь рядом.
А вдруг родится где-то там
Покой, порядок?
А вдруг само произойдет
И горлом выйдет?
… Она конечно подождет.
Она же видит.
Ей легче думать прозу дня
Без роз и сада,
Без жажды с крыш всех кошек снять…
Но думать — надо.
Мы этим все раздражены,
И живы — этим.
Но если мысли не нужны —
На то есть ветер.
Рискнёшь швырнуть ему в лицо
Свои трофеи?
Ты сам им был. В конце концов
Тебе виднее.
И это тоже повод для
Улыбки, шаржа.
Но крыша вновь зовёт гулять.
Иди, раз важно.