Нельзя отрицать наличие определенного всестороннего(!) прогресса в развитии этого самого человечества.
Не только чисто биологического, «аппаратного», т.с., но и где-то даже «духовнага», программного.
Исторический опыт накапливается, оптимизируется и формирует устойчивые стереотипы (алгоритмы, если хотите) социального поведения, гарантирующие «социальное выживание» личности в современном обществе.
То, что в литературе принято называть «настоящая любовь», не поддается подобной алгоритмизации и объективно вымывается из реальной жизни, как непрактичное и часто даже вредоносное явление.
По сути — всякое и любое избыточное многообразие природных проявлений (в широком смысле; а «любовь» — такое же природное явление) на определенном этапе развития «схлопывается» в гораздо более малочисленное, но уже оптимально приспособленное к условиям существования их число. «Количество переходит в качество», как любили говорить в прошлые века.
Так что в силу коренным образом изменившихся в последние десятилетия условий социального существования личности, т.н. «настоящая любовь», тем более — познаваемая непродуктивным методом «проб и ошибок», в реале заменяется гораздо более продуктивными стратегиями поведения.
А тем представителям человечества, которых по прежнему волнует данный феномен, остается виртуально его моделировать или литературно-художественно имитировать. И тут возникает, кстати, новое социальное противоречие — различное отношение индивидов к реализации своих эмоционально-гендерных установок…
Спорный тезис.
Нельзя отрицать наличие определенного всестороннего(!) прогресса в развитии этого самого человечества.
Не только чисто биологического, «аппаратного», т.с., но и где-то даже «духовнага», программного.
Исторический опыт накапливается, оптимизируется и формирует устойчивые стереотипы (алгоритмы, если хотите) социального поведения, гарантирующие «социальное выживание» личности в современном обществе.
То, что в литературе принято называть «настоящая любовь», не поддается подобной алгоритмизации и объективно вымывается из реальной жизни, как непрактичное и часто даже вредоносное явление.
По сути — всякое и любое избыточное многообразие природных проявлений (в широком смысле; а «любовь» — такое же природное явление) на определенном этапе развития «схлопывается» в гораздо более малочисленное, но уже оптимально приспособленное к условиям существования их число. «Количество переходит в качество», как любили говорить в прошлые века.
Так что в силу коренным образом изменившихся в последние десятилетия условий социального существования личности, т.н. «настоящая любовь», тем более — познаваемая непродуктивным методом «проб и ошибок», в реале заменяется гораздо более продуктивными стратегиями поведения.
А тем представителям человечества, которых по прежнему волнует данный феномен, остается виртуально его моделировать или литературно-художественно имитировать. И тут возникает, кстати, новое социальное противоречие — различное отношение индивидов к реализации своих эмоционально-гендерных установок…
И т.д.