Доброго дня! Добралась до прозы на внеке. Прошу заранее у автора прощения, но здесь есть, над чем работать (хотя и рассматривала я текст внимательнее, чем конкурсные — он же один, а тех много)).
Балаганчик кривых зеркал
Может, «кривых зеркал» — в кавычках? Зеркал-то нет, просто люди видят свои отражения в уродцах (наверное).
Картинки текст дает яркие, но аляповатые и мельтешащие. В этом вина стилистики, и об этом чуть позже.
Несмотря на то, что сам сюжет небанален, ярко подан и запоминается, на мой взгляд, есть в нем некоторые смысловые зияния.
1. Я о ключевой сцене в финале:
— Ма-алчать, ать-ать! Что вылупились? Это вам не по домишкам кисели башмаком хлебать! – распалялось острозубое создание, пощелкивая кнутом по сцене. Девочка пристально смотрела в зал, ощупывая взглядом каждого, и каждому доставалась свежая порция отборной ругани и разоблачений.
И все. Каких разоблачений? Что кто-то кисель хлебает башмаком? Ничего же конкретно не сказано, отчего зрители спешат по домам? Вспомните сцену в Варьете, когда Воланд со товарищи разоблачает москвичей – все понятно. Здесь же мы видим только хамство плохо воспитанной девочки, и неясно, с чего это жители городка стали задумываться о своем моральном облике.
2. Вереск, вереск, вереск. О нем говорится так много, что я уже начинаю думать, что это действительно был какой-то ядовитый экземпляр, который одурманивал людей и заставлял их быть моральными уродами. А значит, люди-то не при чем, они хорошие, это психотропный вереск плохой. Но тогда в городки должен приезжать десант пропольщиков-огородников, а не этот цирк, давящий на мораль.
Короче, этот момент с вереском запутал с самого начала и подкосил сюжет в конце.
тлетворно-медовое благоухание
«тлетворный» — это смертельный, ядовитый, вредоносный, заразительный. Так на самом деле всему виной вереск? Почему тогда ослы, наевшись его, не становятся уродами, а остаются оптимистами?
По стилистике:
ишаки радостно заверещали
Посмотрела в словарь: верещать – издавать резкие, визгливые звуки. И даже ослов послушала. Конечно, субъективно, но рев осла мне трудно назвать верещанием, имхо.
«Нанизывание» шипящих-сипящих. Это можно рассматривать как прием, но в том случае, когда фонетика поддержана смыслом: например, автор повествует о жизни террариума. В данном случае шипящие просто усложняют чтение (а ведь это самое начало текста!):
Скрипя изношенными колесами и угрожая перевернуться на каждой колдобине дороги, в еще дремавший ранним утром городишко въехал цветастый тарантас. Тянувшие за собой колымагу ишаки радостно заверещали и моментально пристроились объедать развесистые заросли вереска, щедро кустившегося и расточавшего тлетворно-медовое благоухание на клумбе у ратуши.
Во втором абзаце это тоже есть. Да и по тексту хватает.
«Нанизывание» НЕ в одном предложении:
Эта парочка вообще привыкла не замечать всякие невзгоды, неизменно встречая любое неприятное или радостное событие
Замечена лексика, опередившая свое время)) Я про «позитив» и «изолирующий» — современные словечки.
«Живи на позитиве, если ты не слабак!»
И пора просыпаться, чтобы совсем не пропасть в изолирующем и таком удобном самообмане.
А вот забавный момент:
сразиться с ним один-на-один
Видимо, такое написание – калька с французского tete-a-tete? Только по-русски все проще: один на один.
В целом по тексту – прореживать описательную часть, эпитеты. Важные смыслообразующие моменты – да, прорисовывать по-прежнему со всем тщанием, прочее – несколькими штрихами. Иначе читатель вязнет во всех подробностях, с трудом добираясь до смысла. К примеру:
Это важно? Ведь нет? А читатель должен представлять картинку за картинкой, в том числе эти пальцы… В то время как хрюшкодама осталась без описание совсем, а она куда интереснее пальцев))
И вот это тоже.
Ее плачущаяся голова олицетворяла мятущуюся женскую душу, которая сначала пыталась украситься «блондораном», а потом скрыть отсутствие интеллекта «басмой».
Попытка тонкой иронии не удалась, получилась неловко хромающая конструкция. Только вдумайтесь: Голова, олицетворяющая душу… да еще + блондоран + басма… Вообще вся сцена выступления сросшихся сестер перегружена.
Автор талантлив и щедр — это чувствуется. Но как будто бы немного напряжен, зажат, пишет, как работу работает. Борхес говорил, что у каждого автора есть страница, выделанная с особым тщанием. Ее-то и надо сжечь. Не загораживайте читателю проходы к смыслу — пишите легче, воздушнее. Проза – это джаз
Доброго дня! Добралась до прозы на внеке. Прошу заранее у автора прощения, но здесь есть, над чем работать (хотя и рассматривала я текст внимательнее, чем конкурсные — он же один, а тех много)).
Балаганчик кривых зеркал
Может, «кривых зеркал» — в кавычках? Зеркал-то нет, просто люди видят свои отражения в уродцах (наверное).
Картинки текст дает яркие, но аляповатые и мельтешащие. В этом вина стилистики, и об этом чуть позже.
Несмотря на то, что сам сюжет небанален, ярко подан и запоминается, на мой взгляд, есть в нем некоторые смысловые зияния.
1. Я о ключевой сцене в финале:
И все. Каких разоблачений? Что кто-то кисель хлебает башмаком? Ничего же конкретно не сказано, отчего зрители спешат по домам? Вспомните сцену в Варьете, когда Воланд со товарищи разоблачает москвичей – все понятно. Здесь же мы видим только хамство плохо воспитанной девочки, и неясно, с чего это жители городка стали задумываться о своем моральном облике.2. Вереск, вереск, вереск. О нем говорится так много, что я уже начинаю думать, что это действительно был какой-то ядовитый экземпляр, который одурманивал людей и заставлял их быть моральными уродами. А значит, люди-то не при чем, они хорошие, это психотропный вереск плохой. Но тогда в городки должен приезжать десант пропольщиков-огородников, а не этот цирк, давящий на мораль.
Короче, этот момент с вереском запутал с самого начала и подкосил сюжет в конце.
«тлетворный» — это смертельный, ядовитый, вредоносный, заразительный. Так на самом деле всему виной вереск? Почему тогда ослы, наевшись его, не становятся уродами, а остаются оптимистами?По стилистике:
Посмотрела в словарь: верещать – издавать резкие, визгливые звуки. И даже ослов послушала. Конечно, субъективно, но рев осла мне трудно назвать верещанием, имхо.«Нанизывание» шипящих-сипящих. Это можно рассматривать как прием, но в том случае, когда фонетика поддержана смыслом: например, автор повествует о жизни террариума. В данном случае шипящие просто усложняют чтение (а ведь это самое начало текста!):
Во втором абзаце это тоже есть. Да и по тексту хватает.«Нанизывание» НЕ в одном предложении:
Замечена лексика, опередившая свое время)) Я про «позитив» и «изолирующий» — современные словечки.А вот забавный момент:Видимо, такое написание – калька с французского tete-a-tete? Только по-русски все проще: один на один.В целом по тексту – прореживать описательную часть, эпитеты. Важные смыслообразующие моменты – да, прорисовывать по-прежнему со всем тщанием, прочее – несколькими штрихами. Иначе читатель вязнет во всех подробностях, с трудом добираясь до смысла. К примеру:
Это важно? Ведь нет? А читатель должен представлять картинку за картинкой, в том числе эти пальцы… В то время как хрюшкодама осталась без описание совсем, а она куда интереснее пальцев))И вот это тоже.
Попытка тонкой иронии не удалась, получилась неловко хромающая конструкция. Только вдумайтесь: Голова, олицетворяющая душу… да еще + блондоран + басма… Вообще вся сцена выступления сросшихся сестер перегружена.Автор талантлив и щедр — это чувствуется. Но как будто бы немного напряжен, зажат, пишет, как работу работает. Борхес говорил, что у каждого автора есть страница, выделанная с особым тщанием. Ее-то и надо сжечь. Не загораживайте читателю проходы к смыслу — пишите легче, воздушнее. Проза – это джаз